. Средневековая философия - длительный отрезок в истории европейской философии, который непосредственно связан с христианской религией (VII - начало XV вв. н.э.). В европейской истории философии указанный период обычно называют эпохой схоластики, когда и происходит систематическая разработка христианской философии в условиях прерывани линии античной традиции и искоренения инакомыслия, поскольку процесс философствовани находился под неусыпным контролем со стороны института церкви. Наука и философия были провозглашены "служанками" теологии. Перед философией ставилась троякая задача - с помощью разума проникнуть в истины веры и тем самым приблизить их содержание к мыслящему духу человека; придать религиозной истине систематическую форму для более эффективной ее усваемости; и, наконец, при помощи философских аргументов ослабить, если не исключить, критику святых истин.
Средневековая философия в Европе связана с возникновением, распространением и господством христианства. Поэтому средневековая философия выходит за исторические рамки средневековья в Европе. Как известно, средневековьем называют период европейской истории с конца первой трети VI в. до XVII в. Средневековая христианская философия формируется одновременно с возникновением христианства как мировой религии в I — II вв. н. э., т. е. до начала средневековья. Христианство как религия складывается в восточных провинциях Римской империи и распространяется в Средиземноморье. Время его появления характеризуется глубоким кризисом рабовладельческого строя, который усугубляется тем, что попытки его реформирования, так же, как и попытки насильственного преобразования, путем свержения власти Рима не имели успеха. Отражение этого кризиса в сознании людей порождало уныние и страх.
Ввиду того, что попытки изменить ситуацию оказывались бесплодными, оставалось лишь надеяться на чудесное избавление от бед и верить в помощь Бога и его сверхъестественные силы, способные спасти гибнущий мир.
Первоначально христианство формируется как движение недовольных жизнью бедных слоев населения, вольноотпущенников и рабов. Оно выражало протест угнетенных и давало им утешение и надежду на лучшее будущее в посмертной жизни. Поскольку недовольством и страхом перед будущим были поражены и состоятельные слои римского общества, постольку и их представители переходят к христианству.
Одна из важнейших черт монотеистической религии христианства, объясняющей его притягательность и жизнестойкость, состоит в необычайной силе его морального содержания. Оно обращается к верующим как религиозно-этическая доктрина, регулирующая отношения человека к Богу, миру и другим людям.
Проделанный историками средневековой философии анализ показывает, что наряду со священной книгой древних евреев, составленной иудейскими жрецами V — IV вв. до н. э., включающей в себя мифы и легенды еврейского народа, и получившей у христиан название “Ветхий завет”, сыграли свою роль и творения апостолов учеников Иисуса Христа. Их произведения составили Новый завет.
Вместе с тем на формирование христианской философии повлияли идеи неопифагорейцев, наиболее известным среди них был Аполлоний из Тианы (Кападокия), приписывающий себе божественную силу.
Плодотворными для христианства были идеи неопифагорейцев о монистической картине мира, о признании божества как единого умопостигаемого целого, о способности человека путем чистой нравственной жизни обрести истину.
Важное значение для возникновения христианской философии имело учение Филона Александрийского, рассматривающего Бога как Логос — закон.
На формирование содержания христианской философии оказала влияние неоплатоническая философия с ее идеей единого и ума как основы всего существующего.
Существенное влияние на христианскую философию оказали идеи гностиков. Согласно представлениям гностиков, борьба света и тьмы, добра и зла имеет универсальное, космическое значение. Она выступает как борьба материи, т. е. укоренившегося в ней зла, с духом, выступающим носителем света и добра. Учение о происхождении зла в мире, называемое теодицеей, у гностиков основывалось на представлении о существовании двух богов: Бога — творца и Бога — искупителя. По их мнению, Бог — творец подчинен Богу — искупителю. Они полагали, что грех не вина человека, так как его душа лишь поле боя, на котором борются добро и зло.
На процесс формирования в христианской философской мысли представлений о соотношении добра и зла повлияла также борьба с манихейством. Основателем манихейства был персидский мыслитель Мани (216 — 270). В манихействе считается, что царь тьмы при нападении на царство света поглотил его часть и теперь идет борьба за освобождение той части света, которая находится в плену у тьмы. Победа над тьмой возможна для того, кто с помощью Христа или Мани на основе строгой аскезы вырвется из тьмы к свету, но многие погибнут во время последнего мирового пожара.
