А.А. Блок родился и воспитывался в высококультурной и дворянско-интеллигентской семье. Его отец, Александр Львович, вёл свой род от врача Иоганна фон Блока. Однако его деспотический характер стал причиной того, что мать будущего поэта, Александра Андреевна, была вынуждена уйти от мужа ещё до рождения сына. Таким образом, детские и юношеские годы Блока прошли сначала в петербургском «ректорском» доме (дед, Андрей Николаевич Бекетов, - профессор-ботаник, ректор Петербургского университета), затем, после 2-го замужества матери, в доме отчима – офицера Франца Феликсовича Кублицкого-Пиоттух, а каждое лето – в бекетовском подмосковном имении Шахматово.
В либеральной и «народолюбивой» семье Бекетовых многие занимались литературным трудом. Дед Блока был автором не только солидных трудов, но и многих научно-популярных очерков. Бабушка, Елизавета Григорьевна, всю жизнь занималась переводами научных и художественных произведений. Литературной работой систематически занимались и её дочери - мать Блока и его тётки. Таким образом любовь к литературе привилась А.А. Блоку с детства.
«Трилогия вочеловечения»
Лирика Блока – явление уникальное. При всём многообразии её проблематики и художественных решений , при всём отличии ранних стихотворений от последующих – она выступает как единое целое, как одно развёрнутое во времени произведение, как отражение пройденного поэтом «пути». На эту её особенность указывал и сам Блок.
В 1910-1911 годах, подготавливая к изданию своё первое собрание стихотворений, Блок разместил их по трём книгам. В окончательном виде (1918-1921) 3 тома включают в себя 18 лирических циклов («стран души», по выражению поэта). В предисловии к 1-ому изданию Блок подчёркивал единство своего замысла: «Каждое стихотворение необходимо для образования главы (т.е. цикла); из нескольких глав составляется книга; каждая книга есть часть трилогии; всю трилогию я могу назвать «романом в стихах…». И далее в письме к А.Белому он раскрывает основной смысл этапов пройденного им пути и содержание каждой из книг трилогии: «… таков мой путь, теперь, когда он пройден, я твёрдо уверен, что это должное и что все стихи вместе – «трилогия вочеловечения» (от мгновения слишком яркого света – через необходимый болотистый лес – к отчаянию, проклятиям, «возмездию» и…- к рождению человека «общественного», художника, мужественно глядящего в лицо миру».
В 1-ый том (1898-1903) вошли 3 цикла: «До света» - как бы предварение будущего нелегкого пути. Романтическая приподнятость, двойственное отношение молодого поэта к жизни. На одном полюсе – мотивы мрачной разочарованности («Я стар душой. Какой-то жребий чёрный – Мой долгий путь».) Зато на другом - тяга к жизни, приятие её.
Центральный цикл 1-ого тома – «Стихи о Прекрасной Даме». Это и есть то «мгновение слишком яркого света». (Любовь к Л.Д.Менделеевой и увлечение философией Вл. Соловьёва, особенно близки его идеи о существовании Души Мира или Вечной женственности).
Многопланов образ героини. С одной стороны, это вполне реальная, «земная» женщина. С другой же стороны, перед нами небесный, мистический образ «Девы», «Зари», «Величавой Вечной жены», «Святой», «Ясной», «Непостижимой». То же можно сказать и о герое цикла: «Я и молод, и свеж, и влюблён» - и «безрадостный и тёмный инок», или «отрок», зажигающий свечи. Для усиления мистического впечатления Блок щедро использует эпитеты «призрачные», «неведомые дали», «неведомые тени, звуки», «надежды нездешние», «красота неизречённая», «непостижимая тайна» и т.д. Таким образом, история земной, вполне реальной любви преображается в романтико-символический, мистико-философский мир.
Драматическая напряженность присуща и завершающему 1-ый том циклу «Распутья». Тема Прекрасной Дамы звучит и здесь, но возникает и нечто новое: связь с «повседневностью», внимание к людскому горю, социальной проблематике ( «Фабрика», «Из газет», «По берегу плёлся больной человек»). «Распутья» намечают возможность грядущих перемен в творчестве поэта.
Лирика 2-ого тома (1904-1908) отразила существенные изменения блоковского мировосприятия. Он отходит от мистицизма Вл.Соловьёва, идеала мировой гармонии, но не потому, что в него более не верит. Просто он погружается в сложный и противоречивый мир людских страстей, страданий, борьбы.
