По ходу изложения уже были рассмотрены некоторые законы политического поля - закон реконверсии капитала и позиций, закон структурной гомологии позиций (эффекты гомологии позиций), закон политиче-
ской концентрации и централизации. Рассмотрим остальные законы поля.
Основной структурный закон поля. Всякое поле стремится организоваться вокруг оппозиции между двумя полюсами и имеет, таким образом, диадическую или триадическую структуру: в политическом поле - правый полюс, левый полюс, политический центр. Диадическая или триадическая структура, организующая поле в его совокупности, воспроизводится в каждой из его точек. В частности, внутри партии, вызывая фракционные расколы, деления и прочие внутренние оппозиции, что и представляет собой процесс замыкания внутрипартийного пространства в особое политическое субполе. Такая структура используется в политологии в качестве критериев свойств политических партий и сил: партий правой ориентации, левой ориентации, крайних (радикальных) партий и партий центристского толка с соответствующими стратегиями - дивергенции у крайних точек или конвергенции вблизи центра либо на промежуточных позициях.
Иллюстрацией недостаточного внимания к данному структурному закону поля могут служить неудачи ряда партий и политиков в России и Украине, пытавшихся разместиться "у центра" ("как в европейских странах"), и в то же время заручиться поддержкой большинства избирателей, не учитывая, что в кризисные периоды и в переходных обществах структура позиций предрасположена к дивергенции - собиранию у крайних точек, деструкцией с "провалами" центристских позиций.
В связи с этим политическое поле может быть определено также и как система "соотносительных позиций и отклонений" (от полюсов, от центра - "левый центр", "правый центр", "силы крайних ориентации", например, "крайние правые"), и все в нем обретает смысл в соотнесении, в результате игры противопоставлений и различений.
Закон оппозиционирования, логика дистантности. Для политического поля характерна конкурентная борьба с теми, кто находится на самых отдаленных позициях, и то же самое характерно для агентов, занимающих самые близкие позиции, очень по-разному угрожающие реальным участникам. Логика дистантности представляет собой прочную основу для динамики и изменений всякого поля, достигшего определенной степени автономии. Политическое поле буквально насыщено различными оппозициями, делениями, разделениями и объединениями (коалиции, разрывы, фракционные расколы) и подвержено закону поиска дистанцирования, согласно которому наиболее острые и наиболее значимые конфликты противопоставляют каждую партию ее ближайшим соседям, наиболее угрожающим ее идентичности.
Интенсивное дробление партий, характерное для предвыборных кампаний в Украине в 1998 и 1999 гг., отчасти вписывается в логику действия этого закона. Причем характерно, что конкуренция и даже конфликты возникают между партиями почти идентичных ориентации. Речь идет, например, о серьезном конфликте между Народным рухом Украины и Украинской республиканской партией в середине 90-х годов, постоянном дроблении и почковании внутри Христианско-демократической партии Украины, о появлении нескольких партий с названиями христианская, республиканская, социал-демократическая.
Условием вовлеченности в политическое поле и использования того или иного репертуара ("партии") политических действий является приобщенность к принципу оппозиции - к тем или иным полюсам, секторам, позициям, на том или ином расстоянии от правого либо левого полюса или центра. Политические агенты склонны к поиску дистанцирования, иногда - любой ценой, и в политическом поле идет постоянная символическая борьба за легитимные способы дистанцирования или легитимные способы социальных разделений, поскольку тот или иной доминирующий тип социальных членений способствует формированию соответствующих позиций / оппозиций в поле, формирует поле "союзнических и враждебных позиций". В политическом поле присутствует, по выражению М. Вебера, потенциальная множественность структурирования. Какие основополагающие деления - классовые, этнические, региональные, идеологические - конституируют политическое поле и имеют власть в нем, структурно принуждают к мобилизации в политические группы? Соответственно какие коды политики, типы партийных систем, типы политических агентов, формы политической мобилизации и т. д. доминируют в обществе? Этнополитика? Классовые формы политики? Регионально-клановые формы? Геополитические расколы и ориентации? Какие основные оппозиции: "державники" "антидержавники", "демократы" - "коммунисты", "партии трудящихся" - "партии богатых", "политические партии" - "кланы"? Вокруг этих делений ведется интенсивная символическая борьба в современном украинском политическом поле. Каждое из этих делений/разделений по-особому структурирует поле политических позиций и сил, выстраивает коалиции большинства и политические меньшинства, политические союзы и разрывы, специфические отношения между властью и оппозицией, служит конкурентными преимуществами в конкурентной борьбе в политическом поле. Для политических сил национально-правой ориентации выгодно деление державники/антидержавники, для левых, соответственно, деление на бедных и богатых, для "старых" постсоветских партий было бы выгодно сохранить традиционное деление "демократы - коммунисты".
