Политико-правовые взгляды А. Гамильтона
Признанный лидер федералистов Александр Гамильтон (1757–1804) был выдающимся государственным деятелем широкого масштаба и кругозора, автором глубоких разработок в области конституционной теории и практики и энергичным защитником сильной централизованной власти федерального правительства.
Представители нейтралистов-федералистов были весьма далеки от того, чтобы делать основную ставку на мудрость и справедливость тех, кто оказывается причастен к делам государства. Разделяя мнение демократов о необходимости верховенства власти народа в государстве, они в то же время связывали это с потребностью в обуздании дурных свойств и склонностей людей, поскольку без такого обуздания они никогда не станут подчиняться велениям разума и справедливости В сборнике комментариев к проекту федеральной конституции под названием «Заметки федералиста» все разновидности власти и правлений рассмотрены с тщательностью экспериментаторов, для которых всякое учреждение – дело рук человеческих, изобретение людей, имеющее свои достоинства и недостатки В такой оценке политических реалий федералисты заметно сближались с просветителями-демократами и просветителями-наукократами, которые, подобно Франклину, также признавали наличие конфликта между благами коллективной мудрости (парламенты и советы колоний) и предрассудками, страстями, личными интересами людей, в результате чего общий интерес почти всегда уступает перед частным, а законодатели-плуты всегда строят козни против мудрецов, заседающих вместе с ними
Гамильтон разделял мнение Дж. Адамса о том, что установление системы сдержек и противовесов в сфере власти необходимо вследствие неистребимого эгоизма людей, которых нужно заставлять сотрудничать во имя общего блага, невзирая на их неуемную жадность и честолюбие Без учета этого обстоятельства любая конституция превращается в пустое хвастовство. Народ – это всего лишь огромный зверь, с которым мудрому правителю следует считаться в той мере, в какой раздоры и недовольства могут угрожать его власти.
Гамильтон– один из трех авторов статей «Федералиста», опубликованных между октябрем 1787 и маем 1788 г. под псевдонимом древнеримского патриота республики Публиуса Валерия Все три участника входили в число подготовителей Конституции, все они впоследствии занимали ключевые должности в правительстве Гамильтон – пост министра финансов, Дж Джей – председателя Верховного суда, Дж Мэдисон – четвертого по счету президента страны
В оправдание путей и средств сохранения нового федерального союза штатов Гамильтон нередко прибегал к обдуманно упрощенным аргументам, которые звучат достаточно правдоподобно, но трудно доказуемы. Так, в № 23 «Федералиста» он отстаивал неограниченные полномочия нового правительства в области обороны на том основании, что невозможно предвидеть или определить степень и разнообразие потребностей нации в этой области, равно как степень и разнообразие необходимых средств
Более основательна его аргументация в пользу судебного надзора, изложенная в статье № 78 «Федералиста» По мнению Гамильтона, пожизненно назначенные, независимые, почитаемые и хорошо оплачиваемые члены суда в состоянии обеспечить управление с надлежащей ответственностью Они смогут сделать это отчасти и потому, что сами являются неизбираемыми и неответственными Верховный суд, кроме того, создавал наименьшую, по его оценке, угрозу правам, дарованным Конституцией Исполнительная власть имеет меч, Конгресс располагает кошельком, а у судей одна только мудрость
Политико-правовое учение Дж. Мэдисона
Джеймс Мэдисон (1751–1836), участник Филадельфийского конвента и один из авторов «Федералиста», более чем кто-либо заслуживает почетного титула «отец американской конституции». Он внес значительный вклад в разработку идей республиканского правления в условиях США, а также теории равновесия обособленных властей, концепции фракций и др. Именно благодаря его основательному философскому, политическому и юридическому подходу «Федералист» из развернутого комментария Конституции превратился в мастерский анализ фундаментальных принципов государственной власти, а со временем – в источник конституционного права для Верховного суда США и настольную книгу всех исследователей американского конституционного опыта.
