Социологическое направление в криминологии.

В рамках социологической школы были сформированы прин­ципиальные положения о зависимости преступности от условий социальной среды, об устойчивости основных параметров преступ­ности и о возможности ее прогнозирования.

Главный труд Кетле назы­вался «Человек и развитие его способностей, или Опыт социальной физики».

Законы можно сформулировать только для устойчивых, повто­ряющихся явлений. С феноменом постоянства и цикличности со­циальных явлений Кетле столкнулся при изучении демографиче­ской статистики. Применив тот же статистический метод к изуче­нию преступности, он понял, что число совершаемых преступлений из года в год остается почти постоянным, да и структура преступ­ности является стабильной.

Поскольку причины преступности коренятся главным образом в общественном устройстве, то для Кетле вполне очевидно и основ­ное направление борьбы с нею.

         Эти положения социальной физики Кетле легли в основу со­циологического направления (школы) в криминологии. В русле этого направления акцент делается на изучение не отдельного пре­ступления или преступника, а преступности как массового явления, подчиняющегося статистическим закономерностям. Говоря фило­софским языком, социальный детерминизм Кетле был по своему характеру механистическим.

Преодолеть механицизм Кетле попытался французский крими­нолог Габриэль Tapd (1843—1904), директор статистического бюро Министерства юстиции Франции. Он обратил особое внимание на такое свойство преступности, как ее историческая изменчивость. Как и все крими­нологи социологического направления, он считал, что причинами преступлений является низкий уровень материальной обеспеченно­сти, культуры, образования населения. Значит, согласно теории факторов, повышение благосостояния и образованности населения должно уменьшить преступность.

Однако анализ уголовной статистики за 50 лет, проведенный Тардом в работе «Сравнительная преступность» (1886), показал, что вместе с ростом благосостояния и уровня образования населения растет и преступность. Причем в более бедных и промышленно ме­нее развитых департаментах страны уровень преступности ниже по сравнению с богатыми.

Г. Тард первым поставил принципиальный для криминологии вопрос о характере связи социальных факторов (ни­щеты, безработицы) и параметров преступности. Ответить на этот вопрос попытался представитель антропологического направления Р. Гарофало. Он выдвинул весьма перспективную идею о том, что мотивирующую роль в совершении преступления играет не уровень бедности как таковой (это величина относительная), а неблагопри­ятное соотношение между растущими потребностями и возможно­стью их удовлетворения: рабочему может не хватать заработка, а капиталисту — прибылей.

Русский криминалист М.П. Чубинский возражал Р. Гарофало, поскольку с этой точки одинаково нуждающимися окажутся и бед­няк, у которого мало пищи и одежды, и богач, которому его дохо­дов не хватает на шампанское, рысаков и гаванские сигары. Но де­ло ведь не в содержании «нехватки», а в самом ее факте.

Позднее Э. Дюркгейм обратил внимание на то, что если биологические потребности имеют свои естественные пре­делы в свойствах самого организма, то социальные таковых не имеют, они не насыщаемы, и рост материального благосостояния общества всегда отстает от роста потребностей своих членов.

Современные криминологические исследования территориаль­ных различий преступности подтверждают, что социальная неудов­летворенность как криминогенный фактор обусловливается не аб­солютным, а относительным значением уровня удовлетворения по­требностей. Состояние преступности коррелируется не с различием в уровне материальной обеспеченности разных социальных групп, а с размером, остротой этого различия.