С. обычно оценивают как абсолютное зло. Это многовековая общепринятая точка зрения. Платон определял С. так: “Этим именем обозначается основанное на мнении лицемерное подражание искусству, запутывающему другого в противоречиях” (Платон. Софист). По мнению Аристотеля, уловки софистов — это “искусство наживы с помощью мнимой мудрости, а потому софисты стремятся к мнимым доказательствам” (Аристотель. О софистических опровержениях). Г.Х. Лихтенберг подчеркивал: “Человек становится софистом и прибегает к ухищрениям там, где ему недостает знаний”. В. Гюго охарактеризовал С. в еще более резких выражениях: “Софист — фальсификатор: в случае нужды он насилует здравый смысл. Определенная логика, чрезвычайно гибкая, беспощадная и искусная, всегда готова к услугам зла: она изощреннейшим образом побивает скрытую в тени науку. ... Ложная наука — отброс науки подлинной, и ею пользуются для того, чтобы губить философов. Философы, создавая софистов, сами роют себе яму. На помете певчего дрозда вырастает омела, выделяющая клей, при помощи которого ловят дроздов” (В. Гюго. Человек, который смеется).
Становление С. связано с особенностями политической жизни Афин. Ибо умение убедительно говорить определяло судьбу человека. Отсюда внимание афинян к возможностям живого слова. Письменная речь считалась (по сравнению с устной) мертвой и бесполезной. И это закономерно: все принципиальные вопросы решались народным собранием. А значит, степень влияния на умы и чувства граждан во многом зависела от искусства красноречия. Был и другой стимулирующий фактор. В основе афинского судопроизводства тоже лежала состязательность: и обвинитель, и защищающийся произносили речи, стараясь убедить судей (число которых составляло несколько сот!) в своей правоте. Можно считать, таким образом, что существовал своего рода “социальный заказ” на умение красиво и убедительно говорить, а также на учителей подобного искусства и составителей публичных речей, “умельцев”, которые смогут придумать ставящие в тупик уловки, выставить противника в смешном или глупом виде.
У истоков С. стояли два великих мыслителя— это Протагор и Горгий. Протагор из Абдер, которого называли “отцом” С., был близким другом Перикла, написал по его просьбе законы для новой колонии — клерухии под названием Фурии, придал философскую “огранку” изумительному по силе интеллекту многолетней подруги Перикла — Аспазии. И такая взаимосвязь между вождем афинской демократии и главным софистом далеко не случайна: С. весьма сложное явление, но в целом она — духовное детище демократии. В самом деле, софисты сориентировали граждан Афин на то, что любой из них имеет право высказывать свое мнение о делах государства, рассуждать о политике и т. д. Именно в этом контексте следует воспринимать знаменитый афоризм Протагора: “Человек сам есть мера всех вещей”. Имя другого великого софиста Горгий разработал специальные стилистические приемы украшения речи оратора — горгианские фигуры.
Представители С. приобретают в Афинах огромное влияние: “платные учителя мудрости” (как их называли) превратились буквально в “чуму”. О широчайшем распространении софистов в Афинах свидетельствует факт, что Аристофан посвятил разоблачению их уловок специальную комедию “Облака”. Незадачливый герой комедии Стрепсиад, чтобы избавиться от долгов, обращается к софистам, дабы они научили его сына правду кривдой оборачивать. Его сын Фидиппид, пройдя “школу” лживых уловок, обращает свое искусство против родителя, пославшего его к софистам, “обосновывая” право бить отца. Софистам пытались противостоять самые крупные философы. Как подчеркивал сам Аристотель, он создал свою логическую систему для того, чтобы дать “честным гражданам оружие против софистов”, разоблачить их приемы и уловки. Именно логический анализ обыденного разговорного языка — та основа, на которой создавалось логическое учение Аристотеля. В работе “О софистических опровержениях” он обстоятельно рассмотрел излюбленные приемы софистов: использование слов, имеющих различный смысл; смещение многих вопросов в один; подмену тезиса; предвосхищение основания; смешение абсолютного и относительного и т. д., тем самым создал “технологию” борьбы с С.Итак, необходимо признать, что у представителей С. есть безусловные заслуги перед наукой: именно они своими уловками вынудили древнегреческих мыслителей обратиться к тщательной разработке теории аргументации и логики в целом. Они подняли искусство спора на качественно новый уровень. Согласно Диогену Лаэртскому, Протагор “первый стал пользоваться в спорах доводами”, “стал устраивать состязания в споре и придумал уловки для тяжущихся; о мысли он не заботился, спорил о словах” (Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов). Именно Протагор создал философский диалог, впоследствии его стали называть “сократовским” или “платоновским” — эти мыслители придали философскому диалогу особый блеск, но первым-то все-таки был Протагор!
