Золя считал, что творчество реалистов не может в полной мере отвечать требованиям современного искусства. Поэтому им на смену приходят натуралисты, опирающиеся в своих произведениях на постулаты точных и естественных наук, которые успешно развивались во второй половине XIX века. Впрочем, следует признать, что огромное творческое наследие Эмиля Золя невозможно втиснуть в узкие рамки и схемы одной литературной школы.
Золя очень старательно изучал физиологию, биологию, медицину, живо интересовался последними достижениями науки в различных областях. Он вполне серьезно считал, что законы развития природы и животного царства как под копирку могут быть применены и в человеческом социуме, судьбе индивида. Мечтая создать литературу с зеркальным отражением действительности, писатель упорно пытался сблизить ее с наукой, вписать в творческий процесс методы анализа и синтеза.
Золя много раз подчеркивал, что писатель должен быть подобен ученому: объективно изучать и отображать факты, а не руководствоваться симпатиями, антипатиями, политическими взглядами и эмоциями. Если такую установку понимать буквально, то можно обвинить Золя в том, что он вообще отрицал роль духовного начала в литературе. Но это, пожалуй, будет преувеличением. Как великий художник, Эмиль Золя корректировал свои взгляды в течение жизни.
Замысел романа «Жерминаль» сложился в результате внимательного изучения жизни. «Роман,—писал Золя,— восстание наемных рабочих. Общество получило толчок, о/г которого оно внезапно трещит, словом., борьба труда и капитала. В этом все значение книги, она предсказывает, но моему замыслу, будущее, выдвигает вопрос, который станет наиболее важным в Х. Х веке».
Созданию романа предшествовала большая. подготовительная работа.-Золя побывал на шахтах Лпзена, в рабочих поселках, беседовал с рабочими, техниками, изучал социалистические теории Общественного развития, политэкономию. Надо было познать «целый новый мир»,— писал он в статье «Права романиста». Жерминаль — название месяца по революционному календарю — знаменует «всходы» великой революционной борьбы пролетариата, которая развернет» в XX в.
В центре романа — один из самых стойких и передовых отрядов рабочего класса Франции — шахтеры, работающие ока угольных копях акционерного общества в Монеу. Золя рассказал о тягостных условиях их жизни, о «глухой, как могила», нищете, о постоянном голоде, о непосильной работе, о полном отсутствии охраны труда, нищенской зарплате, о бесправии человека, труда, в капиталистическом обществе. По сравнению с «Западней», где Золя не смог указать на истинные причины, бедственного положения народа, здесь он. находит их в законах, капиталистического общества, в котором труд рабочем» не. обеспечивает ему человеческого существования. Рабочие в «.Жерминале» изображены в - главном, что определяет их. существование,— в труда. С большим знанием, правдиво показан быт шахтеров, но это не является самодовлеющим.
«Старое общество уже трещит по швам; все это продлится два-три месяца, не больше,— убеждал он. О способах выполнения он высказывался менее определенно. Прочитанное спуталось в его голове; в беседе с людьми невежественными он не боялся пускаться в рассуждения, хотя сам в них терялся. Он поочередно излагал все системы и сдабривал их уверенностью в быстрой победе,— неким всемирным объятием, которое положит конец классовым распрям, если, впрочем, не считать некоторых, твердолобых среди хозяев и буржуа; их, может быть, придется образумить силой».
Золя наделяет своего героя чертами индивидуализма, якобы свойственными ему как руководителю из рабочих. Писателю не удалось избегнуть буржуазной точки зрения на народную массу как на «стихию природы, сметавшую все на своем пути, вопреки правилам и теориям». Этот взгляд противоречит изображенному самим же Золя рабочему коллективу с его солидарностью, самоотверженностью и героизмом (поведение рабочих во время катастрофы в шахте), со все растущим сознанием необходимости организованной борьбы против капиталистов.
Благородство и честность лучших рабочих (Маэ, Лантье и др.) особенно ярко выступают на фоне развращенности и паразитизма буржуазии (семья Энбо, семья Грогуаров). Основной конфликт романа — борьба шахтеров и компании — достигает своей кульминационной точки в восстании. Против рабочих выступают акционерная компания, государственный аппарат, армия — весь буржуазный строй.
В изображении массы восставших рабочих Золя достигает высокого мастерства. Картины сходки в лесу, движения толпы к шахтам и разрушения их, сцена расстрела шахтеров солдатами поражают эпической монументальностью.
Золя рисует движение тысяч восставших, объединенных в «единую глыбу» ненавистью к эксплуататорам. Вечерний пейзаж с пурпурными лучами солнца, на фоне которого происходит это движение, оттеняет величие и кровавый исход развертывающихся событий. Гнев толпы, бесстрашие, жажда действия передаются динамичностью сцен. Масса восставших живет, говорит, действует на страницах романа. Она не обезличена. Множество шахтеров активно участвует в событиях; выразительны их лица, метки реплики, запоминаются жесты.
Золя умело использует прием полилога (многоголосия) для передачи настроения толпы, волнений ее. Масса восставших не безмолвна, «буйный гул сотен голосов» раскрывает всю глубину возмущения народа. Восстание терпит поражение. Но это поражение временное. Гибель буржуазии неизбежна. Забастовка явилась одним из трагических эпизодов начавшейся великой борьбы пролетариата с капиталом.
Впервые опубликованный в 1885-м году, роман «Жерминаль» стал тринадцатым по счёту произведением, формирующим знаменитый цикл Золя – «Ругон-Маккары». Носящий название седьмого месяца французского республиканского календаря, введённого в обращение после Великой французской революции, он рассказывает о росте нового общественного сознания (germinal от латинского «germen» - росток), поднимающегося из земных глубин.
«Жерминаль» ‑ самый мощный натуралистический роман. Золя очень хочется опробовать методы символизма. Получается символика натурализма. Разложение натурализма изнутри. Автор смыкает его с символизмом.
Символические схемы: Жерминаль – месяц всходов Вся шахта – дышащее чудовище. Утроба, готовая пожрать целый народ.
Даже пейзаж в романе шахтообразный. Люди – это мясо, скоты. Они разодушевляются, а шахта, наоборот, одушевляется. Она зверь, который пожирает человеческое мясо. Люди – придатки к лошадям. Церковь с потемневшим колоколом походит на доменную печь нового образца. Бога нет. Бог – капитал, уголь. Ад (Тартар), где горят уголь и пласты.
