Самые древние следы первобытного искусства (пещерная живопись) относятся к эпохе позднего палеолита (20 000 лет до нашей эры). Приблизительно таков же возраст головки человека, вырезанной на клыке мамонта, который археологи нашли на первобытной стоянке Дольни Вестонице (Моравия). Позже в пещере Ак-Купрук (в Северном Афганистане) ученые нашли круглую гальку с вырезанным на ней человеческим лицом, приблизительно той же древности.
Первобытное искусство – это пещерная живопись, резьба из клыков животных и из камней, живопись на собственном теле, танец и пение. Оно отличалось синкретизмом (нерасчлененностью). Несмотря на огромную древность искусства, сущность его отнюдь не представляется ясной и до конца разгаданной.
В ранний, самый младенческий период древнейшее искусство соединяло две функции: 1) мнемоническую (передача и хранение ценной для охотников информации) и 2) заклинательную (магическое воздействие на природу, особенно животных, составляющих объект охоты и источник жизни). Затем начало расти почитание женщины-родительницы (роль мужчин в продолжении рода тогда еще не осознавалась), и появились так называемые «палеолитические Венеры» – скульптурные изображения беременных женщин с подчеркнутыми признаками пола.
Итак, содержание живописи верхнего палеолита и многочисленных скульптур из камня и кости – это звери, сцены охоты на них и женщины-прародительницы, олицетворявшие продолжение рода. «Палеолитические Венеры» отражали постепенный рост культа плодородия, которому предстояло заменить охотничий тотемизм (веру в родство человека с животными; при этом бесчисленные пережитки тотемизма сохранялись в мифах, обрядах, сказках, и даже в быту. Никакие пройденные стадии культуры не исчезают полностью.
Итак, древнейшее искусство возникло и развивалось в тесной связи с магией и примитивными религиозными культами. Всеобщим способом осмысления мира служил миф. Первоисходный миф синкретически объединял функции философии, религии и науки. На базе мифа развивалось искусство устного повествования – первобытный эпос. Из древнейших обрядовых песен и хороводов постепенно развивались лирическая поэзия и драматическое представление. Материалом для античной драматургии служили только мифы.
Древнейшие письменные фиксации мифов и эпоса уже имели за собой многие тысячелетия коллективного устного творчества. Именно поэтому древние сказания Индии, Месопотамии, Греции (Гомер) уже отличались высоким художественным совершенством и навеки остались сокровищницами народной мудрости.
Уже античность породила индивидуальное литературное творчество, и великая греческая поэтесса Сафо заявила: «Муза дали мне слово, память обо мне не пройдет». Это значит: дар слова дается свыше богами, но в то же время искусство – заслуга творческой личности. Через такие противоречия проходило осознание авторства.
Еще Платон заявил, что искусство есть отражение жизни. Однако для него сама жизнь – лишь тень «вечных», «заоблачных» идей, существующих вне времени и пространства. Искусство, в понимании Платона, – это «отражение отражения», «тень тени». В общем круговороте жизни оно ничтожно и бессильно, а между тем притязает на важную роль. Исходя из этого, Платон пришел к выводу о вредности всякого самостоятельного искусства. Он предлагал, чтобы в идеальном государстве правили философы, а все поэты и художники, напрасно волнующие людей, были изгнаны из государства – кроме «полезных», покорно служащих государственным интересам. Платон оставлял искусству чисто служебные функции.
В период создания своей старческой утопии (диалог «Государство») Платон хотел бы забыть о собственной молодости, когда он писал стихи и трагедии. Все эти рукописи он уничтожил, целиком отдавшись философии. Но в более светлый период своего философствования он дал еще две концепции искусства, довольно сильно различающиеся между собой. Согласно первой, художник или поэт творит как бы в состоянии священного безумия, вдохновляемый богами. Платоновская теория вдохновения указывает на интуитивный характер художественного творчества: в творческом акте разум художника уступает первенство чувству.