В творчестве Мэдисона отразились многие идейные традиции века: традиции естественного права и общественного договора, философские комментарии к законопроектам о правах человека и конституционном регулировании отраслей правительственной власти, а также размышления над наследием английских вигов, шотландских философов-эмпириков и переосмысление опыта древних республик. В конце жизни он пересматривает некоторые свои прежние позиции и оценки периода сотрудничества с федералистами и сближается с демократическими республиканцами.
В характеристике республиканского правления Мэдисон большое внимание уделяет роли и значению социальных различий в обществе и государстве. Они возникают на почве различий способностей и интересов, в особенности интересов экономических, которые, по мнению Мэдисона, составляют самый общий и самый длительный по воздействию источник различий и конфликтов. В противоположность Руссо он считает небольшой размер республики главным фактором, ведущим к быстрой порче или гибели республиканской формы правления в ходе гражданских войн.
Большое государство со значительным числом граждан «среднего класса» оказывается, как это констатировал еще Аристотель, более стабильным и жизнеспособным, поскольку это обусловлено умеренным достатком основного класса общества и его склонностью к поддержке умеренной формы правления. При таком варианте политического и правового общения граждане более свободны от фракций (группировок, клик) богатых или бедных сограждан.
О фракциях писали Фукидид, Макиавелли, Юм, Адамс и многие другие авторитетные исследователи мира политики. Мэдисон продолжил эту традицию и внес некоторые новации в истолкование понятия фракции. Согласно определению, сделанному в № 10 «Федералиста», под словом «фракция» он подразумевал ту или иную группу граждан, объединяемых и побуждаемых к действию единым порывом страсти, интереса или мнения, которая является, однако, враждебной или стеснительной для прав других граждан и совокупных интересов общества.
Исправление последствий вреда, приносимого такой группировкой, возможно двумя способами. Один из них может состоять в устранении причин, вызывающих появление фракции; другой – в регулировании последствий ее существования. Поскольку скрытые причины фракционности заложены в человеческой природе и связанных с ней же различиях имущественных состояний, причин ее устранить нельзя, можно лишь облегчить последствия возникновения фракции, взяв их под контроль. Люди с фракционными наклонностями, с местническими предрассудками могут интригой, подкупом или иным путем получить голоса в представительной системе республики, а затем предать интересы народа. В обществах сравнительно небольших фракциональные различия могут быть сведены минимум к двум– к большинству и меньшинству. В больших республиках общество образует одну нацию, разделенную на огромный спектр фракции.
На возникновение фракции оказывают влияние также склонность людей к разным взглядам на религию или на систему власти, на многие другие вопросы теоретического или практического характера. Источником фракционных размежевании может послужить приверженность различным политическим лидерам или выдающимся личностям, общественное поведение или судьба которых представляют значительньта интерес. И все более распространенной и постоянной причиной возникновения фракции служит неравное распределение собственности. Структура правительственной власти всегда строилась главным образом с учетом того, чтобы не допустить возникновения фракции, угрожающих держателям собственности и власти.
Слово «факция» долгое время переводилось при помощи слова «фракция», иногда как «несправедливая коалиция». В современном политическом анализе термином «фракция» обозначают, как правило, обособленную или отколовшуюся часть партии, класса, социальной группы, организации. У Мэдисона фракция более многолика и менее определенна в своих основных
проявлениях и характеристиках. Она чаще всего предстает объединением людей, сплоченных силой политических, имущественных и даже эмоциональных предпочтений и свойств. Подобные социальные единения впоследствии стали называть заинтересованными группами.
Проблему взаимоотношений различных отраслей публичной власти Мэдисон связывал, во-первых, с обособлением отраслей, составляющих «общую массу власти», во-вторых, с распределением этой массы власти среди образующих ее частей. Речь шла о том, чтобы законодательная, исполнительная и судебная власти (отрасли общегосударственной власти) были обособленными и отличными друг от друга, к чему призывал еще Монтескье. Однако трудности возникали в связи с распределением власти между отраслями и с регулированием взаимоотношений между ними в случае разногласий и конфликтов. Так возникла идея создания системы обособления и сбалансированного распределения трех властей, которую не вполне точно называют системой «сдержек и противовесов», поскольку речь идет не только о контроле и уравновешивании полномочий, но также о фактически неравном распределении полномочий власти. Последнее обстоятельство было связано с особенностями разделения труда в этой области, спецификой социально-политической и профессиональной деятельности, а также с особой сложностью задачи по выделению и достаточно конкретному обозначению границ трех важнейших сфер власти – законодательной, исполнительной и судебной.
