- Н.А.Некрасов. Поэма «Современники». Идейно-художественный анализ.
- Идейно-художественный анализ романа И.С.Тургенева «Дым».
- Творчество В.Г.Короленко 80-90-х годов. ( Общая характеристика).
1. . «Бывали хуже времена, / Но не было подлей», - читает автор о 70-х гг. XIX в. Для того чтобы убедиться в этом, ему достаточно заглянуть в один из дорогих ресторанов. В первой части «Юбиляры и триумфаторы» сатирически воссоздается пестрая и разноречивая картина юбилейных торжеств в развращенных бюрократических верхах, во второй - «Герои времени» - свой голос обретают грабители-плутократы, разномастные хищники, рожденные веком железных путей. Н. проницательно замечает только грабительскую, антинародную сущность.
«Подождите! Прогресс подвигается, И движенью не видно конца: Что сегодня постыдным считается, Удостоится завтра венца…»
соблазнительный металл»; они могут говорить, не смущаясь противоречиями в собственных фразах.
Среди собравшихся заметен и Эдуард Иваныч Грош, которого вообще можно встретить в любом собрании, с которым не надо ни телеграфа, ни газетных новостей. Этот человек может куда угодно протиснуть взятку и выхлопотать все: закладную, моську, мужа, дачу, дом, капитал, даже португальский орден.
В самый разгар веселого пира пьяный Зацепа-столп вдруг начинает рыдать, называя себя вором.У Зацепы был сын, но из-за темных дела отца, они поссорились, сын был убит на дуэли, заступаясь за честь отца. Князь Иван уверен, что «ныне тоскует лишь тот, кто не украл миллиона». Он напоминает об университетском преподавателе Швабсе, который внушал студентам презрение к процентам, и капиталу, а потом стал директором ссудной кассы. Вспоминает он и о графе Твердышове, который всегда страдал о голодных мужичках, а кончил тем, что проложил по пустырям ненужную дорогу, отяготив крестьян новыми налогами.Жиды тоже успокаивают Зацепу, убеждая его в том, что при наличии денег никакой беды и опасности быть не может. Их обрывает оратор-философ, поднимающий тост за «русскую незыблемую честь»:
Рабы довольны, если сыты, Но нам даны иные аппетиты… О господи! удвой желудок мой! Утрой гортань, учетвери мой разум! Дай ножницы такие изобресть, Чтоб целый мир остричь вплотную разом — Вот русская незыблемая честь!..Вдоволь нарыдавшись и нафилософствовавшись, герои времени садятся за карточный стол.В поэме «Современники» Некрасов художественно запечатлел факт духовного оскудения общества, вкусившего первые плоды утверждаемого в России капитализм
2. От предыдущих романов «Дым» отличается отсутствием в нем центрального героя – вершителя Истории. Масштабное, грандиозное деяние должно быть заменено спокойной и мудрой цивилизаторской работой по медленному преобразованию русской жизни, еще не знающей ни подлинной культуры, ни подлинного просвещения и потому упорно, по-варварски, продолжающей апеллировать к грубой силе и слепой мощи стихийного порыва, – такова главная мысль романа. Теоретически ее обосновывает далеко уже не молодой человек, разночинец Потугин, «alter ego» автора и рупор его идей. Тургенев хочет сказать, что «деятельный» разночинец, прежде чем действовать, должен обрести некоторые культурные навыки, чтобы его действия не стали гибельными для него самого и для общества, которое он стремится преобразовать.