Согласно платоновской теории Эроса (любви), все люди подвержены стремлению к вечной красоте. У простых, грубых людей это выражается в половой страсти, в стремлении продолжить свой род. У более тонких, изысканных натур, Эрос предстает в иной форме: они увековечивают себя в прекрасных художественных произведениях, творят неумирающее искусство. Несмотря на форму идеалистического мифа, это учение Платона проницательно указывает на органическую связь художественной творческой потребности с половым инстинктом. В начале XX века теоретическую форму придал этому воззрению австрийский психолог Зигмунд Фрейд.
Но эти две концепции Платона относятся скорее к природе творческого процесса, чем к сущности искусства. Поздний Платон со своим суровым морализмом породил мрачную традицию недоверия к искусству, тоже проходящую через всю историю культуры, вплоть до наших дней. Наиболее враждебны искусству все тиранические режимы, которые стремятся поработить искусство и использовать его в своих интересах, что противоречит природе искусства, так как свобода относится к самой сущности искусства.
Ученик Платона Аристотель отверг суровый морализм своего учителя и его идеализм. По Аристотелю, искусство призвано учить людей радости жизни. Знаменитая «Поэтика» Аристотеля, по сути дела, провозглашает автономию чистой формы. Центральное место в «Поэтике» отведено анализу трагедии, которую Платон ненавидел. Взгляд Аристотеля на искусство гуманнее и шире, чем платоновский.
Платон и Аристотель утвердили понимание искусства как «подражания» действительности (греч. мимезис), хотя понимали это «подражание» не совсем одинаково. У Платона обязанность искусства изображать действительность осложняется моралистическими целями, у Аристотеля оно более свободно. В дальнейшем европейская мысль в понимании искусства постоянно колебалась между платоновским подчинением искусства морали и аристотелевской независимостью искусства. Две тысячи лет ученые и критики выбирали то одну, то другую позицию или пытались их каким-то образом соединить.
В Средние века в Европе царила духовная диктатура церкви. Религиозное искусство создавало великие художественные произведения, особенно в музыке, архитектуре, живописи. Колоссальное развитие получила и религиозная литература, особенно агиография (жития святых), проповедь и поэзия; вершиной всей средневековой поэзии стала «Божественная комедия» Данте. Религиозное искусство считалось «богодухновенным», (Богодухновенность, или Боговдохновенность, понятие, которым в христианском вероучении определяется Божественный авторитет Библии и характеризуется процесс написания священных книг, предполагающий воздействие на их авторов Святого Духа), это искусство отличалось односторонней глубиной чувства (религиозная экзальтация); ему придавался сакральный, священный смысл.
Если же произведения искусства не исполняли сакральной функции, служили развлечению людей или отражали жизнеутверждающее мировосприятие народа, то церковная критика осуждала эти произведения как вдохновленные уже не Богом, а дьяволом, объявляла их «кощунственными» и искореняла подобное искусство, преследуя непокорных художников.
В эпоху Возрождения европейское искусство впервые освободилось из объятий религии и приобрело мирской, земной характер. Раскрепощение задавленной личности и свобода творчества привели к огромным художественным триумфам (живопись и скульптура итальянского Возрождения, расцвет театра, особенно Шекспир, становление новеллы, зарождение оперы, появление первого современного романа «Дон Кихот»). Однако были и утраты: падение великого религиозного чувства, высокой духовности готического искусства, развитие чисто потребительского искусства. Художественное творчество стало более массовым, вошло в частную жизнь, как это было в античности. К исходу эпохи Возрождения искусство казалось дезориентированным, в нем бушевал хаос страстей (стиль барокко).
Попытку подчинить это искусство, совладать с хаосом, организовать его на началах разума, долга и дисциплины предпринял классицизм XVII века с его нормативной эстетикой. Несмотря на успехи в живописи, архитектуре и драматургии, эти попытки не отвечали потребностям живого развития. Так, например, классицизм презирал роман, самый динамичный литературный жанр, Шекспира, величайшего драматурга за две тысячи лет, и голландскую предреалистическую живопись. Жесткие догмы классицизма превратились в оковы художественного развития. В XVIII веке эти оковы были разбиты философами-сенсуалистами и новым сентиментальным искусством, которое восстановило примат чувства над разумом. Новые подходы к искусству выразил немецкий философ Иммануил Кант.
