Чувашская литература (чуваш. чăвашлитератури), — литература и авторы, творящие на чувашском языке. По умолчанию подразумевается, что речь идёт прежде всего о художественной литературе. Однако фольклорные произведения следует рассматриватьотдельно. При этом место написания и опубликования произведений литературы, а также этнические происхождения авторов, не имеют значения.
Историю чувашской литературы следует рассматривать со времён появления в исторических источниках текстов на чувашском языке. На большинстве надгробий, оставленных волжскими булгарами в XIII—XIV веках на территории Среднего Поволжья, имеются Р,Л-язычные тюркские эпитафии. Полноценными литературными произведениями их считать нельзя, однако таким образом зафиксирован чувашский язык золотоордынского времени. В простых текстах иногда можно обнаружить определённую художественность. Есть сюжетные разработки.
Нынешняя новая чувашская письменность (на основе кириллического алфавита) была создана в начале 1870-х гг. просветителем и общественным деятелем И. Я. Яковлевым. В эти годы появляются художественные произведения на чувашском языке, оформленные на этой новой письменности. Однако в ряде случаев продолжает использоваться и старая чувашская письменность, а также графика Золотницкого. Например, Григорий Филиппов (?-1914), автор стихотворения «Жизнь бедняка подобна жизни полевого зайца», являлся учеником Н. И. Золотницкого (1829—1880)[6]. Основные мотивы и даже сюжетные перипетии этого произведения перекликаются с содержанием поэмы «Арзюри» Михаила Фёдорова (1848—1904). Последнее произведение можно назвать высшим достижением чувашской литературы указанного периода. Оно, написанное в 1884 году, распространялось среди населения в списках. Впервые опубликовано было значительно позже — в 1908 году.
В первые два десятилетия XX века особенно заметны литературные достижения в области поэзии. Потом развитие происходит во всех родах и жанрах литературы
Проза XXвека: Агаков, Леонид Яковлевич, Алендеев, Василий Степанович, Артемьев, Александр Спиридонович, Лисина Ева Николаевна,Чичканов , Пётр Николаевич , ЮхмаМишши и др.
Драматургия XX века
У истоков чувашской драматургии стоит Спиридон Михайлов (1821—1861), с его так называемыми «Разговорами». На рубеже XIX—XX веков известны опыты в этом роде литературы у Сергея Кириллова (1878—1966), Гурия Комиссарова (1883—1969), Николая Шубоссинни (1889—1942), Михаила Акимова (1884—1914). Однако настоящий импульс для развития получает драматургия лишь после появления чувашского профессионального театра.(1918)
Поэзия XX века: Иванов, Константин Васильевич , Кириллов, Тарас Кириллович , Сеспель, Мишши , Тукташ, Илья Семёнович , Ухсай, Яков Гаврилович , Хузангай, Пётр Петрович, Эльгер, Семён Васильевич , Айги, Геннадий Николаевич.
В отечественных гуманитарных науках постсоветского периода передовые позиции заняли проблемы национального и этнокультурной самоидентификации. Изучение менталитета этноса учеными осознавалось «как освоение в гуманитарных исследованиях нового метода познания» [6, 255]. В литературоведении проблематика этнокультурной самоидентификации нередко приобретала, как отмечает К. К. Султанов, программное значение, «на которое литературоведение чутко откликалось, акцентируя компенсаторный характер этнокультурного «ренессанса» и пафос реконструкции целостности национально-культурного опыта» [8, 339].
Для целостного изучения категории национального и его диалектики с общечеловеческим мы должны глубже понять содержание их составляющих, прежде всего фено-
мена национального в литературе и культуре. Национальное не может становиться для писателя «препятствием к постижению общечеловеческого», оно является необходимой предпосылкой этого постижения [1, 99]. В чувашском литературоведении до настоящего времени совершенно не изучен вопрос национальной специфики чувашского художественного мышления, а также «чувашскость» народной культуры в видении как инонациональных творческих деятелей, так и чувашских ученых и писателей.
Горизонтальный срез должен дополняться историческим взглядом на проблему: назрела необходимость изучения национального в чувашской литературе в аспекте его исторической динамики развития. Данной реальностью определяются цели нашего исследования. Прежде всего следует подвергнуть разбору историографию поставленного в работе вопроса. Здесь мы осознанно ограничимся критико-литературоведческими работами 50-80-х гг. XX в.
Материал и методика исследований. Теоретической основой исследования послужили литературоведческие работы отечественных ученых по проблеме национальной специфики. Материалом изучения явились труды таких чувашских литературоведов и критиков 1950-80-х гг., как И. Д. Кузнецов, А. В. Изоркин, И. И. Иванов и др. В ходе работы были применены аналитический, сравнительно-сопоставительный методы.
Результаты исследований и их обсуждение. Начиная с конца 50-х гг. XX в., проблеме соотношения национального и интернационального в литературе и искусстве стали посвящать отдельные статьи и монографии, проводить конференции и издавать сборники научных статей. Здесь особо следует выделить труды теоретика и историка национальных литератур Г. И. Ломидзе, который в борьбе с партийной номенклатурой ввел в литературоведение идею «единства и многообразия». Диалектическое взаимоотношение первой и второй частей данной формулы позволяло отразить своеобразие судеб многонациональных литератур в многонациональном обществе [9, 51]. Благодаря коллективному усилию прогрессивных литературоведов в понятии «интернационализма» постепенно убиралось былое его космополитическое значение, пополняясь общечеловеческим содержанием. На фоне такого развития теории советского литературоведения иная картина наблюдалась в чувашской науке о литературе.
