ОНТОЛОГИЧЕСКИЙ РЕАЛИЗМ = ДЕРЕВЕНСКАЯ ПРОЗА
ДП – самое яркое, эстетически значимое течение второй половины 20 века. Мировой феномен. Эту литературу обвиняли в анархизме, в локальности, в бытовщине, в асоциальности. Хронология течения – 60-80е гг. (Матрёнин двор – Пожар, Плаха): Распутин, Солженицын, Астафьев, белов, Шукшин, Абрамов, Залыгин, Айтматов. Термин «ДП» условен, определён материалом. Судьбы русской деревни, судьба народного характера. Но по уровню проблематики – онтологическая проза. Она устремлена к метафизическим экзистенциальным, вечным вопросом бытия. Шукшин: зачем есть жизнь? Что есть смерть? Что такое истина? Где обитает душа, совесть? Что есть Бог? Истоки возникновения ДП имеют культурно-исторический и социально-экономический характер → культурно-исторические связаны с историей России. Россия – страна земледельческая, крестьянская. Культура в основе имеет народные истоки. Связь с традициями РЛ, где деревня – архетип – определила её развитие. Социально-экономические причины связаны с эпохой НТР, с бурным развитием промышленности и перерастании деревенской России в Россию урбанистическую. С государственной программой по покорению природы, с тотальной миграцией сельского населения в города (это было связано с тем, что Хрущёв выдал паспорта крестьянам, разрушил кандалы, которыми народ был прикован; деревня осиротела, город ничего не приобрёл). Гибель деревни стала угрозой для крестьянской цивилизации, национальной культуры. ДП хотела вглядеться в корни народной жизни. Художественные и нравственно-философские искания ОР связаны с исследованиями истоков духовного кризиса и путей их преодоления. Эта задача определила основные особенности течения: ретроспективный взгляд на современность, осмысление эпохи НТР как национальной катастрофы, новое раскрытие темы человека и природы, мифологизация прозы, эстетическая реабилитация быта и архетипа дома, разработка типологии героев: чудаки, праведники, дети, пасынки природы; проблемы исторической и этногенетической памяти, проблема смерти и идея цикличности бытия. ДП ставила глобальные, общенациональные государственные проблемы. Истоки духовного кризиса в стране она видела в историческом беспамятстве народа, в отпадении от вековых основ традиций, культуры, этики, философии, языка, в тотальном наступлении техногенной цивилизации на природу деревни.
Высокий уровень исторического и философского обобщения в ДП достигается благодаря мифологизации прозы (обращение к вечным жанрам: житие, миф, притча, легенда, сказание, сказка). Мифологические сюжеты - способ приобщения прошлого к современности. Мифологизация – художественные способ, проекция философии природы на философию человека. Мифологические темы, образы используются не как частный художественный приём, а как главный конструктивный принцип. Мифопоэтическая картина (Распутин), в основе которой мифология природы (Вл. Соловьёв). С мифологизацией прозы связана узловая тема человека и природы, которая раскрывается в новом трагическом ключе. Природа как жертва цивилизации. Онтологическая трагедия. Природа в ДП – праматерь всего живого и человека. Некая изначальная живая экзистенция, живая субстанция. «Царь-рыба» - центральный образ Вечной Природы, тайга-матушка, Енисей-батюшка. Сквозная коллизия испытания героев отношением к природе. Это отношение определяет типологию героев В ДП: 1. Дети природы (старухи распутинские, ощущающие себя детьми природы). Дарья: остров, пашня – живые субстанции, она просит у них прощения. «ЦР»: Киряга – фронтовик, артельщики, Колька-брат, Акимка (дитя тайги, тайга научила его жить по-людски, спас Эле душу, она научилась любить). Авторский идеал бережного отношения к природе. Образ милосердной всепрощающей матери. «Плаха» - Акбара, Авдий. Акбара простила смерть детей. 