В марте 1921 года на Х съезде коммунистической партии по докладу В.И. Ленина было принято решение о переходе от «военного коммунизма» к «новой экономической политике» (НЭПу). Причинами столь крутого поворота, совершенного по инициативе вождя партии вопреки мнению большинства членов ЦК, послужили:
1) экономическая разруха (к 1921 г. промышленное производство упало в 7 раз, по сравнению с дореволюционным), голод в ряде регионов (особенно в Поволжье) и массовые эпидемии тифа, как результат краха политики «военного коммунизма»;
2) как следствие этого – массовое сопротивление крестьянства и других слоев народа (Кронштадтское восстание матросов, Тамбовское и Западно-Сибирское восстания крестьян). Пока шла Гражданская война, они отчасти мирились с политикой «продразверстки», выбирая между красными и белыми «меньшее из зол» для них. По окончании же войны положение становилось все более невыносимым. Особенно тревожным для большевиков симптомом стало восстание кронштадтских матросов – «красы и гордости революции», в прежнее время одной из самых надежных опор партии.
Реформы НЭПа сводились к следующему:
1) ограниченный допуск частной собственности и кооперации в торговле, мелкой и средней промышленности при сохранении государственной монополии в крупной промышленности, банковской сфере и внешней торговле с привилегиями для государственных предприятий по сравнению с частными (при этом с целью повышения конкурентоспособности они переводились на частичную самоокупаемость – хозрасчет);
2) восстановление товарно-денежных отношений с денежной реформой 1924 года (возродившей золотой стандарт рубля и прекратившей инфляцию) и свободы торговли;
3) переход от продразверстки к фиксированному продналогу в деревне;
4) отмена трудовой повинности и уравниловки в зарплате;
5) создание общегосударственного органа планирования в экономике – Госплана.
В результате НЭП позволил восстановить к 1928 году разрушенную двумя войнами и «военным коммунизмом» экономику и тем самым помог большевикам удержаться у власти.
Вместе с тем, опыт НЭПа наглядно показал:
1. Производительность на госпредприятиях была в 2 раза ниже, чем на частных. Казалось бы, само по себе это служило доказательством большей эффективности частного хозяйства. Но коммунисты убедили себя, что это лишь следствие недостатка управленческого опыта.
2. При общей стабилизации неизбежной социальной «издержкой» рыночной экономики стала высокая безработица (1,5 млн человек). В свою очередь, урбанизация привела к жилищному кризису в перенаселенных городах. С целью обеспечения городского населения продовольствием были созданы искусственные «ножницы цен»: высокие – на городскую промышленную продукцию и заниженные – на продукцию крестьян. Однако эта мера, являвшаяся в смягченном виде рудиментом политики «военного коммунизма», делала невыгодным для крестьян продавать хлеб государству и впоследствии привела к новому продовольственному кризису.
В целом НЭП можно признать блестящим маневром Ленина, спасшим формирующееся коммунистическое государство от гибели. Более того, он породил иллюзии среди части интеллигенции, в том числе и эмигрантской (т. н. «сменовеховцы», идеолог – бывший кадет Н.В. Устрялов), об «эволюции» коммунистического режима в сторону постепенной реставрации буржуазно-демократических порядков, и подтолкнул ее к сотрудничеству с ним. При этом «сменовеховцы» ссылались на опыт Французской революции конца XVIII века, забыв о том, что там «откат» от уравнительной и террористической политики якобинцев произошел в обстановке падения их режима, а в России – при сохранении власти большевиков, чем способствовал лишь ее укреплению и давал время для перегруппировки сил. В своих надеждах эта часть интеллигенции жестоко обманулась.
Социально-экономический и политический кризис в начале 1920-х гг. Переход к нэпу (1921–1928/29)
Политика военного коммунизма после окончания Гражданской войны не отвечала интересам народа.
Недовольство крестьян продразверсткой, которая продолжала увеличиваться с каждым годом, привело к сокращению посевных площадей, понижению урожайности, уменьшению поставок хлеба государству.
По стране прокатилась волна крестьянских восстаний и антисоветских мятежей: на Украине, в Сибири, Средней Азии, в Тамбовской, Воронежской и Саратовской губерниях. Военный антикоммунистический мятеж моряков в Кронштадте в марте 1921 г. был общественно-политическим кризисом, который создал угрозу существования Советской власти.
Поворот к новой экономической политике (нэпу) был осуществлен под жестким давлением всеобщего недовольства в стране для нормализации внутриэкономических, социальных, политических отношений.
