«Бедные люди». 1846г. С восторгом принята в кругу «натуральной школы». Открытие Достоевским амбициозности «маленького человека», его борьбы за себя и желания скопировать сильных мира сего было своего рода сенсацией в литературе. В начале-сходство с «Шинелью». Девушкин переписывает бумаги,и это все,что он может.Главное отличие-Достоевский дает слово герою,а раньше бедный чиновник был просто объектом. У Девушкина есть голос, имеет мнение, может судить. Девушкин о «Шинели»: «Это злонамеренная книга».Считает такого героя фантастичным,таких не бывает.Как бы боится стать литературным типом.На «Ст.смотрителя» реакция диаметрально противоположная.Воспринял именно так,как вопсриняли критики.В несчастии Вырина виноваты другие люди,а Башмачкин виноват сам.Черта,х-ная для героев Д.-амбция.Желание героя,чтобы его не трогали,сохранение приватоности,у героя постепенно вырабатывается смехобоязнь.Его страх не беспочвенен-читают его письмо.Все гером обрисовываются по принципу мелодрамы,волк травит овцу.Счастливый финал-Быков женится на Вареньке,но женится,чтоы были дети,хочет лишить племянницу наследства.Задача-вызвать сострадание к невинным героям.Сентиментальная линия-только часть романа.Показана и человечность героя.Девушкин бедствут,потому что все отдает Вареньке.Максимализм-оба отдают все последнее.Заступается за нее.Взаимопомощь бедных.Варенька нарисована не столь художественно.Критики: «Она слово из камня сложена»,иногда кажется,что Девушкин втянул ее в переписку.Дома росла посреди раздоров.Сироство,Анна Федоровна,продавшая ее Быкову.Неожиданно-замужество,быстрый переход от нищеты к богатству.Проснулся инстинкт честолюбия,хочет поступать,как все.Девушкин брошен,унижен.
"Двойник". Повесть (авторское определение жанра — «петербургская поэма»). Впервые опубликована в журнале «Отечественные записки» (1846) с подзаголовком «Приключения господина Голядкина».
Замысел повести и начало её написания относятся к 1845 году, когда автор закончил работу над «Бедными людьми». Еще до окончания «Двойника», Достоевский зачитывал отдельные главы на вечере кружка Белинского, где они имели большой успех. Повесть понравилась Тургеневу, сам же Белинский был от неё в восторге. Однако после появления полного текста повесть вызвала в кругу Белинского разочарование, и это заставило автора переоценить её. «…Наши и вся публика нашли, что до того Голядкин скучен и вял, до того растянут, что читать нет возможности» — отмечал Достоевский в письме старшему брату 1 апреля 1846[1] Отрицательные отзывы побудили Достоевского уже в октябре 1846 года думать о переработке повести, что удалось ему лишь в 1866 году: вначале помешал арест по делу Петрашевского и последовавшая ссылка; после этого работа над новым вариантом «Двойника» многократно откладывалась.
В окончательном варианте Достоевский освободил повесть от ряда второстепенных эпизодов и мотивов, замедлявших действие и отвлекавших внимание читателя от её основной проблематики. В частности, были ослаблены более подробно развитые в первой редакции размышления героя о «самозванстве» двойника, изъявления его «вольнодумства», выпущен ряд диалогов между обоими Голядкиными, сокращена переписка Голядкина с Вахрамеевым, переделана концовка повести и т. д. Следуя советам Белинского и других критиков, Достоевский постарался освободить повесть от многочисленных повторений, затруднявших восприятие. Окончательный вариант повести имеет подзаголовок «Петербургская поэма», отсылающий читателя к «Мёртвым душам» Гоголя.
Повесть вообще во многом перекликается с произведениями Гоголя. Оттуда пришли тема «петербургского периода русской истории», образ мелкого чиновника, фантастичность сюжета, имена некоторых персонажей (Петрушка, Каролина Ивановна, господа Бассаврюковы и др.)
