Семь ведущих индустриальных государств некоммунистического мира – США, Япония,Великобритания, Франция, Италия, Западная Германия и Канада. Эта группа зародилась на первой встречена высшем уровне, посвященной экономическим проблемам, которая состоялась в 1976 г.; с тех пор главыуказанных государств встречаются ежегодно. Первоначальной целью было обсуждение и согласованиеэкономической политики, но с тех пор круг обсуждаемых вопросов расширился до политических.Возрастающая популярность и результативность международного экономического сотрудничества в 1980-е гг.привели к совместным действиям, например, в области обменных валютных курсов в результате встречминистров финансов Джи 7.
Главным понятием разработанной Валлерстайном концепции является мир-экономика - система международных связей, основанная на торговле.
Главный труд И. Валлерстайна - многотомник «Современная мир-система»: в первом томе (1974) рассматривается генезис европейской мир-экономики в 16 в., во втором(1980) - ее развитие в период меркантилизма, в третьем томе (1989) он довел ее историю до 1840-х. В других своих работах Валлерстайн анализирует эволюцию капиталистической мир-экономики в 19-20 вв. и даже делает прогнозы на 21 век.
Конечно же главным понятием разработанной Валлерстайном концепции является мир-экономика - система международных связей, основанная на торговле. Помимо мир-экономик разные страны могут объединяться в мир-империи, основанные не на экономическом, а на политическом единстве. История рассматривается им как развитие различных региональных мир-систем (мир-экономик и мир-империй), которые долгое время конкурировали друг с другом, пока европейская (капиталистическая), мир-экономика не стала абсолютно доминирующей. Тем самым Валлерстайн оспаривает традиционные формационный и цивилизационный подходы к истории, предлагая новую, третью парадигму общественного развития.
Традиционно считалось, что капитализм как общественная система первоначально зародился в отдельных наиболее развитых странах, и лишь затем стало складываться капиталистическое мировое хозяйство. Согласно же концепции Валлерстайна, напротив, капитализм изначально развивался как целостная система мировых связей, отдельными элементами которой были национальные экономики.
Миро-системный анализ делает ряд любопытных прогнозов и довольно убедительно объясняет существующее положение дел в мире. В том числе и проблему иммиграции.
Один из интересных выводов из миро-системного анализа в том, что эволюция современной мировой капиталистической цивилизации небеспредельна.
«Процесс миросистемных изменений после второй мировой войны можно условно разделить на три этапа. На первом этапе — 1945-й — начало 1970-х — в миросистеме установилась бесспорная гегемония США. На втором — 1970-2000-е годы — Америка стала сдавать позиции лидера, но происходило это постепенно вследствие попыток США замедлить данный процесс и минимизировать ущерб от экономического спада. На третьем этапе — в 2001-2025 годах — США попытаются восстановить былое величие посредством более независимой и агрессивной политики, которая тем не менее обернется против них, ускоряя и усугубляя падение их мирового авторитета».29
Какие же изменения ждут США в 2025 году?
Во-первых, программа ядерного разоружения потерпит крах, а так же появятся десятка два новых небольших ядерных стран. Страны, свернувшие в 1970 – 2000-х годах ядерные разработки, снова запустят ядерные программы, что удержит мир от войны, сделав их последствия более значительными.
Во-вторых влияние американского доллара будет постепенно уменьшаться, его место займет многовалютная система. Это усугубит проблемы США с выплатой накопившегося государственного долго и тем самым приведёт к снижению уровня жизни населения в Соединенных Штатах.
«И что же мы тогда будем делать, мы как нация? Перед нами есть два основных пути. Есть путь ужесточения, насильственных социальных конфликтов, когда волнующиеся низшие классы будет удерживаться грубой и не знающей предрассудков силой, — разновидность неофашистского пути. И есть путь национальной солидарности, общего ответа на разделяемый всеми социальный стресс, путь, по которому мы от благословения свободы и благословения процветания будем двигаться к благословению равенства, пожалуй, не достигающему совершенства, но тем не менее реального, не знающего крупных исключений.»30
Конечно, И. Валлерстайн придерживается оптимистистической позиции, считая, что неофашистский путь маловероятен: «нам предстоит увидеть реализацию равенства большего, чем мы когда-либо мечтали возможным, и равенства большего, чем знала любая другая страна. Это будет третье из благословений Господних. И, как и у первых двух, у него будет своя цена и свои непредвиденные последствия».31
Что же касается Европы, то последствия происходящих там изменений существенно повлияют на мировую геополитическую структуру,- считает И. Валлерстайн. В период с 2001 по 2005 годы здесь произошли два наиважнейших события: Франция и Германия с некоторыми другими странами официально выступили против вторжения в Ирак, в то же время они укрепляли политические отношения с Россией, вследвие чего возникла геополитическая ось Париж – Берлин - Москва. Вторым важным событием стал провал проекта по введению общеевропейской конституции, против которого проголосовало большинство на референдумах во Франции и Нидерландах.
