Для того чтобы понять нынешнее состояние военно-политической безопасности в Европе, необходимо еще раз вспомнить о роли, которую этот континент играл в вопросах войны и мира в новой и новейшей истории. На протяжении, по крайней мере, последних пяти столетий Европа являлась эпицентром самых крупных войн на континенте и регионом, страны которого оказывали мощное, часто определяющее влияние на развитие процессов в области безопасности в других частях мира. Континент сотрясали длительные и масштабные религиозные войны, войны за наследство корон, за передел территорий и сфер влияния, за господство на континенте. Европа была колыбелью двух самых кровопролитных мировых войн и центральным театром военного противостояния в годы холодной войны. Европейские колониальные державы вели завоевательные войны в Латинской Америке, в Африке, на Дальнем и Ближнем Востоке, влияли на интенсивность и характер войн в этих регионах.
Сегодня можно утверждать, что европейский континент превращается в один из наиболее мирных регионов мира. При самом богатом воображении трудно представить вероятность в обозримой перспективе крупного вооруженного конфликта в Европе, хотя бы отдаленно напоминающего войны, которые сотрясали ее прежде. Серьезно сократились и масштабы проекции европейской военной силы на другие континенты. Другие регионы мира, в первую очередь Ближний и Средний Восток, Азиатско-Тихоокеанский регион, «отобрали» у Европы роль эпицентра военно-политической напряженности, а Соединенные Штаты еще больше укрепили свои односторонние позиции центра глобального влияния на проблемы военно-политической безопасности в этих и других регионах мира.
Таким образом, можно предположить, что европейская безопасность приобретает новое качество, отличное от того, которое было присуще ей в годы холодной войны, да и на протяжении всей истории функционирования Вестфальской системы. Вместе с тем было бы ошибочным рисовать исключительно радужную картину, не замечая тех угроз, которые сохраняются или появляются на самом европейском континенте или при его взаимодействии с остальным миром.
Одними из главных факторов, оказавших влияние на нынешнее состояние европейской администрации, стали демократизация и интеграция его западноевропейского ядра. Именно эти два взаимосвязанных процесса были призваны нейтрализовать крайние проявления традиционного соперничества между западноевропейскими государствами, неизбежно приводившими к вооруженным столкновениям. Послевоенная демократизация Западной Германии, Италии, а затем Португалии, Испании создали общее поле политического взаимодействия с другими странами Западной Европы со сходными ценностями, институтами и предсказуемостью поведения. Этот процесс был дополнен формированием системы экономической интеграции в рамках, которые привели к созданию Европейского Союза в его нынешнем виде. Экономическая взаимозависимость способствовала предотвращению межгосударственных вооруженных конфликтов. В годы холодной войны наличие общего противника в лице СССР и общего союзника в лице Соединенных Штатов также содействовало нейтрализации межгосударственных конфликтов, которые могли бы перерасти в военное противостояние. Таким образом, уже в годы холодной войны в Западной Европе сформировалась подсистема межгосударственной безопасности, качественно отличавшаяся от той системы взаимных угроз, военных противостояний, гонок вооружений, открытых вооруженных конфликтов и дипломатических усилий по их урегулированию, которая существовала на протяжении веков. На этом пространстве перестала работать реалполитическая логика неизбежного межгосударственного соперничества в борьбе за национальное могущество и безопасность за счет соседних западноевропейских государств.
Эти процессы имели объективный характер. Но одновременно присутствовало и осознанное стремление правящих элит и народов возвести как можно более надежные преграды, которые не позволили бы этому субрегиону снова откатиться к традиционному состоянию межгосударственного соперничества и конфликтности друг с другом. Опасения на этот счет вспыхнули с новой силой на завершающем этапе холодной войны. Исчезновение общего противника и блоковой дисциплины грозило подъемом традиционных националистических устремлений отдельных государств. Особая тревога в этом плане возникла в связи с объединением Германии, которая, как предполагали некоторые, могла вновь стать на путь национального самоутверждения и реванша, что было чревато формированием традиционных противоборствующих коалиций западноевропейских государств. Известно, что Великобритания и Франция, а также ряд других западноевропейских стран серьезно опасались поспешного, по их мнению, присоединения ГДР к ФРГ. В большой степени именно опасения такого рода явились одной из главных причин формирования консенсуса об ускоренном процессе дальнейшей интеграции и создания густой сети надгосударственных институтов Европейского Союза. Поэтому одной из движущих сил европейской безопасности является стремление стран региона гарантировать невозвращение к прошлому межгосударственному соперничеству.
