Вопрос о соотношении искусства и философии сложен не только потому, что он сложен по своему смыслу, но еще и потому, что это соотношение исторически менялось. Для эпохи Возрождения не было ничего эпатирующего в том, что Леонардо да Винчи называл живопись "истинной философией", поскольку живопись, по его словам, самостоятельно обнимает первую истину. Аналогичная миссия признавалась за поэзией и за архитектурой. Искусство в эпоху Возрождения вмещало в себя весь состав фундаментальных мыслей о мире, и поэтому оно шло рука об руку с философией.
Сходство философии и искусства состоит в том, что в их произведениях широко представлен эмоционально-личностный компонент, они всегда индивидуальны. Однако, если философ выражает проблему с помощью понятий, абстракций, обращаясь к тонкости ума, то деятель искусства выражает проблему через художественные образы, пробиваясь к нашему разуму через пробужденные им чувства. И философия, и наука, и религия, и искусство создают свою картину мира, дополняя друг друга.
Связь искусства и философии многостороння: они могут быть связаны тем, что вырастают из одной культуры, они могут быть связаны тем, что проникают друг в друга - искусство философствует, а философия становится искусством, они связаны и тем, что искусство постоянно входит в круг размышлений философии.
Искусство и философия - важнейшие сферы культуры, которые, являясь формами самосознания культуры, занимают в логике культурных форм полярные места. Искусство вырастает на основе остенсивных форм культуры (форм демонстрации и непосредственного представления культурного содержания), а философия - на ветви форм-принципов (форм, выражающих глубинные основания деятельности, дающих свободу человеку в отношении деятельности). Поэтому для искусства всегда характерна опора на чувственное восприятие, а для философии опора на спекуляцию. Для искусства характерно непосредственное «слияние» человека (художника или зрителя) с миром, созданным произведением, а для философии характерна рефлексивная и даже критическая позиция человека (философа и его читателя) к миру, который предстает в философии.
Культурологическое сходство искусства и философии проявляется в ряде моментов:
а) Искусство и философия основываются на очевидности и интуиции: для искусства - это интуиция чувственного восприятия (априори аффективного, как назвал ее Дюфренн), для философии - интеллектуальная интуиция (intuitus mentis, как назвал ее Декарт), очевидность, до которой доходит эйдетическая редукция.
б) Для искусства и философии важна целостность связи мира и человека, о которой искусство говорит как о красоте, а философия - как о бытии. И та, и другая целостность не могут быть определены иначе, чем через онтологические эквиваленции, плодотворные тавтологии. Бытие есть, небытия нет, бытие и мысль тождественны, определил Парменид целое. А Платон в «Пире», определяя прекрасное, вводит свою эквиваленцию прекрасного по своей природе, которое прекрасно само по себе, в своем виде, всегда в самом себе единообразно, т.е., прекрасно то, что само прекрасно без отношения к чему-либо. И это определение прекрасного, которое у Платона взято вместе с указанием пути к его пониманию, наиболее полно и точно во всей мировой эстетике.
в) Интересы искусства и философии, выступающих различными формами самосознания культуры, сходятся, в конце концов, в одной точке - что собою представляет человек, и каково его место в мире. Для искусства эта проблема оборачивается интересом к человеку как индивидуальности, а для философии она превращается в обсуждение конечных оснований человеческой жизнедеятельности.
Идея индивидуальности, воодушевляющая искусство, определяет сущность эстетического восприятия мира. Именно постижение индивидуальности как таковой составляет главную прерогативу искусства как культурного явления.
Философия и искусство сохраняют значимость и жизненность индивидуального, особенного, в отличии от абстрактной всеобщности науки. Понятие науки обобщает индивидуальные случаи, формируя общее понятие. А философия и искусство пытаются выполнить понимание «на одном примере», что достигается благодаря символичности художественного образа и эйдетичности созерцания в философии. Это «прозревание» сущности вещей на одном примере роднит философию и искусство.