Своеобразный пролог ко второму тому – цикл «Пузыри земли», признаёт закономерность существования стихийного мира низменной природы.
Следующие 2 цикла – «Разные стихотворения» и «Город». Поэт погружается в тревожный, остро конфликтный мир, ощущая себя сопричастным ему.
События революции он воспринимал подобно другим символистам как проявление народной разрушительной стихии, как борьбу людей новой формации с ненавистным ему царством социального бесправия, насилия и пошлости. («Шли на приступ. Прямо в грудь…», «Поднимались из тьмы погребов…», «Митинг», «Сытые», «Барка жизни стала…»). Одна из главных проблем – народ и интеллигенция.
Тема Родины – «Осенняя воля» , 1905 – лермонтовские традиции. «Русь», 1906. Русь – это тайна. Разгадка тайны – в «живой душе» народа, не запятнавшей на просторах России своей «первоначальной чистоты». Чтобы её постичь, надо жить одной жизнью с народом.
Погружаясь в стихию повседневности, Блок создаёт и ряд стихотворений, которые исследователи его творчества называют «чердачным циклом»: «Холодный день», «В октябре», «Окна во двор», «На чердаке» и др. Лирический герой цикла – представитель городских низов, один из многих «униженных и оскорблённых».
Два следующих цикла 2-ого тома – «Снежная маска» и «Фаина» отражают внезапно вспыхнувшее чувство поэта к актрисе Н.Н.Волоховой. Стихия природы («Пузыри земли»), стихия повседневной жизни («Разные стихотворения», «Город») теперь сменяются стихией хмельной, испепеляющей страсти («О весна, без конца и без края…»). Венчает 2-ой том цикл с многозначительным названием «Вольные мысли».
3-ий том (1907-1916) – завершающий, высший этап пройденного поэтом трудного, подчас мучительного пути. Он открывается циклом «Страшный мир» (1909-1916). Тема «страшного мира» - сквозная в творчестве Блока. Здесь отсутствуют естественные, здоровые человеческие чувства. («Унижение», «На островах», «В ресторане», «Чёрная кровь», «Демон», «Двойник»).
Трагическое мироощущение, «угрюмство», свойственное большинству стихотворений цикла, находят своё крайнее выражение в тех из них, где законы «страшного мира» приобретают космические масштабы:
Мысль о роковом круговороте жизни, о её безысходности с удивительной простотой и силой выражена в стихотворении «Ночь, улица, фонарь, аптека…»:,
Тему «страшного мира» продолжает два небольших цикла - «Возмездие» и «Ямбы». Возмездие, по Блоку, это прежде всего осуждение человеком самого себя, суд собственной совести. Главная вина героя – измена данным когда-то священным обетам, высокой любви, измена человеческому предназначению. А следствие этому – расплата: душевная опустошённость, усталость от жизни, покорное ожидание смерти. Эти мотивы звучат во всех стихотворениях цикла, начиная со знаменитого «О доблестях, о подвигах, о славе…» и кончая «Шагами командора» и «Как свершилось, как случилось?».
В «Ямбах» возмездие грозит уже не отдельному человеку, а «страшному миру» в целом. И звучит вера в добро и свет 1909 год – цикл «Итальянские стихи» кажется несколько чужеродным, но он определяет «чистое искусство» как творческую ложь. Раздел «Разные стихотворения» определяется знаменитым «Благословляю всё, что было». Цикл «Арфы и скрипки». Название связано с блоковской концепцией музыки как внутренней сущности мира, его организующей силы.Следующий цикл носит музыкальное название – «Арфы и скрипки». Это название дано не случайно. Для Блока музыкальность являлась первоосновой и внутренней сущностью бытия. Если скрипки могут быть настроенными и расстроенными, то арфа для Блока – символ музыки, звучащей всегда в унисон с «мировым оркестром». Тематический диапазон цикла (наиболее объёмного в томе) весьма широк. Верность или неверность человека «духу музыки» может выражаться в самых разнообразных проявлениях: от взлётов души до её подчинения «тёмным стихиям», падения, капитуляции перед «страшным миром». Поэтому многие стихотворения цикла находятся как бы в оппозиции друг другу.