Само название романа "Бесы" — не аллегория, но прямое указание на духовный характер революции. Духи революции — бесы в прямом смысле. Они завладевают душами соблазнившихся революционной утопией и не отпустят их задаром.
«Бесы» (1871 – 1872). В конце 1868 года публика холодно встретила «Идиота». Достоевский ищет образ идеального человека. В октябре 1868 г. он сообщает о плане нового романа «Атеизм». Достоевский бросает этот план. В декабре 1869 г. он задумывает многотомный роман «Житие раскаявшегося грешника». Достоевский хотел показать трудный путь мытарств. Образ идеального человека раскрылся бы в двух аспектах: в образе архиепископа Тихона и праведника. Замысел распался, но воплотился в трех романах: «Бесы», «Подросток», «Братья Карамазовы».
Нечаевское дело глубоко взволновало Достоевского, и он задумывает роман-памфлет, где новый человек Иванов противопоставляется атеисту Нечаеву. В 1870 г. появился новый образ Ставрогина, а образ Нечаева в лице Петра Верховенского становится комическим. Роман-памфлет превращается в роман-трагедию. Образы Раскольникова, Свидригайлова проявляются в образе Ставрогина – «сильной личности». Философско-религиозная антитеза романа – столкновение Ставрогина и архиепископа Тихона как столкновение безверия злодея и веры духовного лица. Кульминацией должен был быть поединок «святого» и «дьявола». Глава о Тихоне не была опубликована.
Достоевский говорит, что бесы – это революционеры, вселившиеся в больное тело России. Исцелившийся человек – символ России. Достоевский верил, что Россия излечится от бесов. Назначение России – в православии.
Ставрогин – символический образ взбесившейся России. Ставрогин не спасается. «Бесы» - роман-пророчество.
1870 – 1872 гг. – роман печатается в «Русском вестнике». Отдельной книгой выходит в 1873 г.
Новая повествовательная форма – роман трагедия. У романа централизованная композиция: в центре повествования – Ставрогин. Здесь есть и драматизм, и трагизм, и интрига.
Первый круг. Женщины Ставрогина: Лиза, Даша, Марья Тимофеевна, жена Шатова. Проявляется неспособность Ставрогина к любви, к жертвованию.
Второй круг. Ученики Ставрогина: Шатов, Кириллов, Петр Верховенский, Шигалев. Это – его идеи, которые воплотились и получили собственное существование в образах этих героев.
Третий круг. Второстепенные персонажи из кружка Петра Верховенского – «мелкие» бесы: Липутин, Виргинский и другие.
Четвертый круг. Губернатор Лембке и знаменитый писатель Кармазинов.
Следовательно, налицо строгость композиции.
Достоевский показывает, как от личности одного человека зависят судьбы мира. Душевная борьба Ставрогина, его безверие волнами расходятся по городу, губят окружающих. Идеи превращаются в страсти, страсти – в людей, люди – в события.
Достоевский показывает, что только от возрождения или падения каждого из нас зависит судьба России.
Характерно, что трагичны не только события романа, трагичен каждый герой.
Степан Трофимович Верховенский, его история жизни – рамка романа. Это прототип идеалистов-западников 40-х гг., «старших» бесов, которые породили «младших» бесов (нигилистов, бесов 60-х гг.). Идеалист опустился, но Достоевский пишет о нем с симпатией. В нем есть теплота «живой жизни». Достоевский любуется Верховенским, показывает его эволюцию в романе. Степан Трофимович решается искупить свою вину перед сыном, перед всеми. Достоевский заканчивает роман просветленной смертью Степана Трофимовича Верховенского на постоялом дворе. Степан Трофимович выражает веру, что Россия исцелится от бесовства. Он говорит: «Если есть Бог, то я бессмертен».
В рамку истории Степана Трофимовича вставлен основной сюжет – духовная трагедия Ставрогина. Ставрогин предстает перед нами за несколько недель до самоубийства. Его душа уже погибла. Перед нами «духовный мертвец», «живой труп». Это человек-манекен. Он надеется на свое воскресение, но не верит в возможность этого воскресения. Весь роман – это 4-5 «подвигов» Ставрогина для своего спасения. Его жизнь в романе - предсмертная агония; он цепляется за людей и губит их.
Его жизнь воплощена в трех его учениках: в Шатове, Кириллове, Шигалеве.
Шатов. Ставрогин когда-то вложил в его душу основы веры. Но Шатов мучается: вера борется в нем с безверием. Именно он вносит идею русского народа – богоносца. Раздвоенность Шатова губит его. Трагичность его личности в том, что он близок к истинной вере. В его жизни резкий переход от света к мраку, от жизни к смерти.
Кириллов. Ставрогин в его душу вкладывает идею безверия. Это образ философа-самоубийцы. Он лишен веры, но хочет веры. В нем роковое раздвоение ума и сердца. В образе Кириллова воплощена теория человека-божества, которая связана с тем, что Бога надо отринуть, чтобы человек встал на его место. Человек боится смерти, и страху смерти он дал имя Бог. Нужно победить страх смерти, убив себя. Кириллов решает убить себя, чтобы убить у людей Бога, убить человеческий страх смерти. Кириллов считает, что, убив себя, он станет Богом. В теории Кириллова Христос подменяется Антихристом. Отрицание Кириллова – великая мука его. Он убивает себя, потому что без Бога жить не может.
Шатов и Кириллов – два момента в диалектике души Ставрогина. Они чада Ставрогина, а Петр Верховенский – его исчадие.