Эти события помешали сплочению Европы, которое должно было сделать её ещё более независимой и сильной.
«Сегодня в Европе есть большое сопротивление идее федерализма, но такое объединение вполне может произойти — если европейцы успеют это сделать до того, как развалится вся мировая система. Но сказать, успеют ли они, я не могу. В любом случае это не то событие, которое может произойти в ближайшие десять лет, — это очень долгосрочная перспектива. Чтобы объединиться, европейцам непременно нужно создать некую централизованную политическую структуру, например армию. Не натовскую армию, а свою собственную. ЕС прилагает большие усилия к тому, чтобы создать такие вооруженные силы».32
Также в своих прогнозах И.Валлерстайн упоминает и Азию. Основной упор здесь делается на три страны: Китай, Корею и Японию. Две из них на данный момент разъединены – добиться объединения будет сложно, но к 2025 году, полагает ученый, это скорее всего произойдёт. « Здесь точно не будет региональной войны. Япония и Китай соревнуются друг с другом за получение относительного могущества. Но в то же время они отчаянно нуждаются друг в друге, чтобы стать значительной силой в мире. Я совершенно не беспокоюсь за Китай и Японию в долгосрочной перспективе. Характерный пример последнего времени — китайское правительство высказало недовольство тем, что Япония слишком сблизилась с США. Китайцы сказали: эй, вы не должны себя так вести. И Япония ответила в том духе, что они больше не будут. Так что отношения Китая и Японии не вызывают у меня никаких опасений. Если посмотреть вперед на ближайшие двадцать лет, то Китай, Япония и Корея будут становиться все ближе друг другу. Они не разойдутся в разные стороны и уж тем более не будут друг с другом воевать. Их сила, их судьба состоит в том, чтобы интегрироваться как можно теснее и создать "межгосударственную монголоидную структуру" по примеру Евросоюза. Они должны это сделать, и они это знают. Япония не имеет экономического будущего без Китая, Китай нуждается в индустриальной и научно-исследовательской силе Японии. Так что они договорятся».33
В общем, И. Валлерстайн прогнозирует, что современный кризис продлится еще долго и будет глубоким. Окончательно упав в цене, доллар потянет за собой национальные сбережения, станет причиной значительной безработицы в таких странах, как США, Франция, Россия. При этом больше всего пострадает социально нестабильные слои населения. В то же время повысится роль Китая, Южной Кореи и Индии, что приведет к снижению прибыльности капиталистических микроэкономик. Любая система циклична, подвержена колебаниям, так и капитализм после очередного сбоя рискует уступить место совершенно другой системе. Главными тенденциями XXI века, которым И. Валлерстайн уделяет особое внимание, являются, с одной стороны – необходимость вмешательства государства в регулирование общественной трансформации, а с другой – прямая пропорциональность увеличения налогообложения и коррупции.34
§2. Россия глазами И.Валлерстайна
При возникновении капиталистического мир-экономики Россия оставалась внешней ареной. Московское царство, созданное Иваном Грозным, было одним из многих миров-империй. Первое столкновение этого мира-империи и капиталистического мир-экономики - Ливонские войны - закончилось вничью.
Россия была интегрирована в капиталистическую мир-экономику в XVIII веке, в период между правлениями Петра I и Екатерины II и “дала классический пример не периферии, а именно полупериферии - государства, причудливо сочетающего как черты ядра, так и периферии. ” Черты ядра в России Валлерстайн видит “в армии и во всём, что в России с ней связано». Время между правлениями Екатерины II и Александра II характеризуется ухудшением условий обмена между Россией и ядром капиталистического мир-экономики, чреватым сползанием страны на периферию. Оно было предотвращено отменой крепостного права.
