Термин «семейный роман» был введен в психоаналитическую литературу З. Фрейдом для описания того результата инфантильного развития, который связан с отделением подрастающего ребенка от авторитета родителей, от их идеализированных образов. Этот результат может оказаться болезненным, и не случайно встречаются невротики, чье заболевание обусловлено тем, что они потерпели неудачу при раннем опыте отделения от родителей.
Семейный роман занимает во французской литературе особое место, ярким доказательством чему служит появление в XX веке многочисленных многотомных семейных циклов.
Семейный роман, взятый во всей цело-купности своей проблематики, направленной на осмысление взаимоотношений человека и семьи, складывающийся и видоизменяющийся на протяжении нескольких столетий, представляет собой довольно сложное явление. Сюжетосложение в семейном романе построено на выявлении конфликтов, которые лишь на первый взгляд представляются локальными, преходящими и окказиональными2, т.е. единичными, случайными, происходящими и разрешающимися в рамках одной семьи между людьми разных характеров и взглядов, но на поверку это оказываются устойчивые в их неразрешимости (субстанциональные) конфликты, которые мыслятся повторяющимися и неразрешимыми: конфликт отцов и детей, разных поколений как представителей разных культурно-социальных миров; конфликт мужчины и женщины, так как в семье возможно видеть «базовую единицу ..., которая, в общем плане, подразумевает «естественную» внутреннюю связь, взаимоотношение мужчин, женщин и детей - не просто индивидов». Особую смысловую нагрузку в семейном романе имеют взаимодействия и взаимовлияния представителей разных поколений, типичных в своём миропонимании, поисках ценностных ориентиров, выборе путей самоопределения. Поколения отличаются и образом мыслей, и духовным опытом. К отличительным жанровым признакам семейного романа принадлежит и своеобразие композиции, проявляющееся в повторяющихся, привычных в своей обыденности событиях семейной жизни: рождение, учение, свадьба, воспитание детей, смерть, похороны1. Как правило, эти события несут символическую нагрузку, выявляя в извечной закономерности происходящего уникальность конкретного случая, становящегося неким итогом отдельной судьбы, проверкой состоятельности данной человеческой личности, значительности её действий.
Р.Роллан «Жан-Кристоф»:
Герой романа окончательно порывал со статусом «лавочника», приобретал статус Бетховена, Гения, наделенного максимальными творческими потенциями.
Даже имя героя романа - Жан-Кристоф Крафт - символично, в нем обозначены эти возможности, эта функция гаранта роллановского оптимизма, его ставки на будущее («важно не то, что было, а то, что будет»). «Крафт» - «сила», «сила природы» (нем.), Жан - Иоанн Предтеча, крестивший Христа. Кристоф - св. Христофор, переносивший Христа через реку. Особый смысл и предназначение героя намечены происхождением Крафта, его рождением в приграничной области Германии, а затем переездом в Париж. Жан-Кристоф - реализация любимой идеи Роллана о всемирном братстве, единстве человечества.
Еще одна особенность роллановской «реки» сформулирована в «Диалоге автора со своей тенью» (предисловие к первому изданию «Ярмарки на площади», 1908). Тень - это, естественно, родственно близкий автору герой, но автор готов следовать за собственной тенью по пути к истине, к будущему. Самое существенное и сокровенное в себе автор обнаруживает, устанавливает с помощью этого необычного двойника, с помощью необычного монолога, в котором сливаются голос автора и голос героя. Образ «героя-автора» придает органическое единство повествованию, которое порой кажется разностильным.
По определению Роллана, композиция «Жан-Кристофа» - музыкальная, «четырехчастная симфония». Части этой симфонии - этапы становления героя, музыка его души, бесконечная и бесконечно меняющаяся гамма чувств и ощущений, возникающая при соприкосновении с внешним миром. Начиная со смутных образов, возникших у новорожденного, и кончая впечатлениями всей жизни, проносящимися в угасающем сознании умирающего.
«Жан-Кристоф» - эпопея «мира, в котором мы живем», герой ее представляет «поколение, переходящее от одной войны к другой, от 1870 года к 1914 году». Роллан вывел Кристофа на поля социальных битв переломной эпохи, сделал его предвестником «грядущего дня», оптимальным вариантом человека, который в сердце Европы, среди бушующих страстей возвышается как маяк, собирающий всех людей доброй воли.
Система персонажей в «Жан-Кристофе» - круг близких герою людей, его друзей, некая большая семья, играющая роль фундамента общества, обновляемого душевной энергией и нравственным порывом членов такого содружества. Отношения между ними регулируются чувствами любви, дружбы, теми истинными ценностями, в которых особенно нуждается Кристоф.
Только дружба налаживает контакт различных цивилизаций, французской и немецкой, коль скоро их олицетворением выступают Кристоф и Оливье. Роллан бросил вызов шовинизму тем фактом, что героем романа сделал немца, ему доверив и свою этику, и свою эстетику - довершив его воспитание, его становление в Париже, в соприкосновении с Оливье, т.е. с «истинной Францией».
Свойственная Кристофу реакция на внешний мир - не «немецкая» и не «французская» - это реакция художника, музыканта, который каждый раз «настраивает» свою душу, во всем улавливая внутренние ритмы, неслышные другим мелодии. Насыщаясь ими, Кристоф поднимается над рядовым существованием, приобщается к «стихиям», к «сокровенным силам». Но земли при этом не покидает, так как музыка для него - это «все сущее».
Приобщаясь к музыке, Кристоф приобщается к радости, к любви, приобретает такие силы, которые позволяют одолевать все препятствия.
Он рано увидел смерть близких людей, и жизнь его стала «борьбой против жестокого удела». Он очень рано отделил внутреннее от внешнего, отделил «суть», которая отождествилась с потребностью в свободе, с поисками смысла бытия. Поисками тем более драматическими, что Кристоф «был одержим неверием» - «Бога больше не было».
Свою этику Кристоф выковывал в обществе, напоминавшем «груду развалин». На первых порах и у него возникло желание «разрушать и жечь» в знак протеста, поскольку «Бога нет, все дозволено». Однако художником руководит здоровый, природный инстинкт, который преобразует энергию отрицания в энергию утверждения.
История жизни Кристофа - история постоянных потерь. Роллан щедро дарует человеку всю меру страданий, чтобы одолеть зло и подняться к радости, обогащая свою душу, это «огромное духовное царство».
