Теория З. Фрейда
З. Фрейд в своих ранних работах утверждал, что все человеческое поведение прямо или косвенно определяется эросом, инстинктом жизни, чья энергия, называемая им либидо, направлена на упрочнение и утверждение жизни. Девиантность при этом рассматривалась как реакция на блокирование или разрушение либидиозных импульсов. Однако впоследствии Фрейд несколько изменяет свою первоначальную теоретическую схему. Он предположил существование второго, наряду с эросом, основного инстинкта - танатоса, или инстинкта смерти, чья энергия направлена на разрушение и прекращение жизни. Таким образом, человеческое поведение стало рассматриваться как результат комбинаций действия этих двух инстинктов.
«Нормальным» поведение будет в том случае, если инстинктивные импульсы «Оно», не вступают в противоречие с нормативными требованиями «Сверх- Я», отраженными в сознании («Я»), порождая внутренний конфликт. Сознание – «Я» - стремясь не допустить конфликта, вынуждено прибегать к сублимации агрессивных и сексуальных импульсов. Сублимация – это механизм перевода темной, стихийной энергии инстинктов в культурно приемлемые рамки. Например, если человек склонен к агрессии (имеет доминирующий танатос), он может «выпустить пар» занимаясь тяжелым физическим трудом или агрессивными видами спорта. Если некто сталкивается с повышенным давлением на сознание эротических (либидиозных) импульсов, то он может сублимировать их в творческие виды деятельности, искусство и т.д..
Однако, давление подсознательных влечений на «Я» может быть слишком сильным, что бы быть полностью сублимированным. С другой стороны, незрелое, неразвитое «Я» может оказаться неспособным к сублимации, которая требует творчества. В этом случае человек начинает ощущать тревогу, в связи с назревающим внутренним конфликтом. В этих случаях сознание, чтобы смягчить конфликт между «Оно» и «Сверх-Я» и защититься от тревоги, использует защитные механизмы. Их действие связано с искажением реальности и самообманом, благодаря чему сознание защищается от травмирующих и неприемлемых переживаний. Фрейд описал несколько основных защитных механизмов - это вытеснение, проекция, замещение, рационализация, реактивное образование, регрессия и отрицание.
Вытеснение – это подавление подсознательных влечений и переживаний, создающих угрозу для самосознания и вытеснение их в сферу бессознательного. В этом случае человек вынужден тратить значительное количество психической энергии, но подавленные влечения все равно периодически «прорываются» в реальность через оговорки, сновидения и т.д. В качестве примера традиционно приводится добропорядочный семьянин, мучимый эротическими сновидениями.
Проекция – это приписывание другим своих собственных неприемлемых переживаний. Скажем, паранойяльный психопат приписывает другим свои агрессивные импульсы, искренне считая, что они хотят его убить. Или ханжа – человек, скрывающий свои сексуальные влечения и выискивающий малейшие «грязные» намерения в действиях окружающих.
Замещение – это направление энергии влечения на более безопасный объект. Например, человек, на которого накричал начальник, дома набрасывается с руганью на жену и детей, хотя они ничем не провинились. Или мужчина, влюбленный в очень красивую женщину, но предпочитающий добиться взаимности другой, менее красивой, из боязни, что первая ему откажет.
Рационализация – это то, что в обыденной жизни называют самооправданием. Человек стремится дать рациональное объяснение поступкам, совершенным под влиянием инстинктивных влечений. Скажем, начальник накричал на своих работников, только потому, что «встал не с той ноги». Однако он объясняет это тем, что работники сами виноваты – плохо исполняли обязанности.
Реактивное образование – это более сложный защитный механизм, включающий две стадии. На первой стадии неприемлемое переживание подавляется, а на второй на его месте образуется прямо противоположное чувство. Скажем, женщина, не реализующая свою сексуальность, вполне может превратиться в мужененавистницу. Или брат, ненавидящий свою сестру, но не могущий себе в этом признаться, может воспылать к сестренке особой любовью и окружить ее всяческой опекой. Правда вскоре можно будет заметить, что его забота создает сестре значительные трудности и проблемы и явно тяготит ее.