2. Пасынки природы, воплощающие философию варварского отношения к природе. Распутин: очистители острова, Айтматов: обер-кандаловцы. Проблема браконьерства – новая социальная болезнь общества. Образ карающей природы, образ рока, возмездия, судьбы. Картина мира с опорой на философию природы. В создании образа первоматери природы ДП обращается к образам тотемических первопредков (как единство человека и природы). Айтматов: мать-олениха, мать-волчица. Обращение мифам, легендам, преданиям, в которых волки осмыслены как предки, родоначальники (у многих народов, «киргиз» - произошедший от волков). У Акбары синие глаза, указание рода, от которого пошёл людской род. Акбара – великая мать всего сущего. Люди истребили 3 выводка её волчат и спутника. Акбара украла сынишку человека. Ей нужно продолжить жизнь на земле, исполнить материнское предназначение. Человек этого не понимает, Бостон стреляет в Акбару, попадает в малыша. Мотив убиения природы как самоуничтожения. «Царь-рыба» - тотемическое существо (знак Христа, рыба – первоматерь человека). Рыба – символ потопа и крещения, гибели человека грешного и воскрешения нового человека. На этом мотиве строится узловая глава, идейный центр книги: на металлические самоловы попался огромный осётр, вековая рыба (борьба человека и рыбы за жизнь). Человек и природа перед лицом смерти. Важный жест: рыба своим холодным боком пытается вытолкнуть человека наверх, прощает ему всё, пытается спасти → в Игнатьиче просыпается душа, он понимается до самосуда и покаяния «да разведи ты нас!». Ему не совладеть с природой. Игнатьич чудом остался жив, оставил чёрный промысел, поехал к женщине, которую осквернил. Притча о грехе и очищении, воскрешении через покаяние. Финал нравственно значимый. Книга – зов к раскаянию. Покаянная молитва. Прошло время грешить, пришло время каяться. Важную роль играют мифологемы воды и огня, которые имеют двойную роль – символы жизни и очищения, а с другой стороны – знаки возмездия, апокалипсиса. Все сюжеты Распутина строятся на библейских мотивах конца света, связанных с образом карающего огня и всемирного потопа. Финал повести «Прощание с Матёрой» самый трагический. Туман сознания, знак духовной слепоты современного человека, заблудившегося в пространстве и времени. Человек предаёт родину. Актом возвращения к праистокам в ОР была эстетическая реабилитация быта и архетипа дома. В советские годы быт, семья были осмеяны и снижены как воплощение мещанской психологии. Бытовая грань отметалась. Ленин разрабатывал закон упразднения семьи. Центр русского космоса – дом. Изба – первый языческий храм (Афанасьев), хоромы-храм, в доме стоят иконы. Дом – символ национального типа бытия, символ духовной оседлости нации. К этой традиции ДП возвращала РЛ и РК. Она перенесла взгляд социальной среды в быт, дом, семью, за что и получила ярлык бытовщина. Наряду с природой вторым центром является архитипический образ дома. Художественное пространство во всех произведениях ДП – дом, двор, изба, как родина души, как национальный символ порядка, нравственной чистоты, как символ России. Абрамов: Россия-то из домов состоит. Дом – макет вселенной, двор – мирозданья. В доме всё было устроено так, чтобы было ориентировано на стороны света. Домашняя ритуальная Русь. В ДП возникает образ не только обрядово-ритуальный, священный образ дома, сколько образ дома осквернённого, сожжённого. «Матрёнин двор» о гибели дворов, на которых стоит Русь. Дом в ДП – категория экзистенциальная, символ души, судьбы, то место, где рождается, формируется, пускает корни. Мотив ухода и возвращения в дом. «Последний поклон» - герой возвращается в домик бабушки Катерины (в доме ничего не изменилось, символ прочности). Дом – мера вещей, мерило духовной и нравственной состоятельности (коллизия испытания отношением к дому). «Последний срок» - цепь предательств детьми матери, семьи. Нравственные искания ДП связаны с её полемическим интересом к уходящему поколению (старцам). ДП вернула толстовскую мысль о том, что старики – основа нравственного прогресса. Рспутинские старухи. Старики – корень нации, память веков, традиции. Идеал ДП – образы стариков. Матрёна – идеал жизни как нравственного подвижничества, бескорыстного добра, идеал жизни, прожитой для других, идеал жизни как христианское смирение, терпение, кротость. Героя рождает случай, праведника – ежедневная