Влияние шумеров на культуру
Шумеры - древний народ, некогда населявший территорию долины рек Тигра и Ефрата на юге современного государтсва Ирак (Южная Месопотамия или Южное Двуречье), а откуда они произошли - неизвестно. Шумеровская культура является древнейшей, поэтому она повлияла на все народы Ближнего Востока, Средиземноморья, Западной Европы и даже России.
Мы делим год на 4 сезона, двенадцать месяцев и двенадцать знаков зодиака, измеряем углы, минуты и секунды в шестидесятках - так как это впервые сделали шумеры. Мы называем созвездия их шумеровскими именами, переведенными на греческий или арабский язык.
Истории об Эдеме, грехопадении и потопе имеют шумеровское происхождение. Повестсование о строителях Вавилонской башни - это тоже шумеровская исотрия, взятая евремями из пролога одного эпического текста.
Время создания
Шумеровские былины сложились еще в конце первой половины III тысячелетия до н.э., хотя дошедшие до нас записи моложе на 800 лет. К этому же времени относятся и первые дошедшие до нас записи аккадской поэмы о Гильшамеше, сложившейся, вероятно, в последней трети III тысячалетия до н.э. От II тысячалетия до н.э. из Палестины и Малой Азии дошли отрывки другой, перифирийной первии аккадской поэмы, а также отрывки ее херуитского и хеттского периодов. Наконец, от кона II тысячалетия, а также от VII и VI вв. до н.э. до нас дошел текст оконательной ниневийской версии поэмы.
Значение имени "Гильшамеш"
Имя
По-шумеровски его звали Бильга-мес:
1) Бильга - "дядя" или "далекий предок"
2) Мес - "юноша" или "герой"
Первый перевод: "предок-герой" - воин, одержавший попедку в сражении.
Второй перевод: "старик-юноша" - таким эпитетом во многих религиях мира называли Солнце, умирающее на закате и воскресающее на восходе.
Три представления о Гильгамеше
1) Исторический: он был верховным жрецом Урука и при этом его поселение было обнесено стеной; был переход верховной власти от Киша к Уруку после победы Гильгамеша над кишским царем Аггой. Из текста «Гильгамеш и Агга» мы знаем о том, что титул царя урукский жрец получил по решению только одной части народного собрания — совета юношей города. Следовательно, его власть была нелегитимна с точки зрения ниппурского жречества, и Гильгамеш исторический выполняет в шумерской культуре двоякую роль: он одновременно и первый преступник перед законами богов, и первый государь с претензией на абсолютную власть в стране.
Была и еще одна причина для почитания Гильгамеша. В Царском списке сказано, что матерью Гильгамеша была богиня Нинсун, а отец его Лиль. Слово это буквально значит «воздух», во втором значении «дух, призрак». То есть у Гильгамеша не было отца. Отсюда возникает предположение либо о его внебрачном рождении, либо о рождении в результате священного брака. Гильгамеш был явно нецарского рода; Поэтому можно сказать, что Гильгамеш - пример человека незнатного, но энергичного, который достиг своего положения собственным разумом и волей.
2) Гильгамеш культовый — мертвый предок, не желающий смириться с участью смерти и стремящийся преодолеть запрет на выход из загробного мира. Чтобы он не мог слишком сильно навредить забывшим о нем людям, нужно убеждать его в том, что он жив и одновременно заклинать его всеми доступными средствами — от возжения факелов до соревнований, на которых демонстрируется неувядаемость тела и возносится хвала победителю.
3) Эпический. На печатях старошумерского и аккадского времени Гильгамеш и Энкиду сражаются со львом и диким быком, в памятниках словесности они совершают множество предосудительных деяний: убивают хранителя леса Хуваву, убивают небесного быка, срубают священное дерево, пытаются проникнуть в подземный мир. Два близнеца отправляются покорять мир, лежащий за границей их священной территории, и всякий раз их попытка заканчивается неудачей.
Итоги шумерских размышлений о Гильгамеше лучше всего подводит плохо сохранившийся текст, условно названный «Смерть Гильгамеша». Царь не должен забывать о том, что он смертен и все его могущество когда-то прекратится, потому что все на свете изнашивается и утомляется долгой жизнью. Поэтому желание славы, желание победы над смертью через произвольный подвиг, через убийство безвинных существ — такая же суета, как и любое человеческое желание достигнуть вечной жизни. Так думали традиционно мыслившие общинники, которых следовало бы назвать благочестивыми. Но люди сильной воли и душевного порыва всегда считали иначе. Для них Гильгамеш оставался самым прекрасным примером человека, пытавшегося вырваться за пределы ненавистного естественного порядка и одолеть предначертанную смертным судьбу.
Гильгамеш в шумерских сказаниях и в аккадском эпосе (обще и различное)
Шумерский - статичен. Герой, возвышающийся над простыми смертными только потому, что он потомок божества и царь. Всеми своими подвигами шумерский Гильгамеш обязан богам — своим покровителям или волшебным средствам, подаренным этими же богами. Образ шумерского Гильгамеша более близок к героям волшебных сказок, чем к героям эпических произведений. Это образ статичный, он герой просто потому, что таково его назначение, и в этом единственное объяснение его подвигов
Аккадский - динамичен. В начале поэмы это буйствующий богатырь, наделенный силой, которую ему некуда девать. Затем под влиянием облагораживающей дружбы с Энкиду Гильгамеш предпринимает поход против Хумбабы «для того, чтобы все, что есть злого, уничтожить на свете». И наконец, последний этап — отчаянье при виде смерти друга, раздумья о смысле жизни, отрицание «гедонистического» взгляда на нее, тщетная попытка добыть цветок вечной юности, возвращение в Урук и — появление наивысшего мужества — признание собственного поражения. В конце произведения перед нами герой, познавший жизнь и стремящийся достойно ее прожить.
Образ Энкиду
1) Судьба Э. - судьба всего человечества. Он сотворен из глины, он передил периоды развития: невинную жизнь со зверьми, грехопадение, пастушескую жизнь, городскую цивилизацию; Энкиду не только человек - это типичный человек.
2) Судьба Э. - типичная судьба индивидуального человека. Подобно всякому человеку, Энкиду знал любовь женщины и дружбу и с товарищем, совершал дела, подобающие мужу, и был побежден неизбежной смертью.