Ряд западноевропейских стран борется с длительными и серьезными внутренними конфликтами, которые временами достигают уровня вооруженного насилия с элементами терроризма. Речь, прежде всего, идет о проблемах Ольстера, Страны Басков, Корсики. Сохраняются и межгосударственные территориальные споры, например, между Великобританией и Испанией вокруг проблемы Гибралтара. В последнее время имеет место обострение отношений между мусульманским и коренным населением, например, во Франции, Германии. Но все эти проблемы остаются локальными и не превышают уровня напряженности, который невозможно было бы понизить с помощью политических, полицейских или дипломатических инструментов. Весьма болезненные для отдельных стран, эти конфликты не выходят на тот уровень, когда они могут представить угрозу общеевропейской безопасности.
Таким образом, на рубеже 1990-х годов уже существовало оформившееся в рамках ЕС и европейского крыла НАТО ядро государств, отношения между которыми определялись алгоритмом мирного взаимодействия. Одним из главных вопросов обеспечения его внешней безопасности являлась судьба дальнейшего взаимодействия с Соединенными Штатами. При некоторой оппозиции со стороны Франции большинство государств, составляющих западноевропейское ядро, определенно выбрали курс на сохранение стратегического союза с США. Это объяснялось желанием сохранить американский военный «зонтик», компенсирующий несовершенные возможности европейцев по обеспечению безопасности в более широкой европейской зоне. Такая позиция усиливалась очевидным стремлением Соединенных Штатов сохранить свои позиции в Европе. Уделяя особое внимание неизбежным противоречиям между США и Европой в будущем, не следует забывать о существующей между ними общности либеральных ценностей, институтов и интересов, что обеспечивает сохранение довольно прочной общей политической базы даже в отсутствии общего противника.
Формирование сегодняшней системы военно-политической безопасности в Европе происходило также под влиянием остаточной логики холодной войны и сохранения неуверенности относительно возможного поведения сначала СССР, а затем и Российской Федерации. Существенно повлияли на эти процессы череда вооруженных конфликтов на Балканах, представлявших серьезный вызов будущей системе европейской безопасности, а также наметившееся стремление ряда стран Восточной и Центральной Европы связать свою дальнейшую судьбу с западноевропейским ядром и Соединенными Штатами. Включение последних в западноцентричную систему безопасности создавало опасность формирования разделительной линии этой системы с Российской Федерацией, что не могло не вызвать противодействия последней.
Рассматривались различные модели общеевропейской безопасности по архитектурным проектам строительства «единого европейского дома» от Атлантики до Урала или на более широком пространстве от Ванкувера до Владивостока с включением Западной и Восточной Европы, Соединенных Штатов и Российской Федерации. Движение в этом направлении было организационно и политически подкреплено учреждением инфраструктуры Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). Но параллельно развивалась западноцентричная модель европейской безопасности, которая со временем начала оттеснять паневропейскую модель ОБСЕ на периферию. Системообразующими стержнями западноцентричной модели стали НАТО и ЕС, лидером в процессе ее создания выступили Соединенные Штаты. При расхождениях по ряду вопросов между США и западноевропейскими странами им все же удалось сформировать довольно устойчивый консенсус относительно философии будущей системы европейской безопасности.
В истории европейской безопасности после окончания холодной войны можно выделить процессы, развивавшиеся вокруг четырех автономных и в то же самое время взаимосвязанных проблемно-территориальных комплексов. Член-корреспондент РАН В.Барановский определяет их как западный «полюс стабильности», «Россия плюс» (под «плюсом» имеется в виду окружение РФ из числа стран СНГ), «промежуточную зону» Центральной и Восточной Европы с «западным вектором» и «мягкое подбрюшье Европы» в районе Балкан и Юго-Восточной Азии[1]. Становление новой системы европейской безопасности протекало во взаимодействии, а нередко и противодействии таких институтов, как НАТО, ЕС, ОБСЕ, а также двустороннего канала НАТО — Российская Федерация.
