Неоконсервати́зм

 (англ. neoconservatism) — идеология той части консервативных политиков в США, которые выступают за использование экономической и военной мощи США для победы над враждебными к США режимами и установление в этих государствах демократии. Это направление появилось в начале 1970-х годов в рамках Демократической партии в связи с тем, что часть демократов была не согласна с недовольством большинства демократов войной во Вьетнаме и выражала скептицизм в отношении социальных программ «Великого общества». Хотя неоконсерваторы в целом являются сторонниками свободного рынка, они менее склонны возражать против вмешательства государства в жизнь общества (в частности, против увеличения налогов), чем традиционные консерваторы. 

Фрэнсис Фукуяма выделяет четыре основных принципа (приводятся по В. Сендерову)[3]:

1.   Убеждение, что характер внутреннего режима каждой страны влияет на её внешнюю политику — и уже поэтому не может не быть предметом интереса и давления со стороны либерально-демократических обществ. Это убеждение отличает неоконсерваторов от «реалистов», всегда выражающих готовность «торговать хоть с людоедами» и декларирующих своё безразличие к чужим внутренним делам.

2.   Убеждение, что американская мощь уже используется и должна использоваться в нравственных целях: мощь США, в том числе и военная, необходима для решения задач морального характера. США, главенствующая в мире держава, несут особую ответственность. Таким образом закрепляется роль США как «мирового полицейского»[4].

3.   Недоверие к масштабным проектам социального строительства, боязнь нежелательных последствий программ социального планирования.

4.   Скептицизм в отношении как легитимности, так и эффективности механизмов международного права и международных институтов в деле обеспечения безопасности и справедливости.

Основные положения современной неоконсервативной программы были изложены Уильямом Кристолом и Робертом Каганом в 1996 году. Суть их была выражена в следующем[5]:

·         США призваны осуществлять «гуманную глобальную гегемонию» (англ. benevolent global hegemony) во всём мире на основе своего международного влияния и авторитета, возникшего в результате международной и оборонной политики прошлых лет.

·         Авторы статьи предлагают следующие «три императива»:

1.   Значительное увеличение военного бюджета.

2.   Пропаганду патриотизма и милитаристских ценностей среди гражданского населения, «единение народа и армии», рекрутирование в её ряды как можно больше добровольцев.

3.   «Моральная ясность» (англ. moral clarity) действий — не дожидаясь появления угроз, активно распространять во всем мире американские политические принципы — демократию, рыночную экономику и уважение к свободе.

Повсеместное распространение американской модели демократии любыми средствами, вплоть до военных, было одной из главных задач, провозглашенных «неоконами». Уильям Кристол в одном из своих очерков писал: «Сталкиваясь с неординарными событиями, Соединенные Штаты всегда будут чувствовать свою обязанность всеми средствами защищать демократическую нацию от нападения недемократических сил, внешних и внутренних»[6].

Исследователи отмечают, что «Для неоконсервативной революции в Америке проблема стран Ближнего Востока стала одним из главных идеационных и мобилизирующих инструментов»[6] (см. также Исламофашизм). По мнению известного мирового топ-инвестора М. Фабера (март 2015 г.), «неоконсерваторы разрушили Ближний Восток своими методами. По сути, они дестабилизировали весь Ближний Восток»[7].

 

 

 

 

 

Американская империя (англ. American imperialism) представляет собой термин, указывающий на политические,экономические, военные и культурные влияния США. Концепция американской империи впервые была популяризирована в результате испано-американской войны 1898 года.

Источники и сторонники этого понятия колеблются от классических марксистских теоретиков империализма, донеоконсерваторов, убеждённых в американской империалистической роли.

 

Термин империализм был придуман в середине XIX века[1]. Впервые широко применяется к США со стороны «американской антиимпериалистической лиги» основанной в 1898 году против испано-американской войны и последующей оккупации и жестокости совершаемых американскими войсками на Филиппинахпосле Филиппино-американской войны.

Оксфордский английский словарь дает три определения империализма:

1.   Имперская система правительства; правление императора.

2.   Принцип или дух империи; защита имперских интересов.

3.   В пренебрежительном тоне. В коммунистическом контексте: имперская система это политика западных держав. В западном контексте: имперской системой является политика коммунистической власти.

До сих пор идут споры является ли США империей с политической подоплёкой последних двух определений. Существуют противоречия между империей как формой государства и империализмом как формой политики.

Многие марксисты, анархисты, члены Новых левых, так же некоторые консерваторы рассматривают американский империализм как закоренелый и аморальный. В представлении таких историков, как Уильям Эпплман Уильямс (William Appleman Williams), Говард Зин (Howard Zinn), и Габриэль Колко (Gabriel Kolko) американский империализм прослеживает своё начало не с испано-американской войны, а с покупки Джефферсоном «Луизианы» или даже с угнетения коренных американцев до «Американской Революции» и продолжается по сей день. Писатель Сидни Ленс (Sidney Lens) утверждает, что США со времён обретения независимости использует каждое доступное политическое, экономическое, и военное средство для доминирования над другими нациями[2].

Споры об американском культурном империализме во многом отличаются от военного империализма, однако, некоторые критики[кто?] утверждают, что культурный империализм не является независимым от военного империализма.

