Своеобразие лирики
Посредством романа Пастернак создаёт синтетический образ русской культуры, подвергающейся испытаниям, но не могущей быть уничтоженной, а значит – культуры бессмертной. (Столь же бессмертна в романе и природа: на её фоне совершаются все события, как частной жизни, так и гигантских исторических катаклизмов).
Главный герой романа не случайно представлен поэтом даже в большей степени, чем врачом. Книга его стихотворений свидетельствует о высочайшем уровне духовного развития человека. Чтобы сохранить свое лицо, Юрий Живаго как бы выходит из игры, не приняв ни одну из сторон враждующих лагерей.
Стихотворения Ю. Живаго составляют заключительную главу романа. Они освобождены от биографической узости и свойственной ранней поэзии Пастернака нагнетённой метафоричности. Пастернак писал, что Юрий Живаго «должен будет представлять нечто среднее между мной, Блоком, Есениным и Маяковским». Это позволило значительно расширить круг тем и представить стихи Живаго как отражение обобщенного опыта целого поколения.
Живаговский цикл включает в себя стихотворения, написанные с 1946 по 1953 годы, чрезвычайно разнообразные по жанру и тематике. Цикл помогает проследить основные вехи духовной и творческой эволюции героя, осуществить философско-символическое переосмысление отображаемых в романе реальных исторических событий.
Стихотворения цикла выполняю две основные функции:
1. Функция «скреп» – реализация лейтмотивов, бытовых и «природных» реалий, которые находят свое эстетическое завершение и символическое переосмысление («Зимняя ночь»).
2. Функция «ключа» – выявление подтекста: оценочных суждений, ассоциативных связей, концептуальных идей и оппозиций (горящая свеча и мотив змееборчества), скрытых в прозаическом тексте («Гамлет», «Гефсиманский сад», «Сказка»).
Перед читателем не просто небольшой сборник стихотворений, но цельная книга, имеющая собственную строго продуманную композицию.
Открывает книгу стихотворение «Гамлет», в котором выражено сознание неотвратимости крестного пути как залога бессмертия. Кроме того, Гамлет в мировой культуре стал образом, символизирующим раздумья над характером эпохи. Одно из важных изречений принца датского в переводе Пастернака звучит так: «Порвалось дней связующая нить. / Как мне обрывки их соединить!». Гамлету Юрий Живаго вкладывает в уста слова Иисуса Христа из молитвы в Гефсиманском саду, в которой он просит Отца своего об избавлении от чаши страданий.
Завершается поэтическая книга стихотворением, которое так и называется «Гефсиманский сад». В нем описывается арест Христа и звучат его слова, обращенные к Апостолу Петру, защищавшему Иисуса мечом от тех, кто пришел его схватить и придать мучительной смерти. Он говорит: «Спор нельзя решать железом / Вложи свой меч на место, человек». Перед нами, в сущности, оценка Юрием Живаго тех событий, которые происходят в его стране и во всем мире. В этом же стихотворении присутствует мотив добровольного самопожертвования во имя искупления человеческих страданий и мотив будущего Воскресения.
Таким образом, открывается книга стихотворений темой предстоящих страданий и сознанием их неизбежности, а заканчивается темой добровольного их принятия и искупительной жертвы. Стихотворение «Гамлет» и «Гефсиманский сад» в своем символическом значении являются как бы двумя крайними точками, своеобразными «полюсами», к которым тяготеет мировосприятие героя на разных этапах его духовно-нравственной и творческой эволюции. В «Гамлете» теснейшим образом переплетаются шекспировская символика театра-жизни, судьбы-роли и евангельская (фарисейство символизирует коварство и глухую враждебность окружающего мира). Но преобладает именно театральная символика (+театральная атрибутика – подмостки, бинокли). Текст лишен внешних «сюжетных» реалий, указывающих на связь с Шекспиром . В «Гамлете» звучат мотивы фатализма и обреченности. В сознании героя закреплена антитеза Чувства и Долга, Свободы и Рока, которая к концу цикла стихотворений постепенно утрачивает свою трагическую заострённость.
Движение от «гамлетизма» к христианству – основной вектор сюжетной динамики цикла: трагический «гамлетовский» фатализм и обреченность постепенно преодолеваются героем. Рок теряет над ним власть, и духовный опыт приводит его к осознанию истинности христианского учения, что проявляется в свободном принятии мира и жизни. Это светлое чувство уже не омрачается ни тяжким бременем непонимания и отчуждения (зачастую со стороны самых близких людей), ни предчувствием скорой кончины. Отсюда авторская идея: незащищённость – не признак и не оправдание безволия. Так, главной идеей романа становится идея внутреннего противостояния эпохе и сохранение человека в человеке (наряду с мотивом порчи эпохи).
Философско-нравственная проблематика
1. Счастье существования как главный Дар Небес: «О, как сладко существовать! Как сладко жить на свете и любить жизнь! О, как всегда тянет сказать спасибо самой жизни, самому существованию, сказать это им самим в лицо!» (Юрий Живаго).
2. Символичность жизни, её познание с помощью знаков судьбы, сигналов, которые могут заметить лишь люди с развитой интуицией: «Жизнь символична, потому что она значительна» (Веденяпин). Доверие к жизни, её естественному ходу – непременное условие счастья.
