Федин «Города и годы» (1924). Заглавие романа подчеркивает его эпическую установку и его связь с ранней советской прозой – документализм.
Композииция – кольцевая. В начале романа последний год изображения, т.е. ситуация падения и гибели героя. В конце Федин снова к ней вернется => усиление аналитического начала в композиции, внимание сфокусировано на судьбе личности. Первая и последняя глава образует кольцо, остальные главы между ними попарно симметричны и образуют меньшие кольца. Концентрическая композиция реализует центральный в произведении мотив плена – реального плена, в котором оказался Старцев. Центральный персонаж романа наделен такими качествами, которые всегда позволяли возвысится интеллектуальному герою: восприимчивость к чужой боли, отвращение к насилию, свободолюбие, стремление к красоте.
"Города и годы" по форме представляет собою едва ли не авантюрный роман. В центре романа — судьба молодого художника Андрея Старцова, который накануне Первой мировой войны едет в Германию усовершенствоваться в живописи. В Германии Старцов подружился с Куртом Ваном и влюбился в немецкую девушку Мари Урбах. Но с началом войны Андрей, оказавшись гражданином враждебной страны, понимает, что в мире творится нечто глубоко враждебное любви и дружбе. Наблюдая за страданиями раненых, возвращающихся с фронта, он чувствует себя человеком, стоящим на очереди к эшафоту. Антиподом Старцова в романе выступает Шенау — немецкий офицер, мечтающий о мировом господстве Германии.
Революция, произошедшая в России, кажется Старцову возможностью изменить скверно устроенный мир. Он рвется домой, но когда приезжает туда и сталкивается с людьми, делающими революцию, убеждается, что они — тоже люди войны, потому что жестоки и агрессивны. Старцов приходит к выводу, что в мире вообще нет места добру и состраданию. Если до сих пор интеллигенты типа Старцова сознавали себя центральными фигурами русской жизни, то теперь они вытесняются на периферию. Ему вторит Курт Ван – чувства надо подчинять рассудку. Курт Ван и Голосов — вариация "кожаных курток", Пильняка, но прописанных как характеры. Старцов противостоит им психологически и нравственно, но он не в состоянии стать "героем" действительности.
Острота и прямолинейность позиции Курта и Андрея исторически точно воспроизводит накал идеологической борьбы. Если Андрей воплощает традиционные духовные ценности, то фигура Курта – подлинное открытие Федина, новый душевный тип, тип, склонный переносить военные методы на устроение жизни, готовый практиковать методическое насилие, властолюбивый и поклоняющийся силе. Федин делает Курта исполнителем нечеловеческого приговора, «нечеловечный», т.к. превышает меру необходимости. Андрей же обнаружил неспособность бороться за свои убеждения.
Лепендин — русский солдат, которому немцы отрезали обе ноги (проводили опыты), но остается по натуре все тем же неунывающим мужиком. Однако и в Лепендине нет сострадания и жалости. Старцов оказывается зажатым между прагматизмом власти и практицизмом народного мира.
Федин трезво осознает непрактичность "христианских" принципов в мире, живущем войной. Когда в руки большевиков попадает фон Шенау, поднявший в тылу у красных мятеж, Старцов вспоминает, что когда-то Шенау отпустил его, задержав на немецко-русской границе, хотя мог бы расстрелять как русского шпиона. Не желая платить злом за добро, он отпускает Шенау => обвинение и казнь. Гибель Старцова закономерна потому, что традиционные моральные принципы, носителем которых он является, фатально не совпадают с общей логикой и практикой революции. "Старцовы" путаются под ногами там, где надо быть беспощадными. Но и сам автор испытывает по отношению к нему двойственное чувство.