Регрессия – это возврат к детским, ранним формам поведения. К этому типу защитных механизмов прибегают как правило незрелые, инфантильные личности. Однако и нормальные взрослые в ситуациях психической перегрузки могут использовать этот защитный механизм. Примеры регрессии – это такие реакции на травмирующие переживания или ситуации, как плач, «надуться» и ни с кем не разговаривать и т.д.
Разновидностью «детских» реакций психики можно считать отрицание. Скажем, человек в состоянии опьянения совершил преступление, а потом отказывается поверить в это.
Фрейд утверждал, что защитные механизмы действуют на подсознательном уровне, и все люди время от времени прибегают к ним. В тех случаях, когда с их помощью не удается снизить напряжение, возникают неврозы – белее или менее заметные расстройства нормальной психической деятельности. Вместе с тем люди различаются между собой по способности к сублимации и к контролю над влечениями. Многое зависит от степени развития, зрелости личности, основы которой закладываются в раннем детстве. Корни многих неврозов и более тяжелых расстройств – психозов – следует, по мнению Фрейда, искать в ранних детских переживаниях
В целом взгляд Фрейда на проблему девиантности и агрессии не отличается особым оптимизмом. Фактически он является признанием того, что войны, насилие и психические расстройства - неизбежные спутники человеческого существования. Проистекают они из инстинктивной, порочной человеческой природы, лишь отчасти облагораживаемой моральными нормами и ценностям
Теория Фрица Римана
Риман связывает выделение различных типов личности с характерными личностными страхами и соответствующей реакцией на них. Существует четыре типа основных личностных страхов, с которыми, так или иначе, сталкивается каждый человек:
Первый – это страх потери собственной идентичности, переживаемый, как утрата «Я» и зависимость. Все мы живем в обществе и должны подстраиваться под других людей, принимать навязываемые нам обществом модели мышления и поведения. При этом нам вполне может грозить утрата собственной индивидуальности, «растворение Я».
Второй – это страх, одиночества, неприятия нас группой, обществом, переживаемый, как беззащитность и изоляция. Мы должны сохранить свою индивидуальность, но мы должны, так же и наладить отношения с окружающими. Ведь человек реализуется только в обществе себе подобных. Страх перед социальным отторжением так же начинает проявляться в довольно раннем возрасте.
Третий вид страха связан с конечностью нашего существования – страх перед изменением, переживаемый, как неуверенность. Все мы обречены умереть. Человек – единственное живое существо, осознающее свою конечность. Это осознание не может не вызывать страха. Обычно он трансформируется в страх перед всем преходящем, изменчивым, всем, что символизирует преходящий характер человеческой жизни. У детей достаточно рано проявляется страх перед изменениями, несущими, как кажется угрозу их существованию.
Наконец, четвертый вид страха – это страх перед неизменностью, переживаемый, как окончательность и несвобода. Любая жизнь предполагает изменчивость, рост, где-то хаос. Неизменность есть ограничение жизненной активности, в ней стихийная жизнь чувствует угрозу себе. Эту угрозу ребенок воспринимает, усваивая различные правила, подчиняясь нормам, ограничивающим его жизненные проявления.
Легко заметить, что страхи носят парный характер – первый со вторым и третий с четвертым – противоположные виды страхов.
Гармонично развитая, здоровая личность должна уметь преодолеть каждый из этих страхов. Мы должны научиться взаимодействовать с другими, без опасений потерять собственную идентичность. Так же мы должны уметь сохранять свою индивидуальность и не жертвовать ею ради конформизма. Аналогичным образом, мы должны примириться с тем, что «все течет, все меняется», и мы сами – не вечны. Так же необходимо признавать наличие вечных принципов, направляющих и организующих наше существование, уметь ограничивать свою спонтанность. Если какой-либо страх оказывается не переработанным (что характерно для большинства людей), возникают личностные типы соответствующих профилей.