Многие из политических проблем, волновавших американских конституционалистов конца XVIII в., до сих пор находятся в центре дискуссий и обсуждений в самой Америке и за ее пределами. В частности, вновь обращают внимание на различные проявления дисбаланса в распределении властей, на чрезмерные полномочия президента и на стремление властей штатов к автономии.
Политические взгляды В. Вильсона
В последней четверти XIX в. в общественной и политической жизни США складывалась тенденция, составленная из двух параллельно сосуществующих и развивающихся движений – демократического и плутократического. Первое из них было преисполнено решимости бороться за очищение государственного аппарата путем реформы государственной службы, за усиление контроля над экономикой и обуздание корпораций Плутократия противилась такой программе и противопоставляла ей широкий культ конституции, расширение компетенции судов и усиление судебной власти над законодательной с одновременным расширением президентской власти. В области учений о праве и государстве началась атака на естественноправовую и договорную теории. Именно в этот период появилось множество трудов с новыми методологическими подходами, среди которых наиболее значительными стали книга Т. Вулси «Политическая наука, или Государство, рассмотренное теоретически и практически» (1877), написанная в русле естественноправовой традиции и философии пуритан, и работа Дж. Берджеса «Политическая наука и конституционное право» (1891),
исполненная в духе немецкого юридического позитивизма и сравнительного конституционного права. Заметным событием в этом ряду стали монографии В. Вильсона «Правление конгресса» (1885) и О. Холмса «Общее право» (1881).
Вудро Вильсон (1856–1924) начинал свою карьеру большого политика с должности профессора политики и президента Принстонского университета. В своих методологических разработках он опирался на традицию комплексного освещения политики в трудах английского философа и общественного деятеля Э. Берка и его соотечественника-конституционалиста У Беджгота. Вильсон, как и многие современные ему исследователи позитивистской ориентации, был убежден, что политическая наука занимается, по существу, изучением реальной жизни и потому ее методы весьма сближаются с методами естественных наук. Однако стиль его исследований носил характер истолкования и оценки, а не скрупулезного анализа и последующих обобщений.
Так, в работе «Правление конгресса» Вильсон выступил с резкой критикой организации и деятельности конгресса, но эта критика опиралась не на личное наблюдение, а на ряд посылок, которые были сформулированы до написания книги. Они включали предположения о том, что формальная концепция конституции расходится с ее органическим эволюционным развитием (здесь он опирался на наблюдения и выводы У. Беджгота). Далее утверждалось, что «книжная версия» системы «сдержек и противовесов», которой придерживались отцы-основатели, является вредной для реального и результативного правления. Чем больше власть подвержена разделению, тем более безответственной она становится. Правление конгресса не подконтрольно ни исполнительной, ни судебной властям. Деятельность конгресса с его распыленностью и частичной ответственностью значительно уступает в результативности правлению парламентскому, особенно в части подотчетности и подконтрольности. Наиболее оптимальной формой для Вильсона в этот период становится кабинетная форма организации правительственной власти.
Политические взгляды Т. Джефферсона
Томас Джефферсон (1743–1826), подобно многим именитым современникам, сочетал занятия философией с большой активностью на поприще государственной и общественной деятельности. Самое крупное свое произведение он посвятил истории и государственному устройству своего родного штата Виргиния («Заметки о штате Виргиния», 1785), самое известное его произведение –Декларация независимости США (1776). По происхождению он сын провинциального плантатора. Он успешно прошел многие ступени политической карьеры от практикующего юриста и милицейского чиновника графства до губернатора штата, а затем и президента страны. В его политических предпочтениях наблюдается известная эволюция от радикальных, нередко утопических программ до умеренных либеральных принципов.
