Предпосылки хозяйственной реформы середины 1960х гг. вызревали еще в ходе экономических преобразований конца 1950х — начала 1960х гг. Новое руководство страны (Л.И. Брежнев — первый секретарь ЦК КПСС, А.Н. Косыгин — председатель Совета Министров, Н.В. Подгорный — председатель Президиума Верховного Совета СССР), несмотря на резкую критику «волюнтаристских методов» Н.С. Хрущева, осознавало необходимость преобразований в советской экономике.
Стремление повысить эффективность сельского хозяйства с помощью экономических реформ было зафиксировано в решениях мартовского 1965 г. пленума ЦК КПСС. Был снижен с намеченных 4 млрд до 3 млрд 400 млн пудов и объявлен неизменным до 1970 г. план обязательных закупок зерна. Предусматривалось поднять закупочные цены на продукцию сельского хозяйства (на скот с 10 до 100%, а за поставленный сверх плановых показателей хлеб до 50%). Были сняты некоторые ограничения на развитие личных подсобных хозяйств, изменена налоговая политика. Если прежде налогом облагался весь денежный доход колхозов, то теперь лишь чистый доход и 15% с рентабельности.
Правительство пошло по пути списания долгов с колхозов и увеличения их кредитования. Согласно постановлению ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 1 апреля 1965 г. с экономически слабых колхозов была списана задолженность Госбанку на сумму более 2 млрд руб., задолженность за оборудование и технику, приобретенные колхозами у МТС, долги заготовительным организациям. В течение восьмой пятилетки (19661970 гг.) было увеличено финансирование аграрного сектора на 71 млрд рублей — сумму, равную вложениям в сельское хозяйство за 19 послевоенных лет. Значительная часть этих средств была направлена на реализацию программ химизации почв и их мелиорации, принятых в 1966 г. постановление ЦК КПСС и Совмина СССР «О повышении материальной заинтересованности колхозников в развитии общественного производства» предполагало введение с 1 июля 1966 г. гарантированной оплаты труда работников сельского хозяйства. Было предусмотрено право колхозников на пенсию и социальное страхование. Эти меры, направленные на оздоровление экономики колхозов и совхозов, способствовали некоторому ослаблению зависимости СССР от закупок продовольствия за рубежом. Практически не закупался хлеб в 1966 г., гораздо ниже средних были показатели в 1967 г. Последним проявлением реформы стало принятие в 1969 г. Устава колхоза, подтвердившего право колхозников на подсобное хозяйство и несколько расширившее права колхозов.
Важнейшее значение для разработки многоотраслевой экономической реформы имели решения сентябрьского 1965 г. пленума ЦК КПСС. На нем с докладом «Об улучшении управления промышленностью, совершенствовании планирования и усилении экономического стимулирования промышленных предприятий» выступил председатель Совета Министров СССР А.Н. Косыгин. Экономические реформы этого периода часто называют «косыгинскими», так как именно он возглавлял группу сторонников экономических преобразований в высшем эшелоне власти. " Докладе содержался призыв к расширению хозяйственной самостоятельности предприятий, главным показателем эффективности работы которых должен был стать не вал, а объем реализуемой продукции, требование ликвидации совнархозов и восстановления отраслевого принципа управления производством.
Реформирование промышленности осуществлялось по трем основным направлениям.
Первое — изменение структуры управления. На пленуме было принято решение о прекращении работы совнархозов и восстановлении отраслевых министерств. Таким образом, территориальный принцип управления промышленными предприятиями, введенный в 1957 г., был вновь заменен на отраслевой. Создавались 29 общесоюзных и союзнореспубликанских министерств.
Второе — совершенствование системы планирования. Предполагалось повышение научного уровня государственного планирования с привлечением самых передовых достижений экономической науки и расширение планирования на уровне предприятий. При составлении планов вместо главного показателя — общего вала выпускаемой продукции — вводился новый — объем реализованной продукции. Однако государство сохраняло за собой право спускать плановые задания по важнейшим видам продукции, даже если они были невыгодны для производителей.
