От лицейского периода до нас дошло около 120 стихотворений Пушкина. В VIII главе «Евгения Онегина» поэт, характеризуя лицейский период своего творчества («В те дни, когда в садах Лицея ...»), указывает основные темы этого периода творчества: «пир младых затей» , «детские веселья» , «слава нашей старины» и «сердца трепетные сны» . Это образное поэтическое определение даёт очень верное представление о содержании и токе лицейской лирики Пушкина. Юношеские увлечения, товарищеское веселье, неясные мечты — вот что характеризовало эту лирику. Особо нужно остановиться на стихотворении на тему о «славе нашей старины» . Это «Воспоминания в Царском Селе» (1814). Петербургский период жизни и творчества Пушкина отличается его стремлением к содружеству, сообществу, братскому единению. В этом сказалась не только инерция привычки к лицейскому братскому союзу, но особенная черта тех лет в русской истории вообще. Возникло и активно жило «арзамасское братство» , в которое Пушкин-лицеист был принят заочно, а теперь, летом 1817 года, оказавшись в Петербурге «Сверчок» стал его реальным участником. В этот период душевной смуты спасительным для Пушкина оказалось сближение с П. Я. Чаадаевым (1794-1856).
ЛИРИКА ПЕТЕРБУРГСКОГО ПЕРИОДА «К Чаадаеву» . «Краёв чужих неопытный любитель… » «Вольность» . «Сказки (Noel)».«Деревня».
Лицейская лирика Пушкина
Александр Сергеевич Пушкин родился в Москве 26 мая (6 июня) 1799 года в день светлого праздника Вознесения Господня. «Эти сведения о месте и времени рождения Пушкина можно рассматривать как некие символы, – замечал профессор И. М. Андреев. – Величайший русский национальный поэт – родился в Москве, в сердце России, и сам стал сердцем русской литературы; он родился в чудесном весеннем месяце мае – и явил собою светлую дивную весну чудесной русской литературы. Пушкин родился в последний год XVIII века – блистательного века классицизма – и взял от него самое ценное: способность в художественном творчестве умом охлаждать страсти… Пушкин родился в день Вознесенья – и весь его жизненный и творческий путь явил собою непрестанное восхождение к недостижимому на земле идеалу Совершенства, который в его понимании представлял собою тройственный образ Истины, Добра и Красоты. Не случайно и последние предсмертные слова его – „выше, пойдем выше“ – звали стремиться ввысь».
Провидение благотворило Пушкину с детских лет. Он вырос в литературной семье и рано овладел в совершенстве французским языком. Обладая уникальной поэтической памятью, он знал наизусть почти всю французскую поэзию, собранную в библиотеке отца. Любовь к книге Пушкин сохранил на всю жизнь. «Чтение – вот лучшее учение», – утверждал он. За превосходное знание французского языка лицейские товарищи прозвали Пушкина «Французом».
Казалось бы, это обстоятельство могло отрицательно повлиять на творческое становление русского поэта. Однако еще А. В. Дружинин убедительно доказывал обратное: «Воспитание, полученное Александром Сергеевичем в доме родительском, при всей его французской односторонности, имело свои хорошие стороны… Оно сообщило его уму ту остроумную гибкость, без которой поэту невозможно творить на языке, еще не вполне установившемся, каков был русский язык в эпоху деятельности Пушкина… Законы французского языка, столь определенного, сжатого, обработанного и в совершенстве развивающего умственную гибкость пишущего, были ему знакомы до тонкости, и такое знакомство не могло пропасть даром для национального поэта, имеющего в виду упрощение русской речи и сближение языка разговорного с языком письменным». Французский литературный язык – язык классицизма – с его стилистической упорядоченностью сыграл положительную роль в процессе формирования русского литературного языка.
Французское воспитание Пушкина гармонически уравновешивалось другим, национальнорусским. Первой наставницей Пушкина в русском языке была бабушка Мария Алексеевна (урожденная Ржевская), женщина доброй души и русского склада ума и характера. Лицейский друг Пушкина Дельвиг восхищался ее колоритной речью в письмах к внуку. Добрым учителем мальчика в Законе Божием и церковнославянском языке был известный московский проповедник и духовный писатель Александр Иванович Беликов, священник Мариинского института. Верный слуга Пушкина Никита Козлов, преданный спутник его жизни от детских лет до роковой дуэли (он внес раненого Пушкина на руках из кареты в дом на Мойке), был талантливым исполнителем былин и сказок и даже сочинителем собственных стихов с СоловьямиРазбойниками и Ерусланами.