Следующий цикл – «Кармен» (1914). Он включает в себя небольшое число стихотворений. Это последние стихи о любви в творчестве Блока. Посвящены ни знаменитой оперной певице Л.А. Дельмас, исполнительнице партии Кармен в одноимённой опере Бизе. По мотивам и настроениям стихи этого цикла похожи на «Снежную маску» второго тома. Образ возлюбленной изменчив и прекрасен. Она – то гордая и страстная испанская красавица, за любовь которой можно заплатить «ценою жизни», то современная женщина, актриса, непостижимо «русская душою», потому что есть в стихотворениях этого цикла и вербы, и «весенняя таль», и плетень, и крик журавлей, и ячменный колос, и горячая молитва. Кармен – идеал возлюбленной. С удивительной силой в цикле «Кармен» опять зазвучали синкретические образы: «глухо зазвенят запястья», «певучий стан», «песня… нежных плеч». Это блоковское открытие – музыка тела. Здесь, как всегда в стихотворениях Блока, конкретность становится толчком для развития образа: возлюбленная – актриса, оперная певица, но её красота, гармония и грация сродни музыке. Образы стихии, символизирующие свободу, яркую индивидуальность героини, здесь богаче, чем в «Снежной маске».Следующий цикл носит название «Родина». Наконец Блок обращается напрямую к своей стране, Отчизне. Этот цикл логически вытекает из предыдущих революционных. Как и у Лермонтова, чувство простора, бесконечности, воплощённое в образах безбрежных лесов и степей, рек, «подобным морям», звучит в стихотворении Блока. Но у него ощущение простора рождается в образах ветра и пути. Лирический герой чувствует себя причастным к этой нищете, этим далям и просторам. Циклу «Родина» предпослан эпиграф – стихотворение 1906 года «Ты отошла, и я в пустыне…», которое Блок написал в связи с разрывом с Л.Д. Менделеевой. Это было своеобразное прощание с Прекрасной Дамой. Утративший свой идеал, поэт ощутил себя бездомным и неприкаянным. Это ощущение и передано в стихотворении, в его образной системе – «пустыня», «песок горячий», жажда и немота. Но самое острое ощущение неприкаянности и бездомности – в последней строчке: «Сын Человеческий не знает, где приклонить ему главу». Библейские ассоциации прибавляют мотиву бездомности вселенский трагизм. Но произошло чудо. Утративший любовь обрёл её снова. Бездомный обрёл дом. Отныне для Блока Родина, Россия – это его дом, его любовь, его Прекрасная Дама. Удивительно в цикле «Родина» стихотворение «Россия», которое словно связывает Блока с поэтической традицией девятнадцатого века. Образ родины в этом стихотворении словно оживает в облике женщины, сильной и прекрасной. Образ этот динамичен, он словно раздваивается, переходит, перетекает из одного в другое: сначала это Россия, потом женщина с «разбойной красой» и нелёгкой судьбой, и снова Россия, родина, просторы – «лес да поле», и опять женщина – «плат узорный до бровей». В последней строфе с женским образом сливаются ещё два любимых образа позднего Блока – образ дороги и образ песни. Однако Блоку чужда идеализация образа Родины.
Последний цикл «трилогии вочеловечения» имеет мечтательное заглавие – «О чём поёт ветер» (1913). Название это восходит к словам героя драмы Блока «Песня судьбы» - Германа. Сам мотив ветра – один из «сквозных» в лирической трилогии. Цикл включает в себя всего 6 стихотворений и все прямо или косвенно обращены к жене. По образно-тематическому единству его можно сравнить с небольшой поэмой связанных с итоговыми размышлениями о его супружеской жизни.
РАННИЙ ПЕРИОД ТВОРЧЕСТВА А,А, БЛОКА
Блок пришел в литературу под непосредственным влиянием произведений символиста Владимира Соловьева. Его ранние «Стихи о Прекрасной Даме» непосредственно отражают идеологию соловьевски окрашенного двоемирия, поисков женского идеала, которого невозможно достичь. Особенность блоковских «Стихов о Прекрасной Даме» в нераздельности двух планов – личного, реального и космически-универсального мифа о путях земного воплощения Души мира, так называемый дуализм.
