Появившись на свет в семье Воронцовых, она принадлежала к элите российского дворянства. Ее крестными родителями были императрица Елизавета Петровна и будущий император Петр III. В 19 лет княгиня приняла участие в дворцовом перевороте, возведшем на престол Екатерину Великую. Потеряв в 21 год мужа, в условиях строжайшей экономии в связи с необходимостью выплачивать его долги, Екатерина Романовна одна воспитывала сына и дочь. Княгиня совершила два заграничных путешествия с целью ознакомления с Европой и образования детей. Она была достойной собеседницей французских просветителей Дидро и Вольтера, несколько лет провела в эпицентре английского Просвещения – Эдинбурге, где учился ее сын Павел. Дашкова с почтением была принята при дворах ведущих европейских держав, как подруга и посланница доброй воли Екатерины Великой, которую княгиня всю жизнь почитала как идеал просвещенной государыни.
После возвращения из-за границы широкая образованность и европейская известность Дашковой были по достоинству оценены Екатериной Великой: в 1783 году княгиня назначена директором Санкт-Петербургской Академии наук, а затем и руководителем Российской Академии, созданной по ее инициативе. В течение одиннадцати лет наукой огромной страны управляла женщина: были созданы условия для плодотворной деятельности академиков, организованы многочисленные экспедиции, налажена работа лабораторий и типографий, восстановлен ботанический сад, на новый уровень поднялась работа университета и гимназии, осуществлялось чтение публичных лекций на русском языке, построено новое здание Академии наук в Петербурге и главное – издан Словарь Академии Российской (1789-94) – первый толковый словарь русского языка.
Организатором работы над словарем и автором словника и статей была сама Екатерина Романовна. Литературные занятия Дашковой включали и драматический жанр. Перу Дашковой принадлежит комедия «Тоисиоков или Человек бесхарактерный», написанная в 1786 г. по желанию Екатерины для эрмитажного театра и драма «Свадьба Фабиана, или Алчность к богатству наказанная», либретто оперы «Земфира и Азор», роман «Новая Емфиния» и др.
Княгиня Екатерина Романовна была переводчиком и журналистом, музыкантом и певицей, архитектором и садовником, финансистом и менеджером, лексикографом и педагогом, организатором и руководителем науки, коллекционером и меценатом.
Уже на закате жизни (писала, когда было за 60) она оставила свои «Записки» – уникальный памятник эпохи, это мемуары, в которых она рассказывает о себе и своей деятельности, об истории государства (и своем восприятии этой истории), о великих правителях и великих решениях. Здесь же она рассказывает о своих европейских путешествиях и знакомствах, в особенности с Дени Дидро и другими культурными деятелями того времени.
Дашковой очень помог опыт и собственное участие в литературно-философском журнале, издаваемом в 1763 г, при Московском университете, – «Невинное упражнение», где был опубликован ее перевод «Опыта о епнческом стихотворстве, из сочинений г. Вольтера». Во всех номерах журнала «Невинное упражнение» помещались переводы философского трактата Гельвеция «Об уме», также сделанные Дашковой. Некоторые исследователи полагают, что она участвовала в новиковском «Живописце» (это возможно, если учесть, что в опубликованном Архиве князя Воронцова были рукописные замечания Дашковой на книгу К. Рюльера «История, или Анекдоты о революции в России в 1762 г.», где она выражала неудовольствие тем, что автор не упомянул о ее желании видеть в Екатерине не самодержицу, а регентшу).
В 1783 г. Дашкова она основала журнал «Собеседник любителей российского слова», а в 1786 г. – «Новые ежемесячные сочинения». В этом же году по ее инициативе Академия стала издавать «Российский Феатр», собрание всех российских театральных сочинений (вышло 43 части сборника: 1786-91, 1793-94). Дашкова продолжила начатое Новиковым издание письменных памятников по истории России «Продолжение Древней Российской Вивлиофики» (20 частей). К этому времени у нее уже был достаточно богатый публицистический опыт: в 1774 г. она участвовала в создании при Московском университете Вольного Российского собрания, в журнале которого «Опыт трудов Вольного Российского собрания» опубликовала несколько статей. Дашкова писала стихи на русском и французском языках, переводила с английского и французского, произнесла несколько академических речей, писала комедии и драмы для театра.