Значительны заслуги Джефферсона в деле просвещения и пропаганды свободомыслия – он был автором Закона штата об установлении религиозной свободы (1777), президентом американского философского общества, опекуном университета, построенного в штате Виргиния по его собственному архитектурному проекту. Общественное обучение (от начальной школы до университета) он считал таким же неотъемлемым атрибутом демократической республики, как и естественные права человека, как право народа на самоуправление.
Уже в первой своей значительной работе «Общий обзор прав Британской Америки» (1774), опубликованной в виде анонимной брошюры как обращение к английскому королю, молодой философ и публицист обосновывал тезис о необходимости вернуть народу «права, полученные по законам природы». Характерно, что обращение к королю за содействием писалось «языком правды» и было «лишено выражений раболепия». Существенно также и то, что сам король характеризовался «не больше как главный чиновник своего народа, назначенный законом и наделенный известной властью, чтобы помочь работе сложной государственной машины, поставленной для того, чтобы приносить пользу народу, и, следовательно, подверженный контролю со стороны народа».
В «Заметках о штате Виргиния» Джефферсон высказывается по вопросу о будущем демократии в Америке. Его не оставляет надежда на то, что человечество вскоре «научится извлекать пользу из всякого права и власти, которыми оно владеет или может принять на себя». Собирая народные деньги и оберегая свободу народа, не следует в то же время доверять их тем, кто заполняет учреждения законодательной, исполнительной и судебной властей, особенно в тех случаях, когда они не испытывают никаких ограничений. Вместе с тем Джефферсон убежден,что в скором времени «коррупция в этой стране, как и в той, откуда мы происходим, охватит правительство и распространится на основную массу нашего народа; когда правительство купит голоса народа и заставит его заплатить полной ценой. Человеческая природа одинакова на обоих берегах Атлантического океана и останется одинаковой под влиянием одних и тех же обстоятельств. Настало время остерегаться коррупции и тирании, пока они не завладели нами».
Защищая право на свободу вероисповедания, Джефферсон относил это право к разряду естественных прав и потому непереуступаемых никакому правительству.
Республиканские принципы в организации и деятельности государства, по его мнению, должны пронизывать последовательно все уровни – организацию и деятельность федерации (по вопросам внешней и общефедеральной политики), штата (по отношению к гражданам), а также округа, района и отдельного прихода (по всем мелким, но в то же время важным местным вопросам). Полемизируя с Юмом относительно происхождения всякой справедливой власти и ее носителей (большинство, меньшинство, отдельные личности), Джефферсон твердо держался принципа правления большинства, полагая, что лекарством от зла, приносимого демократией, является еще большая демократизация, поскольку от народа можно ожидать несправедливостей в целом меньше, чем от правящего меньшинства.
В последние годы жизни он склонялся к мысли о необходимости и желательности такой организации управления государством, при которой традиционная аристократия богатства и статуса уступила бы место естественной аристократии талантов и способностей
Политико-правовые идеи Т. Пейна
Томас Пейн (1737–1809) был уроженцем Англии и в Америку прибыл по совету и рекомендации Франклина. В период американской войны за независимость он стал популярнейшим публицистом. Его политико-философский очерк «Права человека» (1791 г.) соперничает по числу переизданий и переводов на другие языки с поэмой Байрона «Чайлд Гарольд». Он активно участвовал в политической жизни революционной Франции, был избран депутатом Конвента. За критику якобинского террора был заключен в тюрьму, где стал соседом Дантона, но по счастливой случайности избежал гибели под ножом гильотины. Здесь он написал антицерковный памфлет «Век разума»
(1794–1795 гг) После падения Робеспьера он был освобожден из тюрьмы и восстановлен в депутатских правах. По возвращении в Америку был подвергнут остракизму и гонениям за антирелигиозную критику и умер в забвении.