Петр Верховенский вышел у Достоевского лицом комическим. Это человек, в котором теория (если Бога нет, то все позволено) оборачивается в право убивать. Это типичный злодей мелодрамы. Но в нем просыпается и поэт, когда он излагает Ставрогину теорию обычных людей и их господ. Замысел великого разрушения превращается у Петра Верховенского в мелкий бунт. Без Ставрогина нет и Петра Верховенского.
Шигалев – продолжение Раскольникова.
Ставрогин – образ обворожительного демона. В романе показаны его дальнее прошлое (жизнь в Петербурге), близкое прошлое («подвиги» в губернском городе), настоящее. Духовная смерть героя отображена через его внешность. Ставрогин делает попытки покаяться и обрести веру.
Первый «подвиг». Пощечина Шатова. Ставрогин сдерживает себя, показывает свое новое самовозвышение. Добро оборачивается злом: смирение превращается в гордыню.
Второй «подвиг». Ставрогин хочет объявить о своем браке с Хромоножкой. Увидев Лизу, Ставрогин хочет оставить за собой право любить ее. Марья Тимофеевна разгадывает превращение Ставрогина, разоблачает его душевную опустошенность. Ставрогин дает право Федьке Каторжному убить Хромоножку и ее брата.
Третий «подвиг». Дуэль с Гагановым. Ставрогин стреляет в воздух, чтобы спасти Гаганова, но унижает его этим поступком.
Четвертый «подвиг». Ставрогин хочет опубликовать свою исповедь. Он идет в келью Тихона. Происходит столкновение веры и безверия. Ставрогин, став «сильной личностью», находит свою гибель – равнодушие. Он ищет спасения, не веря в него. Тихон предрекает ему новое преступление, только бы Ставрогину не покаяться.
Пятый «подвиг». Разоблачение Ставрогина Лизой Тушиной. Она воспринимает Ставрогина комически.
Все «подвиги» Ставрогина закончились не его спасением, а ненавистью к нему.
Сущность трагедии Ставрогина: он добился беспредельной силы (стал «сильной личностью»), которой хотел добиться и Раскольников, и Ипполит Терентьев, но эта сила направлена не на созидание, не на любовь, а на ненависть. Достоевский показывает гибельность безверия, гибель сверхчеловека.
Величие личности Ставрогина оказалось бессилием. Его трагедия – агония сверхчеловека. К нему приступила духовная смерть при жизни.
Последний шаг Ставрогина – смерть через повешение, смерть позорная. Достоевский завершает этот образ.
Епископ Тихон – антитеза образу Ставрогина, ангельская личность, христианский идеал. Великая вера Тихона противостоит безверию Ставрогина.
Ставрогин пытается уличить Тихона в его недостатках. Ставрогин улыбается его смирению (осознанию своих грехов, своей вины). Такому человеку, как Тихон, Бог всегда дает благодать. Тихон – мудрый человек. Он боится обидеть Ставрогина, который считает свою исповедь гордым подвигом, хотя Тихон говорит о ней, что она некрасива и смешна.
Ставрогин не признает себя виноватым. И это убийственно для него. Ставрогин приносит свою исповедь не для того, чтобы покаяться, а для того, чтобы снова бросить вызов людям. Тихон понимает это и разоблачает Ставрогина.
Тихон – это, скорее, воплощение не нравственного начала, а эстетического, в отличие от старца Зосимы.
По монографии М.Н. Дунаева «Вера в горниле сомнений». Роман "Бесы" содержит и целый ряд пророчеств, в которых раскрыты общие закономерности всякой революционной смуты. "...В Достоевском нельзя не видеть пророка русской революции, — писал Бердяев в статье "Духи русской революции". — Русская революция пропитана теми началами, которые прозревал Достоевский и которым дал гениально острое определение. Достоевскому дано было до глубины раскрыть диалектику русской революционной мысли и сделать из неё последние выводы. Он не остался на поверхности социально-политических идей и построений, он проник в глубину и обнажил метафизику русской революционности. Достоевский обнаружил, что русская революционность есть феномен метафизический и религиозный, а не политический и социальный. ...Для Достоевского проблема русской революции, русского нигилизма и социализма, религиозного по существу, это — вопрос о Боге и о бессмертии".
Главное: "...если в России бунт начинать, то чтоб непременно начать с атеизма". Верховенский и начинает по-своему, с кощунства: с осквернения почитаемой в городе иконы Богородицы, в киот которой он пускает через разбитое стекло живую мышь.
Достоевский предупреждает, что в смуту прежде ринутся те, кто не способен к реальному делу, кто остался на обочине жизни, все эти вышвырки с неудовлетворёнными амбициями. Они найдут опору во всём том, что нарушает установленный порядок вещей, во всяком греховном отклонении от правды и справедливости.
Достоевский предсказал также и объяснил то мучительное наваждение при установлении новых порядков, которое стало кошмаром в трагической реальности страны: шпиономанию.
В "Бесах" предугадана и важнейшая черта революции — опора её вершителей на уголовные элементы. Так, своекорыстные действия Федьки Каторжного много помогли Петруше в создании вожделенного хаоса.
Осмысляя все социальные утопии, Достоевский постоянно бьёт в одну и ту же точку: главнейшую опасность он видит в безбожии этих утопий, в измене Христу.
Всё это обилие отрицательного содержания отражает важнейшую особенность романа, которую подсказывает само название его: вера утверждается в нём апофатически, преимущественно через обличение мира соблазнённого, отступившего от Бога.
