В творчестве Оноре Бальзака выделяют 3 этапа
1.1820-е годы (близость писателя к романтической школе)
2.2-ая половина 1830-х годов – период творческого созревания Бальзака-реалиста (в этот период выходят в свет такие произведения как «Гобсек», «Шагреневая кожа», «Отец Горио» и др)
3.середина 30-х годов (начало этапа связано с работой над «Утраченными иллюзиями», первый том которых вышел в 1837 году) – расцвет творческих сил писателя. 1837-1847 – воплощение замысла «Человеческой комедии».
В 1842 году появляется Предисловие к «Человеческой комедии» – своего рода манифест писателя, сознающего новаторский характер создаваемого им ансамбля произведений. В Предисловии Бальзак изложит основные положения своей эстетической теории, детально объяснит суть своего замысла. В нем будут сформулированы основные эстетические принципы, на которые опирается Бальзак, создавая свою эпопею, рассказывается о планах писателя.
Сопряжение реалистической основы с романтическими элементами характерно для повести «Гобсек» (1830, первое заглавие - «Опасности беспутства») .Если «Шуаны» примечательны антифеодальной направленностью, то в «Гобсеке» критика нравов аристократии соединяется с началом антибуржуазным. Главный герой повести миллионер-ростовщик - один из властителей новой Франции. Личность сильная, исключительная, Гобсек внутренне противоречив. «В нем живут два существа: скряга и философ, подлое существо и возвышенное»,- говорит о нем адвокат Дервиль, от имени которого ведется повествование. Ростовщичество - сфера практической деятельности Гобсека. Отдавая деньги в долг под большие проценты, он фактически грабит своих «подопечных», пользуясь их крайней нуждой и полной зависимостью от него. Педантичный и бездушный («человек-автомат», «человек-вексель»), Гобсек для Бальзака - живое воплощение той хищнической силы, которая настойчиво пробивается к власти. Пытливо всматриваясь в лик этой силы, писатель стремится проникнуть в истоки ее могущества и неколебимой уверенности в себе. Тут-то Гобсек и поворачивается к читателю второй своей стороною. Ростовщик-практик уступает место буржуа-философу, проницательному аналитику. Исследуя законы современного мира, Гобсек открывает, что главным двигателем, определяющим общественную жизнь в этом мире, являются деньги, золото, ибо «в золоте сосредоточены все силы человечества... что такое жизнь, как не машина, которую приводят в движение деньги?, золото - вот духовная сущность всего общества».
В основе своей реалистический образ Гобсека несет в себе и романтические приметы. Туманно прошлое Гобсека, «возможно, бывшего корсаром» и избороздившего всё моря и океаны, «торговавшего людьми и государственными тайнами». Неясно происхождение несметного богатства героя. Полна загадок его настоящая жизнь. Почти глобальны масштабы личности Гобсека. Исключителен в своей философичности его ум. Символична вся его фигура. «Этот старикашка,- говорит Дервиль,- вдруг вырос в моих глазах, стал фантастической фигурой, олицетворением золота». Однако романтическое начало не вступает в противоречие с реалистической сутью характера Гобсека, но лишь подчеркивает специфику бальзаковского реализма на раннем этапе его развития, когда типическое и исключительное являются в диалектическом единстве.
Личность Гобсека - прямое порождение частнособственнического строя, основанного на социальном неравенстве и власти денег. В повести изображена та социальная среда, в которой действует Гобсек, точно намечены два противоположных полюса современного ему общества. С одной стороны, бедняки, честные труженики, обреченные на унылое существование (белошвейка Фанни Мальво, стряпчий Дервиль), с другой - горстка богачей, расточающая свои дни в погоне за роскошью и наслаждениями (молодой граф Максим де Трай, графиня де Ресто). Моральный облик последних представлен в резко отталкивающем виде.
Развивая дальше мысль о губительной силе денег, Бальзак показывает на примере Гобсека, что деньги не только убивают человеческую личность, но и вносят разрушения в жизнь всего общества. Гобсек, этот "золотой истукан", замкнувшийся в своей келье, совсем не так безобиден, как это может показаться на первый взгляд. С циничной откровенностью исповедует он мораль господствующих классов: "...Лучше уж самому давить, чем позволять, чтобы другие тебя давили".
