проблема методов исследования становится особо актуальной в современной историографической ситуации в силу ряда обстоятельств:
Расширения дисциплинарных границ исторической науки, выходящей за пределы традиционного исследовательского «поля», многообразие и сложность изучаемых ею историко-культурных процессов и явлений, социальной реальности прошлого;
Смешения граней между различными дисциплинами и применяемыми ими методами;
Воздействия «лингвистического поворота» в развитии гуманитарных наук, показавшего, что исторические источники имеют знаково-символическую природу, суть «зашифрованные описания», которые невозможно «раскодировать» без использования современных методов, прежде всего семиотики и лингвистики;
Сложности самого объекта историко-антропологического исследования наделенного сознанием человека прошлого, «многослойности» любого исторического явления, что требует синтеза методологических подходов целого ряда гуманитарных, социальных и естественных наук, применения основанных на них междисциплинарных методов;
Успехов смежных социальных и гуманитарных дисциплин, достигнутых в XX начале XXI вв. в изучении человеческих обществ и их культур, которые не могут игнорироваться историками, имеющими общий с представителями этих наук объект познания.
Смежные социальные и гуманитарные, а также естественнонаучные дисциплины не только оказывают влияние на способы исторической интерпретации прошлого, внося коррективы в трактовку взаимоотношений объекта и субъекта исторического познания, но и позволяют существенно расширить арсенал его средств, которые представлены прежде всего научными методами.
Основные принципы их применения состоят, на наш взгляд, в следующем:
· Выбор методологических подходов и методов смежных дисциплин, применяемых в историческом исследовании, должен отвечать требованиям современной интеллектуальной ситуации и новейшей парадигмы знания, складывающейся в начале XXI в.;
· Указанные концепции, выводы и методы не должны в своей теоретической и эпистемологической основе противоречить друг другу; в то же время они должны позволять рассматривать объект исследования под разным углом зрения, с разных сторон, создавая его «голографическое» видение;
· В историко-антропологическом исследовании должна использоваться солидная и разнообразная источниковая база, все многообразие источников по изучаемой проблеме;
· Необходимо соблюдать принцип адекватности характера и типа используемых источников методам их обработки (принцип «изоморфности»);
· Предпочтительно избегать прямого «перенесения» методов смежных дисциплин в историческое исследование, их концепции и исследовательские технологии должны применяться творчески, подчиняться целям и логике исторического исследования;
Говоря о непротиворечивости теоретических подходов, применяемых историком в рамках одного исследования, мы выступаем за грамотно реализуемый методологический синтез. Очевидно, что позитивизм, неопозитивизм, структурализм, с одной стороны, и герменевтика, постструктурализм и постмодернизм, с другой, в своем предельном выражении противоречат друг другу. В то же время в исторических исследованиях до сих пор используются те методы научной, внешней и внутренней, критики источников, которые были выработаны позитивизмом. Не представляется обоснованным отвергать и достижения семиотического направления в исследовании культуры, возникшего на базе концептуальных подходов неопозитивизма и структурализма в нынешнюю эпоху, когда ставится под сомнение возможность единого (или общезначимого) толкования текста. Если подходить к понятию «противоречивость в подходах» механистически, то его, на первый взгляд, допускали уже представители школы «Анналов», выступая одновременно за диалогизм исторического познания, интерпретацию и использование методов системно-структурного анализа.
Наиболее явно выступает противоречивость, с одной стороны, семиотического подхода к анализу культуры, выработанного структурализмом, и, с другой, интерпретационных моделей ее исследования, базирующихся на достижениях герменевтики (в частности, методологии К. Гирца). Если в рамках первого культура воспринимается как текст (совокупность текстов или сложно построенный текст) и в качестве текста культуры рассматривается только сообщение, имеющее культурную значимость, то второе ставит вопросы о невозможности определения этой значимости без интерпретации всех без исключения проявлений жизнедеятельности того или иного сообщества («плотное» описание в антропологии), а применительно к историческому исследованию без изучения всей совокупности исторических источников, порожденных данной культурой, для понимания и воссоздания ее целостности. Второе особо остро ставит вопрос о необходимости реконструкции культурных значений в понимании самих носителей исследуемой культуры, представителей изучаемого сообщества.
Характерно, что эволюция структуралистского семиотического подхода к исследованию культуры в творчестве одного из наиболее выдающихся его представителей, Ю.М. Лотмана, показывает изменение понимания им текста и его функций в условиях новой эпистемологической ситуации в развитии гуманитарного знания, сложившейся в последнее двадцатилетие XX века. В своих последних работах ученый обосновывал представление об активности и субъективности текста, вступающего во множественные отношения с различными контекстами и порождающего тем самым различные смыслы и толкования. Так, он отмечал: «Такое «перекодирование самого себя» в соответствии с ситуацией обнажает аналогию между знаковым поведением личности и текста. Таким образом, текст, с одной стороны, уподобляясь культурному макрокосму, становится значительнее самого себя и приобретает черты модели культуры, а с другой, он имеет тенденцию осуществлять самостоятельное поведение, уподобляясь автономной личности (курсив мой О.П.)… Процесс дешифровки текста чрезвычайно усложняется, теряет свой однократный и конечный характер, приближаясь к знакомым нам актам семиотического общения человека с другой автономной личностью». Другим значимым примером непротиворечивого соединения различных методологических подходов, при котором рождается новое качество, является анализируемое нами выше творчество А.С. Лаппо-Данилевского.
Итак, в каждом конкретном случае историк должен ясно определить, исходя из целей своего исследования, какие концепции, термины и методы он заимствует из смежных областей социального и гуманитарного знания. Задача исследователя выбрать те концептуальные основания и базирующиеся на них методы, которые в наибольшей степени соответствуют собственной мировоззренческой ориентации ученого, природе изучаемых феноменов, познавательным задачам и источниковой базе исследования.
Необходимо учитывать специфику исторического познания, включающего не только элементы строго научного анализа, но и такие интерпретации источников, их синтез, в которых «задействованы» интуиция и творческое воображение ученого. Без последних невозможно постижение «чужой одушевленности», создание подлинно значимого исторического труда в той же мере, как и без знания методик и техник историко-антропологического исследования.