Отношение к миру как к источнику греха характерно и для христианской философии. Виноваты в том, что мир плох, сами люди.
Особенность христианства, как и его философии, заключается в том, что ему чужд революционный радикализм. Оно не ставит перед человеком задачу изменить мир. Это вероучение стремится перевести негативно-бунтарское отношение к миру в моральный протест. Наведение порядка на Земле рассматривается приверженцами этого учения как удел творца мира — Бога. Признание греховности мира земного и временности существования в нем человека, вера во второе пришествие Христа для суда над грешниками, надежда на спасение и вечное блаженство в раю как воздаяние за праведную жизнь на Земле и любовь к Богу как к источнику блага составляют основу христианской религиозной философии.
Наряду с этим христианские мыслители признают, что Бог создал мир и человека по своему образу и подобию. Они считают, человек наделен Богом сознанием и свободной волей. Однако люди не всегда умело пользуются этим даром и грешат. Человек стремится избежать греха и спастись, но не может сделать это без помощи Бога. Средством спасения является любовь к Богу, но любовь, выражающаяся в служении ему и ближним. Грешники будут осуждены Богом на Страшном суде, когда он придет на Землю вторично и воскресит мертвых. Это значит, что добро сильнее зла творимого людьми и окончательная победа будет за праведностью.
Средневековая философия охватывает в своем развитии промежуток времени с I — II до XIV — XV вв. В ней выделяют два этапа развития: патристику (I — II — VI вв.) и схоластику (с VIII до XIV — XV вв.).
Соотношение веры и разума: два подхода к решению проблемы в средние века.
Средневековье находилось в начале пути, ведущего к осмыслению взаимоотношения и взаимосвязи двух экзистенциальных сфер. Оно предложило свою модель их взаимоотношения, точнее, ряд моделей, основанных на общих предпосылках, но приводящих к разным выводам. Главная предпосылка касалась понимания смысла и цели человеческого существования. Созданный по образу и подобию Бога, человек должен стремиться к тому, чтобы душа его стала храмом, в котором постоянно обитает Бог. Земная жизнь с ее делами и заботами, какими бы важными и нужными они ему ни казались, не должна занимать центрального места в жизни человека, не должна поглощать все его внимание. Быть человеком — значит жить не только в "горизонтальной" плоскости (среди вещей и людей), но прежде всего в "вертикальном" измерении, постоянно устремляясь к Богу, памятуя о нем и в радости, и в горестях, непрерывно чувствуя его присутствие. Для христианина Бог — это жизнь; он — источник жизни, жизнеподатель; отпадение от Бога, по христианским воззрениям, делает душу мертвой и бесчувственной. Но если душа духовно мертва ("умерщвлена грехом"), человек теряет связь с Бытием, живое ощущение бытия, его жизнь становится безрадостной, и бессмысленной. Поэтому цель человека — богообщение и богопознание. Все остальные моменты человеческого существования, включая познание мира, должны быть подчинены задачам богопознания, спасения души. Таков исходный тезис христианской философии, разделяемый всеми (независимо от их принадлежности к тому или иному направлению) мыслителями западноевропейского средневековья.
Разногласия возникали при обсуждении вопроса о том, способствует ли рациональное познание продвижению христианина по пути богопознания или же, наоборот, лишь отвлекает его от поиска спасительной истины. В западном средневековье мы можем найти два противоположных ответа на этот вопрос.
ТЕОДИЦЕЯ
1) (греч. theos — Бог и dike — справедливость) — «оправдание Бога», общее обозначение религиозно-филос. доктрин, стремящихся согласовать идею «благого» и «разумного» божественного управления миромс наличием мирового зла, «оправдать» это управление перед лицом темных сторон бытия. Термин введенГ.В. Лейбницем в одноименном трактате (1710).
