«Вечерний альбом" 1910 г.
Она собрала стопку стихов исповедь души за последние два года, отнесла в Леонтьевский, заплатила за печатание пятисот экземпляров и через месяц уже держала в руках книгу в сине-зеленой картонной обложке под названием "Вечерний альбом".Она послала свою книгу Брюсову, Волошину, в издательство "Мусагет". Это была большая смелость: отправить полудетские стихи Брюсову "с просьбой просмотреть".
Бесстрашная и безоглядная правдивость и искренность во всем были всю жизнь ее радостью и горем, ее крыльями и путами, ее волей и пленом, ее небесами и преисподней... Эта наивная первозданность, создавая особое обаяние непосредственности, подкупила читателей "Вечернего альбома".На книгу последовали отклики М. Волошина, Н. Гумилева, В. Брюсова и других — отклики одобрительные и ожидающие дальнейшего.
Автор "Вечернего альбома" приглашал в свою страну — блаженную страну детства, прекрасного, хотя и не всегда безоблачного, с нежной и печальной матерью ("Видно, грусть оставила в наследство Ты, о мама, девочкам своим"); с любимыми книгами, говорил о "счастье быть на свете", о первых робких попытках любить, о скуке и обыденности жизни среди равно душных лиц; о волшебных сказках Соловьева, о Даме с камелиями и многом-многом другом.
Эта россыпь полудетских "впечатлений бытия" лишь условно делилась в книге на три части: "Детство", "Любовь", "Только тени". В сущности, "Вечерний альбом * уже можно назвать предтечей Цветаевой как творческой личности, которая выражала себя пока что посредством наивного, "невзрослого стиха".
«Волшебный фонарь»
Знакомство с Максимилианом Волошиным в конце 1910 г. значительно расширяет круг литературных интересов Цветаевой. Сказывается это и на стихотворениях следующего сборника, который вышел в 1912 году. К тому времени Цветаева уже хорошо знала себе цену как поэту. Первая книга «Вечерний альбом» и в особенности вторая, «Волшебный фонарь», вышли, словно подчиняясь, бегу автора, друг за другом.
В «Волшебном фонаре» мы видим зарисовки семейного быта, очерки милых лиц мамы, сестры, знакомых, есть пейзаж Москвы и Тарусы. Марина очень сильно любила город, в котором родилась, Москве она посвятила много стихов:
Сначала была Москва, родившаяся под пером юного, затем молодого поэта. Во главе всего и вся царил, конечно, отчий «волшебный» дом в Трехпрудном переулке.
В этой книге у Марины, впервые, появилась тема любви. Книга Цветаевой «Волшебный фонарь» встречена была более сдержанно. Сдержанность критиков заставляет Цветаеву задуматься над своей поэтической индивидуальностью, она начинает поиск нового поэтического «я». Композиционная структура первых книг Цветаевой, их исповедальность целиком реализуют представление о символистском сборнике. Вся архитектоника книг - раскрывает последовательность этапов пути героини от безмятежного счастья детства к утрате изначальной цельности. В таком строении сборников угадывается из традиционных мифов символистов - миф о потерянном рае. В этих книгах она определила свое жизненное и литературное кредо - утверждение собственной непохожести и самодостаточности, обеспеченных глубиной души. Именно тогда, в тех первых наивных, но уже талантливых книжках, выявилось драгоценнейшее качество ее как поэта - тождество между личностью (жизнью) и словом. Быть самой собой, ни у кого ничего не заимствовать, не подражать, не подвергаться влияниям - такою Цветаева вышла из детства и такою осталась навсегда.Место ранних сборников в поэтическом наследии. «Вечерний альбом» и «Волшебный фонарь» интересны для нас сейчас как книги - предвестия будущей Марины Цветаевой.