Что же изменилось после 1917 года? По Валлерстайну, ничего или почти ничего. ”Катастрофа разрушила социально-политическую систему Российской империи, но отнюдь не конституционный мир-экономику, блоком которой Россия продолжала оставаться на протяжении всего периода после 1917 года.
CCCР - полупериферия конституционного мир-экономики. Одновременно он - вторая сверхдержава, что признаёт и Валлерстайн: “Россия дала потрясающий пример, обретя титул сверхдержавы на фоне послевоенного превращения европейских стран в клиентов США”. Но “клиенты США”, не вполне самостоятельные страны, - ядро, а СССР, вполне самостоятельная страна - полупериферия. Полупериферия, которая соревнуется с гегемоном. Полупериферия, которая все 70 лет своего существования находится в состоянии конфликта с ядром. Не с одним из государств ядра, а со всем ядром. При этом Валлерстайн утверждает, что СССР, как всякая полупериферия, передаёт на периферию влияние центра.35
Каковы, с точки зрения миросистемного анализа, основные проблемы, стоящие перед Россией при нашем движении в XXI век? Прежде всего, это проблемы, которые мы могли бы назвать геополитическими. Кажется ясным, что основными соперниками в качестве центров будущего накопления капитала являются Соединенные Штаты Америки, Европейский Союз и Япония.
Также кажется ясным, что Россия и Китай являются двумя зонами, роль которых в следующие 30 лет наименее определена, причем причины в обоих случаях одни и теже. Это большие пространства с точки зрения территории и населения, чья потенциальная роль как производителей и потребителей является ключевой для возможности трех основных соперников реализовать собственные устремления. Как Китай, так и Россия обладают большими военными структурами, и обе страны законно обеспокоены своей способностью удержать целостность центрального правительства перед лицом как потенциальных сепаратистских движений, так и потенциальных социальных волнений. Обе страны не просто сталкиваются с этими «внутренними» проблемами, обе они, кроме того, стоят перед необходимостью принимать решения, как и с кем вести переговоры о заключении политико-экономических союзов в предстоящие десятилетия.Наконец, Россия не сможет найти какого-то укрытия от потрясений, свойственных мир-системе в целом.36
В ближайшие 20-30-летний период относительный экономический вес России в мире существенно изменится, - считает И.Валлерстайн. Но Россия, как и большинство среднеразвитых государств, может улучшить свое положение, усиливая себя политически. Если России все же удастся вступить в ВТО, то ее место будет в так называемой большой двадцатке.
Сегодня Россия оказалась перед следующей дилеммой. В двадцать первом веке намного тяжелее строить имперские отношениях со своими соседями, чем это было раньше. Это касается и России, ее отношений с Грузией, Украиной, Чечней, Дагестаном и так далее. С другой стороны, Россия имеет очень простую проблему — федерация является многоэтнической по составу, в которой русские, по некоторым данным, составляют лишь сорок четыре процента (по данным ЦРУ, на 1989 год русские составляли 81,5% населения России. — "Эксперт"). Это не девяносто процентов населения. Население состоит из небольших этнических меньшинств, которые сгруппированы географически. Автономии, которые достались России от СССР, означают, что если одна из них решит бороться за независимость, то посыплются они все. Россия должна уравновешивать эти процессы, а это очень непросто.
«Сегодня вы подавляете мятежи, но вам необходимо прийти с восставшими к политическому урегулированию конфликтов. Прежде всего с Чечней, как Испания сделала это с басками, а Канада с Квебеком. Подавление не является дорогой к подобному урегулированию. Если вы сможете сделать это со своими нацменьшинствами, то вы придете и к согласию с Европой. Тогда вы сможете стать нормальной европейской страной, потому что каждая нормальная европейская страна имеет свою Чечню и прошла через этот процесс.»37
Теперь молодой, много повидавший, знающий множество языков, специалист по внешней политике Параг Ханна выдвигает в своей монографии "Второй мир" тезис о том, что мы находимся на пороге создания нового мирового порядка, - "многополярного и мультицивилизационного мира трех разных сверхдержав, конкурирующих за сокращающиеся ресурсы планеты". Ими являются Соединенные Штаты, Европейский союз и Китай. Соперничество в настоящее время в мире идет главным образом за ограниченные ресурсы, и оно будет продолжаться, согласно точке зрения Ханна. - "От Восточной Европы до Центральной Азии, от Южной Америки до Арабского мира и Юго-Восточной Азии идет гонка за победу в этом новом «Втором мире»".