 

 

 

 

Либеральный интернационализм

геополитическая стратегия, противоположная пролетарскому интернационализму. Впервые новая философия геополитики была изложена американским президентом Вильсоном в 1918 г. в выдвинутой им программы либерального мирового порядка, так называемых «четырнадцати пунктов». Теоретическое обоснование было изложено в книге известного географа Исайя Боумена «Новый мир» (1921), возглавлявшего Совет внешних сношений (CFR) в 1917 – 1950 годах. Победа пролетарской революции в России вызвала необходимость в отказе от концепции американского изоляционизма и более активного участия в международных делах на основе распространения принципов либерального интернационализма. Дальнейшее развитие мировых событий подтвердили актуальность выбранной стратегии, получившей особое развитие в 1933-1945 гг. при президенте Франклине Рузвельте. Развитие авиации сделало уязвимой территорию Америки от возможного противника. Агрессивность германской геополитики требовала все большую вовлеченность Америки в европейские и мировые дела. 

 

 

 

ПРО УНИЛАТЕРАЛИЗМ: Современная трактовка односторонней внешней политики, известной как унилатерализм, получила распространение в американской политической науке в последнее десятилетие XX-го века в связи с окончанием «холодной войны» и беспрецедентным усилением влияния США в мире. На концептуальном уровне наиболее последовательными в развитии идей «односторонности» стали консервативно настроенные американские политологи, полагавшие, что с окончанием эры биполярной конфронтации с СССР стратегическая зависимость США от ближайших стран-союзниц и международных организаций, включая даже те из них, где Америка занимала лидирующие позиции, значительно сократилась. Развитие таких принципиально новых мировых явлений и процессов как глобализация и взаимозависимость, локомотивами которых выступали международные институты и различные «негосударственные акторы» настораживало консервативные политико-академические круги США, опасавшиеся ущемления американского национального суверенитета со стороны бесчисленных международных структур, больше напоминавших собой «недемократичное мировое правительство».  Возражения, и вполне обоснованные, начинаются тогда, когда США демонстративно игнорируют интересы других государств и основополагающие, базовые нормы международного права, такие, как принцип суверенного равенства государств и невмешательства в их внутренние дела – все это не может не вести к распаду существующих международных институтов (в том числе тех, в создании которых непосредственное участие принимали Соединенные Штаты) и, в конечном итоге, к подрыву международных позиций самих США. Как сказал президент РФ В. В. Путин, выступая на 43-й Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности 10 февраля 2007 года, «однополярный мир…это мир одного хозяина, одного суверена. И это в конечном итоге губительно не только для всех, кто находится в рамках этой системы, но и для самого суверена, потому что разрушает его изнутри».       ПРО ГЕГЕМОНИСТОВ-УНИЛАТЕРАЛИСТОВ         Принципиальным расхождением между двумя соперничающими течениями стал вопрос о международных обязательствах США во взаимоотношениях с внешним миром. В то время как «гегемонисты» рассматривали мультилатерализм как ограничитель для исполнения подобных обязательств (в понимании гегемонистов они означали широкое и бесконтрольное одностороннее вмешательство, призванное установить глобальную гегемонию имперского типа), «изоляционисты» относились к многосторонней политике как к фактору, заставляющему Америку исполнять ненужную ей самой лидирующую роль в мировых делах.  Идеологическую платформу унилатералистов-гегемонистов составили так называемые неоконсерваторы – представители радикального крыла республиканской партии США, внешнеполитическая программа которых имела мало общего с традиционными концепциями дипломатии и международного права. В своих намерениях неоконсерваторы не были склонны придерживаться компромиссных принципов, даже если это влекло за собой односторонние действия со стороны США. Унилатералисты – гегемонисты, в число которых вошли такие известные эксперты, как И. Кристол, У. Кристол, Ч. Краутхаммер, Р. Кейган, полагали, что победа над главным противником – СССР создала все условия для реализации главной долгосрочной цели США – установления однополярного мира и реализации большого геополитического проекта под названием «новый американский век» («New American Century»), а постоянные международные союзы, договоры и институты, созданные в эпоху «холодной войны», стали рассматриваться в качестве тормоза для достижения данной цели.[iii] По мнению этой группы исследователей, в совокупности многосторонние структуры представляли собой систему сдержек и противовесов, поддерживающих status quo времен биполярной конфронтации, что не соответствовало современному раскладу сил на мировой арене. Неоконсерваторы утверждали, что проблема взаимоотношения США с союзниками была вызвана не столько внешнеполитическим поведением Вашингтона, сколько бездействием и слабостью союзников, которые привыкли уповать на американскую поддержку, будучи при этом не способными ничего предложить взамен.  По сути американские унилатералисты гегемонистского толка отвергли так называемую «теорию гегемонистской стабильности», согласно которой многосторонние институты, созданные по инициативе стран-гегемонов, помогают им преодолеть сопротивление других международных субъектов и, как следствие, «увековечить» свою власть над миром.[iv] Отказ от ключевых положений данной теории был мотивирован тем, что ее применение на практике привело не к «увековечиванию» американской гегемонии, а прямо к противоположным результатам. Стремясь ограничить своих союзников и противников с помощью многосторонних институтов, США ограничили собственную власть над другими странами. Универсализация некогда сугубо американоцентричных структур позволила союзным странам подорвать американское влияние в них, оказывать большее влияние на внешнюю политику США и корректировать ее в своих интересах.

18:30:01