Изначально в нэпе была заложена двойственность и противоречивость между социалистическим и рыночным началами, политикой и экономикой и т. п. Первое направление реформ осуществлялось с целью укрепления обобществленных государственных форм в экономике и подразумевало расширение плановых начал (образование Госплана), усиление государственного контроля и регулирования (деятельность Рабкрина, открытие Госбанка, начало стабилизации валюты), концентрацию производства, расширение распределительных отношений (между ведущими отраслями, крупнейшими предприятиями). Для развития этого направления использовалась вся мощь государственных институтов и идеологическое обеспечение в рамках концепции построения социализма.
Второе направление реформ – активизация рыночных, частнокапиталистических отношений. Для этого формировался блок новых по сравнению с военным коммунизмом отношений. Для развития этого направления осуществлялся комплекс мер, способствующих функционированию товарно-денежных отношений: переход от продразверстки к продналогу, разрешение свободной торговли и частной промышленности, сдача госпредприятий в аренду, концессии, предоставление крестьянству свободы в использовании земли, инвентаря, рабочих рук.
Перспективы данного направления реформ были ограничены по объему (главным образом в сфере мелкотоварного производства), времени (надолго, но не навсегда), потенциалу роста (без угрозы интересам политического господства диктатуры пролетариата).
Первым шагом перехода к нэпу стали решения X съезда РКП(б) (март 1921 г.), на котором обсуждался вопрос «О замене разверстки натуральным налогом». С основным докладом о замене разверстки налогом выступил В.И. Ленин, а с содокладом – А.Д. Цюрупа. В.И. Ленин сделал два основных вывода: во-первых, «только соглашение с крестьянством может спасти социалистическую революцию в России, пока не наступила революция в других странах»; во-вторых, «мы не должны стараться прятать что-либо, а должны говорить прямиком, что крестьянство формой отношений, которая у нас с ним установилась, недовольно, что оно этой формы отношений не хочет и дальше так существовать не будет». На X съезде было принято ленинское предложение о замене разверстки натуральным налогом.
Продналог вводился на 13 видов продовольствия, технических и фуражных культур. Все, что оставалось у крестьян после сдачи налога, полностью поступало в их распоряжение. Продналог был почти в два раза меньше разверстки, причем основная его часть взималась с зажиточного крестьянства. Наиболее бедные крестьяне и коллективные хозяйства от налога освобождались или получали существеннее льготы. Размеры продналога крестьянину сообщались заранее, т. е. накануне посевной, поэтому крестьянин мог расширить посевную площадь, получить больше продовольственных излишков и затем реализовать их по свободной цене на рынке.
С введением продналога открылся путь к свободной торговле, первоначально ограниченной рамками местного оборота, т. е. местожительством крестьян. Но уже в августе-сентябре 1921 г. власти вынуждены были пойти на отмену государственного товарообмена, встать на путь раскрепощения товарно-денежных отношений, широкого использования рыночных методов хозяйствования. Торговля стала основной формой смычки между городом и деревней. Для дальнейшего формирования рынка необходимо было оживить промышленность, увеличить выпуск ее продукции. Для этого при переходе нэпу было проведено разгосударствление мелких и, частично, средних предприятий. 17 мая 1921 г. было принято постановление Совнаркома, в соответствии с которым предлагалось принять меры к развитию кустарной и мелкой промышленности как в форме частных предприятий, так и в форме кооперативов.
9 августа 1921 г. был принят «Наказ СНК о проведении в жизнь начал новой экономической политики», содержащий исходные принципы работы промышленности в условиях нэпа: развитие промышленности предполагалось осуществлять в рамках единого общехозяйственного плана под руководством Госплана; была проведена перестройка управления народным хозяйством, ослаблена его чрезмерная централизация; вместо трудовых мобилизаций рабочих стали набирать по найму; вводилось их материальное стимулирование, зарплата начислялась в зависимости от квалификации и количества произведенной продукции. Государственные предприятия переводились на хозяйственный расчет, что расширяло их права, появилась возможность самостоятельного решения вопросов о заготовке сырья и реализации готовой продукции. В городе разрешалось открывать или брать в аренду кооперативам, товариществам, другим объединениям или частным лицам мелкие промышленные и торговые предприятия.