Исторические формы Т. целесообразно рассматривать в свете идеи о расширении «ответственности» Богаза мировое бытие. Так, в политеизме, особенно в его первобытно-анимистических формах или в греко-рим.мифологии, наличие множества богов ограничивает личную ответственность каждого из них, а их постоянныераздоры отодвигают на задний план мысль об их общей ответственности. Однако и от таких божеств можнотребовать того же, что и от любого старейшины и судьи, т.е. справедливого распределения наград инаказаний. Поэтому первая и самая общая форма критики божественного «управления» миром есть вопрос:почему дурным хорошо, а хорошим дурно? Наиболее примитивная форма Т.: в конце концов хорошемубудет хорошо, а дурному — дурно. Новый вопрос: когда же наступит это «в конце концов»? Вот добрый умерв безнадежности, а злой — в безнаказанности: где обещанная справедливость? Выводя перспективувозмездия за зло из ограниченных пределов жизни одного человека в бесконечные дали времени, Т.относила возмездие не к индивиду, а ко всему роду в целом (что представлялось справедливым с т.зр.патриархальной морали). Однако этот ход мысли перестал удовлетворять, когда идея личнойответственности восторжествовала над безличными родовыми связями: новые формы Т. апеллируют уже нек вечности рода, а к вечности индивида в перспективе эсхатологии. Таковы учения о перерождении уорфиков, в брахманизме, буддизме и т.д., предполагающие причинно-следственную связь между заслугамии винами предыдущей жизни и обстоятельствами последующего рождения (см. КАРМА ), (см. САНСАРА ), идоктрина о возмездии за гробом, характерная для др.-егип. религии, позднего иудаизма, особенно дляхристианства и ислама, однако играющая роль и в различных политеистических верованиях, в буддизмемахаяны и т.п. У представителей антич. идеализма миропонимание богов заранее ограничено предвечнымначалом — косной материей, которая сопротивляется устрашающей силе духа и ответственна за мировоенесовершенство. Этот выход, однако, невозможен для библейского теизма с его учением о создании мира изничего и о безусловной власти Бога над своим созданием: если полновластная воля Бога предопределяетвсе события, в т.ч. и все акты человеческого выбора, то не есть ли всякая вина — вина Бога? Концепцияпредопределения в исламе и у Кальвина в христианстве не оставляет места для логически построенной Т.;последняя развивалась исходя из принципа свободы воли: свобода сотворенных Богом ангелов и людей длясвоей полноты включает возможность морального зла, в свою очередь порождающего зло физическое. Этааргументация составляет основу христианской Т. от новозаветных текстов до религиозной философии 20 в. (напр., у Н.А. Бердяева). Менее специфична для теизма эстетико-космологическая Т., утверждающая, чточастные недостатки мироздания, запланированные художническим расчетом Бога, усиливают совершенствоцелого. Этот тип Т. (или космодицеи — «оправдания мира») встречается уже у Плотина и доведен допредельной систематичности у Лейбница: наилучший из возможных миров есть мир с наибольшимразнообразием ступеней совершенства существ; Бог, по «благости» своей желающий наилучшего мира, нежелает зла, но допускает его постольку, поскольку без него не может осуществиться желаемоеразнообразие. Т. была подвергнута критике многими мыслителями Нового времени. П.А. Гольбах опровергаргументы Т. в «Системе природы» (1770). Оценка Лейбницем данного мира как наилучшего была высмеянаВольтером в романе «Кандид, или Оптимизм» (1759), а растворение мук и вины индивида в гармониимирового целого отвергнуто Ф.М. Достоевским в «Братьях Карамазовых».