На персональном уровне логика дистанцирования провоцирует символические стратегии снятия дистанции - регулярные "хождения в народ", игра в "своего парня", "мужика", "хозяина" и т. д.
Закон конкуренции. Для понимания и выбора какойлибо позиции в поле программ, заявлений, предвыборных выступлений важно знать как совокупность конкурирующих политических позиций, предлагаемых в поле, так и требования граждан, за выбор позиции которых несут ответственность их доверенные лица, избранные профессиональные политики. Интенсивность конкуренции зависит от количества партий или фракций, которое детерминирует разнообразие и обновление предлагаемых продуктов (линий, программ и т. п.), вынуждая различные партии видоизменять их программы для завоевания новых голосов и сторонников. Специфической формой является закон конкурентной борьбы за признание, который предполагает власть признавать и обрекает политика жить, постоянно опасаясь потерять свой символический капитал, репутацию, имя, имидж.
Закон двойной игры, ведущейся профессионалами в политическом поле. Как уже отмечалось, политическое поле колеблется между двумя оценками и принципами легитимности и имеет двойную зависимость между полем профессионалов и полем непрофессиональной массовой политики. В этом случае политическое поле может быть рассмотрено как совокупность отношений: конкуренции профессионалов-держателей политического капитала внутри профессионального поля и как отношение между профессионалами и массой, представителями и представляемыми (избирателями и депутатами, депутатами и партиями, партиями и вождями). В поле действует двойственная, одновременно внутренняя и внешняя логика, устанавливающая зависимость между специфическими интересами профессионалов и реальными или предполагаемыми интересами их реальных или предполагаемых доверителей. Действия профессионалов, вынужденных играть внутри профессионального поля и вступать в связь с конкурентами и поддерживать связь с доверителями, делегировавшими их в профессиональную политику и доверившими политический капитал, в силу этого всегда двойственно детерминированы и отмечены двуличием. Они должны одновременно служить себе и своим сторонникам, то есть, согласно М. Веберу, одновременно жить "с политики" и "для политики".
Рассмотренные выше эффекты гомологии позиций, в частности, между полем политики и полем классов, способствуют действию закона соответствия интересов представителей и представляемых: стремясь к удовлетворению специфических интересов, которые навязывает им конкуренция внутри поля, профессионалы удовлетворяют сверх того интересы своих сторонников. И наоборот, выбирая позиции, близкие интересам своих приверженцев, они стремятся также, не обязательно сознавал это, удовлетворить собственные интересы. И чем точнее их позиция в структуре поля политики совпадает с позицией их сторонников в структуре социального поля, тем полнее совпадение интересов доверителей и профессионалов. С другой стороны, отмеченная выше тенденция концентрации политического капитала в партиях и институциях подчиненных групп, слабая политическая компетентность, стабильность их клиентуры снижает эффективность давления доверителей на своих доверенных лиц. Отсюда наблюдаемый часто парадокс, когда по литические институции, которые выступают громче всех в защиту "народных масс", в большей мере независимы от внешнего давления и более свободны в следовании исключительно логике конкурентной борьбы между профессионалами, иногда ценой самых неожиданных и парадоксальных поворотов. (Это можно, в частности, наблюдать на примере поворота нынешней КПРФ к сотрудничеству с "партией исполнительной власти", несмотря на протесты своих рядовых сторонников.)
Таким образом, несмотря на кажущуюся хаотичность и непредсказуемость, иррациональность политических процессов и действий политических агентов, они, в конечном счете, подчинены специфическим законам. Можно сказать даже более категорично: само поле или складывание и разворачивание политики в поле (в особое поле) - закон современной демократической политики.
Одной из существенных черт современного поля политики являются процессы медиатизации с соответствующими изменениями политических агентов и институций.
Рассмотрим эту проблему детальнее.