Личность Дашковой очень точно обрисовал Герцен в опубликованной в «Полярной звезде» статье «Княгиня Екатерина Романовна Дашкова», говоря, что в ней чувствуется нечто «сильное, многостороннее, деятельное, петровское, ломоносовское...».
«Собеседнику» посвятил в «Современнике» (1856) большую статью Добролюбов, который увидел в журнале «отражение современной жизни общества», защиту русского языка, любовь к историческим изысканиям, умение рисовать современные нравы, донести до читателя научные истины, «стремление распространять просвещение в обществе и возвысить значение отечественной литературы». Добролюбов связывал все лучшее, что было в «Собеседнике», с деятельностью Дашковой: «Журнал этот был ее задушевной мыслью; она надеялась посредством его действовать на распространение знаний, развитие истинных понятий, на образование самого языка. Более серьезно, нежели все окружавшие ее, проникнутая просвещенными идеями, умея вносить их в саму жизнь, она стояла гораздо выше современного ей русского общества».
В «Собеседнике любителей русского слова» участвовали лучшие литературные силы: Державин, Капнист, Княжнин, Херасков, Фонвизин и др. Здесь печатались «Записки о русской истории» императрицы Екатерины, ее же «Были и небылицы». Сочинения государыни занимали значительное место в журнале, они преследовали цель управления мнением и весьма явного показа того, что императрице не нравилось в настроениях общества. Но неприятие своей позиции Екатерина Великая встретила в этом же издании: это неприятие пронизывало публикации Фонвизина, в том числе вопросы, которые он задал автору «Былей и небылиц», что привело к полуофициальному запрещению печатать его произведения. Участие в «Собеседнике» Державина вызвало недоброжелательство генерал-прокурора, доверенного лица императрицы, князя Вяземского.
Настроение самой Дашковой отражает тот факт, что в 1789 г. по ее предложению почетным членом Петербургской академии наук стал один из авторов Декларации независимости США, разработчик Конституции США, Б. Франклин, а саму Дашкову избрали почетным членом Американского философского общества, основанного Франклином.
Конечно, не следует исключать чисто научный аспект в их взаимоотношениях: Франклин был ученым и изобретателем, однако в его жизни было и журналистское прошлое. Но если вспомнить замечания Екатерины Романовны на книгу Рюльера и ее частое пребывание в конституционной Англии, то можно предположить, что симпатии Дашковой к Франклину не были лишены и определенного сочувствия к его политической позиции. Интересно, что имя Франклина часто появлялось на страницах «Московских ведомостей» в 1780-е гг., когда университетской типографией владел Новиков.
Брат Екатерины Воронцов покровительствовал по службе Радищеву и в связи с осуждением его в 1791 г. вышел в отставку. Расправу с автором «Путешествия» Дашкова восприняла с горечью, хотя она пишет об этом в «Записках» сдержанно: «Я была опечалена судьбой Радищева и особенно горем моего брата, так как знала – оно пройдет не скоро». Подробно в своих «Записках» Екатерина Романовна писала и об истории с публикацией в академическом «Российском Феатре» (1893) трагедии Княжнина «Вадим Новгородский», о том, как она (явно с иронией) предложила полицмейстеру вырвать страницы с текстом трагедии из издания, как разгневанная императрица пообещала сжечь трагедию рукой палача. С этого момента пути Екатерины Великой и Екатерины Дашковой окончательно расходятся. Императрица отдает распоряжение отправить в цензуру третий номер «Живописца», который Дашкова хотела переиздать, как это было сделано с другими номерами этого журнала Новикова. Дашкова высказывает желание отойти от службы в Академии, получает отпуск «для поправления здоровья» и уезжает из Петербурга. Павел, придя к власти, ссылает Дашкову в деревню Новгородской губернии (ссылка оказалась недолгой, ей даже разрешили бывать в столице, когда там отсутствует двор). В последние годы Дашкова не оставляла журналистской деятельности, печаталась в «Русском вестнике» С.Н. Глинки, в журнале «Друг просвещения», работала над «Записками».