6 октября 1922 г. был принят Земельный кодекс. Крестьяне получали право свободного выхода из сельской общины и выбора форм землепользования. Разрешались в крайне ограниченном размере аренда земли и применение наемного труда. Крестьяне-единоличники давали 98,5 % всей продукции сельского хозяйства. К 1922 г. в основном была отменена карточная система. К весне 1923 г. в целом завершился переход экономики на рыночные рельсы.
В 1922–1924 гг. была осуществлена денежная реформа[21] (основными ее авторами были совнарком финансов Г. Сокольников и профессор Л. Юровский). Была введена твердая валюта – червонец. Новую валюту использовали прежде всего для оптовой торговли. Один червонец приравнивался к десяти царским золотым рублям, но на золото он обменивался только при расчетах с иностранными партнерами. Быстрое развитие рынка позволило к началу 1924 г. ликвидировать дефицит бюджета. Необходимость в эмиссии совзнаков отпала. В розничной торговле, где они обращались, их заменили казначейские билеты (в рублях), имеющие определенное соотношение с червонцем. Обмен шел из следующего расчета: один рубль казначейских билетов приравнивался к 50 тыс. рублей совзнаками. В стране появилась одна твердая конвертируемая валюта, которая принималась к обращению на западных биржах, имевших связи с СССР.
Экономические успехи страны в период нэпа были очевидны. Уже к началу 1922 г. явно обозначился подъем народного хозяйства, страна была накормлена и одета. Набирала силу кооперация. В 1925 г. валовой сбор зерна на 10,7 % превысил среднегодовой сбор в 1909–1913 гг. К 1927 г. был достигнут довоенный уровень в животноводстве. Потребление пищевых продуктов в 1927 г. превысило уровень дореволюционной России. Преимущество это относилось к сельским жителям. В целом народное хозяйство СССР в 1927/28 хозяйственном году достигло уровня промышленного производства России 1913 г.
Вместе с тем в период нэпа стало возникать много сложных проблем. Одна из них – циклический характер экономики с серьезными кризисами 1923, 1925 и 1927–1928 гг.
Осенью 1923 г. разразился так называемый кризис сбыта. Сельскому населению была недоступна по существующим ценам покупка остро необходимых им промтоваров, которыми были забиты все склады и магазины. Это положение вызвало у крестьян ответную реакцию: они стали задерживать передачу зерна в госхранилища по продналогу. Вскоре большевики вынуждены были восстановить ценовой паритет, снизить отпускные промышленные цены, и кризис сбыта был ликвидирован.
Кризисы хлебозаготовок в 1925 и 1927–1928 гг. также были вызваны диспропорциями в структурной и ценовой политике правительства по отношению к городу и деревне. Выход из кризисных ситуаций большевики видели в основном через призму административных методов регулирования экономики.
В российском обществе второй половины 1920-х гг. все явственней стало проявляться недовольство нэпом со стороны различных социальных групп.
Новая экономическая политика была встречена в штыки партийным и государственным аппаратом, так как ему приходилось отказываться от метода приказных решений. Товарно-денежные отношения требовали гибкой профессиональной политики, знаний, опыта. Однако у аппарата отсутствовали достаточные стимулы для этого, так как свои социальные гарантии (и весьма неплохие) он имел независимо от эффективности работы.
Кроме того, нэп объективно вел к росту безработицы, в том числе и среди управленцев: к январю 1924 г. среди 1 млн безработных находилось 750 тыс. бывших служащих. Эта проблема была очень болезненной и обостряла социальные противоречия в стране.
В деревне усилилось расслоение крестьян, было разрешено применять наемный труд, в деревне возросла эксплуатация. Нэп подрывал социальную защищенность тех, кто привык жить по принципу круговой поруки, когда была община. Та часть крестьянства, которая была связана не с товарным производством, а с натуральным хозяйством, в годы нэпа значительно сократилась. Огромное количество переселенцев, хлынувших в город, растворяло промышленный пролетариат. Зажиточные крестьяне-кулаки тоже были недовольны нэповской политикой, которая отождествлялась с высокими налогами, «ножницами» в ценах между промышленной и сельскохозяйственной продукцией.
Рабочий класс не стал той социальной опорой, которая боролась бы и отстаивала принципы нэпа. Хозрасчет не доходил до рабочих мест, он был сугубо трестовским и поддерживался административным путем. Поэтому рабочий не видел материальной выгоды от получения конечных результатов.
В итоге недовольные нэпом в «низах» (бедняки и батраки в деревне, безработные, малоквалифицированные рабочие и служащие) были едины в его неприятии с «верхами» (парт– и госаппаратом). Судьба нэпа оказалась предрешенной.
