Леонид Николаевич Андреев (1871-1919гг) – писатель сознания. Прозаик, драматург, сын землемера, закончил юридический факультет Московского университета. Не стоит приписывать Андреева к символистам, он относится к русскому экспрессионизму. (из лекции МИГ) Сочетание разных стилевых манер, метафоричность, повторы, замкнутый мир)Андреева тяжело спутать с др.авторами. Трагическое мироощущение писателя в значительной мере складывалось так же под влиянием пессимистических идей популярных немецких философов-идеалистов Э.Гартмана А.Шопенгауэра (безысходность человеческих устремлений). Толстовская критика официальной церкви оказала несомненное влияние на духовное развитие молодого Андреева, будущего автора повести "Жизнь Василия Фивейского".
Толчком к созданию повести стала для Андреева рукописная исповедь священника А. И. Апполова, который под влиянием учения Льва Толстого отказался от сана. Вяч.Иванов истолковал тему и центральный образ повести так: "Познаем, что Бог и Дьявол - одно и то же" богоборческая линия. В произведениях Андреев отходит от изображения конкретных картин реально-бытового плана, которое он возмещает усилением символического звучания, заразительной и бурной экспрессией, повышенной эмоциональной окрашенностью, попытками проникновения в "тайное тайных" человеческой души и психики. В подобного рода формах – с резкими контрастами, гротескно подчеркнутой выразительностью. В повести прослеживается проблема веры и гордости и препятствие человека ,идущего к вере- это бунт с самим собой, тема антропоцентризма.
Главный герой повести – Василий (царственный), Фивейский(Фивы)-проклятый город, где правил царь Эдип. А в Библии есть Павел Фивейский!!! Три имени-Василий (Сам Василий- отец, утонувший сын-Василий и родившейся третий их сын (идиот- святой мальчик -нарекли его тоже Василием)).
«Над всею жизнью Василия Фивейского тяготел тяжелый и загадочный рок» (первая фраза повести). В самом начале повествования сразу же заявлена тема сурового и загадочного рока. Отец Василий одинок среди людей. Он потерял сына, не нашел счастья в браке. Видя вокруг себя столько горя и несправедливости, Василий порой сам себя пытается укрепить в христианской вере. Он обращается к небу с громкими словами: «Я — верю».(важно,что именно верю,а не верую!!) И в этой сцене Андреев убедительно показывает, что Фивейский, несмотря ни на что, порой сомневается в божественной силе. В повести «Жизнь Василия Фивейского» Л.Н. Андреев использует черты экспрессионизма, которые выражаются в символах, гиперболах, преобладании лирико-субъективного начала над эпическим. Это ярко проявляется в портрете отца Василия, Андреев постоянно подчеркивает в нем глаза: «Они были маленькие, ввалившиеся, черные, как уголь, и ярким светом горел в них отразившийся небесный пламень». Максимальную выразительность портрет героя приобретает в сцене, когда церковный староста Иван Копров обвиняет отца Василия в богоотступническом своеволии. Прием укрупнения портретной детали помогает Андрееву показать трагическое величие фигуры священника: «Пунцовый от гнева, Иван Порфирыч сверху взглянул на попа — и застыл с раскрытым ртом. На него смотрели бездонно-глубокие глаза. Ни лица, ни тела не видал Иван Порфирыч. Одни глаза — огромные, как стена, как алтарь, зияющие, таинственные, повелительные — глядели на него, — и, точно обожженный, он бессознательно отмахнулся рукою и вышел, толкнувшись о притолоку толстым плечом. И в похолодевшую спину его, как сквозь каменную стену, все еще впивались черные и страшные глаза». Центральная деталь портретной зарисовки — глаза — укрупняется при помощи различных изобразительно-выразительных средств (эпитетов, сравнений), гиперболизируется. Кроме того, испепеляющая сила взгляда (а следовательно, и сила воли характера Фивейского) подчеркивается реакцией на него Копрова, который выходит, толкнувшись о притолоку толстым плечом. Не менее интересной в повести выглядит фигура Ивана Порфирыча. Он обрисован как богатый, счастливый и всеми уважаемый человек. В его портрете Л.Н. Андреев подчеркивает характерную деталь — черную бороду. В суждениях герой не основателен. Возмущает, например, случай, когда он оговаривает пришедшую в церковь попадью за пьянство. «Эту пьяницу совсем бы в церковь пускать не следовало. Стыд!» — восклицает герой. А ведь несчастная попадья, потерявшая сына, просто-напросто пьет с горя, а в церковь пришла за поддержкой. Однако гибель сына не единственное испытание, которое посылает ей судьба. Как ни берегла свой плод обрадованная женщина, у нее рождается сын-идиот. Образ идиота разрастается, начинает господствовать над всей семьей. Сжимается даже сам дом. Его обитателей постоянно мучают клопы. Откуда-то появляется рваное белье и одежда — символы неустроенности, беспорядка. Идиот нечистоплотен и озлоблен, похож на звереныша. Это одновременно символ незаслуженного горя и вырождения. Весь ужас, который несет в себе рожденное попадьей существо, красноречиво воплощает его портрет: «И был отвратителен и страшен его вид: на узеньких, совсем еще детских плечах сидел маленький череп с огромным, неподвижным и широким лицом, как у взрослого. Что-то тревожное и пугающее было в этом диком несоответствии между головой и телом, и казалось, что ребенок «надел зачем-то огромную и странную маску». Постепенно тема безумия в повести разрастается. Сходит с ума и сама попадья. Ночными тенями подступает безумие к самому Василию. Попадья напоминает ему лошадь со сломанным копытом, которую вели на живодерню. Ему кажется, что если бы кто-то заживо положил женщину в могилу, то поступил бы хорошо, такие несчастные у той глаза. Тема безумия звучит и в сцене отпевания Семена Мосягина, которого отец Василий определил работником к церковному старосте. И сам Василий, и окружающие чувствуют вину священника за гибель Семена. Во время отпевания начинается гроза. Прервав чтение молитв, отец Василий подходит к гробу и пытается усилием воли воскресить мертвеца, затем выталкивает его из гроба. Народ, глядя на эту картину, в страхе выбегает из храма, полагая, что в священника вселились бесы. Важную роль в повести играет пейзаж. Природа оттеняет переживания героев, но, помимо этого, и сама живет своей независимой жизнью. Осенняя ночь, сопутствовавшая безумной страсти несчастной попадьи, описывается как страдающее и одинокое существо: «В наглухо закрытые ставни упорно стучал осенний дождь, и тяжко и глубоко вздыхала ненастная ночь», «Под долгие стоны осенней ночи», «Бесприютностью дышала осенняя ночь», «Ночь молчала», «Ненарушимая и грозная тишина смыкалась и душила, начинала гудеть», «Как саван облипала его глухая и бесстрастная тишина», «Тьма разбегалась перед ним, длинными тенями забегала сзади и лукаво кралась по пятам». Отец Василий сопоставляется в повести с библейским праведником Иовом. Однако Фивейский не раз восстает против бога, рока и несправедливости, мечтает снять сан и уехать с женой куда-нибудь, а идиота отдать в приют. Но жена сгорает во время пожара. В конце концов отец Василий гибнет. В последние минуты ему кажется, что небо охвачено огнем и рушится мир. И этот финал выглядит закономерным для творчества Л.H. Андреева, так как в нем всесильный рок оказывается сильнее человека.