В памфлете «Здравый смысл» (январь 1776 г.) Пейн от имени здравомыслящего американского патриота изобретательно защищал идеи республиканского самоуправления штатов и смело нападал на явные и скрытые пороки наследственной монархии и полуреспубликанского парламента метрополии. Памфлет имел характерный подзаголовок – «О происхождении и назначении правительственной власти с краткими замечаниями по поводу английской конституции» Одна из сквозных мыслей сводилась к тому, что вопрос о независимости Америки есть всего лишь вопрос целесообразности и экономической выгоды, а не вопрос для судебного разбирательства Долгая традиция злоупотребления властью ставит под сомнение полномочия английского короля и парламента, и потому те, кто нещадно стеснен вследствие совместных усилий короля и парламента, имеют бесспорную «привилегию исследовать претензии того и другого и одновременно отвергнуть узурпацию со стороны короля или парламента» Дело Америки в значительной мере является делом всего человечества, утверждал Пейн и заявлял о своем сочувствии тем, кто борется с врагами естественных прав всего человечества.
Пейн одним из первых стал проводить четкое различие между обществом и государством – по их происхождению, роли и назначению «Общество создается нашими потребностями, а правительство – нашими пороками первое способствует нашему счастью, положительно объединяя наши благие порывы, второе же – отрицательно, обуздывая наши пороки, одно поощряет сближение, другое поощряет рознь». Далее следовали сентенции, предвосхищающие некоторые суждения Годвина и Бакунина против государства. «Общество в любом состоянии есть благо, правительство же и самое лучшее есть лишь необходимое зло, а в худшем случае – зло нестерпимое. Ведь если бы веления совести были ясны, определенны и беспрекословно исполнялись, то человек не нуждался бы ни в каком ином законодателе».
В споре о природе власти и прав человека с Э. Берком, либеральным защитником независимости американских колоний и в то же самое время консервативным критиком идей и практики французской революции, Пейн резонно фиксирует внимание на том, что критик смешивает право делегированное
с правом присвоенным Для Берка государство есть не что иное, как изобретение человеческой мудрости, а права человека – разумные требования, которые люди выдвигают при выборе между добром и злом. Пейн, в свою очередь, утверждал, что зарождение и существование власти строится исключительно на согласии управляемых. Все формы правления он делит на два вида выборно-представительные и наследственное правление. Первое известно под именем республики, второе – монархии и аристократии. Поскольку правительственная власть требует таланта и способностей и поскольку таланты и способности не могут переходить по наследству, то очевидно, заключал Пейн, что наиболее невежественная страна лучше всего подходит не для республиканского, а для монархического и аристократического правления.
Права человека – это некие свойства социального бытия человека и одновременно «принцип правительственной власти». Наличие этих свойств способствует быстрому прогрессу. Права человека образуют принцип или необходимый атрибут республиканского правления и в этом своем качестве– атрибут светского правления у всех цивилизованных наций. Таким было еще одно принципиально важное положение Пейна, изложенное им в памфлете «Права человека» (1791 г.).
В трактате «Век разума» Пейн призывал к революции в системе религиозного мировосприятия, противопоставляя силу разума «библейским сказкам о чудесах и пророчествах». Система иерархических церковных учреждений (церковное государство) предстает в его изображении таким человеческим изобретением, которое предназначено для того, чтобы запугивать и порабощать человечество, монополизировать власть и доходы. Эти положения непримиримого, боевого деизма оказали влияние на Джефферсона и других представителей просветительского свободомыслия, а само название трактата стало синонимом целого столетия, известного также под именем века Просвещения.
Пейн предполагал, что под влиянием революций в Америке и Франции мнения о существующих «системах правительственной власти» будут изменяться. С этим он связывал и возможность революции в масштабе Европы.
Политические взгляды Б. Франклина
Бенджамин Франклин (1706–1790) стал всемирно известным благодаря своим научным трудам по электричеству, а также подвижничеству на ниве просветительства и дипломатии. Разносторонняя деятельность американского просветителя во многом напоминала жизненный путь нашего соотечественника М. В. Ломоносова. Республиканские симпатии ученого-энциклопедиста сблизили его со сторонниками независимости колоний. В конце 60-х гг. он отказывается от восприятия Британской империи как единого политического образования и развивает идею гомруля, т.е. самоуправления и политического самоопределения североамериканских провинций. Зачатки такого плана возникли у Франклина еще в 1754 г., когда он выступил с идеей военно-политического союза колоний в целях противодействия французским войскам и поддерживающим их индейским племенам. Но этому плану помешали разобщенность колоний и то обстоятельство, что каждая из них была сильнее привязана к Англии и непосредственной воле короны, нежели друг к другу.