Третье — усиление экономического стимулирования. В октябре 1965 г. было принято совместное постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О совершенствовании планирования и усилении экономического стимулирования промышленного производства», предусматривавшее повышение эффективности производства за счет увеличения отдачи от капитальных вложений и основных производственных фондов. Положение о государственном предприятии определяло круг вопросов, которые они отныне могли решать самостоятельно: планирование объемов производства и ассортимента продукции на основе полученных плановых заданий и самостоятельно принятых заказов; установление долговременных связей с поставщиками сырья и комплектующих, а также с потребителями продукции; определение численности работников и уровня средней заработной платы; распределение части прибыли, остававшейся в их распоряжении. С этой целью предусматривалось создание на предприятиях трех крупных фондов: материального поощрения, из которого выделялись деньги для вознаграждения работников; социальнокультурных мероприятий и жилищного строительства; развития производства, средства которого направлялись на автоматизацию и модернизацию оборудования, обновление основных фондов, освоение новых видов продукции.
Все принятые документы содержали призыв к повышению личной материальной заинтересованности работников. Казалось, партийные лидеры, стремясь уйти от мобилизационного типа развития экономики довоенного и военного периода, вдруг вспомнили пророческую фразу А. Смита: «Человек, лишенный какойлибо собственности, может быть заинтересован только в том, чтобы есть возможно больше и работать возможно меньше».
Вопрос о результатах экономической реформы середины 1960х гг. до сих пор является спорным. Ряд исследователей отмечают, что, несмотря на множество принятых решений, не удалось добиться повышения эффективности производства и производительности труда. Другие склонны преувеличивать ее последствия. Думается, что истина лежит посередине. Предпринятые меры дали временный положительный результат. Реформа несколько приостановила падение темпов промышленного производства, сумев обеспечить даже некоторую динамику экономического роста.
Восьмую пятилетку по праву считают одной из самых успешных в экономической жизни страны. Однако попытки привнести в советскую экономику элементы классического рынка не увенчались успехом, и уже в 19661967 гг. стали проявляться негативные стороны реформы. Исследователи связывают их, вопервых, с непоследовательностью и противоречивостью принимаемых решений, вовторых, с их половинчатостью — изменения в экономической области не были связаны с демократизацией общественных отношений. Ставка на количество привела к тому, что предприятия быстро подстраивались под количественные показатели, не обращая внимания на качественные. Если конечные результаты рассчитывались по реализации продукции в рублях, то приоритет оставался за дорогостоящей продукцией при вымывании дешевого ассортимента. Если контролировался вес, то предприятия выпускали более массивные изделия. Для контроля за качеством продукции вводилось огромное количество показателей, в которых запутывались сами контролирующие органы. Решение этой проблемы с помощью создания Центральной автоматизированной системы управления (ЦАСУ) также не принесло ожидаемых результатов изза несовершенства электронновычислительной техники.
Если в период становления индустриального общества стандартизация и централизованная система управления позволяли
успешно решать экономические проблемы, то в конце 1960х — начале 1970х гг. они стали тормозить развитие. В этот период страна вынуждена была реагировать на колоссальные технологические изменения, связанные со вторым этапом научнотехнической революции. Новый этап НТР, получивший название микроэлектронной революции, характеризовался индивидуализацией процесса труда, превращением его в свободную творческую деятельность, внедрением новых технологий, изменением системы управления производством (привлечение работников к управлению). Стимулировать этот процесс из единого центра при существовании жестких плановых показателей было невозможно.
Примером недальновидной государственной политики может служить требование вносить в госбюджет плату не за фактически использованные производственные фонды, а за плановые. Предприятие, избавившись от устаревшего оборудования в течение года, вынуждено было платить за него до очередной ревизии. Приходилось копить себе в убыток старое оборудование. В результате производственные фонды увеличивались, а эффективность их использования неуклонно снижалась. Не менее абсурдной была ситуация с фондом заработной платы. Этот фонд, создаваемый на предприятии, зависел не от объема реализованной продукции, а от численности работников. Следовательно, сокращение числа работников автоматически уменьшало накопления фонда. В этих условиях руководство предприятий не было заинтересовано в увольнении тех, кто «делал вид», что работает.