Совершенно особую роль в жизни и поэтической судьбе Пушкина сыграла его няня Арина Родионовна. По словам первого биографа Пушкина П. В. Анненкова, «Родионовна принадлежала к типическим и благороднейшим лицам русского мира. Соединение добродушия и ворчливости, нежного расположения к молодости с притворной строгостью оставили в сердце Пушкина неизгладимые воспоминания. Он любил ее родственною, неизменною любовью и, в годы возмужалости и славы, беседовал с нею по целым часам. Это объясняется еще и другим важным достоинством Арины Родионовны: весь сказочный русский мир был ей известен как нельзя короче, и передавала она его чрезвычайно оригинально. Поговорки, пословицы, присказки не сходили у ней с языка. Большую часть народных былин и песен, которых Пушкин так много знал, слышал он от Арины Родионовны. Можно сказать с уверенностью, что он обязан своей няне первым знакомством с источниками народной поэзии». В лицейском стихотворении «Сон» Пушкин писал:
Ах! умолчу ль о мамушке моей,
О прелести таинственных ночей,
Когда в чепце, в старинном одеянье,
Она, духов молитвой уклоня,
С усердием перекрестит меня
И шепотом рассказывать мне станет
О мертвецах, о подвигах Бовы…
От ужаса не шелохнусь, бывало,
Едва дыша, прижмусь под одеяло,
Не чувствуя ни ног, ни головы.
Судьба благотворила Пушкину и далее. Его отроческие и юношеские годы совпали с обучением в самом свободном учебном заведении России – Лицее и были одушевлены общенародным подъемом, связанным с Отечественной войной 1812 года и вступлением русских войск в 1814 году в Париж. Впоследствии Пушкин со свойственной ему живостью и остротой памяти писал:
Вы помните: текла за ратью рать,
Со старшими мы братьями прощались
И в сень наук с досадой возвращались,
Завидуя тому, кто умирать
Шел мимо нас…
Особенностью Лицея было литературное направление его воспитанников: стихотворные упражнения входили в программу классных занятий, поэтому все лицеисты стремились стать поэтами. Они издавали рукописные журналы («Юные пловцы», «Для удовольствия и пользы», «Неопытное перо», «Лицейский мудрец»), устраивали литературные чтения, следили за новостями русской литературы и обсуждали их в товарищеском кругу. В свободные от учебных занятий часы лицеисты занимались литературными играми, например коллективным сочинением сказок: один начинал, другой подхватывал, третий придумывал финал. В таких играх особой фантазией отличались Дельвиг, Кюхельбекер, Илличевский, Пушкин, Яковлев.
В 1814 году в журнале «Вестник Европы» было напечатано первое стихотворение Пушкина «К другу стихотворцу», восходящее к сатирам Буало. Сквозь шутливую манеру обращения к приятелю Аристу с дружеским советом не писать стихов: «Быть славным – хорошо, спокойным – лучше вдвое», – пробивается серьезное отношение Пушкина к поэзии высокой, общественно значимой:
Арист, не тот поэт, кто рифмы плесть умеет
И, перьями скрыпя, бумаги не жалеет.
Хорошие стихи не так легко писать,
Как Витгенштейну французов побеждать.
Меж тем как Дмитриев, Державин, Ломоносов,
Певцы бессмертные, и честь и слава россов,
Питают здравый ум и вместе учат нас,
Сколь много гибнет книг, едва на свет родясь!
Поэт готов отдать себя литературному творчеству, хотя и знает, что оно не сулит ему никаких материальных благ. Предполагая недоумение Ариста по поводу двойственной его позиции – и восхищен славой, и отговаривает друга от этого поприща, поэт приводит в объяснение бытовой анекдот, в котором в шутливой форме уже содержится будущее содержание стихотворения «Когда не требует поэта…»:
В деревне, помнится, с мирянами простыми,
Священник пожилой и с кудрями седыми,
В миру с соседями, в чести, довольстве жил
И первым мудрецом у всех издавна слыл.