2) (полное название «Опыты теодицеи о благости Божией, свободе человека и происхождении зла») — соч.Г.В. Лейбница, написанное около 1710, в котором разрабатываются основные принципы «естественнойтеологии». В задачи «Т.» входит оправдание Бога в Его благости и всемогуществе в связи с существованиемзла в мире. В «Предварительном рассуждении» Лейбниц, полемизируя с П. Бейлем, обосновывает согласиеверы и разума. Положения христианской веры оказываются не противоречащими разуму, но«сверхразумными». Истины разума и откровения предстают как разновидности всеобщего разума Бога. Этодает возможность такого филос. объяснения существования зла, которое не только совместило бы с нимсовершенство Бога и мира, но даже включило бы зло как необходимый элемент совершенства целого.Лейбниц различает три разновидности зла: метафизическое, физическое и моральное. Метафизическое злосостоит в простом несовершенстве, физическое — в страдании, моральное — в грехе. В соответствии с этимстроится композиция работы. В 1-й части исследуются общие вопросы теодицеи, во второй — проблемаоправдания морального зла, в 3-й — зла физического. Важным моментом теодицеи становитсяпредставление о нашем мире как наилучшем из возможных. Мир как совершенное целое может включатьэлементы, которые вне контекста целостности выглядят несовершенными. Всякое создание по своемусуществу ограниченно, и эта ограниченность заключает в себе причину «метафизического зла», котороесамо по себе необходимо. Зло по своей природе относится к добру как несовершенное к совершенному,возникает как недостаток или отсутствие добра. В своей высшей форме различие между добром и злом —это различие между абсолютной реальностью и абсолютным ничто, в действительности — различие междубольшим и меньшим совершенством. Зло подчинено добру, не может препятствовать совершенству целого.Зло оказывается негативным условием добра, средством его достижения, основой действительного мира какнаилучшего.
Тем самым разрешается и вопрос об отношении Бога ко злу. Для Бейля неспособность Богавоспрепятствовать мировому злу была свидетельством против его всемогущества. Лейбниц полагает, чтоБейль забывает о мудрости Бога, разрушая единство в Святой Троице могущества, разума (мудрости) и воли(любви). Бог желает только совершенного, но, создавая его, действует под влиянием логических условий(«Он не творец собственного ума»), содержащих несовершенство. Бог не желает зла, а только допускает его.
В вопросе о соотношении божественного предопределения и свободы воли Лейбниц различает понятиесудьбы и необходимости. Необходимость может быть метафизической (абсолютной), физической иморальной. Абсолютная свобода доступна только Богу, свобода человека возможна, поскольку он, будучивысшей из земных монад, способен к самопознанию и самоопределению в гармонии со всеми видаминеобходимости.
«Т.» впервые издана в Амстердаме в 1710 на фр. яз. Рус. перевод в жур. «Вера и разум», 1888—1892,последнее издание в 4-м томе сочинений Лейбница (М., 1989).
Проблема универсалий.
Какие бы проблемы ни обсуждались в средневековой схоластике, они так или иначе были связаны с вопросом о месте и роли универсалий в структуре бытия и в процессе познания. "История средневековой философии не может быть сведена к истории спора о природе универсалий. Однако же многое говорит в пользу такого понимания", — отмечает выдающийся исследователь средневековой философии Э.Жильсон [14, р. 153]. Спор о природе универсалий (общих понятий) велся на протяжении всего средневековья. Отправным пунктом для дискуссии послужили вопросы, поставленные Порфирием в его «Введении» к «Категориям» Аристотеля: (1) Существуют ли роды и виды самостоятельно или же только в мышлении? (2) Если они существуют самостоятельно, то тела ли это или бестелесные вещи? (3) Обладают ли они в последнем случае отдельным бытием или же существуют в телесных вещах? Согласно формулировке Фомы Аквинского, универсалии могут иметь троякое существование: ante rem (до вещи, т.е. в Божественном интеллекте), in re (в вещи) и post rem (после вещи, в человеческом уме). В ходе обсуждения природы универсалий сформировались три основных подхода к решению проблемы: реализм, концептуализм и номинализм. Реализм признает самостоятельное существование универсалий; концептуализм утверждает, что общие понятия имеют место в человеческом уме, но им соответствует нечто в самих вещах; номинализм считает, что общие понятия возникают в процессе познания и вне человеческого ума, т.е. реально не существуют. Концепцию реализма разделяли Ансельм Кентерберийский, Гильберт Порретанский, Фома Аквинский, Бонавентура и др., точка зрения концептуализма сформулирована в трудах Абеляра и Дунса Скота; обоснование номиналистической позиции представлено в доктрине Оккама.
