В годы Первой мировой войны, если говорить об общественно-политических взглядах поэта, он занимал нейтральную позицию, склоняясь скорее к осуждению войны; Февральскую революцию принял восторженно. Его взгляды этой поры можно охарактеризовать как левые, с известной даже симпатией к «большевикам». Его многолетнее «отлучение» от русской лит-ры и от его родины было вызвано сотрудничеством в эмигрантской газете «Возрождение», отличавшейся антисоветизмом. Однако Ходасевич настаивал на том, что «быть большевиком не плохо и не стыдно. Говорю прямо: многое в большевизме мне глубоко по сердцу...» (Письмо Б.А.Садовскому от 10 февр. 1920 // Вопросы литературы. 1987. №9. С.239). В годы революции и Гражданской войны Ходасевич читает лекции в Студии Пролеткульта, работает в Наркомпросе, руководит московским отделением издательства «Всемирная литература», организованного М.Горьким в Петрограде, заведует московской Книжной палатой. Вся эта разнообразная деятельность сближает его с новой жизнью страны и сказывается на стихах. Они становятся и острее, и откровеннее. Название книги «Путем зерна» носит глубоко символический характер, восходящий к евангельской притче о зерне, которое должно умереть, чтобы вновь воскреснуть. Он проецирует смысл притчи на новую действительность, полагая, что кровавые испытания дадут свежие побеги, что молодая поросль жизни восторжествует. В книге, естественно, уже нет той, хотя и временной, гармонии, которой пытался достичь Ходасевич в «Счастливом домике», — жизнь разломилась, окровавилась, о равновесии не может быть и речи. Поэтому стих в книге «Путем зерна» напряжен и драматичен — он опять-таки ориентирован на Пушкина и его «плеяду», широко используется ямб — он становится отныне почти постоянным размером в поэтическом творчестве Ходасевича. Но и ямб, и пушкинское начало глубоко растворены в сложившейся индивидуальной манере автора, они живут как бы в его поэтическом подсознании, являясь интимной опорой души и творчества. Сам Ходасевич связывает появление новой манеры с переменами в общественной истории. В статье «Колеблемый треножник» (1921) он писал, что Петровский и петербургский период русской истории кончился, что возврат к старому немыслим.
В конце 1920 Ходасевич переезжает в Петроград — поселяется в знаменитом Доме искусств на Мойке и переживает огромный творческий подъем — тому, возможно, способствовала сама литературно-общественная атмосфера тогдашнего Петрограда. В 1922 он выпускает свою четвертую книгу — «Тяжелая лира» (первоначальное название — «Узел»). Для нее характерна подчеркнутая традиционность: главенствует ямб и ориентация на литературный опыт XIX (отчасти конца XVIII) столетия. Вполне возможно, что в «классицизме» новой книги сказалось влияние и самого города, и т.н. петербургской школы поэзии. Символично, однако (и весьма характерно для Ходасевича), что внутри ограниченного и строгого «классицизма» живут боль и страдание, вызванные не только личными событиями той поры, но, пожалуй, главным образом, событиями в стране, пошедшей, по мнению поэта, по неверному пути. Он горько разочаровывается в т.н. достижениях революции, ему глубоко претит то явление, которое Маяковский примерно в то же время назвал «мурлом мещанина». Смерть Блока и Гумилева окончательно отвратили его от «диктатуры пролетариата», вырождавшейся к тому же, по его выражению, в «диктатуру бельэтажа», т.е. новых сытых мещан. В его психологическом и художественном мире снова появилась трагичность. Весь мир кажется ему шатким и чреватым ежеминутной бедою. Скепсис, столь характерный для зрелого Ходасевича, набирает свою силу именно в этой книге.
В июне 1922 Ходасевич вместе с Н.Берберовой, ставшей его женой, покидает Россию. На пути лежит сначала Берлин, потом — Париж. Последний цикл Ходасевича называется «Европейская ночь» (отдельной книгой опубликован не был). Поэт много путешествует, но всюду бедствует. Его мучает литературная поденщина и болезни. Отношения с эмигрантской средой сложные. Ходасевич публикует статьи и рецензии в газете «Дни» (под редакцией А.Ф.Керенского), «Последние новости» (редактор П.Н.Милюков), работает над книгой о Державине, начинает книгу о Пушкине, пишет исследование о Павле I. Стихи почти исчезли — после «Тяжелой лиры» и цикла «Европейская ночь» их всего несколько. Живет в нужде, на скудный литературный заработок и только по этой причине начинает сотрудничать в правой газете «Возрождение», где ведет раздел «Литературная летопись». Последний прижизненный сборник Ходасевича «Собрание стихов» вышел в 1927. После сборника он издал биографию Державина, сборник статей «О Пушкине» (1937) и книгу воспоминаний и литературных портретов «Некрополь» (1939).
ПУТЕМ ЗЕРНА
Проходит сеятель по ровным бороздам.
Отец его и дед по тем же шли путям.
Сверкает золотом в его руке зерно,
Но в землю черную оно упасть должно.
И там, где червь слепой прокладывает ход,
Оно в заветный срок умрет и прорастет.
Так и душа моя идет путем зерна:
Сойдя во мрак, умрет - и оживет она.
И ты, моя страна, и ты, ее народ,
Умрешь и оживешь, пройдя сквозь этот год,-
Затем, что мудрость нам единая дана:
Всему живущему идти путем зерна.
1917* * *
Пускай минувшего не жаль,Пускай грядущего не надо –
Смотрю с язвительной отрадойВремен в приближенную даль.
Всем равный жребий, вровень хлебаОтмерит справедливый век.
А все-таки порой на небоПосмотрит смирный человек, –
И одиночество взыграет,И душу гордость окрылит:
Он неравенство оценитИ дерзновенья пожелает...
Так нынче травка проpaстaeтСквозь трещины гранитных плит.
1921
Коммунизм / Лермонтов: уж не жду от жизни ничего я и не жаль мне прошлого ничуть.