Однажды, осушив бутылки и стаканы,
Со свадьбы, под вечер, он шел немного пьяный;
Попалися ему навстречу мужики.
«Послушай, батюшка, – сказали простаки,
Настави грешных нас – ты пить ведь запрещаешь,
Быть трезвым всякому всегда повелеваешь,
И верим мы тебе; да что ж сегодня сам…»
– «Послушайте, – сказал священник мужикам,
Как в церкви вас учу, так вы и поступайте,
Живите хорошо, а мне – не подражайте».
Уже в этом юношеском опыте Пушкина подкупает легкость, с которой он владеет жанром классической сатиры, правдоподобие бытовых зарисовок, которое никак не давалось в руки его предшественникам – бесчисленным русским подражателям Буало.
Но подлинный триумф ждет Пушкина на пороге второго трехлетия его обучения в Лицее. К дню публичного экзамена по русской словесности он получил задание написать оду «Воспоминания в Царском Селе». На экзаменах присутствовал патриарх русской литературы, признанный мастер одического жанра Г. Р. Державин. Пушкин вспоминал: «Я прочел мои „Воспоминания в Царском Селе“, стоя в двух шагах от Державина. Я не в силах описать состояние души моей: когда дошел я до стиха, где упоминаю имя Державина, голос мой отроческий зазвенел, а сердце забилось с упоительным восторгом… Не помню, как я кончил свое чтение, не помню, куда убежал. Державин был в восхищении; он меня требовал, хотел меня обнять… Меня искали, но не нашли…»
С легкостью подхватывает Пушкин тяжеловесный одический стиль XVII века, придавая ему оттенок поэтической игры, изящной литературной импровизации. О славе героев исторического прошлого он говорит свойственным эпохе русского классицизма литературным языком:
О, громкий век военных споров,
Свидетель славы россиян!
Ты видел, как Орлов, Румянцев и Суворов,
Потомки грозные славян,
Перуном Зевсовым победу похищали;
Их смелым подвигам страшась дивился мир;
Державин и Петров героям песнь бряцали
Струнами громкозвучных лир.
И вдруг интонация решительно сменяется, когда речь заходит о событиях современности, о захвате Москвы полчищами Наполеона:
Края Москвы, края родные,
Где на заре цветущих лет
Часы беспечности я тратил золотые,
Не зная горести и бед…
Невольно вспоминается Жуковский с его «Певцом во стане русских воинов», впервые соединивший архаический стиль классической оды с элегическими интонациями. Но в отличие от Жуковского голос отрока Пушкина так проникновенен, так беззащитно звонок, что становится страшно: вдруг он не выдержит и сорвется? Однако поэтический дар хранит его, давая крепость, опору и силу возвратом одической традиции:
Утешься, мать градов России,
Воззри на гибель пришлеца.
Отяготела днесь на их надменны выи
Десница мстящая Творца.
Вспоминали, что в тот же день у министра просвещения, графа А. К. Разумовского, состоялся званый обед, где присутствовали Державин и родители лицеистов. «Я бы желал, однако, образовать сына Вашего в прозе», – сказал министр, обращаясь к Сергею Львовичу Пушкину. «Оставьте его поэтом!» – возразил Державин, угадавший в смуглом, кудрявом отроке с голубыми глазами будущую поэтическую славу России. Патриарх русской поэзии ошибся только в одном: в лице Пушкина рождался не «второй Державин», а создатель новой русской литературы и зрелого литературного языка. С этим связан широчайший диапазон влияний в стихах Пушкинаотрока. Его интересы лицейских лет отражены в стихотворении «Городок» (1814), написанном в манере «Моих пенатов» Батюшкова. Пушкин перечисляет здесь любимых писателей: на первом месте стоит Вольтер, «поэт в поэтах первый», потом идут Вергилий, Тасс, Лафонтен, Гораций, Державин, Парни, Мольер, Руссо, Батюшков, Крылов и др. Каждому поэт дает меткую характеристику. Одно перечисление имен свидетельствует о разносторонности его литературных ориентиров, об уникальности синхронного освоения поэтом Державина и Фонвизина, Карамзина и Батюшкова, о жанровом многообразии пушкинских опытов: легкое стихотворение («Рассудок и любовь»), литературная пародия («Тень Фонвизина»), политическая инвектива («Лицинию»), мещанский романс («Под вечер осенью ненастной…») и т.