Стихотворный цикл «Версты» написан Цветаевой после поездки в Петербург зимой 1915—1916 гг. Пребывание в тогдашней столице вызвало в творческом сознании поэтессы тему родной и народной Москвы. Эта тема впоследствии вырастет в тему народной стихии. Раскрыть образ «моей Москвы» в сборнике помогает символика цвета.
«Версты» Цветаевой построены по принципу народной поэзии как по форме, так и по содержанию. Ключевую роль здесь играют символы фольклорной поэзии: образ птицы-души и образ птицы-возлюбленного, перстень как символ любви и покорности, ветер как образ стихии и свободы. Цветаева использует и традиционные символические цвета русской народной поэзии — красный, синий, желтый. Эти цвета в соединении друг с другом, а также их оттенки и нюансы образуют все многокрасочное разнообразие мира поэтического цикла.
Если проанализировать цветовую гамму «Верст», то обнаружится, что в ней преобладают желтые и золотые краски. Для поэтессы желтый, золотой — символ света, огня, а огонь — символ стихии. Цветаева видит Москву как воплощение света, языческого огня, что оценивается положительно. Для нее Москва, а не Петербург — столица России, поскольку Москва больше отвечает характеру русского народа, характеру самой жизни.
В «Верстах» поэтесса впервые открывает для себя новый жанр — «именные циклы». Это ряд стихотворений, посвященных поэтам-современникам — Блоку и Ахматовой. В них нет реальных образов Ахматовой и Блока, здесь присутствуют образы поэтических миров, отраженные в поэтическом сознании самой Цветаевой. Поэтесса воссоздает свойственный только данному поэту мир и цветовую гамму его стихотворений. Так, поэзия Ахматовой предстает как контраст черного и белого цветов
Цикл «Версты» в исторической перспективе оказался одним из самых целостных и гармоничных цветаевских произведений. Данный цикл действительно уникален, поскольку такой яркой, насыщенной и радостной цветовой гаммы у Цветаевой больше не будет никогда. «Версты» 1916 г. — это многоцветный, сверкающий заповедный мир, который ушел безвозвратно и которому уже не суждено будет появиться в более поздних произведениях поэта.
Главным творческим созданием Цветаевой с февраля 1917 по 1922 год стал сборник «Лебединый стан». Он не был издан отдельной книгой, а только отдельные стихотворения включались в авторские подборки. Революция такой разрушительной силы не могла никого оставить в стороне, тем более такого чуткого художника как Цветаеву. Для нее эти пять лет стали во многом трагическим временем: разлука с мужем, смерть младшей дочери Ирины, бытовая неустроенность и послереволюционная разруха – все это ей пришлось испытать в полной мере, ей ли было не понять разрушительные перемены, которые несла в себе Октябрьская революция для России. Ее муж, Сергей Эфрон, в 1918 году стал прапорщиком Добровольческой армии Л.Корнилова, но идейный замысел Лебединого стана глубже, чем личные мотивы. Это попытка осмыслить революцию, свидетелем которой она оказалась, и тревога о будущем России. ( Где кресты твои святые? - Сбиты. - / Где сыны твои, Москва? - Убиты»). В миниатюре 1917 года Цветаева представляет Прекрасную Даму Свободу в образе гулящей девки на шалой солдатской груди, вышедшей на визг площадей.
Центральным циклом «Лебединого стана» является «Дон», где утверждаются возвышенные образы Белой гвардии: «Белая гвардия, путь твой высок!», а главная тема – трагедия белого движения и скорбь лирической героини, сходной с плачем Ярославны. Прозрачна и символика названия, лебеди, как символ чистоты и святости дела спасения отечества.
Но это не только реквием Добровольческой армии, в котором отразилась и тревога за близкого человека. Кровавая междоусобица губительна для страны, где победители потеряют не меньше побежденных: кто был белым, стал красным от крови, а кто был красным, того смерть побелила. В 1922 году она уезжает из страны по семейным причинам, а в новом названии РСФСР ей слышалось что-то жестокое, и она не хотела жить в стране с названием из одних согласных.