Первый личностный тип – это шизоидный, испытывающий страх перед самоотдачей. Его стремления направлены, прежде всего, на независимость и самодостаточность. Не нуждаться ни в чьей помощи, не быть ни кому обязанным имеет для него решающее значение. Шизоид стремится дистанцироваться от других людей, нарушение дистанции восприн6имается, как угроза «Я» и, потому, пресекается. Этот тип личности отличается неразвитым эмоциональным началом, испытывает значительные сложности в отношениях (особенно близких) с окружающими. В то же время, шизоиды, обычно, обладают развитым интеллектом, компенсирующим эмоциональную неразвитость. Формирование этого типа относится к первым месяцам жизни ребенка, когда ему особенно необходимы тепло, забота и эмоциональный контакт с матерью. Недостаток всего этого приводит к страху перед окружающим миром, формированию базового недоверия к миру. Степень выраженности любого личностного типа колеблется в диапазоне от здорового до больного, от относительно легких расстройств к более тяжелым. Выстраивая этот континуум, в случае с шизоидными личностями получаем: «Легкая затрудненность контактов – повышенная чувствительность – индивидуализм – оригинальность – эгоизм – чудаковатость – странность – аутсайдерство (манера держаться особняком) – асоциальность – криминальность – психотические расстройства»
Второй личностный тип – это депрессивная личность, испытывающая страх перед одиночеством и изоляцией. У этих личностей преобладает стремление любить и быть любимым, стремление к доверительным близким контактам. Они стремятся соотнести свое поведение с запросами и требованиями окружающих. В любых межчеловеческих контактах они сильно зависят от партера, испытывая постоянный страх утраты. Отдавая себя партнеру целиком, депрессивные личности утрачивают индивидуальность, отказываясь от собственных желаний, мнений и потребностей. Формирование этого типа связано с длительным периодом зависимости от матери. После начального периода полной зависимости, мы должны учится автономности, самостоятельности. Однако, бывает, что мать всячески этому препятствует, выполняя все желания ребенка и ограждая его от внешнего мира. Со временем, ребенок отказывается от собственной самостоятельности, скатываясь к пассивному безволию. В результате депрессивные личности редко ведут себя самостоятельно, пытаясь вернуться к ситуации детства, довольствуясь ощущением любви и безопасности, исходящим от окружающих. Выстраивая континуум выраженности депрессивных наклонностей, получаем следующее: «склонность к созерцательности, стыдливость – как мягкая интравертированность; скромность, робость – как торможение требовательности и способности к самоутверждению; склонность к умственному и психологическому комфорту, пассивность восприятия; склонность к пассивному ожиданию, нетребовательность к жизни; безнадежность, депрессия, меланхолия. Нередко в конце этого ряда стоят самоубийство или полная апатия, праздность или склонность к злоупотреблению наркотическими веществами, которые, уменьшая депрессию, временно укрепляют «Я».
Третий личностный тип – это личности с навязчивостями, испытывающие страх перед изменчивостью и ненадежностью. Отсюда их стремление все оставить по-прежнему, приверженность раз и навсегда данным принципам. Это консерваторы, занятые проблемой собственной безопасности. Они стремятся все заранее запланировать и предусмотреть. Стремление удержать жизнь от изменений с помощью правил и схем приводит их к навязчивым психическим процессам. Такие личности боятся любви, которая предполагает хаос и необузданность чувств и, потому, воспринимается, как угроза. Они часто вступают в брак по расчету. Для них характерна выраженная воля к власти, опирающаяся на внутреннюю потребность властвовать (а значит, и контролировать) и подчиняться (наличие правил). Формирование этого типа личности относится к периоду между двумя и четырьмя годами, когда ребенок впервые сталкивается с системой правил и запретов. Чрезмерный контроль, окружающий «выдрессированного» ребенка способствует формированию навязчивых расстройств. Строя шкалу навязчивых расстройств, получаем: аккуратность и пунктуальность – деловитость и выраженное чувство долга, надежность – преувеличенные трезвость и рассудительность, с развитым честолюбием – упрямство, деспотичность, автократизм – далее – навязчивые расстройства различной степени. Для навязчивых личностей с легкими расстройствами характерны приспособительные механизмы, ограждающие их от страха перед жизнью: скептики и излишне медлительные, педанты и брюзги, подхалимы и «фанатики здоровья» - аскетические ипохондрики. В конце этой линии стоят больные с навязчивыми расстройствами в узком смысле