С первых шагов реформы стали очевидны и проблемы с ценообразованием. Так как цены формировались не рынком, а партийноправительственными органами, требовавшими их неизменности, ряд отраслей промышленности был убыточен (угольная промышленность, производство и переработка мяса, черная металлургия). В других же отраслях уровень рентабельности был неоправданно высокий (нефтяная, газовая, приборостроение). Высокий уровень рентабельности существовал, прежде всего, в отраслях, связанных с военнопромышленным комплексом. Многие советские руководители и вовсе недооценивали важность проблемы ценообразования. Весной 1969 г. председатель Совета Министров СССР заявил, что цены сейчас не главный вопрос. Главное, по его мнению, чтобы министерства почувствовали полную ответственность за продукцию, которая удовлетворяла бы народное хозяйство.
Среди причин свертывания экономических реформ необходимо отметить и изменение общественнополитической ситуации в «социалистическом лагере». Попытки придать «второе дыхание» социализму в Чехословакии с помощью рыночных механизмов и общественного обновления продемонстрировали опасность и угрозу существованию социалистической системы, способствовали отказу партийных лидеров от намеченных реформ.
Реальный отказ от проведения экономических реформ был зафиксирован в решениях декабрьского 1969 г. пленума ЦК КПСС. Административнокомандные методы управления вновь вытеснили экономические рычаги. Понятие «рынок» стало синонимом политической неблагонадежности.
Недостаточную эффективность советской экономики призваны были компенсировать валютные средства от продажи нефти и газа. Энергетический кризис, разразившийся в мире в начале 1970х гг., серьезные противоречия между традиционными поставщиками и потребителями сырья в результате войны на Ближнем Востоке привели к повышению спроса на советскую нефть. Советский Союз начинал вкладывать огромные средства в освоение природных месторождений нефти и газа на территории Западной Сибири. По некоторым данным, затраты на развитие нефтяной промышленности составляли в начале 1970х гг. — 4,6 млрд долларов в год, в 19761978 гг. — более 6 млрд, а в начале 1980х — 9 млрд в год. Доходы СССР от продажи нефти росли стремительными темпами: за десять лет ее экспорт вырос на 22%, а доходы на 272%. Сырье не случайно стали называть «наркотиком советской экономики». Поступавшие валютные запасы направлялись на закупку высокотехнологического оборудования, продовольствия и товаров ширпотреба. В 1973 г. было закуплено 13,2% зерна от общего объемов его производства в СССР, в 1975 г. 23,9%, а в 1981 г. — 41,4%. Анализируя характер советского экспорта и импорта, Ю.В. Андропов скажет позднее: «Импорт растет, причем много берем «барахла», а не технологию. Западные страны стремятся взять и берут у нас сырье. Остальная продукция неконкурентоспособна».
Пагубное влияние на советскую экономику оказывала гонка вооружений. Советский Союз вступил в противостояние с США, уступая противнику по экономическим показателям в 68 раз. Отставание СССР в использовании достижений научнотехнического прогресса, низкая производительность труда и высокая энергоемкость производства, износ оборудования и значительная доля ручного труда приводили к тому, что расходы на оборону в Советском Союзе были в полторадва раза выше, чем в США. Участие СССР в гонке вооружений приводило к серьезному дисбалансу в экономике. Централизованное планирование исходило из необходимости приоритета развития группы «А» (производство продукции, идущей в производственное потребление) перед группой «Б» (производство предметов потребления). Отрасли, связанные с военнопромышленным комплексом, пользовавшиеся приоритетом правительства, требовали новых денежных вложений, а уровень их рентабельности оставался неоправданно высоким.