Образцом и гарантом подлинной культуры, регулирующей и гармонизирующей стихийное начало в отдельном человеке и в обществе, выступает в романе европейская цивилизация, которую с неизменным пафосом и защищает Потугин, попутно
обличая неурегулированный, дикий и потенциально кровавый хаос русской общественной жизни. Варварский русский хаос представляют в романе две группы героев, зеркально отражающиеся друг в друге: это аристократический кружок генерала Ратмирова, члены которого мечтают силой подавить и приостановить начавшиеся в России преобразования, и кружок Губарева, состоящий из революционеров-эмигрантов, также недовольных либеральными реформами Александра II и мечтающих о стихийном народном и, разумеется, тоже силовом взрыве, который раз и навсегда разрушил бы старые структуры жизни.Идеи Потугина – о медленном приобщении России к европейским культурным нормам, – по мысли автора, предстоит воплотить в жизнь другому герою, молодому дворянину Литвинову, проницательно усматривающему глубинное сходство между враждующими партиями «аристократов» и «революционеров» и возвращающемуся в конце романа в Россию, с тем чтобы начать применять в ней те навыки цивилизованного ведения хозяйства, которым он обучался в Европе. Потугин и Литвинов, убежденные сторонники цивилизации и культуры, призванные умерять и успокаивать силовые вихри социального хаоса, сами, несмотря на всю свою интеллектуальную трезвость, оказываются жертвами стихии – стихии страсти, неодолимого, «рокового» чувственного влечения к одной и той же женщине, красавице-аристократке Ирине. Справиться с этой силой они не в состоянии, и становится понятно, что сила принуждения, подавления или бунта, к которой, как к своему спасению, всегда готово прибегнуть «варварское» сознание русского общественника, есть та же самая сила, которая не позволяет слепо влюбленному человеку – где бы он ни находился: в России, в Европе, в любой точке мира, – преодолеть свою мучительную страсть, даже если он сознает, насколько она гибельна для его нравственной жизни. Все это, согласно философской концепции Тургенева, лики Мировой Воли, играющей человеком, не способным наложить на себя «железные цепи долга».
Однако, в противоположность идеям ранней «любовной» повести, поздний Тургенев все меньше верит в способность человека уйти от гнева Мировой Воли: если она избрала его своей жертвой, то, что бы он ни делал, ему уже не выбраться из ее когтей. Если Литвинов в финале романа возвращается к своей нравственно-чистой невесте Татьяне, то только потому, что Ирина, полностью завладевшая его сердцем, отказалась соединить с ним свою судьбу.
Важнейшее место романа, объясняющее смысл его названия, – размышления Литвинова, глядящего на дым, вырывающийся из трубы паровоза, увозящего его в Россию. Сознавая свое полное бессилие перед мощью подчинившей его себе страсти, а значит, и судьбы, он признает «дымом», т. е. чем-то призрачным, иллюзорным и бессмысленным, сначала «все русское» – толки «губаревцев», толки «ратмировцев», а потом и речи Потугина, пламенного защитника европейской цивилизации… Тем самым в его глазах – и в глазах автора – «дымом» оказывается вся человеческая жизнь, «все людское».Этими размышлениями окончательно сводится на нет и культ Героя, вершащего Историю; он как бы выворачивается наизнанку: там, где раньше была сила, бросающая вызов Вечности, теперь не осталось ничего, кроме бесплотного, маленького и жалкого колечка дыма.
3. Галактионович Короленко (1853-1921)
Излюбленной формой стал у писателя путевой очерк, дорожные зарисовки, возникновению которых способствовала и вся скитальческая жизнь Короленко. Сосланный сначала в Вятскую губернию (в 1879 году), затем в Восточную Сибирь (в 1881 году), он долгие дни и недели проводит в пути, открывая неведомую ему прежде таежную природу, удивительные человеческие типы, быт коренных обитателей Сибири и тех, кто попал туда не по своей воле. Из этого материала выросли сибирские очерки писателя. Но и по возвращении из Сибири Короленко много ездит по России, занося попутные впечатления и размышления в записные книжки, с недолгими попутчиками, чьи характеры, живо схваченные писателем, также остаются на страницах его книжек. Ожидая от «народной мудрости» чуда внезапного обновления жизни, Короленко одно время подавлял в себе свои писательские склонности. Теперь же мечты о литературной борьбе вспыхнули с новой силой, о чем рассказано в «Истории моего современника» в главе «На Яммалахском утесе», которую Короленко очень ценил. Основное в образе Макара — это «надежда», которую не сумели убить в нем ни одуряющий труд, ни страшные морозы, ни то одичание, к которому привела его жизнь. Лейтмотив «надежды» Короленко проводит через всё движение сюжета и придает