Четвертый личностный тип – истерические личности, испытывающие страх перед необходимостью и ограничением чувства свободы. Они боятся всяческих ограничений, традиций, порядка, так значимых для лиц с навязчивым развитием. Они живут по принципу «один раз – не в счет», или «если нельзя, но очень хочется – то можно». Истерические личности всячески избегают любой ответственности, напоминающей им о необходимости. Они склонны идти на поводу у своих чувств, артистичны и, обычно, высокого мнения о себе. Истерики любят праздники и стремятся всегда быть в центре внимания, отличаются импульсивностью и несдержанностью. Формирование истерической личности связано с периодом от четырех до шести лет, когда ребенок активно овладевает новыми поведенческими моделями. Здесь особенно необходимы чуткое руководство и стабильное окружение, дающее примеры для подражания. Если окружающая среда характеризуется неустойчивостью, хаотичностью, отсутствием четких правил, если с ребенком обращаются как с малышом, и он не имеет достойных примеров для подражания, – развиваются истерические наклонности. Пытаясь определить линию возрастания истерических личностных особенностей, приходим к следующему: «жизнерадостно-импульсивные, эгоистичные и напористые – люди с нарциссическими потребностями к самоутверждению и желанием быть в центре внимания – лица с чрезмерной напористостью и влечением к контактам – папенькины доченьки и маменькины сыночки – истерическая лживость – театральность и бегство от реальности, вплоть до афер – «вечные подростки» - лица без четкого восприятия своей половой роли, нередко с гомосексуальными наклонностями: мужененавистницы и «донжуаны» -выраженные расстройства психотического характера
Теория социального научения А.Бандуры
Разработчиком теории социального научения является ведущий со-временный канадский психолог-бихевиорист украинского происхождения Альберт Бандура (р.1925). По мнению Бандуры, все люди способны на агрессию, но они не рождаются с заранее заданным набором моделей агрессивного поведения. Этому они должны научиться. Агрессивное поведение, как результат социального научения, является приобретенным.
Агрессия, по мнению Бандуры, может провоцироваться посредством физического нападения, словесных угроз и оскорблений, в результате крушения надежд или фрустрации. Неблагоприятные изменения в условиях жизни, такие, как безработица, приступ болезни, супружеская измена, также являются пусковыми механизмами агрессии.
Агрессивное поведение может быть обусловлено осознанием его как способа извлечения выгоды, как средства достижения желаемой цели. Агрессия может стать результатом поощрения. Так, например, американская концепция маскулинизации мужского поведения начала XX века в качестве успешного мужчины определяла мужественного «мачо», агрессивное поведение которого всегда ассоциировалось с ожиданием существенной награды. Так, приятели уважают и завидуют мачо, он неизбежно лидирует в спорте, в школе, в обществе, ему достается самая желанная девушка. Словом, он ведет себя активно, требовательно, агрессивно.
Агрессивные люди часто получают то, чего хотят. Агрессия может заявить о себе, считал Бандура, в процессе «высвобождения». Так, высвобождение может стать результатом приписывания индивидом вины своей жертве. Согласно теории научения, на проявления агрессии влияют механизмы саморегуляции. Люди вознаграждают или наказывают себя согласно внутренним стандартам, на которые они опираются в оценке своего поведения. Так, агрессия может быть подавлена, если человек разделяет религиозные или соответствующие этические стандарты поведения (сочувствие, забота, вежливость).
Специфические формы, которые принимает агрессивное поведение, частота его проявления, ситуации, в которых оно демонстрируется, и специфические цели, выбранные для воздействия, в значительной степени детерминированы факторами социального научения.
Бандура исходит из того, что поведенческая реакция человека на стимул опосредована когнитивными процессами. Основными механизмами формирования поведения являются:
1. Научение через наблюдение. Люди научаются поведению и когнитивным навыкам, наблюдая за теми или иными поведенческими моделями. Это ведущий способ.