Развитие аграрного сектора в 1970х гг. осуществлялось за счет увеличения капиталовложений. Начиная с 9й пятилетки (19711975 гг.) и до распада СССР, инвестиции в сельское хозяйство превышали все вложения в жилищное строительство и непроизводственную сферу. Несмотря на то, что Советский Союз инвестировал в сельское хозяйство на 1213% больше средств, чем США, СССР так и не смог догнать Америку по производству многих видов сельхозпродукции в расчете на душу населения. Это было связано не только с неэффективным использованием денежных средств, но и с огромными потерями полученного урожая на пути от сельскохозяйственных предприятий до потребителя. Низкое качество дорог, транспортных средств, хранилищ, тары, удаленность перерабатывающих предприятий от производителей приводили к невиданным потерям урожая — 20% зерна, 40% картофеля, до 1/3 овощей. Все это увеличивало дефицит продовольствия. В секретной записке, подготовленной сельскохозяйственным отделом ЦК КПСС, который с 1978 г. возглавлял М.С. Горбачев, говорилось: «Даже в Москве овощи продаются с перебоями, их качество низкое».
В середине 1970х гг. была сделана ставка на агропромышленную интеграцию, предусматривавшую кооперирование колхозов и совхозов с отраслями промышленности, непосредственно связанными с сельским хозяйством — транспортом, торговлей, строительством. В стране стали создаваться районные агропромобъединения — РАПО, напоминавшие совнархозы конца 1950х гг. Однако это нововведение не могло повлиять на решение назревших проблем. К 1985 г. они прекратили свое существование.
Главный акцент в политике на селе был вновь сделан на увеличение капиталовложений, списание долгов и повышении роли Министерства сельского хозяйства в планировании и руководстве аграрным производством. Дотационная система «сводила на нет» любое стремление к перевыполнению плана.
Колхозы, выполнявшие спущенные планы заготовок, не могли свободно распоряжаться оставшейся продукцией, так как она изымалась для покрытия долгов отстающих хозяйств. Отстающие же колхозы жили по принципу «Если раньше не работали изза того, что знали — все равно ничего не дадут, то теперь не работаем потому, что знаем — все равно дадут». В 1980 г. убытки сельскохозяйственных предприятий составили 509 млн рублей. Не удавалось остановить процесс активного переселения сельских жителей в города. Только за 1981 — 1988 гг. из российского села выбыло 4,5 млн человек. Целые деревни и поселки просто исчезали с карты страны.
В конце 1970х гг. — начале 1980х гг. наблюдался рост производства сельхозпродукции лишь на индивидуальных приусадебных участках. Поразителен тот факт, что частный сектор, занимая 2,8% посевных площадей, давал в 1979 г. 59% картофеля, 31% овощей, 30% молока, 29% мяса.
Истощение дотационных возможностей экономики СССР все больше сказывалось на состоянии аграрного производства. С 1979 г. в стране начался затяжной сельскохозяйственный кризис. Принятая в 1982 г. Продовольственная программа — первый крупный реформаторский опыт М.С. Горбачева, — не могла спасти ситуацию. Несмотря на то, что к ее разработке были привлечены известные специалисты — академики А.Г. Аганбегян, Т.И. Заславская, она не содержала никаких практических предложений, направленных на улучшение положения на селе. Консервативное крыло партийного руководства сопротивлялось любым попыткам перемен. По воспоминаниям Т.И. Заславской, в ответ на предложения ученых М.С. Горбачев сказал: «Неужели вы думаете, что если я запишу это в проекте программы, я еще буду сидеть в этом кабинете».
Пытаясь повысить эффективность промышленного производства, правительство пошло по пути усиления административных методов управления, увеличивая количество министерств: к началу 1980х гг. насчитывалось 100 общесоюзных и 800 республиканских. Только их содержание обходилось государству в 40 млрд руб. ежегодно.
