Сентиментализм. Темы природы и смерти в поэзии сентименталистов. Культ чувств. Вторая половина XVIII столетия в Англии — это время перемен в экономической, философской, социальной и культурной жизни страны. Происходят значительные изменения и в английской литературе. Основным литературным направлением этого периода становится сентиментализм.
Однако возникает он гораздо раньше. В рамках философии и литературы Просвещения первые сентименталистские тенденции появляются еще в середине 30-х годов, в произведениях наиболее крупных английских поэтов того времени: Джеймса Томсона, Эдварда Юнга, Томаса Грея. Позднее элементы сентиментализма проникают в прозу (романы Оливера Голдсмита и Генри Маккензи). Но наивысшего расцвета это направление достигает в творчестве одного из наиболее выдающихся писателей XVIII столетия — Лоренса Стерна.
В Англии сентиментализм имеет свои особенности. Социальными предпосылками его были прежде всего обнищание народных масс и разочарование в буржуазном прогрессе общества. Особенности английского сентиментализма обусловлены также умеренным характером борьбы просветителей со старой аристократической культурой. Литература сентиментализма глубоко демократична. В произведениях писателей-сентименталистов пробуждается интерес к маленькому человеку, сочувствие его бедам.
Сентиментализм в Англии возник раньше, чем на континенте, и был связан с социальными процессами в стране (здесь особенно были обнажены противоречия буржуазного развития). Движение сентиментализма знаменовало кризис просветительского мировоззрения: падение жизненного уровня тех, кто трудится, обнаруживало полную иллюзорность надежд на разрешение противоречий методами Просвещения. Защищая права личности, просветители уже не могут бороться за них, используя рациональные средства. В противовес дискредитированному разуму они начинают надеяться на чувство, считая, что воспитание чувствительности поможет воздействовать на испорченные нравы, будет способствовать уничтожению жестокости в отношениях между людьми. Философия рационализма, как теперь представляется, ведет к холодному расчету и равнодушию по отношению к тем, кто страдает. Сентименталистов интересовал мир интимных переживаний человеческой души, ее субъективное состояние. Развивался сентиментализм в лирике и прозе (сентиментализм в лирике можно обнаружить уже с начала 30-х гг.). Лирике сентиментализма были свойственны две главные темы — природы и смерти. Разрабатывая тему природы, сентименталисты доказывали, что существующая цивилизация — это неестественное и преходящее явление, и противопоставляли ей естественную жизнь на лоне природы (деревня — город). Тема смерти воплощала мысли о бренности земного бытия, об отказе от житейской суеты, о бессмертии души. Оба эти мотива в поэзии переплетаются. Следуя морализаторским потребностям Просвещения, поэты-сентименталисты предпочитали жанр дидактической поэмы, в которой назидание и поучение было приятным и доходчивым.
Литература сентиментализма, складывающаяся на этой основе, провозглашает культ чувств. Она стремилась показать богатство эмоций и их роль в формировании личности. Писатели-сентименталисты готовы воздействовать на души своих читателей, прославляя жизнь на лоне природы, рисуя гибельность городской цивилизации. Их произведениям присуща высокая эмоциональность и одновременно простота выражения. Их задача — заставить читателя поверить тому, что они изображают, сопережить с героями их беды и стать от этого чище и лучше.
«Сентиментальное путешествия» Л. Стерна. Новаторство Л. Стерна в жанре романа. Разоблачение рационализма. Стерн дал название целому литературному направлению, возникшему в XVIII столетии, — оно стало называться сентиментализмом после выхода в свет его романа «Сентиментальное путешествие». Роман «Сентиментальное путешествие» имеет форму самоповествования. Главным героем его становится пастор Йорик, от лица которого и написана книга. Повествование ведется от первого лица, в мемуарной форме, со сложным соотношением между авторской позицией и позицией героя-повествователя. О мемуарной, а не дневниковой форме свидетельствует довольно большой разрыв между временем действия и временем описания. Так, при знакомстве с монахом Йорик тут же упоминает о его последующей смерти и, далее, о своем теперешнем отношении к полученной от него табакерке: «...я храню эту табакерку наравне с предметами культа моей религии, чтобы она способствовала возвышению моих помыслов...».
Однако данное самоповествование в действительности не относится ни к жанру автобиографии, ни к привычной мемуаристике, ни к путевым заметкам. Его можно назвать ироническим подглядыванием за самим собой.
Мотив подглядывания ощутим на всем протяжении романа. Йорик именно подглядывает во всякие запретные вещи, не переходя к их совершению («Так что, когда я протянул руку, я схватил fille de chambre за –»). Сами эротические сцены Стерна являют собой вариант нескромного подсматривания в щелочку. Йорик все время играет в нескромность, отступая в самый волнующий момент. Тема отступлений проявляется не только во внешних формальных отступлениях от сюжета, намеренно тормозящих действие, но и в постоянном самоодергивании героя. Йорик, делая непривычно смелый ход, тут же словно пятится назад. И дело тут не только в игровом моменте, шутке, намеренном одурачивании читателя неожиданным трюком, состоящим в отсутствии ожидаемого, в пустоте, белых листах бумаги, постоянно сюжетно подсовываемых Стерном вместо планомерного и закономерного развития действия - Стерн переворачивает с ног на голову саму закономерность жизни и сюжетики, переключая внимание на ничего не значащие мелочи, второстепенные детали: «Мне кажется, в этом есть что-то роковое», - признается сам Йорик, - «я редко дохожу до того места, куда я направляюсь».
Как пишет В. Шкловский: «Стерну первому пришлось распутать самую основу клубка человеческих отношений. Он изменил масштабы описаний, снял крупным планом ничтожное. Он изменил часы времени в искусстве».
О значительности стерновского времени говорит и М. Соколянский, отмечая, что «в пространственно-временной организации этого произведения доминирующую роль играет время, открытое время; оно куда важнее пространства, открываемого Йориком».
Стерн в своих романах затеял великую драку с временем. Результатом этой драки является и аллегория выбранного им имени Йорика в качестве главного персонажа, и его путешествие (от смерти) в никуда, и текучесть его душевных движений, которые он пытается остановить, сделав доступным анализу, разъятию, зафиксировав как сумму неизменных мини-порывов; фиаско, которое он терпит в этом, составляет смысловое ядро романа.
Стерн, пожалуй, оказался первым писателем рационалистического XVIII века, для которого самый процесс мышления стал предметом эстетического переживания и наслаждения. Читая его произведения, видишь, с каким живым интересом всматривается художник в неожиданные "перебои" мысли, в причудливый ход ассоциации идей, в разломы и смещения различных пластов сознания. Он проявляет необычайную виртуозность, показывая, как самые тривиальные подробности повседневного быта сплетаются в головах его героев с отвлеченнейшими проблемами умозрительной философии. Он не щадит своих героев м подшучивает над ними. Литература Стерна – это библия просветительского рационализма.
Краткое содержание: http://www.briefly.ru/stern/sentimentalnoe_puteshestvie_po_francii_i_italii/