Титулярный советник Яков Петрович Голядкин — человек добрый, простодушный и мягкий характером. Он «ходит не в маске, не интриган, действует открыто и идет прямою дорогою». Чувствуя себя человеком слабым и маленьким, он всячески пытается оправдать в себе эти качества и даже выдать их за добродетель. Однако неосознанные страхи и комплексы ущемленных амбиций проявляются в болезненной склонности видеть обиду в словах, взглядах, жестах. Ему кажется, что против него всюду составляются интриги, ведутся подкопы.
В самом начале повести Голядкин посещает доктора Крестиана Ивановича Рутеншпица, диалог с которым содержит первый намёк на умственное расстройство героя. Достоевский подкрепляет это подозрение рассеянной манерой речи героя и его расстроенным, беспорядочным ходом мыслей. Доктор даёт Голядкину несколько советов относительно его здоровья и прописывает какой-то порошок, но тот слушает лишь самого себя, поскольку замкнут в своём внутреннем мире.
Отправившись на званый вечер в честь дня рождения дочери статского советника Берендеева, он с ужасом обнаруживает, что по непонятным причинам потерял расположение хозяев, которые, без каких-либо обяснений отказываются его принять. Со всех сторон на него начинают сыпаться всевозможные намёки и недомолвки относительно его поведения, которые он никак не может растолковать, пока внезапно не обнаруживает причину — человека, как две капли воды похожего на него, с тем же именем и фамилией, поступившего на работу в его департамент. «Двойник» оказывается гнуснейшим типом, интриганом, подхалимом и пакостником, одним словом, полной противоположностью самому герою. По необъяснимой причине ему удаётся на каждом шагу компрометировать «настоящего» Якова Петровича, и вместе с тем, постепенно занять его место в кругу друзей, знакомых, на службе. Этого он достигает подхалимством, ложью и другими недостойными средствами, которые так отвратительны главному герою.
Реакционная критика приняла произведение традиционно негативно.
Симпатизирующий Достоевскому Белинский в 1846 году называл «Двойника» произведением, которым «для многих было бы славно и блистательно даже и закончить свое литературное поприще» и отмечал, что «с первого взгляда видно, что в „Двойнике“ еще больше творческого таланта и глубины мысли, нежели в „Бедных людях“».
Недостатками критик называл частое повторение одинаковых фраз и то, что все персонажи «говорят почти одинаковым языком». Уже после выхода Господина Прохарчина, в котором Белинский разочаровался, он также причислил к недостаткам ранних произведений Достоевского их «фантастический колорит».
Сам Достоевский во время работы над повестью говорил, что «Голядкин удался донельзя», он «в 10 раз выше „Бедных людей“». Но после выхода произведения, прислушавшись к отзывам читателей и даже лояльных к нему критиков, он изменил своё мнение.
"Хозяйка". Повесть, опубликованная в 1847 году в десятом и двенадцатом номерах журнала «Отечественные записки» Андрея Краевского.
В октябре 1846 года у Достоевского возник замысел нового произведения. К этому времени он окончательно разошёлся с кругом Виссариона Белинского, который только что покинул журнал Андрея Краевского «Отечественные записки» для сотрудничества в преобразованном Николаем Некрасовым и Иваном Панаевым журнале «Современник». В то время, когда Белинский порывал с Краевским, Достоевский, наоборот, начал сближаться с этим издателем. В 1846 году у Краевского были опубликованы «Двойник» и «Господин Прохарчин». Все последующие годы, вплоть до отправки на каторгу в 1849 году и после неё Достоевский помещает свои художественные произведения в журнале Краевского. Исключением стали «Роман в девяти письмах», опубликованный Некрасовым в «Современнике», и «Ползунков», напечатанный им же в «Иллюстрированном альманахе».
Но все, последовавшие за «Бедными людьми», произведения Достоевского подверглись суровой критике Белинского. Отрицательные отзывы журналов о «Господине Прохарчине» заставляют Достоевского пересмотреть свои творческие принципы. Писатель отменяет свои прежние замыслы (рассказ «Сбритые бакенбарды» о чиновничестве) и предпринимает попытки уйти вообще от прежних «чиновничьих» тем, в целом усовершенствовать свою творческую манеру. В письме брату Михаилу он сообщает: «… всё это есть не что иное, как повторение старого, давно уже мною сказанного. Теперь более оригинальные, живые и светлые мысли просятся из меня на бумагу <…>. Я пишу другую повесть, и работа идёт, как некогда в „Бедных людях“, свежо, легко и успешно. Назначаю её Краевскому…».