Ставка была сделана также на создание гигантских территориальнопроизводственных комплексов — ТПК. Наиболее известные из них — ПавлодарскоЭкибастузский и КанскоАчинский по добыче угля, ЗападноСибирский по добыче нефти и др. Для более эффективного развития экономики Сибири и Дальнего Востока в 1974 г. началось строительство БАМа —
БайкалоАмурской железнодорожной магистрали. Введение в эксплуатацию ТПК имело как положительные, так и негативные последствия. С одной стороны, это позволило СССР догнать развитые западные страны по объему промышленной продукции, с другой — расширение производства осуществлялось в ущерб реконструкции действующих предприятий. Так, в 1980 г. средний срок службы оборудования составил 26 лет при норме 13. А в 19801985 гг. износ основных производственных фондов вырос с 36 до 41%. И это притом, что основную статью советского импорта составляли машины и оборудование — 33,9% в 1980 г., 37,1% в 1985 г. — из стран социалистического содружества и, соответственно, 29,8% и 31,4% — из капиталистических стран.
К серьезным диспропорциям в народном хозяйстве следует отнести нарушение соотношения между добывающей и обрабатывающей промышленностью в пользу добывающей, значительное опережение развития топливноэнергетического комплекса с явной ориентацией на экспорт нефти и газа. Если поставки нефти в страны социалистического содружества сократились в 19801985 гг., то за этот же период ее вывоз в капиталистические страны за твердую валюту вырос с 27,4 до 28,9 млн тонн.
Уже отмечалось, что приоритет группы «А» над группой «Б» сохранялся на протяжении всего существования советской экономики. В силу сложившихся диспропорций легкая промышленность серьезно отставала, товары народного потребления все чаще становились дефицитом. Это, в свою очередь, вело к расширению нелегального производства товаров и услуг. Роль денег в СССР все больше играли связи, возможность не покупать, а доставать «дефициты». В этих условиях усиливалась роль партийных и государственных чиновников, влиявших на процесс распределения товаров. Происходило сращивание интересов руководителей теневого бизнеса и партийной номенклатуры. «Теневая экономика» формировалась как различными видами официально запрещенной индивидуальнотрудовой деятельности, так и криминальными методами — крупными хищениями товаров, махинациями в отчетности и т.п. В Узбекистане приписки продажи государству хлопка составили 600 тыс. тонн. По неофициальным данным, к середине 1980х гг. в сфере теневой экономики постоянно было занято около 15 млн человек.
К концу 1970х гг. на международной арене политика «разрядки» сменилась новым витком гонки вооружений. С приходом к власти в США Р. Рейгана расходы Америки на оборону выросли за пять лет в два раза. Стремясь добиться стратегического превосходства, Советский Союз с 1980 по 1985 гг. увеличил расходы на оборону на 45%, сохранив преимущественное развитие отраслей военнопромышленного комплекса. Все это истощало и без того затратную и тяжеловесную советскую экономику.
Ухудшающаяся экономическая ситуация вынудила власть вернуться к идее хозяйственной реформы на основе хозрасчета. В 1979 г. группой ученых во главе с академиком В.А. Кириллиным был подготовлен доклад о состоянии советской экономики. Однако рекомендации ученых о необходимости радикального реформирования вызвали негодование партийных лидеров, а сам доклад оказался засекреченным на 10 лет. В июле 1979 г. было принято постановление ЦК КПСС и Совета Министров «Об улучшении планирования и усилении воздействия хозяйственного механизма на повышение эффективности производства и качества работы». Предусматривалось усиление роли централизованного планирования и управления, вводилось 17 показателей, по которым должны были отчитываться предприятия, вновь создавались фонды экономического стимулирования предприятий. Ограниченная реформа 1979 г. была последней попыткой модернизации экстенсивной бюрократизированной советской экономики.
Изменения в экономике неизбежно вели и к изменениям в социальной сфере. Если раньше она была достаточно прочной и однородной, то с середины 1970х гг. социальная система стала усложняться, появились новые страты, началось разрушение социальной однородности общества. Новые социальные субъекты — носители различных интересов — все больше нарушали сложившуюся стабильность.
В 1970 — начале 1980х гг. активно происходил процесс трансформации советской элиты. Если в 19301940 гг. в эпоху партийных чисток ни один руководитель не мог чувствовать себя в полной безопасности, то в 1970х в рамках брежневского курса на стабильность позиции функционеров усиливались. Региональные лидеры получали все большую автономию в обмен на политическую поддержку центральной власти. Все отчетливее наблюдался двусторонний процесс — стремление экономической элиты приобщиться к власти, с одной стороны, и попытки политической элиты преодолеть отчуждение от собственности, с другой.
Возникают противоречия и в традиционных социальных структурах. Если в 1950х гг. инженернотехнические работники получали в среднем на 75% больше рабочих, то в 1985 г. эта разница сократилась до 10%. Падение престижа квалифицированного труда порождало недовольство значительной массы интеллигенции своим материальным положением.
Если до середины 1970х гг. жизненный уровень населения неуклонно повышался (поток валюты, поступавшей от продажи нефти, позволял удерживать неизменность цен на основные виды продовольствия, росла заработная плата, развивалась система образования и здравоохранения), то в начале 1980х гг. ситуация резко изменилась. Реальный уровень жизни начал падать. Темпы прироста национального дохода уменьшились по сравнению с 19661970 гг. в 2,1 раза, реальные доходы населения в 2,8 раза. В условиях увеличивающегося дефицита усилилась продовольственная проблема. Из магазинов пропали элементарные продукты питания, а в Москву и Ленинград потянулись так называемые «колбасные поезда». Жители провинциальных городов ехали в столицу за колбасой, мясом, молоком, т.п. По данным западных исследователей, советская женщина ежедневно преодолевала в среднем 1213 километров в поисках продуктов и товаров, необходимых семье.
Недовольство рабочих размерами заработной платы, стремление руководства предприятий навязать невыгодные условия труда (снятие льготных пенсий, отмена льготных отпусков и т.п.) привели к забастовкам. Секретариат ЦК КПСС в 1980 г. принял специальное постановление «О некоторых негативных проявлениях, связанных с недостатками в организации и оплате труда рабочих и служащих», в котором констатировался факт прошедших забастовок на предприятиях Краснодара, Свердловска, Севастополя, Челябинской области, Литвы, Эстонии, Украины.
Одной из главных социальных проблем советского общества оставался квартирный вопрос. Если в начале 1960х гг. Советский Союз вышел на первое место в мире по количеству строящегося жилья, то в начале 1980х гг. эти показатели резко снизились. Ситуацию усугубляло массовое переселение сельских жителей в города. Стремление провинциалов переехать в столичные города, отличавшиеся лучшими условиями снабжения, привело к появлению «лимитчиков» — рабочих, нанимаемых на тяжелую, низкооплачиваемую работу с перспективой получения столичной прописки.
Социальноэкономическую ситуацию конца 1970 — середины 1980х гг. усложняли назревавшие национальные проблемы. Уровень экономического развития советских республик серьезно различался. Если в Прибалтике производственный уклад носил индустриальный характер, то Средняя Азия представляла собой множество аграрноиндустриальных обществ с господством традиционных отношений. Для ликвидации неравномерности развития отдельных республик осуществлялась перекачка средств из более развитых регионов — России, БССР, Прибалтики в Среднюю Азию, Казахстан и республики Закавказья. Основным результатом «экономического донорства» стало резкое имущественное расслоение населения азиатских республик при низких темпах экономического роста. В конце 1970х — начале 1980х гг. в СССР усиливались дезинтеграционные процессы. Обострение противоречий между русским и коренным населением в конце 1970х — начале 1980х гг. привело к оттоку русских из национальных республик. Если в 19591969 гг. за пределами России проживал 31% русских, то в 19791988 гг. — 6%. Однако в этой ситуации Москва шла по пути усиления русификации местного аппарата управления, усугубляя и без того сложную ситуацию.
В 1970е гг. серьезные изменения претерпели демографические процессы. Снижалась рождаемость, увеличивалась смертность. Перераспределение ресурсов из социальной в производственную сферу, приводившее к снижению качества здравоохранения, падение жизненного уровня населения, проблемы продовольственного снабжения сказались на сокращении продолжительности жизни. В 1980 г. годовой прирост населения составлял в России — 0,49%, в БССР, Украине, Литве, Латвии, Эстонии — от 0,14% до 0,61%. Рост населения происходил лишь в Средней Азии. Увеличение смертности зависело и от ухудшающегося состояния окружающей среды.
Экономические трудности привели к обострению экологической проблемы. Следствием изношенности оборудования стали аварии на предприятиях. Недостаток финансирования не позволял соблюдать нормативы хранения и переработки отходов производства, промышленные стоки загрязняли крупнейшие реки — Волгу, Дон, Днепр, уникальные озера — Ладожское и Байкал. Серьезно нарушала экологическое равновесие политика мелиорации. Орошение пустынь Средней Азии привело к обмелению на две трети Аральского моря. Состояние воздуха ухудшалось изза массированной вырубки лесов, выбросов в атмосферу
продуктов нефтепереработки. Масштабной экологической катастрофы в СССР в конце 1970 — середине 1980х гг. еще не было, однако расширение промышленного строительства, пренебрежение опытом создания энергосберегающих технологий приводили к увеличению экологически неблагоприятных зон, росту заболеваемости и смертности. Именно тогда был заложен механизм разрушения экологического баланса, сработавший в более поздний период.
Таким образом, с начала 1970х гг. стали нарастать негативные явления в социальноэкономической жизни страны. Существовавшая система не смогла стимулировать развитие научнотехнического прогресса, эффективное использование валютных ресурсов, интеллектуального потенциала. Возможности экстенсивного развития были исчерпаны. Страна вошла в полосу экономического и социального кризиса.
Ю.В. Андропов, сменивший в 1982 г. Л.И. Брежнева на посту генерального секретаря ЦК КПСС, долгое время до этого возглавлял КГБ и был гораздо лучше других партийных руководителей информирован о реальном положении дел в стране. Главную задачу политики он видел в безотлагательном решении назревших экономических проблем без изменений политической системы. И лишь после достижения успехов в экономике можно было, по словам Ю.В. Андропова, приступать к постепенным, «дозированным» политическим преобразованиям. Задачи новой экономической политики были сформулированы на ноябрьском 1982 г. пленуме ЦК КПСС: «Намечено ускорить темпы развития экономики, увеличить абсолютные размеры прироста национального дохода... напряженные задания должны быть выполнены при сравнительно меньшем увеличении материальных затрат и трудовых ресурсов». Здесь же были определены и способы осуществления ускорения: усиление ответственности за соблюдение общегосударственных интересов, искоренение ведомственности и местничества, решительная борьба с бесхозяйственностью и расточительством.
Эффективность выполнения поставленных задач зависела, в первую очередь, от кадров. «Кадровая революция» Ю.В. Андропова включала в себя два направления. Первое — кадровые перестановки в высшем политическом руководстве, укрепившие позиции сторонников реформ и ослабивших позиции консервативного крыла. Второе — чистка партийных рядов от коррупционных элементов.