доблесть. Такой тип жизни, как раздача себя, Солженицын приравнивает к высшей свободе. По Солженицыну праведность одного и есть способ сохранить физическое и нравственное возрождение. Анна – идеал материнства. Дарья и Егоров – идеал нравственного долга перед землёй, перед предками и потомками. «Последний поклон»: идеал – бабушка Катерина, она научила Астафьева воспринимать жизнь как радость, она умела видеть радость во всём! Шукшинские чудики. Общее между праведниками и чудиками – русская болезнь совести, больная душа и совесть (суть национального характера). Дарья «совесть иметь и от совести терпеть», Егоров «законом себе положил – держаться совести как правды». Солженицын: жить не во лжи. Шукшин: нравственность есть правда. «Последний поклон» - больная совесть. Больная душа не только знак индивидуальной этики, способ спасения души нации. С образами совестливых стариков связана узловая тема прозы – тема исторической, этногенетической памяти. Память осмысленна как главная крепа жизни. Только через память человек крепится в истории, передаётся опыт веков. Программа ДП: Дарья «правда в памяти, а у кого нет памяти, у того и правды нет». Память как истина жизни. Беспамятство как драма народа, оборачивается пепелищем, потопом. Конфликт во многих произведениях ДП – конфликт памятливых отцов, матерей и беспамятливых детей. Память трактуется как прапамять, празнание, как всеобщее воспоминание. Идея цикличности, бесконечности. Старики живут знанием неуничтожимости жизни (циклы смены времён года, суток, жизни, смерти). С цикличностью связана проблема смерти. Смерть – сквозная коллизия почти всех произведений ДП. Смерть в советской литературе сохранилась как тема, как факт, событие (обычно во имя идеи защиты отечества). Как художественная проблема ушла из литературы. ДП её вернула: смерть осмысленна как последняя проверка прожитой жизни, как последнее испытание живых. «Последний срок» (испытательный срок на человечность для матери и её детей, дети не вынесли, они не умею себя вести перед лицом смерти. ДП обратилась не столько к теме, событию смерти, сколько к крестьянской философии, метафизики смерти. ДП исследует смерть как умирание, таинство ухода, как прощение всего и вся, как сотрудничество человека с богом и со своей душой. В основе сюжета - человек перед лицом смерти, внутренний монолог, философские раздумья умирающего героя или автора. Как встретить смерть, как примириться с ней? Дума о смерти – взыскание конечных истин бытия. Смерть и истина (масштаб осмысления проблемы). Толстой: а истина это смерть. Монтень – философствовать – значит готовиться к смерти. ДП через тему смерти рушила горизонтальную картину мира, она предлагает вертикальную. Старики живут по-вертикали. Вертикаль входит через культ предков, через ритуалы похорон, через отношение к кладбищу как национальной святыне. Обесцененность могил – государственно узаконенный вандализм. Могилы – живая суть. ДП возвращает в литературу традиционный интерес к метафизическим духовным аспектам смерти, которые меньше волнуют другие национальные сознания. Интеллектуальная философия смерти, в основе которой русское неприятие смерти, бунт против конца. Русское сознание уязвлено смертностью. Смерть – несправедливость жизни. ДП обращается к рефлективной философии смерти. Шукшин «Залётный»: не хочу. Натурфилософская генетическая прапамять → бесстрашие перед смертью. Шукшин «Как умирал старик». В ДП возникает тема красоты смерти, труда смерти, уйти тихо, незаметно, целомудренно. В ДП практически снимается трагизм индивидуальной смерти.
Живи и помни, анализ:
В творчестве Валентина Распутина нравственные искания занимают значительное место. Его произведения представляют эту проблему во всей широте и многосторонности. Сам автор — глубоко нравственный человек, о чем свидетельствует его активная общественная жизнь. Имя этого писателя можно встретить не только среди борцов за нравственное преображение отечества, но и среде борцов за экологию. В его повести “Живи и помни” нравственные проблемы поставлены писателем с наибольшей остротой.
