(1797-1837)
Борьба против подражательства чужеземным образцам, за оригинальную национальную литературу, за новую романтическую поэтику, за живость, остроумие и занимательность повествования - таковы исходные позиции эстетики Марлинского, писателя неровного, но, по определению Белинского, владеющего "неотъемлемым и заметным талантом, талантом рассказа, живого, остроумного, занимательного" Политические и литературные взгляды Бестужева формировались в обстановке Отечественной войны 1812 года, вызвавшей в русском народе высокий патриотический подъем и страстное стремление к свободе, а также в условиях последовавших за ней событий в России, имевших революционное значение.
Утверждение «прав личности человека» против «эгоизма общества» — эта ведущая проблема прогрессивного романтизма является основной для творчества А. Бестужева.
В своих критических статьях и знаменитых обозрениях русской литературы, печатавшихся в «Полярной звезде» и других изданиях, А. Бестужев выступает в качестве последователя и теоретика активного, общественно-прогрессивного романтизма.
Любимые герои Марлинского принадлежат к тем, которых особенно охотно рисовали «романтики», – это все герои «интересные», они одарены сильными натурами. Их душевные качества – и добрые, и злые – отличаются крайностями. Таковы, например, его горец Аммалат-Бек, барон Бруно фон Эйзен («Замок Эйзен»), Рональд («Ночь на корабле»), князь Серебряный и Колонтай («Наезды»), Гомуальд («Замок Нейгаузен»), Правин («Фрегат Надежда») и др.
Кроме таких «интересных» героев, Марлинский выводит несколько раз образы, окутанные какою-то мрачною таинственностью. Таковы, например, действующие лица в повестях «Страшное гаданье» (парень-колдун, незнакомец); «Вечер на кавказских водах» (Венгерец). Соответственно этим героям, и сюжеты он нередко берет фантастические: видения, разговаривающие мертвецы, предсказания колдуньи, гаданье при участии чуть не самого дьявола. Все это – дань, заплаченная Марлинским романтизму. Эта фантастика у него мрачнее и трагичнее, чем у Жуковского.
У романтиков Марлинский заимствовал и пристрастие к тем страшным легендам и преданиям, что долго живут иногда в развалинах старых замков. В целом ряде повестей изобразил он немецких прибалтийских рыцарей, их разбойничьи правы, их подвиги и зверства, их ужасные тайные судилища, подземелья замков, их насилия над женами и несчастными, которые попадали к ним в руки. Под влиянием романтиков Марлинский обратился также к изучению родного прошлого. Впрочем, эти повести с сюжетами, взятыми из русской истории, менее ему удались, так как передать колорит родной старины он не сумел. Нетрудно заметить, какими влияниями определилось творчество Марлинского, – самое сильное влияние имел на него Жуковский; из иностранных – Вальтер Скотт.
