Его позиция по отношению к славянизмам также отличается и от обожания шишковцев, и от пренебрежения карамзинистов. В первых стихах А.С. Пушкина славянизмов довольно много:Навис покров угрюмой нощи, Не се ль Минервы росской храм?.. под скипетром великия жены, над злачными брегами, Воззри на гибель пришлеца, их глад и смерть сретают и под. Но это обусловлено жанром и незрелостью. В.В. Виноградов заметил, что уже в 20-е гг. из стихов Пушкина исчезают слова вседержитель, воитель, влиять в прямом смысле, глаголы на -етвместо -ёт (побед – настает; 1821 г.) и краткие страдательные причастия на ударное -ен (после 1817 г. только вознесен – измен в «Полтаве») перестают употребляться. Но е вместо ё иногда встречается и в поздних стихах. Например, в «Анчаре» (1828) раскаленной – вселенной, человек – потек, но черной – тлетворной, К* (1825) безнадежной – нежный, «Не дай мне бог сойти с ума» (1833) лес – грез.
Использование церковнославянизмов и архаизмов различного рода в языке произведений А. С. Пушкина зрелой поры его творчества может быть определено следующими стилистическими задачами.
1. Придание торжественного, возвышенного тона произведению или его части. Так, в стихотворении «Перед гробницею святой...» (1831 г.), посвященном памяти Кутузова: «...стою с поникшею главой...»; «Под ними спит сей властелин, Сей идол северных дружин, Маститый страж страны державной, Смиритель всех ея врагов!) Сей остальной из стаи славной Екатерининских орлов» (Подробнее).
2. Создание исторического колорита эпохи. Здесь А.С. Пушкин может быть признан новатором, так как писатели XVIII в. этим средством не владели; чуждо оно было и произведениям Н.М. Карамзина. Пушкин же не только умело применяет архаизмы как средство исторической стилизации, но и строго подбирает тот или иной состав архаизирующей лексики в зависимости от изображаемой эпохи (Подробнее).
3. Выражение сатиры и иронии. Церковнославянизмы у А.С. Пушкина служат средством борьбы с официальной идеологией, то есть выступают в диаметрально противоположной своему традиционному употреблению стилистической функции. Например, в эпиграмме на архимандрита Фотия: «Пошли нам, господи, греховным, Поменьше пастырей таких, Полублагих, полусвятых». Или на графиню Орлову-Чесменскую, которой сплетники приписывали роман с архимандритом: «Благочестивая жена Душою богу предана, А грешною плотию Архимандриту Фотию» (Подробнее).
4. Использование славянизмов как поэтизмов: наслажденье, младой, мрак, блаженство,уединенный, исполнен отвагой, дохнул осенний хлад рифмы на е (вдохновенный – удаленный; безнадежной – нежный).
Фактически А.С. Пушкин приспосабливает церковнославянизмы к современному русскому словоупотреблению, стирает границу между церковнославянским и национальным русским языком. Это вызывало протест со стороны ревнителей языкового пуризма. Так, по поводу известного описания зимы в «Евгении Онегине» (Зима!.. Крестьянин, торжествуя, На дровнях обновляет путь...) в журнале «Атеней» писали: «В первый раз, я думаю, дровни в завидном соседстве с торжеством». Еще больший протест вызвали строки «В избушке, распевая, дева Прядет, и, верный друг ночей, горит лучина перед ней» (крестьянская девка названа высоким словом дева), тем более что в другом месте дворянки названы девчонками: «Какая радость: будет бал! Девчонки прыгают заране».
Таким образом, А.С. Пушкин сохраняет книжную лексику и фразеологию в составе современного русского литературного языка, придав этому разряду слов и выражений строго определенные стилистические функции и частично ассимилировав их обычному словоупотреблению.
