Грузино-осетинский конфликт был первым межэтническим противоборством в постсоветской Грузии, переросшим в масштабное вооруженное столкновение. Юго-Осетинская автономная область в составе Грузинской ССР – исторический предшественник непризнанного государственного образования Республика Южная Осетия – была образована 20 апреля 1922 г.
Ее территория составляла 6,5% территории Грузии (3,84 тыс. кв. км). Согласно данным Всесоюзной переписи населения 1989 г., в Юго-Осетинской АО проживали 98,5 тыс. человек. Из них 63,2 тыс. – осетины, 28,5 тыс. – грузины, 2,1 тыс. – русские, 0,9 тыс. – представители еврейских этнических групп. Численность осетин в Грузии в 1989 г. составляла 165 тыс. (порядка 3% населения). Около 100 тыс. осетин проживали во внутренних районах Грузии (наиболее крупными были осетинские общины в Тбилиси, Гори, Рустави).
Правовой статус Южной Осетии в докризисный период регулировался Законом о Юго-Осетинской АО, который был принят в 1980 г. В своем развитии конфликт прошел несколько этапов.
Конституция Южной Осетии:
Статья 1.
1. Республика Южная Осетия - суверенное демократическое правовое государство, созданное в результате самоопределения народа Республики Южная Осетия.
Первый этап (1988–1989 гг.) можно назвать идеологическим. В этот период противоборствующие стороны обозначили главные претензии друг к другу, а также сформировали основополагающие этнополитические мифологемы будущего конфликта. Например, грузинские историки и журналисты стали говорить об осетинах как о «пришельцах на грузинской земле», «выходцах из Северного Кавказа», а осетины актуализировали тему «аланского браства» ( в современном осетинском историко-политологическом нарративе аланы рассматриваются как предки осетин).
Второй этап (1989–1991 гг.) – политико-правовой. В течение двух лет грузинская и осетинская сторона вели другом с другом законотворческую («статусную») войну. 20 сентября 1989 г. были опубликованы проекты законов Грузинской ССР, ущемлявшие права Юго-Осетинской АО. Чуть менее чем два месяца спустя, 10 ноября, на сессии народных депутатов Юго-Осетинской АО было принято решение о преобразовании области в автономную республику в составе Грузии. Эту акцию в Тбилиси восприняли крайне негативно, поскольку Южная Осетия повышала свой статус в одностороннем порядке. 16 ноября 1989 г. Президиум Верховного Совета Грузинской ССР отменил решение югоосетинского областного Совета. Еще через неделю прошел многотысячный антиосетинский марш грузинских националистов на Цхинвали, столицу Юго-Осетинской АО, появились первые жертвы. Далее произошло ключевое для эскалации конфликта событие. 11 декабря 1990 г. Верховный Совет Грузии принял решение об отмене автономного статуса Южной Осетии. Почти одновременно власти Советского Союза объявили о режиме ЧП в югоосетинской автономии, а грузинское руководство начало ее блокаду.
Третий этап – вооруженная борьба между Грузией и Южной Осетией (январь 1991 – июль 1992 гг.). 6 января 1991 г. внутренние войска МВД СССР отправляются из Цхинвали в казармы, в город входит шеститысячный отряд грузинских боевиков, появляются жертвы среди мирного населения. В ходе военных действий столицу Южной Осетии штурмовали трижды (февраль и март 1991 г., июнь 1992 г.). В конфликт вовлекается Северная Осетия (субъект РФ на Северном Кавказе), куда прибыли около 43 тыс. беженцев из самой Южной Осетии и внутренних областей Грузии. При этом североосетинские действия напрямую Кремлем не контролировались. Более того, условием подписания Федеративного договора Владикавказ ставил поддержку (в той или иной форме) Южной Осетии Москвой. В конце мая 1992 г. Северная Осетия перекрывает газопровод, ведущий в Грузию. 24 июня 1992 г. президенты РФ и Грузии Борис Ельцин и Эдуард Шеварднадзе подписывают Дагомысские (Сочинские) соглашения о принципах урегулирования грузино-осетинского конфликта. 14 июля начинается миротворческая операция. Вводятся российский, грузинский и североосетинский миротворческий батальоны, боевые действия прекращаются, создается Смешанная контрольная комиссия (представители РФ, Грузии, Южной Осетии, Северной Осетии) по соблюдению условий прекращения огня. Таким образом, вооруженный конфликт был «заморожен».
