Вся история человечества с позиции геополитики рассматривается как борьба сухопутных и морских могуществ.
Первым, кто предпринял попытку преодолеть путь от политической географии до геополитики, был К. Риттер (1779-1859), профессор, глава Берлинского географического общества. Он разделил Землю на две полусферы: водную (морскую) и сухопутную (континентальную).
Отцом геополитики по праву считается немецкий исследователь Ф. Ратцель (1844-1904). Свои взгляды он изложил в книгах “Антропогеография” и “Политическая география”. В этих работах Ратцель исходил из понимания пространства как политического ресурса и тем самым делал упор на географическую обусловленность внешней и внутренней политики. В понятие географической обусловленности он включал размеры, положение и границы страны, ландшафт с его растительностью и водами и отношение к другим частям земной поверхности. Это пространство не просто территория, а политическая сила.
Все основные положения геополитики были сформулированы другим представителем континентального направления. Это был шведский ученый Р. Челлен (1864-1922). Для него геополитика представляла науку о “государстве как географическом организме, воплощенном в пространстве”. Он уподоблял государство живому и мыслящему организму, существующему на земле “благодаря собственной жизненной силе” и подобно организмам живой природы, ведущего борьбу за существование и проходящего все циклы развития от зарождения до умирания.
Идеи Р. Челлена, считавшего поражение Германии в Первой мировой войне случайным, были усвоены и развиты в 20 -30-е гг. XX в. германским ученым К. Хаусхофером (1869-1946). Для того чтобы противостоять атлантическим державам и достичь мировой гегемонии, он предлагал блок континентальных государств, включавших Германию, Россию и Японию. Он полагал, что если немцы и русские избегут междоусобного конфликта, то это позволит огромной Евразии успешно противостоять Западу. Соединение усилий Германии и России должно было освободить континентальное пространство “Мирового Острова” из-под влияния “Морской Силы”. Поэтому К. Хаусхофер тогда не вел речь о военном вторжении и оккупации России. Предлагалось лишь совместное освоение малонаселенных азиатских земель. В этом его подходы существенно разнились с расистскими взглядами нацистских вождей, для которых в этом смысле западные соседи были намного ближе, чем русские.
Смысл противопоставления Суши и Моря у Шмитта сводится к тому, что речь идет о двух совершенно различных, несводимых друг к другу и враждебных цивилизациях, а не о вариантах единого цивилизационного комплекса. Это деление почти точно совпадает с картиной, нарисованной Макиндером, но Шмитт дает основным ее элементам талассократии (Морская Сила) и теллурократии (Сухопутная Сила) углубленное философское толкование, связанное с базовыми юридически ми и этическими системами. Любопытно, что Шмитт использует применительно к "силам Суши" имя "Бегемот ", а к "силам Моря" "Левиафан ", как напомина ние о двух ветхозаветных чудовищах, одно из которых воплощает в себе всех сухопутных тварей, а другое всех водных, морских.
Шмитт разработал еще одну важнейшую геополитическую теорию теорию "большого пространства " (Grossraum). Эта концепция рассматривает процесс развития государств как стремление к обретению наибольшего территориального объема. Принцип имперской интеграции является выражением логического и естественного человеческого стремления к синтезу. Этапы территориального расширения государства, таким образом, соответствуют этапам движения человеческого духа к универсализму.