Дуализм взгляда раннего Блока на мир отразился на особенностях художественной формы его поэзии – параллелизме образов, антитезах словосочетаний, противопоставлениях света и тьмы, дня и ночи. Сфера мистических чаяний – в ореоле света, горизонт ее – в заревах солнца и огня. Центральный образ стихов сборника – образ Вечной Жены, Царицы. В создании этой мистерии Блок широко пользуется символическими образами и терминологией философии Вл. Соловьева. Но если философские стихи Вл. Соловьева постоянно осложнены теософскими размышлениями, скованы его схемой его философской системы, то стихи Блока исполнены страстности, напряженного субъективного чувства возможного обновления жизни. Они проникнуты эмоциональной силой, разрывающей оболочку мистической образности. Крайне субъективно воспринималась Блоком историческая концепция Вл. Соловьева о конце мира и грядущем обновлении его. Она накладывалась на собственные ощущения поэтом катастрофичности, неустойчивости, неблагополучия жизни. Нарастающее чувство жизни уже тогда начинало взрывать в сознании Блока философскую схему Соловьева.
Но при всем этом ранний период творчества Блока – это напряженные попытки поэта создать другую, мистически окрашенную действительность. Воспитанный на традициях русской классической поэзии, Блок противопоставляет идеала ее мир прекрасной Дамы, общественно значимому искусству – искусство, чуждое «суетным интересам толпы». Блок переживает настроение крайнего индивидуализма, в стихах его постоянно звучит тема одиночества, отрешенности от людей и жизни:
Любовные переживания поэта полны трепетных ожиданий «Прекрасной Дамы» в храмах, при свете лампад, мерцания бледных восковых свечей, мистических предчувствий крушения надежд, разочарований («Я, отрок, зажигаю свечи…», «Вхожу я темные храмы…», «Брожу в стенах монастыря…»). Любовь – это жреческое служение Прекрасной Даме. Язык поэта строг и торжественен.
Героиня ранних блоковских стихов, спроецированная на образ жены Любови Дмитриевны Менделеевой, предстает в виде смутного облика Вечной Женственности, Царевны, Невесты, Девы. Любовь поэта к Прекрасной Даме не только платонична и окрашена чертами средневековой куртуазности, что в наибольшей степени проявилось в драме «Роза и Крест», но она является чем-то большим, чем просто любовь в обыденном смысле – это некое мистическое искательство Божества под покровом эротического начала.
Поскольку мир удвоен, то облик Прекрасной Дамы можно искать лишь в соответствиях и аналогиях, которая предоставляет символистская идеология. Сам облик Прекрасной Дамы если и видится, то непонятно, подлинный ли это облик или ложный, а если подлинный, то не изменится ли он под влиянием пошлой атмосферы земного восприятия – и это для поэта самое страшное
Первое, что бросается в глаза, – один из атрибутов блоковской Прекрасной Дамы: написание Тебя, Ты с большой буквы. Так было принято писать, лишь обращаясь в молитвах к Богу, Христу и Божьей Матери. И первыми читателями это воспринималось как богохульство. В сознании читателей более позднего времени, познакомившихся после смерти поэта с его письмами, манера обращаться на Ты с прописной буквы связана с Л.Д. Менделеевой. (Начиная с 1903 г. Блок обращается на Ты в письмах к Белому.) Однако впервые Блок прибег к Ты за несколько лет до того (1898) еще в письмах к Садовской. (Даже в отрывке из стихотворения Фета, включенном в любовное послание, переделывает привычное в XIX веке ты на свое Ты.)
Другое дело, что это Ты в письме к Садовской («Чем больше я вижу Тебя, Оксана…» – VIII, 8) и в одном из стихотворений 1902 г. из цикла «Прекрасная Дама» («Буду я взывать к Тебе: Осанна!.») при всей почти пародийной сходности внешней формы употребляется в разных контекстах.
У Блока была своя логика написания ты и Ты. «Важно соблюдать Т большое и малое» (I, 633), – помечает он на автографе цикла стихов «Отроческие сны». В четырех стихотворениях из цикла пишется ты, в последних трех – Ты. Первые четыре, как мы уже знаем, написаны в эпоху Садовской. Остальные (формально) – после знакомства с Менделеевой. Что хотел своим разным написанием местоимения «ты» обозначить Блок – разницу в адресатах или, наоборот, в случае если произведения связаны лишь с Садовской, низкое (ты) и высокое (Ты) в любви, или просто хронологическую канву, когда поэт впервые прибег к написанию Т большого, – мы только можем гадать.
Но то, что поэт придавал своему Ты некое особое, условно говоря, возвышенное, сакральное значение, несомненно. Это связано и с самим образом Прекрасной Дамы, и с написанием этого словосочетания с большой буквы. Впервые этот образ появился в стихотворении 1902 г. «Вхожу я в темные храмы…»:
