ПО судебникам
Судебники 1497 г. и 1550 г. стали основными источниками законодательства периода становления единого централизованного Русского государства.
Они были посвящены гражданскому, наследственному правам, содержали нормы уголовного права, положения, касающиеся нововведений в судопроизводстве и структуры судебных органов.
С усилением всего государственного аппарата значительно расширился и аппарат судебных органов, расширились их полномочия, даже произвол, все более проявляются черты сословного суда (особенности этого периода в развитии судебной системы).
Высшей для всех судебных инстанций являлся Великий князь, который рассматривал дела особой важности и мог рассматривать дела в порядке обжалования приговора боярского суда либо местного суда.
Основная судебная инстанция – боярский суд. В этих судах имелись дьяки, которые были призваны обеспечивать организационную работу Боярской думы по разрешению дел (составлять протокол, приводить неявившихся лиц и т. п.).
Решения боярского суда могли быть обжалованы путем подачи жалобы самому Великому князю.
Судебники 1497 г., 1550 г. выделяли местные суды:
1) суд наместника;
2) суд волостеля.
Названные суды различались по степени своей власти. Наместники «держали кормление с боярским судом», т. е. они могли решать все дела и применять все виды наказаний.
Компетенция волостелей была без боярского суда, следовательно, они не были вправе применять смертную казнь без доклада центральной власти и предварительного ее согласия.
В местных судах (наместников и волостелей) назначались специальные вспомогательные должностные лица:
1) агенты-доводчики, которые осуществляли вызов сторон и иных лиц в суд;
2) праветчики (в полномочия этих вспомогательных лиц входило исполнение по судебным приговорам).
В целях обеспечения розыскного судопроизводства в местных судах принимали участие одновременно с наместниками и волостелями дети боярские и «добрые люди» (представители имущих слоев населения: в городах – купцы, а в черных землях – зажиточные крестьяне). Они принимали свои полномочия по розыску «ведомо лихих людей» «по крестному целованию» (по присяге), их слова не подвергались сомнению и считались доказательством. В случае, если лицо, обвиненное детьми боярскими или «добрыми людьми», отрицало свою вину, оно безоговорочно признавалось виновным.
Решения местных судов могли быть обжалованы в вышестоящие инстанции:
1) приказы;
2) Боярскую думу;
3) Великому князю (в исключительных случаях).
В целях обеспечения нового формализованного судопроизводства (составления протоколов судебного заседания, подготовки дел к рассмотрению, отбора исковых заявлений и заявлений о совершении преступления, взимания судебных и исполнительных пошлин, обеспечения явки сторон в суд и т. д.) судебники 1497 г., 1550 г. вводили в органы суда новых лиц в суды:
1) дворских;
2) старост;
3) «лучших» людей (это был прообраз суда присяжных, но в него выбирались люди, имеющие определенный имущественный достаток).
Основной инстанцией, которая разрешала дела по преступлениям против семьи и религии являлся церковный суд. Он широко применял все формы инквизиционного процесса. Решения церковного суда не пересматривались.
По уложению:
Десятая глава Уложения говорит: во-первых, о видах суда по Уложению было оставлено три, как и в Судебнике:
1) суд наместника или воеводы,
2) суд боярский по приказам
3) суд царский в государевой палате.
И по Уложению, как и по Судебнику, были назначены строгие наказания судьям за неправый суд, тяжущимся даже было предоставлено право отводить судей по недружбе или по родству с противной стороной. Все это было старое, утвержденное прежними законами, но при всем этом суд по Уложению далеко уже не походил на суд по Судебнику. Уложение отменило исконный русский закон судебного порядка, чтобы на суде наместничьем присутствовали старосты и целовальники или присяжные, выбранные обществам, через что суд окончательно перешел в руки приказных людей и совершенно потерял свой прежний общественный характер. Эта отмена старост и целовальников на суде, с одной стороны, много способствовала распространению злоупотреблений на суде, а с другой — была причиной развития многописьменности в судебных делах.