Начинается его четвертый этап, продолжавшийся до мая 2004 г. В отличие от Абхазии, Южная Осетия не знала масштабных этнических чисток грузинского населения. Вплоть до августа 2008 г. здесь сохранялось совместное проживание грузин и осетин. В Конституции непризнанной Республики Южная Осетия грузинский язык был назван в качестве языка меньшинства. Перестрелки, блокады и провокации прекратились, удалось достичь относительного мира. До 2004 г. между Тбилиси и Цхинвали действовало прямое автобусное сообщение, существовали рынки (Эргнети), где грузины и осетины торговали совместно, взаимно признавались автомобильные номера. Следует заметить, что в послевоенных условиях основу экономики территории с «отложенным статусом» составляла контрабанда, в которую были вовлечены представители обеих этнических групп. Но эта теневая экономика накрепко привязывала Южную Осетию к Грузии, она же, пусть и неформальным способом, формировала доверие двух конфликтовавших общин. Заметную роль в урегулировании конфликта играл и президент Северной Осетии Александр Дзасохов (избран в 1998 г.), который имел прямые неформальные контакты с соратником по бывшему Политбюро ЦК КПСС Эдуардом Шеварднадзе. Все это позволяло разряжать обстановку. Более того, за 12 лет был наработан значительный позитивный потенциал в процессе мирного урегулирования. Во-первых, миротворческую миссию несли совместно грузинский и российский батальоны. Во-вторых, были подписаны важные документы, обеспечивавшие реабилитацию конфликтной территории. Среди них следует особо отметить Меморандум о мерах по обеспечению безопасности и укреплению взаимного доверия между сторонами в грузино-осетинском конфликте от 16 мая 1996 г. и российско-грузинское межправительственное Соглашение о взаимодействии в восстановлении экономики в зоне грузино-осетинского конфликта и возвращении беженцев от 3 декабря 2000 г.
Пятый этап (2004–2008 гг.) можно охарактеризовать как «разморозку» конфликта. Он начался с попыток официального Тбилиси пересмотреть сложившийся в Южной Осетии баланс сил и политико-правовой формат урегулирования. «Революция роз» в Грузии (октябрь-ноябрь 2003 г.), ошеломляющая победа (97% голосов) на президентских выборах Михаила Саакашвили (январь 2004 г.) произошли, как и в начале 1990-х, на основе мобилизации «патриотического» ресурса. В выступлениях Саакашвили и его соратников звучали идеи воссоздания единой Грузии и реванша за «национальные унижения» в Южной Осетии и Абхазии. 31 мая 2004 г. без согласования действий со Смешанной контрольной комиссией (СКК) под предлогом борьбы с контрабандой на территорию Южной Осетии были введены силы спецназа МВД Грузии (300 человек). Эти действия члены СКК расценили как нарушение Дагомысских соглашений. С грузинской стороны прозвучали обвинения в адрес российских миротворцев в этнической ангажированности, а также криминальной деятельности. 20 июля 2004 г. президент Грузии публично заявил, что не исключает возможность денонсации Дагомысских соглашений: «Если в рамках соглашений на территории Цхинвальского района нельзя поднимать грузинский флаг, я готов выйти из этих соглашений». Этим заявлением Саакашвили продемонстрировал, что стремится к реализации трех целей: – интернационализировать грузино-осетинский конфликт, подключить к его урегулированию США, страны Европы; – переформатировать конфликт из грузино-осетинского в грузино-российский и представить его как проявление российского неоимпериализма; – отказаться от эксклюзивной роли России как гаранта мира в регионе. Именно реализация данных целей стала квинтэссенцией пятого этапа грузино-осетинского конфликта. 8-19 августа 2004 г. в Южную Осетию пришла вторая война. В этом военном противоборстве использовалось не только стрелковое оружие, но и артиллерия. К концу месяца стороны удалось на несколько дней разъединить. август 2004 г. стал началом новой волны обстрелов, нападений, провокаций и перекрытий жизненно важных коммуникаций. С тех пор тактика «мелкого военного фола» стала в Южной Осетии повседневной реальностью. Эта кратковременная война (забытая особенно на фоне «горячего августа» 2008 г.) стала в определенной степени переломным моментом российской политики в регионе. До 2004 г. Москва стремилась к объективности и нейтралитету, сохранению статус-кво как наилучшего выхода. После 2004 г. Россия (понимая взаимосвязь ситуации в Южной Осетии с безопасностью всего Северного Кавказа) фактически становится на сторону непризнанной республики. Во-первых, теперь Москва