Произведение написано со свойственным автору глубоким знанием народной жизни, психологии простого человека. Автор ставит своих героев в сложную ситуацию: молодой парень Андрей Гуськов честно воевал почти до самого конца войны, но в 1944 году оказался в госпитале и жизнь его дала трещину. Он думал, что тяжелое ранение освободит его от дальнейшей службы. Лежа в палате, он уже представлял себе, как вернется домой, обнимет родных и свою Настену, и был так уверен в этом, что даже не вызвал родню в госпиталь повидаться. Весть о том, что его снова отправляют на фронт, поразила, как удар молнии. Все его мечты и планы оказались разрушены в одно мгновение. В минуты душевной смуты и отчаяния Андрей принимает роковое для себя решение, которое перевернуло его жизнь и душу, сделало другим человеком.
В литературе много примеров, когда обстоятельства оказываются выше силы воли героев, но образ Андрея наиболее достоверен и выразителен. Возникает ощущение, что автор лично был знаком с этим человеком. Незаметно писатель стирает грани между “хорошими” и “плохими” героями и не судит их однозначно. Чем внимательнее вчитываешься в повесть, тем больше возможностей для постижения нравственного состояния героев, анализа их поступков. В произведениях Распутина жизнь сложна тем, что каждая ситуация содержит бесчисленное множество граней и градаций.
Андрей Гуськов делает свой выбор: он решает самостоятельно ехать домой, хотя бы на один день. С этого момента его жизнь попадает под влияние совсем иных законов бытия, Андрея несет в мутном потоке событий как щепку. Он начинает понимать, что каждый день такой жизни отдаляет его от нормальных, честных людей и делает возвращение назад невозможным. Судьба лихо начинает управлять безвольным человеком.
Обстановка, окружающая героев, неуютна. Встреча Андрея с Настеной происходит в холодной, нетопленой бане. Автор хорошо знает русский фольклор и строит недвусмысленную параллель: баня — место, где по ночам появляется всякая нечисть. Так возникает тема оборотничесва, которая проходит через все повествование. В сознании народа оборотни ассоциируются с волками. И Андрей научился выть по-волчьи, у него получается так натурально, что Настена думает, уж не настоящий ли он оборотень.
Андрей все больше черствеет душой. Становится жестоким, даже с некоторым проявлением садизма. Подстрелив косулю; не добивает ее вторым выстрелом, как делают все охотники, а стоит и внимательно наблюдает, как мучается несчастное животное. “Уже перед самым концом он приподнял ее и заглянул в глаза — они в ответ расширились. Он ждал последнего, окончательного движения, чтобы запомнить, как оно отразится в глазах”. Вид крови как бы определяет его дальнейшие действия и слова. “Скажешь кому — убью. Мне терять нечего”,— говорит он жене.
Андрей стремительно удаляется от людей. Какое бы наказание он ни понес, в сознании односельчан он навсегда останется оборотнем, нелюдем. Оборотней в народе еще называют нежитями. Нежить — значит, живет в совершенно ином, чем люди, измерении.
Но автор заставляет героя мучительно думать: “Чем я провинился перед судьбой, что она так со мной,— чем?” Андрей не находит ответа на свой вопрос. Каждый читатель выносит свое собственное суждение. Сам герой склонен искать оправдание своему преступлению. Он видит свое спасение в будущем ребенке. Его рождение, думает Андрей,— перст Божий, указующий на возврат к нормальной человеческой жизни, и ошибается в очередной раз. Настена и еще не родившийся ребенок погибают. Этот момент и является той карой, которой высшие силы могут наказать преступившего все нравственные законы человека. Андрей обречен на мучительную жизнь. Слова Настены: “Живи и помни” — будут до конца дней стучать в его воспаленном мозгу.
