Проблема, вынесенная в заголовок параграфа, обсуждается в России более полутора столетий и почти весь нынешний век в Европе и мире. Проблема Восток — Запад насчитывает тысячелетие, начиная с религиозного разделения мира сначала в христианстве (католицизм и православие), а затем между христианским миром и исламом. При этом высвечиваются различные аспекты этого взаимодействия. Пожалуй, ведущей идеей остается "центризм" ("европоцентризм", "востокоцент-ризм"). Центризм предполагает не просто сосредоточенность на себе, а выявление на основе сравнения того, что считать нормальным развитием, принятым за образец. В массовом сознании он укоренился благодаря религии. А ведь восточные религии, в том числе и относящаяся к мировым (таковыми считаются еще христианство и ислам) — буддизм, на несколько тысячелетий старше существующих конфессий. Они во многом формировали ментальность своих народов, отчего в философских и культурно-исторических воззрениях так часто говорится об основополагающей роли религии в формировании типов социальности, организации хозяйственной и иной деятельности человека и государства. Возможно именно поэтому возникают концепции, в том числе и среди современных ученых в нашей стране, рассматривающие западную культурно-историческую традицию как отклонение от нормы (см.: Л.С. Васильев. "История религий Востока").
Проблема разделенное™ мира на Запад и Восток имеет много различных объективных и субъективных оснований, неравнозначных и систематизированных лишь в пределах той или иной концепции культурно-исторического развития. Начнем с географических факторов: сложности проникновения (разделенность сушей или океанскими просторами), огромные слабозаселенные пространства, климатические особенности. Эти же факторы сказывались и на формировании общественного производства, ведущих видов хозяйственной деятельности. При этом восточные общества делятся на, скажем так, "оседлые" и "кочевые", к последним относят арабские страны азиатского континента, да и то в определенный период своей истории, в эпоху создания огромных империй, проникающих на другие континенты. Сложности были и с преодолением языкового барьера, а Европа была объединена латынью. Следующим этапом взаимоотношений была колонизация Востока Западом. Многие исторические мифы и различия этих стран сложились именно в эту эпоху.
Какой бы привлекательной ни была теория самостоятельных замкнутых культур и цивилизаций, хотя она зачастую и восстанавливает в правах все культурно-исторические типы, все-таки остается стремление и философов, и ученых к уяснению глубинных причин существования человечества, и, как правило, на единой основе. Но здесь были два варианта рассмотрения противоречивого единства: поляризация отношений Восток — Запад или дополнение ее неким синтезирующим третьим элементом, а именно "синтез" Востока и Запада в христиан-ско-германском (арийское происхождение германцев при великом переселении народов, путь ариев лежал из Индии в Европу) мире у Гегеля; или евразийская схема, схема Вл. Соловьева "Восток — Запад —Россия".
Пафос "европоцентризма" обусловлен и тем, что европейская культура может похвастаться такими изобретениями, имеющими глобальное значение для истории человечества, как наука и философия. Восток в содержательном плане также внес свой вклад в первоначальное становление, а затем сохранение и развитие этих форм духовно-практического опыта, причем и их европейской традиции. Хотя трудно сказать, сколь соответствующим природе человека было их содержательное наполнение. Что "правильнее": свобода воли или созерцательное "вчувствование", единение себя с природой; приобретательство, потребительство как производственные цели или ограничение в рамках понимания необходимого. Даже наши небольшие примеры наводят на мысль о возможности и даже желательности возникновения объединительных тенденций как в сфере ценностей, так и производства жизни.
Рассмотрим, каково же было отношение к Западу, Востоку и проблеме "Восток — Запад" и месту России в этих процессах среди отечественных мыслителей. В этом мы будем опираться на работы H.A. Бердяева, В.В. Зеньковского, Н.О. Лосского, П. Сорокина, представляющие в том числе и обобщающие труды по истории русской философской мысли. Формулирует проблему Н. Бердяев: "Противоречивость и сложность русской души может быть связана с тем, что в России сталкиваются и приходят во взаимодействие два потока мировой истории — Восток и Запад... Русская самобытная мысль пробудилась на проблеме историософичности... Может ли Россия пойти своим особым путем, не повторяя всех этапов европейской истории?" Бердяев отмечает внутреннюю свободу изъявления общественной мысли при отсутствии всякой внешней свободы в России. Его поражает и вдохновляет гражданское мужество Чаадаева. Он пишет: Чаадаев "был потрясен и пленен универсализмом католичества и его активной ролью в истории. Православие представлялось ему слишком пассивным и неисторичным". "Как выразил Чаадаев свое восстание против русской истории?" "Прекрасная вещь — любовь к отечеству, но есть еще нечто более прекрасное — это любовь к истине". "Не через родину, а через истину ведет путь к небу". "Я не научился любить свою родину с закрытыми глазами, с преклоненной головой, с запертыми устами". (Н. А. Бердяев. "Русская идея").
Критичность первого этапа осознания судеб России отразилась в "Философических письмах" П.Я. Чаадаева. Вот каковы его мысли по этому поводу: "Мы не принадлежим к одному из великих семейств человеческого рода; мы не принадлежим ни к Западу, ни к Востоку... Стоя как бы вне времени, мы не были затронуты всемирным воспитанием человеческого рода... У нас совершенно нет внутреннего развития, естественного прогресса; каждая наша идея бесследно вытесняет старые... Мы принадлежим к числу наций, которые как бы не входят в состав человечества, а существуют лишь для того, чтобы дать миру какой-нибудь важный урок".
