КРАТКО
Федор Исакович Байков (около 1612—1663 или 1664) — русский государственный деятель и путешественник, дипломат, посол.
В 1654—1657 был направлен царём Алексеем Михайловичем в империю Цин, к императору Шуньчжи, во главе первого официального русского посольства для установления регулярных дипломатических и торговых отношений.
Русское правительство намеревалось с помощью мирных средств остановить цинскую экспансию в районах Приамурья, освоенных русскими. В Москве было известно о столкновениях маньчжуров и русских на Амуре (Албазин), но Байков не имел конкретных поручений об улаживании конфликтов. Поскольку империя Цин рассматривала Россию как потенциального вассала (По китайской системе мировосприятия, воспринятой маньчжурами, включившими Китай в свою империю Цин, все государства вокруг Срединного Государства, под которым понималась тогда эта империя — варвары и вассалы), Байкову было предписано уклониться от исполнения унизительных обрядов, которые могли бы ущемить суверенитет и нанести ущерб престижу России. Он должен был добиваться аудиенции у маньчжурского императора для вручения грамоты и подарков от Алексея Михайловича.
Фёдор Байков и его свита оставили Тобольск осенью 1654. Поднялись по Иртышу до верховьев, прошли вблизи южного берега озера Зайсан, через пустынные пространства Северной Джунгарии, и далее вдоль верховьев Иртыша. Прошли южные пустынные склоны Монгольского Алтая, хребет Гурван-Сайхан и через центральную часть пустыни Гоби к торговому городу Гуйсуй (Хух-Хото), а оттуда уже в 1655 через Калган (Чжанцзякоу) прибыли в Пекин 3 марта 1656. Таким образом Байков пересёк в широтном направлении всю Южную Монголию и Северный Китай.
Цинские чиновники потребовали от Байкова передать им привезённые подарки и грамоту. Байков, отказавшись выполнить это требование, оказался вместе со всей своей свитой изолирован почти на полгода. Всё это время ему угрожали казнью, пытаясь заставить исполнить обряд «коу-тоу» (девятикратное челобитье на коленях), что по китайским понятиям означало бы признание Русским государством верховенства империи Цин. Не добившись своего, власти выслали Байкова 4 сентября 1656 из Пекина.
///////// БОЛЕЕ ПОДРОБНО
Посольство Ф. И. Байкова в Китай было подготовлено всей предысторией русско-китайских отношений. Вопрос о непосредственном поводе для его организации по-разному разрешался в исторической литературе. Наибольшее распространение получило мнение о том, что посылка Байкова была вызвана необходимостью урегулировать столкновения на Амуре.
В действительности толчком для посылки Ф. И. Байкова в Китай послужил приезд в Москву летом 1652 г. монгольского посла Кушучинея, в сопровождении торговых бухарцев Сеиткула Аблина, Ежбабы Сеитова и тобольского казака Петра Малинина. Правительство заинтересовалось рассказами Кушучинея о возможности торговли с Китаем, а также самими товарами, привезенными в качестве подарков, среди них атлас, шёлк. По-видимому, в это время и созрела мысль о закупке в казну китайских товаров на Тобольском рынке и о возможной посылке в Китай торгового каравана. Возглавлять это торговое мероприятие было поручено Ф. И. Байкову.
Калмыцкая княгиня Гунджи согласилась пропустить через свои владения русских торговых людей велела проводить их до Китайского государства, а как пойдут из Китайского государства, то согласна была принять их и проводить до Тобольска.
8 мая 1653 г. Байков прибыл в Тобольск, где привезенная им денежная казна была помещена в пороховом погребе, а товары — в надежных амбарах. Он развернул активную торговую деятельность. По-видимому, уже осенью 1653 г. Байков отправил первую выменянную партию в Москву в сопровождении П. Малинина и подьячего Саввы Турского. Они везли китайские ткани и ревень на сумму более 347 рублей.
В 1653 г. Ф. И. Байков отправил в Китай торговый караван. В хронике маньчжурской династии «Дании шилу» находим следующую запись о приезде русских гонцов: «Прежде, в 12-м году правления Шуньчжи (1655 г.) от русского белого царя приходил посланник с поздравлением, представил в качестве дани местные товары, но не имел грамоты. Так как он впервые представил дань, мы сделали милость и отправили посла обратно, приказав наградить его. Пожаловали грамоту и указали, чтобы они каждый год приносили дань».
Китайские товары, посланные Байковым, произвели в Москве большое впечатление. Именно зимой 1654 г. московское правительство изменило свою точку зрения на миссию Байкова. Возникла идея об использовании его в качестве официального посла в Китае.
Основная подготовка посольства происходила в феврале 1654 г. Ею занимались Посольский приказ и Приказ Большой казны, за которым сохранялось общее руководство действиями Байкова. В Посольском приказе была сформулирована цель посольства: осуществить обмен дипломатическими контактами (первый официальный визит в Китай), у становить дружеские, добрососедские отношения с Китаем, в связи с близостью Империи к Сибирским землям. Посольство сохраняло первоначальную торговую направленность. Интерес к торговым вопросам вообще доминировал в посольских делах с народами Азии в XVII в.