В 1769 г. Франклин впервые назвал североамериканские провинции государствами (штатами). Идеи гомруля были под-
хвачены в последующие годы, особенно после «бостонского чаепития», авторами патриотических памфлетов радикальной ориентации. Франклину принадлежит одна из версий плана конфедерации штатов. Он был активным участником составления Статей конфедерации 1781 г., а также Декларации независимости и проекта федеральной Конституции на Филадельфийском конвенте.
Франклин не был сторонником радикальных политических преобразований. На протяжении полувековой общественной деятельности в роли публициста, члена выборных собраний Пенсильвании или дипломата в Лондоне и Париже он неизменно отстаивал идею независимого и гармоничного развития своей страны как «страны труда», в которой отсутствует резкая поляризация между богатыми и бедными, между роскошью одних и аскетизмом других, где люди живут в состоянии «счастливой умеренности», где простота республиканских нравов определяет все материальные предпочтения и политические навыки. Его вера в быстрый прогресс Северной Америки за счет роста населения, территории и социальных достижений связывалась с надеждой на то, что здесь произойдет усовершенствование той сферы знания, которая, по его мнению, долгое время игнорировалась и не развивалась в Европе, а именно – науки о политике.
Франклин не был ни простодушным демократом, ни демагогом. При известии о начале революционных действий во Франции он высказывал большое беспокойство в связи с тем, что «огонь свободы может не только очищать, но и разрушать». В шуме толпы, размышлял Франклин, вряд ли будет услышан голос философии, но каким образом в этих условиях разумные люди будут призывать нацию ко вступлению в новую эпоху? Подобные вопросы и недоумения характеризуют его скорее сторонником социальной эволюции и реформ, нежели радикалом.
В глазах соотечественников Франклин и сегодня выглядит одним из великих умов своего времени и во всей американской истории. Некоторые исследователи считают его родоначальником характерного утилитаризма – более раннего, чем у Бентама, и более гибкого, чем у Гельвеция. По словам историка П. Коннера (1965 г.), если у Гельвеция мораль и законодатель насильно ведут к доблести в обретении «величайшего блага», то у Франклина существует на этот счет оговорка о том, что сам индивид имеет привилегию определять, что есть доблестное, и
соответственно выбирать между увещеванием, убеждением и законным требованием. В утилитаризме французского философа соединены гибкие цели и жесткие средства, в то время как у Франклина четкость цели смягчена гибкостью в способе ее реализации.
Характерно, что усилиями Франклина и некоторых других деятелей американской революции идейное наследие греко-римской мысли было привлечено к защите американского республиканизма, который нуждался не только в учреждениях и правилах деятельности, но и в особой политической философии Уместно вспомнить, что именно Франклин стал одним из учредителей и первым президентом «Общества политических изысканий», задачей которого провозглашалось развитие знания о государственном управлении и совершенствование политической науки в их взаимосвязи и взаимодействии.
Слава Франклина удивительно быстро пришла в Россию. Им восхищались его современники – М.В. Ломоносов, А.Н. Радищев, декабристы. Притчи и афоризмы Франклина на социально-политические темы, обличавшие расточительную праздность феодальной знати и превозносившие добродетели трудолюбивого мелкого собственника, были переведены в России в 1784 г. и изданы под названием «Учение добродушного Рихарда». А. С. Пушкин в заметке о Радищеве (1834 г.) вспоминает слова Екатерины II в его адрес: «...он хуже Пугачева; он хвалит Франклина». Декабрист В. Д. Раевский в работе «О политике», рассуждая о том, кого следует считать революционерами, замечает: не Бонапарта (он только воспользовался революцией «для своего властолюбия»), а Вашингтона и Франклина, которые были «освободителями от рабства».