Ю.В. Андропов привлек к активной работе «молодых» членов и кандидатов в члены Политбюро — Г.А. Алиева, Г.В. Романова Э.А. Шеварднадзе. М.С. Горбачеву и руководителю созданного на пленуме экономического отдела ЦК Н.И. Рыжкову было поручено разработать новые подходы к регулированию экономики. Однако, учитывая расстановку сил в партийном руководстве, Ю.В. Андропов осторожно проводил кадровые ротации. «Подтянув к руководству Алиева, Воротникова, Чебрикова, Рыжкова, Лигачева, он серьезно укрепил свои позиции. Но одновременно Юрий Владимирович старался избегать обострения отношений и недовольства со стороны Черненко, Тихонова, Гришина, Щербицкого, добивался того, чтобы у всех членов руководства было ощущение сопричастности, соучастия в проводимом политическом курсе», — вспоминал позднее М.С. Горбачев. По свидетельству Е.К. Лигачева — заведующего организационной работой ЦК, к концу 1983 г. сменили 20% первых секретарей обкомов партии, 22% членов Совета Министров. Партийная чистка коснулась и союзных республик. На Украине сменили до 34% руководителей, в Казахстане до 32%. Таким образом, в период пребывания Ю.В. Андропова на посту генерального секретаря ЦК КПСС в высшем партийном руководстве сложилась группа сторонников реформ, осознававших необходимость модернизации существующей системы, были выработаны некоторые направления последующих преобразований.
Призыв к «наведению порядка» подразумевал строгое соблюдение требований государственной власти. Массовая борьба с коррупцией началась с торговли. Были арестованы и отданы под суд директора «Елисеевского» гастронома в Москве, автомобильного магазина «Южный порт» и многие другие. Более 200 человек было арестовано в Краснодарском крае, в том числе первый секретарь Краснодарского крайкома С.ф. Медунов. Следствием так называемого «узбекского дела» стало привлечение к ответственности зятя Л.И. Брежнева — заместителя министра внутренних дел СССР Ю.М. Чурбанова. 23 июля 1983 г. было принято постановление ЦК «Об усилении работы по укреплению социалистической дисциплины труда».
Параллельно с решением кадровых вопросов шла выработка новых механизмов совершенствования экономической политики. Для решения поставленной задачи М.С. Горбачев и Н.И. Рыжков привлекли группу ученых — академиков А.Г. Аганбегяна, Г.А. Арбатова, Т.И. Заславскую, В.В. Тихонова и других. Акцент был сделан на укреплении дисциплины, децентрализации экономики и усилении экономических стимулов в развитии производства.
С целью децентрализации экономики в июле 1983 г. было принято постановление «О дополнительных мерах по расширению прав производственных предприятий (объединений) промышленности в планировании и хозяйственной деятельности и по усилению их ответственности за результаты работы». Оно предоставляло предприятиям возможность участвовать в планировании, расширяло права руководителей в использовании фондов, прежде всего фонда развития производства и фонда развития науки и техники, устанавливало зависимость заработной платы от реализации продукции. Было принято решение опробовать эффективность этих методов не повсеместно, а на предприятиях двух союзных и трех республиканских министерств. Закон о трудовых коллективах, принятый в июне 1983 г., предусматривал привлечение работников к управлению производством. Однако его противоречивый характер не позволял говорить о возможностях реального самоуправления. Трудовым коллективам было разрешено участвовать в обсуждении планов и распределении фондов оплаты труда, однако они имели лишь совещательный голос. Постановление «О мерах по ускорению научнотехнического прогресса в народном хозяйстве» (август 1983 г.) предусматривало проведение массовой модернизации производства.
Время политического лидерства К.У. Черненко историки характеризуют либо как «абсолютный застой», либо как проведение «курса Черненко — Горбачева». Придя к власти, престарелый, немощный К.У. Черненко подтвердил приверженность намеченному ранее курсу преобразований — «перестройке системы управления экономикой», усилению роли кадров в деле реализации поставленных задач, «ускорению развития народного хозяйства». Однако состояние здоровья не позволяло генеральному секретарю принимать активное участие в жизни страны. В этих условиях возрастала роль М.С. Горбачева, утверждавшегося в качестве второго человека в партии.
Отсутствие адекватной реакции стареющего политического руководства грозило стадиальным отставанием СССР от развитых капиталистических стран. Истощение экономики, социальные проблемы, ухудшающаяся внешнеполитическая ситуация определили необходимость преобразований всех сторон жизни страны.
