Крупнейшим послевоенным произведением советского поэта Александра Твардовского является поэма «За далью – даль». С самого начала поэма формировалась не как произведение на частную («сибирскую») тему. Твардовский стремился дать широкое осмысление эпохи, ее наиболее существенных закономерностей, поэтому он избирает свободную структуру повествования, которая позволяла бы ему освещать события движущегося времени.
Поэма Твардовского построена по принципу обозрения эпохи, народной жизни. Ее сюжет как бы «открыт», и «без начала, без конца».
Эпический замысел поэта был продиктован необходимостью осмыслить итоги Великой Отечественной войны. В поэме тема исторических судеб народа, Родины предстает в широком, эпохальном освещении. Здесь изображается не только современность, но и историческое прошлое. Поэт отказывается от центрального героя, как это было в предшествующих поэмах, и все повествование ведется от авторского «я». Твардовский, как и Маяковский в поэме «Во весь голос», сам решил рассказать о времени и о себе. Поэма является исповедью современника, прошедшего вместе с народом путь испытаний и побед. Перед нами лирико-философское раздумье, «дорожный дневник».
Путешествие, которое предпринимает автор, не совсем обычно, оно воспринимается как важное, значительное событие в его жизни. Дальний путь поэта, пролегающий через всю страну – от Москвы до Владивостока, насыщен раздумьями о его времени, о себе, обо всем, что происходит на белом свете, о будущем страны и человечества.
По признанию самого автора, в поэме – «ни завязки, ни развязки». Сюжет построен на дорожных впечатлениях автора – кассира поезда «Москва – Владивосток». Форма непринужденного разговора и размышлений в связи с дорожными впечатлениями и наблюдениями позволяет Твардовскому свободно вести читателя по бескрайним далям пространства и времени, говорить о многих важных вопросах жизни, делиться задушевными мыслями. Рисуя этапы пути, дорожные встречи и картины, автор расширяет круг своих наблюдений и сопоставлений до широких исторических обобщений.
Смысл заглавия «За далью – даль» — в самом содержании поэмы. По меньшей мере три дали видит художник необъятность географических просторов России; историческую даль как преемственность поколений и осознание неразрывной связи времени и судеб; и, наконец, бездонность нравственных запасников души лирического героя, стремящегося осмыслить итоги минувшей войны и послевоенных лет.
Сам образ поэта, находившегося в путевой обстановке, у которого картины родной природы, необъятные дали страны, встречи и беседы в пути вызывают размышления о судьбах своего Отечества, о долге человека и человечества, — этот образ повествователь предстает как образ нашего современника, живущего богатой духовной жизнью. Обычный дорожный эпизод – переезд через Волгу – вызывает мысль о великих стройках на реке, о давней, еще со времен Петра, мечте русских соединить водные пути России с пятью морями.
Так построены почти все главы поэмы. Постепенно оказываются в поле зрения различные события современности и недавнего прошлого: освоение Сибири («Огни Сибири»), Отечественная война («Фронт и тыл»), судьба молодого поколения («Москва в пути»), история невинно пострадавшего сверстника («Друг детства»), героизм строителя наших дней («На Ангаре»).
В главе «На Ангаре» автор размышляет о судьбах народа и Отечества, воспевает трудовой порыв своих современников, размах свершений народа и щедрость его души. Поэт здесь органично совмещает историю с современностью:
Как дорог мне в родном народе
Тот молодеческий резон,
Что звал всегда его к свободе,
К мечте, живущей испокон.
Необъятную территорию родной земли поэт сравнивает со звездной ширью:
Как Млечный Путь, огни земные
Вдоль моего текут пути.
В главе «Огни Сибири» дается таким образом картина:
Сибирь!
Леса и горы скопом.
Земли довольно, чтоб не ней
Раздаться вширь пяти Европам
Со всею музыкой своей.
Перед взором поэта проплывает Волга-матушка, вобравшая в себя семь тысяч рек, Урал с его «главной кувалдой страны», сибирская тайга, Байкал, Забайкалье, тысячеверстные просторы вплоть до Тихого океана. И невольно вырывается слово сыновнего признанья:
Да, я причастен к этой гордой силе
И в этом мире – богатырь
С тобой, Москва,
С тобой, Россия,
С тобою, звездная Сибирь!
На всю жизнь поэт сохраняет как самое святое ощущение «малой родины» чувство преданной любви к этому уголку России, где ему впервые пришлось увидеть свет.
С дороги – через всю страну –
Я вижу отчий край смоленский…
Память поэта восстанавливает картины босоногого детства, тревожной юности, трудных военных лет. Минувший и нынешний день сплетаются в тугой узел под перестук вагонных колес. Созидание и доброта – вот нравственный камертон, по которому выверяет ход времени автор поэмы. Совсем по-пушкински, по-некрасовски вырывается из наболевшей души поэта:
Мне жизни радостно и больно,
Я верю, мучаюсь, люблю.
Сливаясь воедино, «три дали» придают особую глубину видения мира. Перед нами – бесконечное полотно жизни, данное в трех изменениях: пространственном, временном, нравственно-психологическом. В своей поэме автор даже самые драматические события и явления воспроизводит с позиции правды:
За годом — год, за вехою – веха,
За полосою – полоса,
Нелегок путь,
Но ветер века –
Он в наши дует паруса.
Раздумья о народе, его трудовом и ратном подвиге, о красоте его души, о его вечности и силе в центре всех глав: и героических, и лирических, и трагедийных. Автор показал трудный опыт советского периода.
Твардовский создал новый тип лирической поэмы – лирико-философскую эпопею. Он смело говорил о самых сложных и противоречивых явлениях эпохи и давал им глубокое социально-историческое и философское толкование.