2. Научение в действии или через приобретение опыта. Совершая действия, люди испытывают влияние их последствий (оперантное обусловливание). Отсюда эффект научения зависит от того, как человек воспринимает последствия действия. Если они воспринимаются позитивно, то вероятность повторения усвоенной модели поведения существенно усиливаются.
Как и многие другие социальные навыки, агрессивное поведение чаще всего перенимается человеком в результате наблюдения за другими агрессивными людьми. При соблюдении определенных условий, закрепляющих агрессивность, процесс научения происходит достаточно эффективно. Важно отметить, что в повседневной жизни примеры агрессии могут демонстрироваться в семье, школе, уличной кампании. И если пример агрессивности в семье исходит от родителей, то у детей ослабевает торможение, они быстрее усваивают увиденные способы проявления агрессии.
Следовательно, наблюдение за жестоким поведением взрослого ослабило торможение в психике ребенка и способствовало процессу научения определенному способу проявления агрессии. Бандура, наряду с семейным и бытовым насилием, изучал влияние жестоких сцен в телефильмах на агрессивность аудитории. Он пришел к выводу, что телевидение и кинематограф весьма эффективно обучают агрессивному поведению. Другими учеными были проведены более поздние исследования эффекта научения агрессии. Они показали, что даже спустя десять лет уровень агрессии молодых людей был напрямую связан с просмотром сцен насилия в детстве.
Таким образом, научение жестокости и насилию ведет к освоению агрессивных поведенческих моделей, показывает несовершеннолетним, как при определенных обстоятельствах можно решать возникающие проблемы, подталкивает их к противоправному поведению
Теория Д.Филлипса
Деструктивное подражание. Феномен подражания тесно связан с конформизмом. Люди подражают друг другу, опираясь на принцип социального доказательства. Этот принцип поведения может быть сформулирован следующим образом: в ситуациях неуверенности, люди склонны копировать реакцию окружающих. Следует заметить, именно в ситуациях неопределенности, неуверенности - в тех, когда требуется принятие решения (выбор линии поведения), но нет ясного понимания, какое именно поведение выбрать. Для социальных психологов долгое время являлся загадкой, так называемый феномен Вертера.
История открытия феномена Вертера одновременно пугает и интригует. Более двухсот лет назад великий немецкий писатель Иоган фон Гётте опубликовал свой знаменитый роман «Страдания юного Вертера». Книга, главный герой которой, Вертер, совершает самоубийство, вызвала большой общественный резонанс. Она не только сделала Гетте знаменитым, но и вызвала волну самоубийств по всей Европе. Этот феномен проявился столь ярко, что во многих странах власти запретили роман. Американский социальный психолог Давид Филлипс изучал действие феномена Вертера на протяжении нескольких лет. Его особенно интересовали проявления феномена Вертера, вызванные сообщениями средств массовой информации. Проведенное им исследование показало, что сразу после публикации на первых страницах газет рассказа о самоубийстве, число самоубийств в тех географических районах, где данный случай получил широкую огласку, резко увеличивалось. Это, по мнению Филипса, связано с тем, что некоторые неуравновешенные люди, прочитав о самоубийстве какого-либо человека, лишают себя жизни, подражая ему. Изучая психологический профиль «подражателей», Филипс пришел к мысли, что подражание связано с действием таких факторов, как неопределенность и сходство. Можно выделить два типа неопределенности:
1) личностная неопределенность,
2) ситуативная неопределенность.
Личностная неопределенность проявляется во внутренней неуверенности, отсутствии ясных идеалов, ценностей, высоком уровне тревожности и т.д. Она, в значительной мере, связана с ситуативной неопределенностью, проявляющейся в воздействии на личность, сложных, нестандартных ситуаций, выход из которых проблематичен. Связь проявляется в том, что люди внутренне неорганизованные, неуравновешенные (личностная неопределенность) чаще сталкиваются с подобными ситуациями. Чем шире и ярче освещается в СМИ (книге, фильме) случай самоубийства (или другой девиантный поступок), тем большее впечатление он способен произвести на потенциальных «подражателей», и тем более массовым будет эффект подражания.