Посольство Байкова отправилось из Тобольска 25 июня 1654 г. Сначала посол и его свита ехали на лодках рекой Иртышом, затем на подводах, присланных от Аблая, левым берегом реки до верховий, оттуда через монгольские улусы до китайской границы. Только 3 марта 1656 г. Байков и его спутники вступили в Пекин. Здесь им была устроена встреча, во время которой впервые столкнулись маньчжурские и русские представления о посольском церемониале: Байков отказался кланяться перед ламаистским храмом и выпить поднесенный ему чай. Байкова и его спутников поместили на посольском дворе, запретив свободный выход в город. При них находились приставы — буюани (дзаргучеи) и чиновники Лифаньюаня.
4 марта китайские чиновники приехали к Байкову с требованием передать подарки для императора. После долгого спора с послом, который, согласно данному ему наказу, хотел отдать их лично императору, «поминки» были взяты «сильно» («отданы по росписи»). Байкову обещали аудиенцию у императора для вручения грамоты, но вместо этого 6 марта ему предписали явиться с грамотой в Лифаньюань. Категорический отказ посла вызвал длительные, ни к чему не приведшие споры.
После сообщения о переводе посольства в другое помещение, в статейном списке Байкова имеется пропуск в четыре месяца (с апреля по 12 августа). О событиях, происшедших за это время, нам почти ничего неизвестно. Есть только упоминания о том, что в этот период участники посольства Байкова встретились с посольством Нейгофа, 7 июля 1656 г. прибывшего в Пекин. По-видимому, в это время производились основные торговые операции. Китайские купцы доставляли товары на посольский двор, так как торговать в городе русским не разрешалось. Может быть, потому что торговые люди Байкова были лишены возможности непосредственно обмениваться с китайскими купцами, а общались только с отдельными их представителями, несомненно заранее договорившимися о ведении торговли, русским не удалось продать все свои товары.
Неизвестно, имели ли место какие-либо переговоры в этот промежуток времени. Особенно важно выяснить, ставился ли перед послом вопрос об амурских событиях. В самом статейном описке об этом прямо не говорится, «о есть косвенные сведения. Так, одной из причин запрещения русским выходить с посольского двора Байков считал события в Даурии.
К концу августа судьба посольства была решена. Маньчжурское правительство, не добившись согласия Байкова на соблюдение придворного этикета, потребовало выезда посольства из столицы. Несомненно, неудача миссии Байкова связана прежде всего с внутриполитической обстановкой, сложившейся в Китае к моменту приезда туда русских. Юг страны был охвачен пламенем антиманьчжурской борьбы. Маньчжуры, чувствуя шаткость своего положения на пекинском троне, были особенно чувствительны к вопросам престижа власти маньчжурских императоров. Отсюда несговорчивость их чиновников, которые категорически настаивали на выполнении унизительных обрядов. На плохое отношение маньчжурских чиновников к русскому посланцу могли повлиять и традиционные взгляды на прибывающих к пекинскому двору послов как на представителей вассальных государств.
Все эти преграды могли бы быть преодолены в случае крайней заинтересованности маньчжурских правителей Китая в установлении контактов с Россией. Но обмен посольствами и торговля, предлагавшиеся русским послом, были малопривлекательны для завоевателей, еще не утвердившихся окончательно в захваченной ими стране, экономика которой пришла в состояние крайнего упадка.
31 (или 12) августа Байкову возвратили взятые ранее подарки, а 4 сентября предложили покинуть Пекин. Однако Байков, испугавшись провала своей миссии, втайне от остальных членов посольства, делал попытку договориться с цинским правительством. 19 сентября чиновники уточнили: поедет ли он с грамотой в Лифаньюань и станет ли кланяться. Несмотря на то, что посол подтвердил свое согласие на все условия, 25 сентября ему не разрешили вернуться в Пекин. Таким образом, последняя попытка Байкова кончилась неудачей.
В Москве продолжительное отсутствие Байкова вызывало сильное беспокойство. О его судьбе долгое время ничего не знали. Следующие сообщения поступили только в мае 1657 г., стало известно, что Байков задержан в Пекине из-за опоров о вручении царской грамоты и в связи с походами якутских казаков по Амуру.
Посольский приказ решил предпринять меры для скорейшего возвращения Байкова. По-видимому, непримиримая позиция цинского правительства по вопросам дипломатического этикета произвела впечатление в Посольском приказе: было приказано соблюдать все формальности и идти на уступки, компромисс. Однако уступки царского правительства так и не были доведены до сведения маньчжурской стороны. В разгар подготовки нового посольства была, вероятно, получена не дошедшая до нас отписка тобольского воеводы о возвращении Байкова. Известие о возвращении Байкова в корне изменило взгляд правительства на задачи посольства Перфильева и Аблина, изготовленные грамоты и наказная память были заменены новыми, в которых уже не было речи о компромиссах.
В Российской империи в целом результаты посольства не были признаны неудачными. И действительно, сведения, привезенные Байковым, представляли значительный интерес для правительства, и оно неоднократно пользовались ими при организации последующих посольств.