Месяц спустя Достоевский писал брату по поводу разрыва с журналом «Современник» и сближения с «Отечественными записками»: «…работа для Святого Искусства, работа святая, чистая, в простоте сердца, которое ещё никогда так не дрожало и не двигалось у меня, как теперь перед всеми новыми образами, которые создаются в душе моей». Творчески счастливая работа над «Хозяйкой», которую Достоевский планировал закончить к январю 1847 года, неожиданно была прервана новым замыслом — романом «Неточка Незванова». В январе-феврале он с восторгом упоения работой писал Михаилу: «Я пишу мою „Хозяйку“. Уже выходит лучше „Бедных людей“. Это в том же роде. Пером моим водит родник вдохновения, выбивающийся прямо из души. Не так, как в „Прохарчине“, которым я страдал всё лето». Работа над «Хозяйкой» длилась до осени, пока Достоевский не сообщил брату 9 сентября 1847 года о том, что заканчивает произведение.
Главный герой произведения — «художник в науке», по определению Достоевского, Василий Ордынов, получивший некоторое наследство, направляет свои силы на сочинение труда по истории церкви. Для этого он сознательно уединился от людей с тем, чтобы создать свою собственную неповторимую научную «систему». Из контекста произведения становится ясно, что такая «система» могла подразумевать под собой новую концепцию на базе утопического социализма. По ходу произведения Ордынов переживает сложные драматические события, которые приводят его к идейному кризису, в результате которого он отказывается от своей первоначальной «системы», но «не построив ничего на развалинах», «испросил исцеления у Бога».
Ордынов, пребывающий в области отвлечённых «химер» и мечтаний, вынужден столкнуться с инфернальной личностью «колдуна» Мурина — в настоящем старика-старообрядца, а в прошлом, возможно, «удалого разбойника» и «душегуба». Под влиянием старика-начётчика находится молодая красавица Катерина, которую Ордынов пытается освободить из-под власти Мурина. Борьба Ордынова с Муриным за влияние над Катериной имеет некое символическое значение: по мнению комментаторов Достоевского, образ хозяйки-Катерины становится у Достоевского символом «национальной стихии, народной души, страдающей под мрачной властью прошлого», отображённого в образе «колдуна»-старообрядца. Но всё, что Ордынов может противопоставить Мурину, это его любовь к Катерине, и силой своей любви он и борется со злой волей таинственного старика. Катерина, находясь под гипнотическим влиянием Мурина, не спешит освободится «от своего тягостного и одновременно сладостного плена».
В октябре 1847 года в журнале «Отечественные записки» увидела свет первая половина повести, тут же вызвавшая немедленный ядовитый отклик Виссариона Белинского в письме к Павлу Анненкову: «Достоевский славно подкузьмил Краевского: напечатал у него первую половину повести; а второй половины не написал, да и никогда не напишет…». Однако желчность знаменитого критика не имела под собой никаких оснований: уже в следующем, ноябрьском номере журнала появилась и вторая часть повести. Своё негативное отношение к новому произведению писателя критик повторил и публично.
В письмах к Василию Боткину и Павлу Анненкову Белинский отозвался ещё резче: «мерзость» и «ерунда страшная». Анненков на страницах «Современника» поддержал мнение Белинского: «Кому не казалось, <…> что повесть эта порождена душным затворничеством, четырьмя стенами тёмной комнаты, в которых заперлась от света и людей болезненная до крайности фантазия?» Чуть более тепло отозвался о «Хозяйке» Аполлон Григорьев, выделивший среди заслуг произведения его «тревожную лихорадочность». В то же время критик осудил отвергаемый им сентиментальный натурализм, к которому, по его мнению, относилось всё раннее творчество Достоевского до «Неточки Незвановой».
