После Отечественной войны 1812 года внутренняя политика Александра I потеряла прежний либеральный налёт. По его инициативе создаётся "Священный союз", объединивший европейских монархов для борьбы с революционным движением в Европе.
Отказ Александра Iот проведения реформ объясняется как явным противодействием со стороны правящих кругов и дворянства в целом, так и его со6ственными опасениями вызвать крестьянский бунт "прикосновением к основам существующего строя". Как отмечали современники, с 1822 года император утратил интерес к государственным делам. В это же время первое место среднего советников безраздельно занялА. А. Аракчеев. Последние четыре года александровского правления он правил как всесильный фаворит.
В стране был установлен режим аркачеевщины. Введена цензура, происходят гонения на прогрессивно мыслящих людей, в образовании насаждается религиозное сознание. Усилилось крепостничество. Возникаетсамое уродливое проявление феодально-крепостнического гнёта - военные поселения. В них крестьяне должны были пожизненно отбывать военную службу и заниматься сельским хозяйством, чтобы прокормить себя и свои семьи. Их дети автоматически становились солдатами. Жизнь военных поселений протекала в условиях палочной дисциплины. К 1825 году на поселения было переведено около трети всей армии. Они составили особый корпус военных поселений под началом Аракчеева. Система военных поселений нарушала сложившиеся экономические структуры и вызвала усиленное сопротивление: вспыхнуло несколько восстаний военных поселянин. Самое известное из них произошло в 1819 году в городе Чугуеве. Волнения наблюдались и в армии, к примеру, восстание солдат Семёновского полка (1820 год).
Внутренняя политика Александра | сначала либеральная, затем реакционная, направленная на укрепление самодержавия, крепостного права, объективно способствовала активизации дворян с дворянского революционного движения в России - декабризма.
Новосильцев. Воспитывался в доме графа А. С. Строганова, незаконнорождённый сын его сестры. В 1783 году выпущен из Пажеского корпуса в капитаны лейб-гренадерского полка. В 1785 году перешёл секунд-майором в Волынский регулярный казачий полк. В 1786 причислен к коллегии иностранных дел. Принимал участие в войне со Швецией 1788—1790 годов, был прикомандирован к главнокомандующему гребным флотом. За отличие в сражении при острове Мусала 13 августа 1789 года был произведён в полковники. Участвовал в подавлении восстания 1794 под руководством Костюшко в Польше и Литве. Выйдя в 1796 году в отставку, жил в Лондоне. Слушал лекции по физике, математике и медицине.
Один из ближайших сподвижников Александра I в первые годы его правления, член т. н. « Не гласного комитета». В 1803— 1810 годах попечитель Санкт-Петербургского учебного округа, президент Академии наук. С 1806 года член Российской академии. С 21 октября 1804 года товарищ министра юстиции составлением в прежних должностях. Член комиссии законов. Сопровождал Александра I в заграничных поездках. В начале 1805 года с успехом выполнил возложенную на него миссию о заключении союза с Великобританией, избран почётным членом Вольного общества любителей словесности, наук и художеств. В 1806 послан был к Наполеону, но не успел доехать до Парижа, как была объявлена последним война. Участвовал в событиях 1806—1809, состоя при императоре. В 1809—1812 годах жил в Вене, выполнял различные дипломатические поручения в Западной Европе, где стал предаваться крепким напиткам. В 1813—1815 годах вице-президент временного совета, управляющего Варшавским герцогством (впоследствии Царство Польское), позднее представитель императора Александра I при совете, управляющим Царством Польским, составил для него ряд проектов и учреждений, заведовал комитетом по учебной части. С 1821 года советник наместника Царства Польского и доверенное лицо великого князя Константина Павловича. Стал преемником Адама Чарторыйского на посту попечителя Виленского университета (1824— 1831). Возглавлял комиссию, расследовавшую тайные организации студентов Виленского университета (филоматы, филареты). Деятельность Новосильцева в Польше продолжалась до 1831. Обнаруженная им здесь строгость и даже жестокость, особенно по отношению к молодежи, вызвали ожесточение поляков и, по мнению некоторых, способствовали ускорению восстания 1830 года.
К 1820 разработал проект «Уставной грамоты Российской империи» — первой конституции за всю историю России. Конституционный проект предусматривал создание двухпалатного парламента (Государственного сейма и Государственной думы), без которого монарх не мог издать ни одного закона, неприкосновенность собственности, независимость суда, равенство всех граждан перед законом, гражданские свободы, федеративное устройство России. Вопрос о крепостном праве в этом тайном проекте конституции не рассматривался. Этому были посвящены специальные, также сугубо секретные проекты, предлагавшиеся А. А. Аракчеевым и министром финансов России Д. А. Гурьевым.
В 1821году вместе с М. С. Воронцовым и А. С. Меншиковым разработал и представил АлександруII проект отмены крепостного права (последствий не имел).
В 1831 переехал в СПб., был назначен членом Государственного совета. Председатель Государственного совета (1832), кабинета министров (1834). В 1833 Новосильцеву пожалован титул графа. Член петербургской масонской ложи Соединённых друзей (Amisreunis).