Но этот призыв “Живи и помни” обращен не только к Андрею, но и к жителям Атамановки, вообще ко всем людям. Подобные трагедии всегда происходят на глазах у людей, но редко кто отважится предотвратить их. Люди боятся быть откровенными с близкими. Здесь уже действуют законы, сковывающие нравственные порывы невинных людей. Настена даже подруге своей побоялась сказать, что ничем не замарала своего человеческого достоинства, а просто оказалась между двух огней.
Она выбирает страшный путь для выхода из своего положения — самоубийство. Кажется, автор наводит читателя на мысль о некоей моральной заразе, передающейся как болезнь. Ведь Настена, убивая себя, убивает в себе дитя — это двойной грех. Страдает уже третий человек, пусть еще не рожденный. Зараза безнравственности распространяется и на жителей Атамановки. Они не только не стараются предотвратить трагедию, но и способствуют ее развитию и завершению.
Сильное художественное произведение на тему нравственности, каковым является повесть В. Распутина “Живи и помни”,— это всегда шаг вперед в духовном развитии общества. Такое произведение уже самим своим существованием является преградой для бездуховности. Творчество такого писателя поможет нашим современникам не утратить нравственных ценностей.
Завязка сюжета повести В.Г. Распутина «Живи и помни» напоминает детективную историю: у старика Гуськова из бани пропали лыжи, топор и габак-самосад. Однако само произведение написано совершенно в ином жанре: это глубокое философское размышление о нравственных основах бытия, о силе любовного чувства. Поскольку топор пропал из-под половицы, невестка Настена сразу же догадывается, что его взял кто-то из своих. Сложная гамма чувств овладевает ею. С одной стороны, она хочет видеть мужа, которого искренне любит. С другой — понимает, что, если тот скрывается от людей, значит, дезертировал с фронта, а такое преступление в военное время не прощается. Рядом ярких изобразительно-выразительных средств В.Г. Распутин показывает всю глубину переживаний Настены.
Сначала «она долго лежала в темноте с открытыми глазами, боясь пошевельнуться, чтобы не выдать кому-то свою страшную догадку», потом по-звериному внюхивалась в воздух в бане, пытаясь уловить знакомые запахи. Ее мучает «упрямая жуть в сердце». Портрет Настены (длинной, тощей, с несуразно торчащими руками, ногами и головой, с застывшей болью на лице) показывает, какие моральные и физические муки принесла женщине война. Лишь младшая сестра Катька заставляла Настену проявлять интерес к жизни, искать работу. Все тяготы Настена переносила стойко, научившись отмалчиваться. Самым большим несчастьем своим она считала бездетность. Ее муж Андрей тоже переживал по этому поводу и нередко поколачивал.
Дезертирство Андрея Распутин не пытается оправдать, но стремится объяснить с позиции героя: он долго воевал, заслужил отпуск, хотел увидеть жену, но положенный ему после ранения отпуск отменили. Предательство, которое совершает Андрей Гуськов, закрадывается в его душу постепенно. Сначала его преследовал страх смерти, которая представлялась ему неминуемой: «Не сегодня — так завтра, не завтра — так послезавтра, когда подвернется очередь». Гуськов пережил и ранение, и контузию, испытал танковые атаки и лыжные рейды. В.Г. Распутин подчеркивает, что среди разведчиков Андрей считался надежным товарищем. Почему же он встал на путь предательства? Сначала Андрей просто хочет повидаться с родными, с Настеной, побыть немного дома и вернуться. Однако, поехав на поезде в Иркутск, Гуськов понял, что зимой и за трое суток не обернешься. Андрей вспомнил показательный расстрел, когда при нем расстреляли мальчишку, который захотел за пятьдесят верст сбегать в свою деревню. Гуськов понимает, что за самоволку по головке не погладят.
Постепенно Андрей возненавидел себя. В Иркутске он на какое-то время поселился у немой женщины Тани, хотя совершенно не собирался этого делать. Через месяц Гуськов, наконец, оказался в родных местах. Однако герой не ощутил радости от вида деревни. В.Г. Распутин постоянно подчеркивает, что, совершив предательство, Гуськов вступил на звериный путь. Через некоторое время ему уже жизнь, которой он так дорожил на фронте, стала не мила. Совершив измену родине, Андрей не может уважать себя. Душевные муки, нервное напряжение, невозможность ни на минуту расслабиться превращают его в загнанного зверя.