Сходство между персонажем и «подражателем» так же немаловажный фактор. Люди подражают, скорее, именно тем, кто чем-то похож на них. Факторами сходства могут быть возраст, место работы, семейное положение и любые другие характеристики персонажа, позволяющие «подражателю» идентифицировать себя с ним.
Самое интересное, что, как установил Филипс, подражание может быть явным, а может быть и скрытым. Его натолкнул на эту мысль тот факт, что после публикаций в прессе или телевизионных репортажей, повествующих о самоубийствах, возрастала не только статистика самоубийств (явное подражание), но и число несчастных случаев - автокатастроф, аварий и т.п. По мнению Филипса, это проявления скрытого подражания. Многие люди не решаются на самоубийство (или другую форму девиантности) в открытую. Подобное поведение связано с моральным осуждением, угрызениями совести. В результате, некоторые, не подражая явно, могут «нечаянно» повторить акт девиантности (отвлечься от управления автомобилем, нарушить правила безопасности и т.п.).
Теория С.Милграмма
Социальный психолог С.Милграмм, в своих знаменитых шокирующих экспериментах, показал, как обычные люди, подчиняясь авторитету, оказываются способны причинить серьезные (даже смертельные) мучения человеку, не сделавшему им ничего плохого.
Вкратце, эксперимент Милграмма заключался в следующем. Людям, принимавшим участие в эксперименте (набранным для участия за плату, по объявлению) сообщили, что изучается воздействие наказания на память. Из общего числа добровольцев отбирались двое, один из которых играл роль ученика, другой - учителя. «Ученика» привязывали к стулу и подсоединяли к нему электроды, которые тянулись к пульту, расположенному перед учителем. На пульте располагались тумблеры подачи тока. Каждый тумблер увеличивал напряжение тока, на 15 вольт, по сравнению с предыдущим. Всего было 10 тумблеров, подающих ток напряжением от 15 до 450 вольт. Над тумблерами имелись предупредительные надписи, например 50 вольт - «легкий шок», 90 вольт - «болезненный шок» и т.д. «Учитель» зачитывал «ученику» пары слов из списка. Затем, «учитель» называл первое слово из пары, а «ученик» должен был вспомнить второе. В случае ошибки учитель должен был наказать ученика ударом тока. За каждую следующую ошибку силу разряда нужно было увеличивать на 15 вольт, включая следующий тумблер. Ученик ошибался довольно часто и получал разряды все возрастающей мощности. После 60 вольт он начинал жаловаться на боль. После 100 - требовал, что бы его выпустили, упоминая слабое сердце. На 200 - громко кричал, что ему больно, и он отказывается продолжать эксперимент. Каждый раз, находящийся рядом экспериментатор требовал продолжать наносить удары. После 300 вольт ученик кричал и стучал ногами в стену, потом замолкал. Экспериментатор требовал продолжать наносить удары - «Отсутствие ответа расценивается как неверный ответ, продолжайте!». В результате, больше половины участвующих в эксперименте рядовых граждан (65%) довели силу наносимых ударов до 450 вольт - т.е. фактически убили малознакомого им человека. Большинство отказавшихся продолжать мучить «ученика», вышли из эксперимента, доведя напряжение примерно до 300 вольт, успев причинить «ученику» немалые страдания.
Многие, в ходе эксперимента, испытывали явный дискомфорт (нервничали, кусали пальцы), а экспериментатор не имел никаких средств давления, кроме вербальных приказов. Разумеется, никаких ударов на самом деле, ученик не получал, это был помощник экспериментатора, а крики были заранее записаны на магнитофон. Но испытуемые об этом не знали и думали, что все происходит по настоящему, - это было однозначно подтверждено в последующих интервью с ними.
