Локализация очага поражения. Первичный дефект. Нейропсихологические признаки. Речевой статус больного. Нарушение письма, чтения, счета, понимания речи, мыслительных процессов. Особенности зрительных представлений у больных данной группы.
Акустико-мнестическая афазия возникает при поражении средних и задних отделов височной области (А. Р. Лурия, 1969, 1975; Л. С. Цветкова, 1975) (поля 21 и 37.). А. Р. Лурия считает, что в ее основе лежит снижение слухоречевой памяти, которое вызвано повышенной тормозностью слуховых следов. При восприятии каждого нового слова и его осознании больной утрачивает предыдущее слово. Это нарушение проявляется также при повторении серий слогов и слов. При этой форме афазии сохранны премоторные и постцентральные зоны, а также фонематический слух.
Слухоречевая память этих больных чрезвычайно инертна.
Характерна диссоциация между относительно сохранной способностью повторить отдельные слова и нарушением возможности повторения трех-четырех не связанных по смыслу слов (например: рука — дом — небо; ложка — диван — кот; лес — дом — ухо и т. д.). Обычно больные повторяют первое и последнее слово, в более тяжелых случаях — лишь одно слово из заданной серии слов, объясняя это тем, что не запомнили все слова. При повторном прослушивании они также не удерживают либо их последовательность, либо опускают одно из них.
Заучив серию слов, больные не могут их повторить, если они предъявлены в другом порядке. Они заменяют нужные слова персевераторным повторением уже сказанных слов. Если попросить больного повторить серию слов после паузы, заполненной какими-либо вопросами, то он не в состоянии их вспомнить.
Нарушение понимания речи. Нарушение объема слухоречевой памяти приводят к трудностям понимания длинных, многосложных высказываний, состоящих из пяти — семи слов: человек может указать или дать не тот предмет, о котором идет речь, возникает его акустико-мнестическая дезориентированность, с трудом ориентируется в беседе с двумя-тремя собеседниками, «отключается» в сложной речевой ситуации, не может посещать доклады, лекции, утомляется при восприятии музыки и радиопередач. Больные хорошо понимают значение отдельных слов, не проявляют никаких признаков «отчуждения» смысла слова. Однако при увеличении объема словесной информации, как и у больного с акустико-гностической афазией, может возникнуть феномен «отчуждения» смысла слова.
Нарушение восприятия речи своеобразно выражается и в уравнивании или смешении ударения внутри слова, в связи с чем, возникает либо отчуждение смысла слова, либо его произнесение. Так, характерно произнесение слов, в которых безударный слог становится полнозвучным ударным, а ударный редуцирует в безударный. Например, больной Р., называя предметные картинки, произносил: «Завод... что-то не так... такое слово есть?» Логопед дал прослушать слово больному, записал его в тетради, после чего больной обрадовано произнес: «Ну конечно, завод... а то почему-то вода... за водой... чепуха получилась».
Нарушение экспрессивной речи. Активная речь: при этой форме афазии экспрессивная речь характеризуется трудностями подбора слов, необходимых для организации высказывания. Трудности нахождения слов объясняются обеднением зрительных представлений о предмете, слабостью оптико-гностического компонента. Семантическая размытость значения слов приводит к возникновению обильных вербальных парафазии, редких литеральных замен, слияния двух слов в одно, например «ножалка» (нож + вилка). Речь при акустико-мнестической афазии, как и при акустико-гностической афазии, сохраняет свой выраженный предикативный характер. У них нет артикуляторных трудностей, они не только многоречивы, но и гиперактивны. Речь обильна, малоинформативна. Но в отличие от акустико-гностической афазии высказывание при акустико-мнестической афазии отличается большей законченностью, в речи нет «речевой окрошки».
Функция называния. Персеверации у больных с акустико-мнестической афазией отмечаются лишь при повторении и назывании серий слов, не связанных смыслом, что все же не мешает им понимать смысл предложений и текстов, смысловой подтекст басен (А. Р. Лурия).
Нарушение чтения и письма. При акустико-мнестической афазии в письменной речи больше, чем в устной, выступают явления экспрессивного аграмматизма, т. е. смешение предлогов, а также флексий глаголов, существительных и местоимений, главным образом, в роде и числе. Номинативная сторона письменной речи оказывается более сохранной, так как больные имеют больше времени для подбора слов, выбора синонимов, а также фразеологизмов, способствующих «всплыванию в памяти» нужных слов, изредка наблюдаются литеральные парафазии по акустическому типу (смешение звонких и глухих фонем). При записи текста под диктовку больные испытывают значительные трудности в удержании в слухоречевой памяти даже фразы, состоящей из трех слов. При этом обращаются с просьбой повторять каждый фрагмент фразы.
Значительно затруднено понимание читаемого текста. Это объясняется тем, что печатный текст состоит из длинных предложений. Удержание в памяти читаемого текста тоже требует сохранности слухоречевой памяти.
Нарушение счета. Дефекты слухоречевой памяти сказываются и при решении арифметических примеров, в которых часть операций надо удерживать в уме, т. е. помнить. Например, при сложении чисел 27 и 35 больной пишет 2 и произносит «один в уме». Даже в том случае, если единица записана вблизи примера, он забывает ее прибавить к последующим слагаемым.
Таким образом, при акустико-мнестической афазии нарушение слухоречевой памяти вторично затрудняет нормальную реализацию письма, чтения и счета.
Речемыслительные операции затруднены. Больные свободно производят мыслительные операции, в которые входит элемент наглядности, т. е. операции с геометрическими отношениями, задача на конструктивный праксис, и испытывают значительные трудности при переходе к систематическим последовательным операциям, требующим участия речевых связей. Так, больные свободно раскладывают серии сюжетных картинок, но не могут определить их последовательность путем расположения в соответствии с нумерацией, если они заведомо разложены в иной последовательности. Попытки включить в эти операции устную речь не облегчают, а усложняют речемыслительную деятельность
Слабость зрительных представлений. Больные, изображая какие-либо предметы, опускают, не дорисовывают значимые для опознания этих предметов детали. Так, они могут не дорисовать носик у чайника, гребешок у петуха, ручку у чашки. Характерно, что больные не дорисовывают те элементы, которые, с одной стороны, специфичны именно для изображаемых предметов, а с другой — связаны с многозначностью слова (слова «носик», «гребешок», «ручка» и т. д. неоднозначны). Больной вместо петуха рисует неопределенной формы птицу, вместо чайника — нечто похожее на сахарницу, вместо чашки — миску или стакан и т. д.