Предательство Андрея роковым образом ложится на плечи Настены. Она долго не может осознать случившееся: явившийся тайком в родные края супруг ей кажется оборотнем: «Мало что понимая, она вдруг спохватилась: а муж ли? Не оборотень ли это с ней был? В темноте разве разберешь? А они, говорят, могут так прикинуться, что и среди бела дня не отличишь от настоящего». Из-за Андрея женщине приходится врать и изворачиваться. С трогательной наивностью Настена пытается противостоять жестокой действительности. Героине кажется, что ночная встреча с мужем-дезертиром ей только пригрезилась. С тонкой детализацией показывает В.Г. Распутин, как Настена стремится снять с себя наваждение, избавиться от него, как от ночного кошмара. Утраченная в годы советской власти официальная религиозность все еще жива в недрах сознания русского человека. Именно ее (как сильнейший родовой оберег) призывает на помощь несчастная Настена: «Не умея правильно класть крест, она как попало перекрестилась и зашептала подвернувшиеся на память, оставшиеся с детства слова давно забытой молитвы». Однако всю глубину горя и ужаса несчастной женщины, осознание ею той роковой черты, которую предательство Андрея провело между их семьей и всем остальным миром, воплощает последняя фраза третьей части повести, когда Настена замирает от предательской мысли: «А разве не лучше, если бы это и вправду был только оборотень?».
Настена начинает помогать мужу прятаться, подкармливает его. Она выменивает на вещи продукты. На плечи этой женщины легли все заботы (о младшей сестре, о пожилых свекрах). В то же время страшная тайна ставит каменную стену между Настеной и односельчанами: «Одна, совсем одна среди людей: ни с кем ни поговорить, ни поплакаться, все надо держать при себе».
Трагедия героини усиливается тем, что она забеременела. Узнав об этом, Андрей сначала радуется, а потом понимает, в какое сложное положение попала жена: ведь все подумают, что женщина нагуляла этого ребенка, пока муж воюет на фронте. В тяжелом разговоре на эту тему возникает важный в символическом плане образ Ангары. «У тебя была только одна сторона: люди. Там, по правую руку Ангары. А сейчас две: люди и я. Свести их нельзя: надо, чтоб Ангара пересохла», — говорит Андрей Настене.
В ходе разговора выясняется, что когда-то героям приснился один и тот же сон: Настена в девчоночьем виде приходит к Андрею, который лежит возле березок и зовет его, рассказывая, что замучилась с ребятишками.
Описание этого сна еще раз подчеркивает мучительную неразрешимость ситуации, в которую попала Настена.
Рассказывая о судьбе героини, В.Г. Распутин попутно излагает свои взгляды на жизнь, на счастье. Они порой выражены им в афористичных фразах: «Жизнь — не одежка, ее по десять раз не примеряют. Что есть — все твое, и открещиваться ни от чего, пускай и самого плохого, не годится». Парадоксально, но, оставшись вдвоем со своей общей радостью и бедой, герои, наконец, обрели ту душевную близость, то взаимопонимание, которого не было, когда они благополучно жили своей семьей до войны.
Узнав о беременности Настены, односельчане осуждают ее. Лишь отец Андрея Михеич сердцем понимает горькую правду, о которой так упрямо молчит. Устав от стыда и вечного страха, она бросается с лодки в воды реки Ангары. Сюжет-повести В.Г. Распутина «Живи и помни» показывает, что в тяжелые для родины минуты каждый человек должен мужественно разделить ее судьбу, а тех, кто проявил трусость и малодушие, ждет возмездие. У них нет будущего, нет права на счастье и продолжение рода.
Помимо основной сюжетной линии в повести имеются интересные авторские размышления о судьбе деревни. Во время войны деревня мелеет. Черствеют от горя и души людей. Боль за судьбу русской деревни — сквозная тема творчества В.Г. Распутина.