Интересно, что на стадии подготовки к эксперименту Милграмм консультировался с ведущими психиатрами Америки по поводу того, какой процент обычных людей сможет дойти до крайней отметки в 450 вольт. Ответ экспертов был - «один из тысячи, с выраженными садистскими наклонностями». Они недооценили реальный показатель более чем в 500 раз. Эксперимент вызвал бурную реакцию в научных и общественных кругах и неоднократно повторялся, всегда - с похожим результатом. Объясняя эксперимент, большинство психологов указывают, что ведущим фактором явилось подчинение авторитету экспериментатора, ассоциировавшегося с «большой наукой».
Таким образом, Милграмм экспериментально доказал, что значительный процент людей под влиянием авторитета способен нарушать даже важные и закрепленные в сознании нормы, как запрет на убийство и причинение мучений.
Теория фрустрации Д.Долларда
Одной из наиболее обсуждаемых версий психологического объяснения причин агрессии и насилия является теория фрустрации Джона Долларда. В соответствии с этой теорией, возникновение агрессивного поведения обусловлено наличием фрустрации, понимаемой как блокирование целенаправленного поведения. Так, фрустрацией является отрицание своего желания (любовной страсти), вынужденное прекращение уже начатой целенаправленной деятельности, глубокое расхождение между уровнем запросов личности и уровнем ее реальных достижений.
«Фрустрация всегда ведет к какому-нибудь проявлению агрессии», утверждал Доллард.
Энергия агрессии, вызванная фрустрацией, может отразиться не на первопричине, а на окружающих. Однако следует заметить, что наряду с наличием фрустрации, как показали последующие исследования психологов, агрессивное поведение во многом зависит от характера индивида, конкретной социальной ситуации, неумения преодолевать фрустрированное состояние.
Девиация как кризис идентичности по Э.Эриксону.
Не менее интересен вклад в развитие психоаналитической теории Эрика Эриксона, который дополняет описанные Фрейдом фазы психосексуального развития личности психологическими стадиями, в ходе которых индивид вырабатывает основные ориентиры по отношению к себе и своей социальной среде. Заслуживает особого внимания тезис Эриксона о том, что многие подростки испытывают кризис идентичности на стадии несовершеннолетия, в возрасте 12-16 лет. Он проявляется в том, что подросток еще не может адекватно идентифицировать свою личность, определить свое «Я», понять «кто он есть, где находится, куда идет». Этот феномен обнаруживает себя в путанице ролей, состоянии ролевого конфликта. Если ребенок пережил тяжелый быт, трудное отрочество, то кризис, как правило, неизбежен. Судьбы таких детей, имеющих лишь фрагментарное преставление о своих ролях, ролевых экспектациях, часто предопределены развитием кризиса идентичности: они сбиваются с пути, попадают под дурное влияние окружающих, социальной среды в целом и, в результате, становятся малолетними преступниками, наркоманами или проститутками.8
Теория деструктивности Э.Фромма .
Эрих Фромм как яркий представитель неофрейдизма и сторонник антропологической философии критически пересматривает некоторые идеи Фрейда и, в частности, положение о том, что источник всех человеческих побуждений состоит в биологической конституции человека. «Понимание человеческой психики должно быть основано, по его мнению, на анализе потребностей человека, возникающих из условий его существования».
В этом важное отличие неофрейдизма, поскольку все его представители ставят происхождение психических расстройств и вообще психическое развитие человека в зависимость от влияния окружающей социальной среды. Это, несомненно, выступает важным шагом вперед по сравнению с точкой зрения З.Фрейда, который все психическое сводил лишь к биопсихологической природе человека.
В работе «Анатомия человеческой деструктивности» Эрих Фромм объясняет девиации уже не только психологическими, но и социальными причинами. С одной стороны, утверждает неофрейдист, только представители человеческого рода способны испытывать удовольствие от истязаний и человекоубийства без пользы и видимых причин. Такие формы деструктивности, как садизм, мазохизм и некрофилия, Фромм называет злокачественными. Анализируя различные проявления садизма со времен боев римских гладиаторов до пыток, совершаемых современными бандитами, исследователь показывает его психологическую основу: жажду власти, дефекты воспитания, комплексы неполноценности. Вместе с тем Фромм называет и социальные причины садизма: классовое господство, расовую, религиозную и сексуальную дискриминацию.
