|
вот 19)Идеи Канта с восторгом воспринял Иоганн Готлиб Фихте (1762-1814), который еще больше усилил идею активности субъекта (человека) в процессе познания. Фихте считал, что из соображений Канта можно без каких-либо потерь изъять "вещь-в-себе", ведь она все равно не имела никаких определений. Поэтому все содержание познания или содержание наших представлений можно вывести активности Я: «Источником всякой реальности возникает Я, поскольку оно является непосредственным. Только через посредство Я и вместе с ним оказывается и понятие реальности ».
По Фихте, самоутверждения Я тождественно с его бытием: "Любая реальность деятельная, и все деятельное является реальностью". Но для того, чтобы из деятельности Я возник хоть какой-то смысл, ему нужно иметь пределы, границы деятельности (беспредельное есть неопределенное). И поскольку единственной реальностью является только Я, то оно может размежеваться только с самим собой: Я отличает себя от себя же в виде не-Я. Из этого противостояния начинает разворачиваться содержание всей реальности Я. Прежде всего это пространственно-временные определения действия реальность Я - это точка, его уход от себя - линия, отрицание линии - плоскость, движение плоскости - объем.
Фихте особенно настаивал на том, что тщательно фиксированная конструктивная деятельность умственного Я открывает путь к значительному повышению достоверности и эффективности научной теории (и в этом он был прав). Относительно человека, то Фихте считал деятельность ее первым и основным определением: "Действуй!, - Вот для чего мы существуем". Согласно особой ценностью становится свобода: "Истинной целью человеческого рода ... является не понимание бытия, а разумное становление через свободу". Достаточно очевидно, что идеи И. Г. Фихте были созвучны своей эпохе, а во многом находят сторонников и в наше время.
Еще один представитель немецкой классической философии Фридрих Вильгельм Йозеф Шеллинг (1775-1854), разделяя мысли Канта и Фихте, по-своему изменил в идеях последнего смысловые акценты. Шеллинг считал, что исходным пунктом для знания и выявления любой реальности является Я, которое себя осознает. Любые шаги такого самосознания предстают как единство, тождество объекта и субъекта. Последние всегда соотносятся; сказав "объект", мы непременно подразумеваем, что таким он для кого-то, то для субъекта, и наоборот. Одновременно они являются сторонами ума, осознает себя, который лишь один может быть началом как знания, так и реальности. Итак, такой ум является единством действия и созерцания.
Поскольку кроме Я, себя самоосознание, не существует с достоверностью ничего, и поскольку именно его деятельность является основой для появления чего-либо, то первым его определению будет свобода. Каждый акт первого (трансцендентального) разума является простым волеизъявлением, желанием самоосуществления, одновременно приобретает характер созерцания, познания, сознания. Итак, волеизъявление, желание и свобода являются первичными. Отсюда следует, что действия ума одновременно сознательные и бессознательные: "Что во мне бессознательное, то произвольное; сопровождающийся сознанием, возникает во мне потому, что я так хочу", а потому результат таких действий всегда превосходит сознательное намерение, однако подтверждает возможности разума более полно и целостно, чем одни намерения. Шеллинг делает вывод, что неограниченные, произвольные проявления Я имеют более целостный, более синтетический характер. Поэтому искусство превосходит науку: "Таким образом постулируется наличие ... время как сознательной, так и бессознательной деятельности. Такой деятельностью может быть только эстетическая деятельность"; художник действует свободно, но не бездумно.
В конце концов, по мнению Шеллинга, взяв за исходное в философии тождество субъекта и объекта, созерцание и порождение, свободы и необходимости, следует признать, что Вселенная, природа каменным интеллектом. Бытие раскрывает себя через движение в двух направлениях: от объекта к субъекту лежит
|
