«Тихая лирика» возникает на литературной сцене во второй половине 1960-х годов как противовес «громкой» поэзии «шестидесятников». В этом смысле эта тенденция прямо связана с кризисом «оттепели» (Характеризуется значительными переменами, в частности, развенчиванием культа личности Сталина, либерализацией свободы слова, уменьшением цензуры.), который становится очевидным после 1964 года. «Тихая лирика» представлена в основном такими поэтами, как Николай Рубцов, Владимир Соколов, Анатолий Жигулин, Анатолий Прасолов, Станислав Куняев, Николай Тряпкин, Анатолий Передреев, Сергей Дрофенко. «Тихие лирики» очень разнятся по характеру творческих индивидуальностей, их общественные позиции далеко не во всем совпадают, но их сближает прежде всего ориентация на определенную систему нравственных и эстетических координат.
Публицистичности «шестидесятников» они противопоставили элегичность, мечтам о социальном обновлении — идею возвращения к истокам народной культуры, нравственно-религиозного, а не социально-политического обновления, традиции Маяковского они предпочли традицию Есенина; образам прогресса, научно-технической революции, новизны и западничества «тихие лирики» противопоставили традиционную эмблематику Руси, легендарные и былинные образы, церковные христианские атрибуты и т.п.; экспериментам в области поэтики, эффектным риторическим жестам они предпочли подчеркнуто «простой» и традиционный стих. Такой поворот сам по себе свидетельствовал о глубоком разочаровании в надеждах, пробужденных «оттепелью».
В «тихой лирике» социальные конфликты как бы интровертировались, лишаясь политической остроты и публицистической запальчивости. Во-вторых, общий пафос консерватизма, т.е. сохранения и возрождения, более соответствовал «застою», чем шестидесятнические мечты об обновлении, о революции духа. В целом «тихая лирика» как бы вынесла за скобки такую важнейшую для «оттепели» категорию, как категория свободы, заменив ее куда более уравновешенной категорией традиции. Разумеется, в «тихой лирике» присутствовал серьезный вызов официальной идеологии: под традициями «тихие лирики» и близкие им «деревенщики» понимали отнюдь не революционные традиции, а, наоборот, разрушенные социалистической революцией моральные и религиозные традиции русского народа.
Термин «Эстрадная поэзия» появляется на рубеже 1950-1960-х годов в творчестве нескольких поэтов (прежде всего, Белла Ахмадулина, Андрей Вознесенский, Евгений Евтушенко, Булат Окуджава, Роберт Рождественский).
В творчестве «эстрадных» поэтов мощным художественным фактором стал пафос эстетического «воспоминательства», восстановления, поскольку было сильным ощущение разрыва традиции, потери культурной памяти.
Одними из самых характерных особенностей поэзии 50-60-х гг. явились полемичность, боевой пафос, общественная активность. Здесь велась непрекращающаяся дискуссия по наиболее актуальным вопросам современности. При этом судьбы отдельных людей, жизнь страны, мировые события «шестидесятники» «пропускали через себя», резонируя на них предельно эмоционально, с живой непосредственностью.
Первопричины ее рождения носят "полулитературный" характер. Именно с этой точки зрения она и должна рассматриваться и оцениваться как историко-литературное явление. Ориентация на массового слушателя-зрителя порождала ее специфические стилевые приметы: многочисленнейшие фигуры (знаки восклицания и вопроса, призывы и обращения, клятвы перед слушающими в своей верности добытым идеалам, утверждение самих этих идеалов и отрицание "старых", обветшавших и сметаемых временем).
Часто используются призывы к борьбе, несущие с собой естественную в этих случаях декларацию: "Надо не прятаться - драться"
"Я хотел бы на всех баррикадах твоих, человечество, драться"
Состояние "драки", "боя", "борьбы" - наиболее распространенное, постоянное, характерное для поэзии конца 50-х - 60-х годов, несущее отсвет исторического момента. Адресатом, как правило, являлась молодежь, народ и даже человечество, что вело к обязательному ослаблению психологического анализа.