По мнению критика Николая Страхова, дружески расположенного к Достоевскому, в «Хозяйке» впервые была затронута важнейшая для 1860—1870-х годов тема — взаимоотношений народа и интеллигенции. По-новому на повесть «Хозяйка» критика смогла взглянуть лишь после смерти Достоевского, когда в связи с общим повышением интереса к творчеству писателя произведение стало интерпретироваться как один из первых подступов к позднейшей социально-политической тематике, вершиной которой стали его повести и романы 1860—1870 гг. Позднее исследователи отмечали параллели «Хозяйки» с «Белыми ночами», с повестью «Слабое сердце», с романом «Преступление и наказание» (в эпизоде неудавшегося покушения Ордынова), с романом «Братья Карамазовы» (Катерина и Грушенька, «Великий инквизитор»)[1]. Мысли Мурина напоминают отдельные положения Великого Инквизитора: «Дай ему волюшку, слабому человеку, — сам её свяжет, назад принесёт».
Новый герой Достоевского и новаторство «Хозяйки»
Комментаторы Достоевского указывают, что к концу 1846 года Достоевский под влиянием печатных суждений приходит к мысли о том, что тема чиновничества исчерпана им в «Бедных людях» и «Двойнике», следовательно, повторное обращение к этой теме сулит творческую неудачу. Поэтому в «Хозяйке» появляется новый главный герой: молодой персонаж-мечтатель. Этот тип персонажа психологически более сложный в отличие от прежних чиновников, он вобрал в себя черты самого Достоевского. Глубокое обоснование этому персонажу Достоевский дал в серии публицистических очерков «Петербургская летопись», работа над которыми происходила одновременно с «Хозяйкой». Образу «мечтателя» будет отведено центральное положение во многих последующих произведениях: «Неточка Незванова», «Белые ночи», позднее «Преступление и наказание».
Сама повесть максимально насыщена новыми для Достоевского видениями, снами, галлюцинациями, бредом героя, фантастическим переплетением реального и химерического. Здесь возникло принципиально новое явление — «образ идеи», а его герои-«мечтатели» отныне будут мыслить не обычными идеями, а «образами идей»: Версилов, Иван Карамазов.
Достоевский и романтизм
Появление персонажа-«мечтателя» сближало повесть с романтической традицией, имевшей подобных персонажей в произведениях Александра Вельтмана, Михаила Погодина, Николая Гоголя («Невский проспект»), Владимира Одоевского, Николая Полевого, Михаила Воскресенского («Мечтатель»), Жорж Санд, Гофмана. Оно позволяло автору сократить дистанцию между главным героем (прежде это был чиновник), своим собственным духовным миром и духовным миром близких ему по романтическому умонастроению молодых людей. Михаил Алексеев обратил внимание как на возможный прообраз Ордынова на друга юности Достоевского — И. Н. Шидловского. Другие исследователи (В. Л. Комарович) не исключают автобиографичности этого персонажа.
Влияние романтизма сказалось не только на образе героя-мечтателя, но и в целом на сюжетном построении произведения. А. Г. Цейтлин находит некоторое сходство эпизодов с повестью М. П. Погодина «Суженый». Виктор Виноградов усматривает следы влияния «Отрывка из неоконченной повести» («Штосс») Михаила Лермонтова в переплетении типичной петербургской «физиологии» с элементами гофмановского повествования. Коллизии взаимоотношений Ордынова, Мурина и Катерины также могли быть навеяны Гофманом, Томасом Де Квинси, русскими романтиками.
Исключительное значение на формирование образа Катерины (включая имя) сыграла «Страшная месть» Гоголя. Гоголевская героиня была жертвой отца-колдуна, мрачного средневекового изменника. Достоевский приближает свою Катерину к современности. Позднее женский образ инфернальной, демонической Катерины будет неоднократно появляться на страницах различных произведений писателя. Влияние «Страшной мести» проявилось в речевых характеристиках Катерины, отмеченных воздействием фольклорной среды.
Образ Мурина легко угадывается в жизнеописании Моисея Мурина, бывшего атамана разбойничьей шайки, взятого из «Жития преподобного отца нашего Моисея Мурина» («Книга житий святых», М., 1840 г.).