3. Идея «связности человеческих существований». Человеческое бытие состоит (соткано) из несовпадающих существований, и лишь благодаря стечению обстоятельств люди встречаются, узнают друг друга. Власть обстоятельств движет жизнь, определяет её.
4. За вечное творческое озарение, которое открывается в хаосе повседневности, за тонкость восприятия красоты жизнь дарует любовь как высшее проявление чуда бытия. Именно с любовью связано представление о смысле жизни и бессмертии: «Человек в других людях и есть душа человека».
5. Спаянность великого и обыденного. Идея жертвенной любви: «Страсть по-славянски <…> значит прежде всего страдание» (лекция Симочки). Из стихотворения Юрия Живаго «Осень»: «Теперь на нас одних с печалью / Глядят бревенчатые стены. / Мы брать преград не обещали, / Мы будем гибнуть откровенно». Обилие перекличек между мыслями Юрия и текстом его стихов усиливает звучание философский идей, высказанных Пастернаком в романе: «Всё моё существо удивлялось и спрашивало: если так больно любить и поглощать электричество, как, вероятно, еще больнее быть женщиной, быть электричеством, внушать любовь» (говорит Юрий Живаго Ларисе, вспоминая свою первую встречу с ней в «Черногории») и «Быть женщиной – великий шаг, / Сводить с ума – геройство» (из стихотворения «Объяснение»).
6. Нет счастья вне свободы исторического и нравственного выбора. А нравственный выбор зависит только от самого человека. Свобода мнения существует как данность, без гипноза и напора.
7. Христианство понимается Пастернаком и его героями как апофеоз свободной личности (лекция Симочки): «Вожди и народы отошли в прошлое. Личность, проповедь свободы пришли им на смену. Отдельная человеческая жизнь стала божьей повестью, наполнила своим содержанием пространство вселенной»; «человек состоит из двух частей. Из бога и работы». Симочка подробно разбирает библейский сюжет, связанный с Магдалиной, и подводит итог своих раздумий: «Какая короткость, какое равенство Бога и жизни, Бога и личности, Бога и женщины!»
Особенности жанра и стиля
Художественные особенности данного произведения определяются, прежде всего, спецификой жанра. О «Докторе Живаго» говорят как о романе:
- o автобиографическом (Д. Лихачев);
- o семейном (С. Семенова);
- o «романе тайн» (И. Кондаков);
- o «книге религиозной» (В. Гусев);
- o риторической эпопее (К. Исупов);
- o романе-притче, романе-мифе (С. и В. Пискуновы).
Однако ни одна из названных жанровых форм не может быть признана доминантной, поскольку не вмещает всей широты проблематики и идейного содержания романа и не существует в «чистом» виде. В «Докторе Живаго» наблюдается смешение компонентов, относящихся к самым различным жанровым формам (роману воспитания, историческому, авантюрному), что свидетельствует о синкретической природе романа.
В последнее время сложилось понимание романа как «прозы поэта». Так, А. Вознесенский видит в «Докторе Живаго» роман особого типа — роман «поэтический». И дает образное пояснение: «Огромное тело прозы, как разросшийся сиреневый куст, несет на себе махровые гроздья стихотворений, венчающих его. Целью романа являются стихи, которые из него в финале произрастают».
В качестве характерных особенностей подобного жанра можно выделить следующие:
· лирическое самовыражение в лирических отступлениях (обилие лирических отступлений и зарисовок).
· предельная духовная близость автора и героя: Живаго – alter ego Пастернака, то есть авторские чувства передоверены персонажу.
· ярко выраженный философский подтекст.
· экспрессивность пейзажей (рябина, с которой птицы склевывают ягоды, сравнивается с кормящей матерью, которая дает грудь младенцу). Так, образ природы в романе становится поэтическим символом естественности всего подлинного, живого и ненадуманного, он противопоставлен «игре в людей» как всё органическое противостоит искусственному.
Также для романа характерны:
1. Специфическое изображение истории. В романе много исторических несовпадений, так как писателя интересует именно духовный опыт поколений. Вот почему в период жизни Юрия Живаго (доктор проживает усеченную жизнь – он умирает сорока с лишним лет) Пастернак буквально вбивает жизнь целых поколений. Герой переживает Первую Мировую войну, революцию, гражданскую войну, эпоху репрессий. Хотя согласно романному действию она приходится не на 37 – 38 годы (расцвет доносительства, «арестные эпидемии», апогей репрессий), а скорее на 21. То есть романное время не совпадает с исторической хронологией.
2. Высокий уровень условности, который призван проиллюстрировать авторскую идею «связности человеческих существований». Сюжетные ходы романа могут показаться искусственными и натянутыми. Например, якобы случайные встречи героев как раз в те мгновения, когда это необходимо автору (многочисленные совпадения). Или благоприятное для автора развитие событий, которые совершаются не в силу внутренней закономерности, как это обстоит в традиционном романе, когда автор якобы не властен над поведением своего героя, а по желанию самого автора.
3. Обилие символов (мощная символика), многие из которых призваны сыграть роль знаков судьбы. К основным символам романа следует отнести гроб и свечу. Произведение начинается сценой похорон матери Юрия − Марьи Николаевны (уходящее поколение, старая эпоха) и заканчивается смертью Живаго. Так, весь роман становится «похоронами» человека «новой эпохи».