В эстетике Канта главное место заняли понятия прекрасного, возвышенного и гения. По Канту, нельзя назвать прекрасным предмет, приятный нам лишь в силу его пригодности для конкретной цели. Красота абсолютна, а не инструментальна. Все прекрасное должно воздействовать на нас так, словно специально создано для нашего эстетического удовольствия, но при этом нет никакой разумной причины предполагать бытие какого-нибудь духовного начала, преднамеренно создавшего предмет для определенной цели. Кант ввел парадоксальную форму: красота – это целесообразность без цели. Прекрасное есть то, что с необходимостью и у всех людей одной своей формой вызывает бескорыстное наслаждение.
Одним из первых кантианскую теорию разгромил Гердер, заявивший, что «целесообразность без цели» может быть только шуткой.
В самом деле, кантово «незаинтересованное удовольствие» обусловлено только формой. Искусство, по Канту, не имеет ни социально-политического, ни познавательного значения. Эстетическое удовольствие самоцельно и совершенно субъективно. Так, субъективная эстетика Канта принимает за прекрасное наслаждение от прекрасного, представляя почти неограниченные права оценочно-вкусовому суждению. Эстетическое наслаждение становится диктатором искусства.
Ученик Канта Фридрих Шиллер, поэт драматург и теоретик, попытался приспособить кантовскую эстетику к потребностям времени и, в частности, к новым тенденциям в искусстве. Шиллер заявил, что искусство есть игра и что человек тогда наиболее является человеком, когда он играет. Вид Homo sapiens можно иначе назвать Homo ludens: не «человек разумеющий», а «человек играющий». Шиллер выдвинул программу эстетического воспитания, которая сохраняет свое значение по сей день.
Чрезвычайно интересно и весьма сложно понимание искусства Пушкиным. Он был рационалист и в «Вакхической песне» провозгласил: «Да здравствуют музы, да здравствует разум!» Пушкин выступал за союз искусства с наукой и говорил: «Вдохновение нужно в геометрии, как и в поэзии».
В одном из писем Пушкин цитировал услышанное у Дельвига изречение: «Цель поэзии – поэзия». Некоторые поэтические высказывания Пушкина отстаивают свободу творчества и в дальнейшем использовались сторонниками «чистого искусства». В то же время все творчество Пушкина тесно связано с исторической действительностью его родины, направлено на просвещение России, на развитие ее культуры и освобождение народа от социального угнетения. Политические взгляды зрелого Пушкина можно определить как либерализм. Как же он трактовал искусство – как отражение действительности или как свободную игру? В его наследии можно найти примеры, подтверждающие и ту, и другую позицию.
Свою трактовку сущности искусства предложил Гегель. Абсолютная идея (она же мировой дух) в своем развитии проходит три этапа. 1) Сначала она мыслит самое себя в «стихии чистого мышления»; 2) затем она развивается в форме «инобытия» (природы); 3) наконец, развитие идеи в «духе», то есть в человеческой истории и человеческом мышлении. Искусство есть выражение абсолютной идеи в конкретно-чувственных образах. Гегель провозгласил, что цель поэзии – в ней самой, а не в чем-то внешнем. Главный стимул поэзии – глубокие переживания и духовные интересы, корни которых – в объективной исторической жизни, движимой «мировым духом».
И Платон, и Кант, и Гегель считали областью искусства прекрасное. Н.Г. Чернышевский полагал, что сфера искусства не ограничивается одним прекрасным, а обнимает собой все, что в действительности интересует человека. Карл Маркс охарактеризовал искусство как особую форму сознания, как художественно-практическое освоение мира. Маркс и Энгельс подчеркивали огромное познавательное значение искусства. Но искусство не только познает, но и одновременно творит мир. Правильным можно считать определение искусства, данное В.А. Зарецким: «Искусство есть особый род деятельности, направленной непосредственно на познание мира (особый род связи с миром) и опосредованно на его преобразование (управление)».