Это не апокалиптический сценарий. Более того, автор согласен с мнением о том, что развивающаяся глобализация ведет к снижению шансов возникновения войны. И поскольку каждая из новых империй имеет ядерное оружие, "экономическая власть является более важной, чем военная мощь". Таким образом, победа будет достигнута при помощи "мягкой силы" эффективной дипломатии и привлекательной социальной
модели (либеральные демократии Соединенных Штатов и Европейского союза против смешанной модели Китая).
Но является ли Европейский союз сверхдержавой? Да, его экономика и численность населения больше, чем в Соединенных Штатах, и все больше стран пытаются войти в него. Но пока еще нельзя сказать, сможет ли такой пестрый набор стран договориться об общем внешнеполитическом курсе – к примеру Испания и другие члены союза не имеют общего мнения о том, как справиться с Уго Чавесом; готовы ли Париж и Лондон подчиниться внешней политике Брюсселя?
Не может быть никаких сомнений в том, что Китай будет сверхдержавой. Ему не нужно покорять мир в военном отношении, всего лишь купить его. Китай в настоящее время является крупнейшим источником иностранных инвестиций в Венесуэлу. Восстановление экономики Аргентины в значительной степени зависит от экспорта сельскохозяйственной продукции в Китай. В Египте Китай вкладывает во все: от Суэцкого канала и цементных заводов до компаний по производству электроники и центров проведения съездов. В Иордании, Китай построил четыре из пяти новых плотин, причем имеющих "замечательную эффективность", - пишет Ханна.
Китай имеет некоторые преимущества, когда речь идет о конкуренции с Соединенными Штатами и Европейским союзом. В Китае нет закона, запрещающего его компаниям платить взятки для заключения контрактов; по этому поводу существует множество анекдотических историй о перекачке денег в Индонезию, Таиланд и Вьетнам, а также на Ближний Восток и в Африку. (То же самое можно сказать и о японских и корейских компаниях.) Не существует в Китае и системы соблюдения прав человека или свободной прессы, которая бы осудила руководство страны за поддержку коррумпированных, диктаторских режимов: Зимбабве, Судана, Сирии и Узбекистана.
Тем не менее, если Соединенные Штаты намерены успешно конкурировать, следующая администрация должна провести ряд серьезных нововведений в Государственном Департаменте. В арабском мире, отмечает Ханна, китайские дипломаты "выражают знак уважения к местной культуре, изучая арабский и даже примеряя арабские имена". Америка не станет более конкурентоспособной в плане дипломатии за счет сокращения Государственного Департамента, как хотели многие консерваторы. Образ Америки и ее авторитет в мире сильно пошатнулся из-за закрытия американских библиотек и консульств, или наложения на них десяти печатей безопасности (а также, конечно, из-за действий администрации и политики пыток). Дипломатические ранги должны возрастать; в Америке больше военных музыкантов, чем сотрудников иностранных служб; у генералов и адмиралов, возглавляющих различные управления (Например, Центральное Командование или Центком во Флориде), гораздо больше помощников и советников, чем послов и заместителей у Госдепа.
Идея о том, что Соединенные Штаты не будут в мире единственной сверхдержавой, что им придется поделиться могуществом с Европой и Китаем, будет ужасать многих американцев. Консерваторы считают, что для соблюдения интересов страны лучше всего использовать военную мощь; либералы столь же привержены поддержанию первого места Америки путем "гуманитарной интервенции". "Но возможны реальные выгоды для Соединенных Штатов Америки, а также других демократических стран от создания трехстороннего мирового порядка".
Ханна восхваляет Европейский союз за оказание помощи в разработке программ, которые, как он говорит, направлены на строительство таких государственных институтов, как суды. Но европейцы, как и американцы, стараются скорее получить уважение за их помощь, нежели на самом деле что-то меняют; это отчетливо видно, когда европейские программы становятся чрезмерно бюрократическими и, как и в американских проектах, в них начинают уделять слишком большое внимание консультациям и экономическим исследованиям. Американские налогоплательщики должны быть рады, в любом случае, что Европа несет больший груз развития.
