В 1905-1907 гг. в России насчитывалось уже около 50 партий различной
идеологической и политической ориентации; к 1917 году количество партий
практически удвоилось. Среди крупнейших партий следует выделить - Социал-демократическую рабочую партию (большевиков и меньшевиков), “Трудовую группу” (трудовики), образовавшуюся в период деятельности первой государственной Думы, Общероссийскую политическую партию социал-революционеров (эсеры). Эти партии объединяло стремление к коренным преобразованиям в России. В принципе все перечисленные партии, кроме большевистской, в той или иной степени можно отнести к партиям парламентского типа. Правящие круги России долгое время не имели политических партий.
Царизм не видел необходимости в организации политических сил даже для
собственной поддержки, поэтому российские помещики и дворяне создавали
сначала сословные организации для поддержания самодержавия по типу “партий-клубов”. Примером подобных партий-клубов могут служить “Русское собрание” и “Монархическая партия”. Позже были созданы “Союз русского народа” и “Союз русских людей”. Их основными программными требованиями были: православие, самодержавие и народность (т.е. только русская народность представлялась державной). Революция 1905-1907 гг. ускорила процесс формирования буржуазных партий либеральной ориентации. Крупнейшими среди них являлись “Союз 17 октября” (октябристы) и Конституционно-демократическая партия (кадеты). Эти партии тоже можно отнести к партиям парламентского типа. Революция 1917 года прервала деятельность большинства российских политических партий. В результате чего на протяжении более чем 70 лет в России была однопартийная система, не допускавшая никакой оппозиции. Основная и, может быть, крупнейшая по всей истории России альтернатива
возникает в 1917 г. Февральская революция сметает монархический режим. В
течение нескольких месяцев борьба за власть и выбор исторических путей
развития страны идет в основном между центром, представляемым коалицией
социалистов-революционеров и меньшевиков, с одной стороны, и левыми силами во главе с большевиками - с другой. Спор идет прежде всего вокруг
реализации аграрной реформы (т.е. доделки того, что не было сделано в
полной мере в 1861 г.), а также по поводу выхода России из войны. Ситуация
требует скорейшего предоставления крестьянам помещичьих земель. Это
прекрасно понимают лидеры народнического толка - эсеры и народные
социалисты, подготовившие Декрет о земле. Но Временное правительство эсеров и меньшевиков медлит. Спрашивается, почему? Оно ждет ноября, когда намечено созвать Учредительное собрание - национальный парламент, который законным порядком должен принять необходимые решения. Можно предположить: если бы Декрет о земле был объявлен Временным
правительством, скажем, в сентябре или даже октябре, вооруженное
выступление большевиков не было бы возможным, крестьянство и армия не стали бы ему поддержкой. Почему же народники, несколько поколений которых
боролось за осуществление принципа “земля и поля”, не решились на этот акт?
Ответ прост: в самый последний момент они испугались того самого “народа”,
которому они служили всю жизнь. Они опасались народной стихии, аграрного
террора крестьянства против помещиков, самовольных захватов земли и анархии в стране. Кроме того, они опасались, что после объявления Декрета о земле будет окончательно дезорганизована армия - переодетые в шинели крестьяне побегут из нее. Безусловно, эти опасения были небезосновательными. Но в политике, - а особенно в периоды социальных катаклизмов, ситуации
неопределенности, - действует закон: кто не рискует, тот не выигрывает.
Проявив нерешительность, лидеры Временного правительства потеряли решающий темп и уступили дорогу своим соперникам. Кроме эсеров и большевиков, претендентом на лидерство выступала еще правая диктатура националистического толка (генерал Корнилов и др.). Между этими тремя силами проходила основная борьба, и в ней большевики оказались наиболее решительными. Но главный водораздел проходил именно между фракциями революционного движения. Могли бы представители центристской коалиции, вовремя приняв Декрет о земле, отбить натиск большевистских радикалов и удержаться у власти? С полной уверенностью этого сказать нельзя, но определенный шанс на то был. И в этом случае российская история пошла бы по каким-то иным колеям, по пути модернизации буржуазно-демократического типа