Умер в 1838 году. Похоронен в Духовской церкви Александро-Невской лавры в Санкт-Петербурге. Обширное собрание бумаг Новосильцева сгорело большей частью во время польского восстания (1831), и только часть перешла к его племяннику.
Аракчеев. В 1801 на престол взошёл император Александр Павлович, с которым Алексей Андреевич хорошо сблизился по службе ещё как с наследником престола.
14 мая 1803 Аракчеев был принят на службу с назначением на прежнее место, то есть инспектором всей артиллерии и командиром лейб-гвардии артиллерийского батальона.
В 1805 находился при государе в Аустерлицком сражении.
В 1807 годупроизведён в генералы от артиллерии, а 13 января 1808 назначен военным министром; 17 января назначен генерал-инспектором всей пехоты и артиллерии с подчинением ему комиссариатского и провиантского департаментов. Во время управления министерством Аракчеевым были изданы новые правила и положения по разным частям военной администрации, упрощена и сокращена переписка, учреждены запасное рекрутские депо и учебные батальоны; артиллерии была дана новая организация, приняты меры к повышению уровня специального образования офицеров, упорядочена и улучшена материальная часть. Положительные последствия этих улучшений не замедлили обнаружиться во время войны в 1812—1814 годах.
В войне со Швецией принимал деятельное участие, в феврале 1809 он отправился в Або. Там некоторые генералы, ввиду приказа государя перенести театр войны на шведский берег, выставляли разные затруднения. Много препятствий пришлось претерпеть русским войскам, но Аракчеев энергично действовал. Во время движения русских войск к Аландским островам в Швеции последовала перемена в правлении: вместо Густава-Адольфа, свергнутого с престола, стал королём Швеции дядя его, герцог Зюдерманландский. Защита Аландских островов была вверена генералу Дебельну, который, узнав о стокгольмском перевороте, вступил в переговоры с командиром русского отряда Кноррингом о заключении перемирия, что и было сделано. Но Аракчеев не одобрил поступка Кнорринга и при свидании с генералом Дебельном сказал последнему, что он прислан от государя «не перемирие делать, а мир».
Последующие действия русских войск были блистательны: Барклай деТолли совершил славный переход через Кваркен, а Шувалов занял Торнео. 5 сентября был подписан русскими и шведскими уполномоченными Фридрихсгамский мир, по которому отошли к России Финляндия, часть Вестерботтена до реки Торнео и Аландские острова.
Военные дела.1 января 1810 года Аракчеев оставил военное министерство и назначен председателем департамента военных дел во вновь учреждённом тогда Государственном совете, с правом присутствовать в комитете министров и Сенате.
14 июня 1812 года ввиду приближения Наполеона снова был призван к управлению военными делами; «с оного числа, — по словам Аракчеева, — вся французская война шла через мои руки, все тайные повеления, донесения и собственноручные повеления государя».
Во время Отечественной войны главным предметом забот Аракчеева было образование резервов и снабжение армии продовольствием, а после установления мира доверие императора к Аракчееву возросло до того, что на него было возложено исполнение высочайших предначертаний не только по вопросам военным, но и в делах гражданского управления.
В это время особенно стала занимать Александра I мысль о военных поселениях в обширных размерах. По некоторым сведениям, Аракчеев сначала обнаруживал явное не сочувствие этой мысли; но ввиду непреклонного желания государя он повёл дело круто, с беспощадной последовательностью, не стесняясь ропотом народа, насильственно отрываемого от вековых, исторически сложившихся обычаев и привычного строя жизни. Целый ряд бунтов среди военных поселян был подавлен с неумолимой строгостью; внешняя сторона поселений доведена до образцового порядка; до государя доходили лишь самые преувеличенные слухи о их благосостоянии, и многие даже из высокопоставленных лиц, или не понимая дела, или из страха перед могущественным временщиком превозносили новое учреждение непомерными похвалами. Влияние Аракчеева на дела и могущество его продолжалось во все царствование императора Александра Павловича. Будучи влиятельнейшим вельможей, приближённым государя, Аракчеев, имея орден Александра Невского, отказался от пожалованных ему других орденов: в 1807 от ордена св. Владимира и в 1808 — от ордена св. апостола Андрея Первозванного и только оставил себе на память рескрипт на орден Андрея Первозванного.
Удостоившись пожалования портрета государя, украшенного бриллиантами, Алексей Андреевич бриллианты возвратил, а самый портрет оставил. Говорят, что будто бы император Александр Павлович пожаловал мать Аракчеева статс-дамою. Алексей Андреевич отказался от этой милости. Государь с неудовольствием сказал: «Ты ничего не хочешь от меня принять!» — «Я доволен благоволением Вашего Императорского Величества, — отвечал Аракчеев, — но умоляю не жаловать родительницу мою статс-дамою; она всю жизнь свою провела в деревне; если явится сюда, то обратит на себя насмешки придворных дам, а для уединённой жизни не имеет надобности в этом украшении». Пересказывая об этом событии приближенным, Алексей Андреевич прибавил: «только однажды в жизни, и именно в сём случае, провинился я против родительницы, скрыв от неё, что государь жаловал её. Она прогневалась бы на меня, узнав, что я лишил её сего отличия».