Чаадаев после публикации писем в журнале "Телескоп" был объявлен сумасшедшим, ему запрещено было писать. Но потом он создает "Апологию сумасшедшего", в которой, после горьких истин самоотрицания русского самосознания, приходит к утверждению великой миссии России. "Сосредоточиваясь, углубляясь, замыкаясь в самом себе, созидался человеческий ум на Востоке; раскидываясь вовне, излучался во все стороны, борясь со всеми препятствиями, развивался он на Западе... У меня есть глубокое убеждение, что мы призваны решить большую часть проблем социального порядка, завершить большую часть идей, возникших в старых обществах, ответить на важнейшие вопросы, какие занимают человечество". В России есть преимущество девственности почвы, ее отсталость дает ей возможность выбора, оттого — за ней будущее.
Спор западников (Н. Станкевич, М. Бакунин, будущий анархист; К. Кавелин, Т. Грановский, исследователь Средневековья; М. Катков, А.И. Герцен, П.Я. Чаадаев, хотя последние два достаточно глубоко разочаровались в Западе, но не принимали православной концепции славянофильства) и славянофилов (A.C. Хомяков, И.В. Киреевский, братья К.С. и И.С. Аксаковы, Ю.Ф. Самарин) должен был ответить на вопрос: есть ли исторический путь России тот же, что и Западной Европы, то есть путь, включающий ее в русло всемирной истории, а особенность ее лишь в отсталости России; или же она пойдет по особому, принадлежащему другому типу пути и в чем суть этого пути. Славянофилы верили в особый тип культуры, возникающий на основе православия, используя гегелевскую идею о "переносе" центров развития от народа к народу (вероятно, не без этого влияния сложилась концепция В.И. Ленина о России как "слабом звене" в цепи капиталистических стран и перемещении центра революционного движения в Россию). Целостность и органичность России они противополагали раздвоенности Запада. Русское мышление гораздо более тоталитарно и целостно. Вот как пишет И. Киреевский: "Внутреннее сознание, что есть в глубине души живое общее сосредоточие для всех отдельных сил разума, и одно достойное постигать высшую истину — такое сознание постоянно возвышает самый образ мышления человека" (И. Киреевский. "О характере просвещения Европы и его отношении к просвещению России"). Как отмечают Бердяев и Лосский, славянофилы так идеализировали историю допетровской Руси, что не замечали явных несоответствий с исторической действительностью.
И славянофильство, и западничество были преодолены в универсальности философии Вл. Соловьева. Основой этого была его "интуиция всеединства", целостности, всеединства мира, божественного космоса, в котором нет отделения частей от целого, нет вражды и раздора, нет ничего отвлеченного и самоутверждающегося, это было видение Красоты, Истины, Добра. Эти идеалы могут воплотиться в Богочеловечестве, поскольку человек по природе соизмерим Богу. Идеи особости русского пути, как мы уже отмечали, говоря об идеях В.И. Ленина, остались до сих пор в общественной мысли России. Сейчас эта тема даже болезненно актуальна. Россия стоит перед выбором путей модернизации. А теории модернизации, как мы уже отмечали ранее, связаны так или иначе с идеей вестернизации, то есть признания за образец западного пути развития. Отмечается и запаздывающий характер "догоняющей модернизации".
Как отмечают современные отечественные исследователи (хотя и по-разному В.П. Федотова, A.C. Ахиезер, АИ. Пригожий и др.), Россия —-исторически модернизирующаяся страна, начиная со времен Петра I. Проблема российского самоопределения (идентичности) осуществляется в терминах Восток—Запад, отражающих соотношение традиционного (незападного) и современного (западного) обществ и переход от одного к другому как процесс модернизации.
В связи с этим высказываются следующие точки зрения. Россия находится между Востоком и Западом и не имеет цивилизационной определенности, она лишь колеблется в ту или иную сторону.
Россия осуществляет слабый, неустойчивый синтез между Востоком и Западом, постоянно теряя стабильность и цельность.
Россия — евразийская страна, в ней осуществлен синтез европейского и азиатского начал, она явилась плавильным тиглем для славяно-тюркских народов, сформировавших в результате органику российского суперэтноса (этнос — народность), его культуру.
Россия вовсе не является азиатской страной, она — безусловно европейская страна, находящаяся, однако, в состоянии недостаточной развитости, но способная ее преодолеть.
Россия представляет собой часть восточноевропейской цивилизации.
Россия обладает собственной цивилизационной особенностью, которая ярче всего представлена ее провинцией.
Следует рассмотреть все эти подходы как ракурсы познавательного исследования, интерпретации, а не характеристик действительного пути развития. Это предположение возникает потому, что весь спектр выбора расположен между идеально-типическими конструкциями в духе Вебера —"Восток —Запад". Последние имеют под собой географическую, политическую и культурно-цивилизационную почву, но характеризуются они прежде всего своей сущностью: "Запад" — пафосом покорения природы, демиургическим (творческим) началом, развитием науки, целерациональности, демократией; "Восток" — традиционностью, религиозностью, ценностной ориентированностью и др.
Здесь следует сказать об осознании общефилософской значимости диалога как внутреннего процесса развития культуры. Мир диалогичен в основе и в своем единстве (это прекрасно выразил в своем творчестве М.М. Бахтин). Мы сталкивались с таким подходом при определении сущности человека (Л. Фейербах, М. Бубер). Значение диалога подтверждается признанием высокой ценности перемен, как условия поиска путей повышения эффективности деятельности, ценности личности.