В начале 30-х гг. XX в. к проблеме литературы в аспекте национального, приравненного тогда с националистическому, обращался И. Д. Кузнецов, выдававший себя за единственного защитника ленинской теории о нациях и пролетарского интернационализма. Возвратившись из ГУЛАГа в период оттепели, И. Д. Кузнецов начинает негативно реагировать на отдельные мысли чувашских писателей о национальном. К примеру, он резко выступает против реплики прозаика А. Талвира о том, что «без национального облика нет положительного героя» [4, 69]. По мнению И. Д. Кузнецова, можно воспевать и обрусевшего горожанина, который на работе достигает больших успехов. Для критика оставалась несокрушимой идея о слиянии наций в коммунистической перспективе, следовательно, по его логике, национальное должно было заменяться интернациональным [4, 72].
Свои статьи, написанные в конце 20-х - начале 30-х гг. ХХ в., И. Д. Кузнецов включил в книги «Саманапа литература» (Литература и время), «Историтёрёслёхёпепурна?ричанлах» (Правда истории и художественная достоверность), которые были изданы в 70-80-е годы ХХ в. Активная и наступательная деятельность социолога 30-х годов советской эпохи заметно затормозила чувашскую литературно-теоретическую мысль по-
слевоенного времени. Лишь в монографии молодого литературоведа Г. Я. Хлебникова «Современная чувашская литература», изданной в 1971 г., впервые была рассмотрена проблема национального характера, использованы такие термины и понятия, как «национальный психический взгляд», «гуманизм сострадательный, оптимистический», «культурно-психологический облик народа» и др. К этому времени в чувашском литературоведении и критике выявляются две тенденции: одни исследователи (И. Д. Кузнецов, А. В. Изоркин, А. Е. Горшков и др.) придерживаются традиционного понимания метода соцреализма и национальную специфику видят только в языке. Другие (Ю. М. Артемьев, А. В. Васильев, Г. Ф. Юмарт), в том числе и вышеназванный Г. Я. Хлебников, национальную специфику и эстетический идеал включают в рамки соцреализма, предпринимают попытки изучения содержательной формы произведений.
Наиболее открытое противостояние двух течений состоялось в 1973 г. 22-23 ноября 1973 г. в Институте языка, литературы, истории и экономики при Совете Министров Чувашской АССР по поручению Чувашского обкома КПСС была проведена научная конференция «Национальное и интернациональное в чувашской литературе и искусстве», на которой одним из первых выступил И. Д. Кузнецов с темой «Ленинская концепция социалистической культуры и вопросы национального художественного творчества в чувашском литературоведении». Под его влиянием на данном научном форуме победила позиция, согласно которой интернациональное признавалось выше национального. При этом, понимая первое в значении пролетарского космополитизма, а второе - весьма близко к националистическому, с трибуны «была высказана общая мысль о том, что анализ произведений чувашской литературы с позиций единства национального и интернационального поможет отдельным писателям освободиться от излишнего увлечения этнографизмом и от тенденции подчеркивания национального своеобразия...» [3, 372].
В 80-е гг. XX в. о роли национального своеобразия в чувашской литературе продолжают писать Г. Я. Хлебников и некоторые другие литературоведы. В их работах наблюдается стремление к реабилитации понятия «национального», но без углубленного изучения истории изменения его содержания. Исследователь И. И. Иванов понятие «национальное» приближает к национальной идентичности [2, 154]. Г. Я. Хлебников вводит в чувашское литературоведение и эстетику такие понятия и термины, как «эстетический идеал», «национальное своеобразие», «романтический стиль». Ученый основательно прорабатывает категорию прекрасного в литературе. Г. Я. Хлебников пишет о том, что илем (прекрасное, эстетическое) является видом общемировой ценности, неразрывной частью содержания. «Эстетический идеал у каждого народа свой», - замечает ученый, определяя при этом и общечеловеческие критерии прекрасного. Как мы видим, здесь понятия национального и общечеловеческого не противопоставляются, а взаимодополняют друг друга [7, 163].
До настоящего времени мало изучена проблема национального в чувашском литературоведении. Определенный интерес представляют недавно опубликованные статьи чувашских литературоведов и фольклористов В. Г. Родионова, В. В. Никифоровой, Н. Г. Ефремовой-Ильиной, В. А. Ендерова, Е. Ю. Ивановой, А. Ф. Мышкиной и др. [5]. В них имеются свежие данные по этнокультурной идентификации и менталитету чувашского народа, полученные в результате кропотливого изучения чувашской словесной культуры. Однако в работах вышеназванных авторов проблема национального в литературе не становится предметом подробного анализа.
Резюме. Проблема национального в чувашском литературоведении 50-80-х гг. XX в. разрабатывалась в условиях преодоления в нем вульгарного социологизма 1930-х гг. На рубеже 60-70-х гг. XX в. среди критиков наблюдается разделение на два течения. Официальное литературоведение вплоть до конца 1980-х гг. продолжает писать о национальном в литературе, противопоставленном интернациональному. В то же время появляются работы так называемых «хлебниковцев», в которых затрагиваются вопросы национальной специфики и самобытности чувашской литературы. В их трудах начинает звучать знаменитое «единство в многообразии» и наблюдается пополнение общечеловеческим содержанием понятия «интернационализм».