рассматривает Цхинвали как инструмент для воздействия на Тбилиси, ставшего к этому моменту не только на откровенно проамериканский, но и антироссийский путь. Во-вторых, потеря Южной Осетии видится как угроза для самой РФ. Не разрешенный до сих пор осетино-ингушский конфликт тесно связан с ситуацией вокруг непризнанной республики. В 2004–2006 гг. парламент Грузии принял целый ряд постановлений, которые признавали российскую миротворческую миссию «отрицательной», а действия РФ оценивали как «неприкрытую аннексию». Осенью 2006 г. Тбилиси запускает проект «альтернативной Южной Осетии». Цель этого проекта – переформатировать переговорный процесс (фактически отказавшись от прямого диалога с Цхинвали). В марте 2007 г. Тбилиси создает на территории Южной Осетии «временную административную единицу». Это решение фактически поставило крест на переговорах между Грузией и непризнанной республикой. Тбилиси предпринимает попытки международной легитимации Санакоева (он участвует в форумах в Брюсселе и Страсбурге, его рассматривают как «конструктивного» представителя осетинской стороны в отличие от Эдуарда Кокойты). Венцом политики «разморозки» стали переподчинение грузинского миротворческого батальона Министерству обороны Грузии (ранее он подчинялся командованию Совместных сил по поддержанию мира), а также неоднократные заявления министра по реинтеграции Грузии Темури Якобашвили о необходимости выхода из существующих форматов мирного урегулирования. Переговоры между конфликтующими сторонами прекратились. В 2008 г. Москва тоже внесла свою лепту в «размораживание» конфликтов в Грузии. 21 марта Государственная Дума приняла заявление, в котором обозначила два условия для возможного признания независимости Абхазии и Южной Осетии (вступление Грузии в НАТО, силовая операция против двух непризнанных республик). После этого, в апреле, уходящий президент РФ Владимир Путин поручил федеральному правительству оказать «предметную помощь» населению Абхазии и Южной Осетии. Само это поручение предполагало среди прочего установление фактически прямых дипломатических контактов Москвы с Цхинвали и Сухуми. Незамедлительно последовала жесткая реакция Запада, который обозначил территориальную целостность Грузии в качестве одного из своих приоритетов. Как бы то ни было, к 7 августа 2008 г. статус-кво в Южной Осетии был нарушен. В ходе боевых столкновений 2004 г. погибли порядка 70 человек, а в последующие годы число жертв с обеих сторон(по разным оценкам) составляло 100 человек. В августе 2008 г. количество перешло в качество. Тактика «повышения» уровня насилия привела к штурму Цхинвали и жесткой ответной реакции со стороны России (на которую, похоже, не рассчитывали ни в Тбилиси, ни на Западе). Таким образом, военно-политическая авантюра Саакашвили и прямое вмешательство России в грузино-осетинский конфликт были подготовлены всей логикой предыдущего этапа «размораживания конфликта».
В ходе «пятидневной войны» Южная Осетия с помощью РФ установила свой контроль над территориями бывшей Юго-Осетинской АО, которые с начала 1990-х гг. и до 2008 г. находились под юрисдикцией Тбилиси (Ахалгорский район, Лиахвский коридор). Около 15 тысяч этнических грузин были вынуждены покинуть Южную Осетию. 26 августа 2008 г. Россия признала независимость Южной Осетии. 17 сентября того же года был подписан Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи между РФ и Южной Осетией (ратификация в Государственной Думе прошла 29 октября), а 24 октября назначен посол России в Цхинвали. В начале 2009 г. институт полномочного представителя президента Южной Осетии в России трансформировался в посольство. В то же время, кроме России и с известными оговорками Никарагуа, Венесуэлы и Науру, независимость Южной Осетии никто не признал. США, страны ЕС, ООН, ОБСЕ, Совет Европы, ПАСЕ, НАТО по-прежнему рассматривают Южную Осетию как неотъемлемую часть Грузии. Вместе с тем, представители Южной Осетии допущены к участию в многосторонних консультациях по вопросам стабильности и безопасности на Кавказе (известны как «Женевский процесс» или «Женевские переговоры»), которые начались 15 октября 2008 г. В дискуссиях участвуют представители РФ, США, Европейского Союза, ООН, ОБСЕ, Грузии. Югоосетинская и абхазская делегации не считаются официальными дипломатическими миссиями, однако они принимают участие в переговорном процессе по широкому спектру гуманитарных проблем и вопросов безопасности. Статусные вопросы в ходе «Женевских консультаций» оказались вне фокуса дискуссий.
