С конца XII в. у монгольских племен Центральной Азии происходил процесс разложения родоплеменного строя и становление раннефеодальных отношений. В начале XIII в. произошло объединение монгольских племен под предводительством Темучина, получившего в 1206 г. имя Чингисхана. Укрепив военную организацию монголов, Чингисхан приступил к завоеваниям. Завоевав часть Сибири и Северный Китай, монголы в 1219-1224 гг. предприняли походы в Среднюю Азию, Иран, Афганистан, на Кавказ и в половецкие степи. В 1223 г. на р. Калке монголы нанесли поражение русско-половецким войскам. В 1236-1241 гг. внук Чингисхана Батый покорил русские земли. Монголы создали в 1242 г. Золотую Орду и установили иго, длившееся до 1480 г.Монголо-татарское нашествие, отбросившее Русь на несколько веков назад в ее социально-политическом и культурном развитии, послужило исторической основой для целого ряда произведении разной жанровой природы (воинские повести, слова и поучения, жития святых). Они были созданы в разных русских «уделах».
Первым литературным откликом на события трагического для русичей 1223 года стала летописная «Повесть о битве на реке Калке». Написана в период 1223 – 1228 г. В ней рассказывалось о вынужденном военном союзе русских князей с половцами и о бесславном исходе их битвы с монголо-татарами. К разгрому войск союзников привело отсутствие единства действий между русскими и половцами, «великая распря» между князьями Мстиславом Галицким и Мстиславом Киевским. Войско последнего не приняло участия в полевой битве, а укрылось на высоком берегу Калки.Автор «Повести о битве на реке Калке», по предположению исследователей, — выходец из Галицко-Волынского княжества. Для средневекового писателя вражеское нашествие — это наказание, ниспосланное Богом за грехи русских, и прежде всего — княжеские распри. Сообщает , что погибли тогда все 6 Мстиславичей, Александ Попович, Добрыня Рязанич, 70 богатырей.
Автор «Повести о разорении Рязани Батыем» (написана позже 1237 г. Ефстафием II) предлагал другой путь борьбы с монголо-татарским игом. Проникнутая пафосом воинской доблести, «Повесть» утверждала идею защиты родины всем миром и до гибели последнего воина. Не случайно образ «смертной чаши», единой для всех жителей Рязани, для всех защитников Руси, становится центральным образом-символом в произведении.Она не вегда точна в изображении истор-их фактов. Делится на след части:
1.Появ-ие Батыя на границах рязанской земли, посольство рязанцев к Батыю во главе с кн. Федором, гибель Федора и его жены Евпраксии с сыном. Мотивы плача
2.Героич защита Рязани Юрием Ингваревичем, гибель защитников и разорение Рязани. Героические мотивы соединяются с религиозными. Описание битвы гиперболизировано.
3.Подвиг Евпатия Коловрата – эпический герой, наделенный былинными чертами. Образ гиперболизирован.
4.Обновление Рязани Ингварем Ингваревичем – плач Ингваря Ингваревича
«Повесть о разорении Рязани Батыем» воспринимается как самостоятельное произведение, хотя в древнерусской рукописной традиции она является частью свода, состоящего из текстов, рассказывающих об иконе Николы. Икона эта была принесена в Рязанскую землю из Корсуни (Херсонеса), города, в котором — согласно одной из легенд — принял крещение Владимир I и где перед монголо-татарским нашествием жило много русских. В этот свод входят: 1) рассказ об истории перенесения в Рязанское княжество в город Заразск (ныне Зарайск) образа Николы из Корсуни «служителем» этой иконы Евстафием, 2) «Повесть о разорении Рязани Батыем», 3) «Родословие» «служителей» иконы.
Почетное место в ряду литературных памятников эпохи монголо-татарского нашествия занимает «Слово о погибели Русской земли», написанное в период 1238 – 1246 гг. Даниилом. Оно звучит как гимн былому могуществу страны. Автор как бы с высоты птичьего полета любуется просторами Руси. Он вспоминает славное прошлое, когда военные победы русичей держали в страхе половцев и литовцев, немцы радовались, что они далеко, а греки платили дань. Однако последняя строка «Слова...» звучит диссонансно, настраивает на восприятие горестного настоящего: речь идет о какой-то беде, обрушившейся на Русь. Большинство исследователей не сомневается в том, что под «болезнью» страны подразумевались события монголо-татарского нашествия. Д.С. Лихачев связывал представление о «погибели Русской земли» с захватом врагами Киева (1240). А.С. Орлов был склонен видеть в «Слове...» пролог к житию Александра Невского и под бедой Руси подразумевал смерть князя-воина. Источником разногласий ученых является то, что памятник дошел до нас не в полном объеме, известен только в двух списках, в одном из которых «Слово...» не имеет самостоятельного заглавия и примыкает к тексту жития Александра Невского, выступая как своеобразный лирический пролог, близкий в жанрово-стилевом отношении к вступительной части «Слова о полку Игореве».
Повесть о Куликовской битве летописная – литературный памятник, посвященный битве «за Доном» «на усть Непрядвы», дошел в составе летописных сводов под 1380.Летописная повесть о Куликовской битве дошла до нас в двух видах: кратком и пространном. Краткая летописная повесть входит в состав летописей, ведущих свое происхождение от Троицкой летописи. Пространная летописная повесть в своем наиболее раннем виде представлена Новгородской четвертой и Софийской первой летописями.
См. вопрос №25
В чем же заключается этот «средневековый историзм»? Художественное обобщение в Древней Руси строится в подавляющем большинстве случаев на основе конкретного исторического факта. Новые произведения литературы Древней Руси всегда прикреплены к конкретному историческому событию, к конкретному историческому лицу. Это повести о битвах (о победах и поражениях), о княжеских преступлениях, о хождениях в святую землю и просто о реально существовавших людях: чаще всего о святых и о князьях-полководцах.Есть повести об иконах и о построении церквей, о чудесах, в которые верят, о явлениях, которые якобы совершились. Но нет новых произведений на явно вымышленные сюжеты. Вымысел, со средневековой точки зрения, равен лжи, а любая ложь недопустима. Даже проповедники избегают иносказаний и баснословия. Вымысел проникает из фольклора или встречается в переводных сочинениях, при этом вымышленные ,сюжеты (например, сюжеты притч) на русской почве постепенно приобретают историческую окраску, связываются с теми или иными историческими лицами.Литература огромным потоком сопровождает русскую действительность, русскую историю, следует за ней по пятам. Разрыв между событием и первым литературным произведением о нем редко бывает велик. Последующие произведения изменяют и комбинируют первые, но редко создают совершенно новое освещение событий. Боясь лжи, писатели основывают свои произведения на документах, которыми считают и всю предшествующую письменность. «Средневековый историзм» русской литературы XI-XVII вв. находится в связи с другой важной ее чертой, сохранившейся и развивавшейся в русской литературе вплоть до наших дней: ее гражданственностью и патриотизмом. Призванный рассматривать действительность, следовать этой действительности и ее оценивать, древнерусский писатель уже в XI в. воспринимал свой труд как труд служения родной стране. Древнерусская литература всегда отличалась особой серьезностью, пыталась отвечать на основные вопросы жизни, звала к ее преобразованиям, обладала разнообразными и всегда высокими идеалами.Высокий патриотизм древнерусской литературы связан не только с гордостью авторов за Русскую землю, но и с их скорбью по поводу понесенных поражений, со стремлением вразумить князей и бояр, а порой и с попытками их осудить, возбудить против худших из них гнев читателей.