Хотя главным пунктом разногласий между реализмом, концептуализмом и номинализмом был вопрос об онтологическом статусе универсалий: обладают они реальным существованием или нет, — фактически предметом обсуждения были все основные проблемы философии. Иначе не могло и быть; ведь нельзя ответить на вопрос о статусе универсалий, не уяснив, что собой представляет реальность. И наоборот: поскольку бытие для средневековых схоластов — это бытие, увиденное сквозь призму логических структур, то и взаимоотношение сущностей, соответствующих значениям единичных и общих понятий, является центральной проблемой онтологии. Поэтому, анализируя представления средневековых философов об онтологической структуре вещи, об акте творения, сообщающем бытие сотворенным вещам, об отличии бесконечного божественного бытия от конечного бытия вещей, о соотношении формы и материи, сущности и существования, единичного и всеобщего, мы одновременно знакомились с их взглядами на природу универсалий. Но преимущественное внимание до сих пор уделялось онтологическому аспекту проблемы универсалий, а именно, их месту в структуре бытия. Остановимся теперь кратко на другом, теоретико-познавательном аспекте этой проблематики.
Реализм исходит из следующей очевидной предпосылки. Всякое знание формулируется в общих терминах, относящихся ко многим вещам. Суждения типа "Сократ — человек" или "лошадь — животное", сформулированные с помощью общих понятий человек и животное, будут соответствовать реальности только в том случае, если в Сократе есть свойство человечности, а в лошади — животности. Если же в реальности нет ничего кроме единичных вещей, то все суждения оказываются ложными, вводящими в заблуждение, поскольку в них утверждается наличие в вещах общих свойств или отношений. Поэтому необходимо предположить, что общее (универсалии) существует наряду с единичным, более того, предшествует существованию единичных вещей, определяя наличие в них тождественных свойств.
Но обоснование позиции реализма требует преодоления ряда трудностей. Некоторые из них уже отмечались. Например, если универсалии постулируются в качестве исходных элементов онтологии, то почему мир состоит из единичных вещей? И каким образом универсалии могут быть причинами существования индивидуальных субстанций (проблема индивидуализации)? Или, как род или вид превращаются в признаки единичной вещи? Появляется и затруднение теоретико-познавательного характера. Если каждому значимому слову в суждении соответствует в реальности особая сущность, то любое сущее, в котором можно выделить характеристики, обозначаемые разными словами, оказывается не единым, а составным. Отсутствие внутреннего единства в материальных субстанциях констатирует уже Боэций; всякая вещь "есть вот это и то, то есть соединение своих частей" [12, с. 148], объединенных чисто внешним образом материей. Точно так же трактовалась вещь и в последующей схоластике: положение об отсутствии единства в телесных субстанциях разделялось всеми средневековыми философами.
Проблема возникла при обсуждении атрибутов бестелесных субстанций, таких, как человеческая душа. Всеми -признавалось различие между двумя способностями души — интеллектом и волей. Но как понимать это различие? Реальным различием в схоластике называлось различие вещей в отличие от чисто мысленного различия, производимого умом. Утверждение о реальном различии интеллекта и воли означало бы признание, что душа не есть единая бестелесная субстанция, но состоит из двух отдельных субстанций: интеллекта и воли. Это противоречило бы одной из главных теологических посылок — положению о единстве человеческой души. Если же отрицать реальное различие интеллекта и воли, то за этими понятиями не будет ничего стоять в реальности: душа тогда должна рассматриваться как субстанция, в которой нельзя выделить различных способностей. Этот вывод противоречил бы представлению о душе, сложившемуся в философии со времен Платона и Аристотеля. Чтобы найти выход из создавшегося положения, необходимо было отказаться от одной из предпосылок реализма, гласящей, что каждому реально значимому понятию ума соответствует отдельная вещь — обособленная субстанция, существующая вне ума, сохранив в неприкосновенности другую: наличие соответствия между терминами суждения и структурой вещи. Именно это и осуществляет Дунс Скот.
Концептуализм Дунса Скота отличается от реализма признанием возможности не только реального различия вещей, но и формального различия внутри одной вещи. Две сущности будут, по Дунсу Скоту, формально различными, если они, во-первых, соответствуют различным (нетождественным) понятиям и, во-вторых, произведены самой вещью как различные. Формальное различие слабее, чем реальное различие, потому что оно не предполагает существования формально различных сущностей в виде обособленных субстанций. Но оно сильнее чисто мысленного различия, так как имеет основание в самих вещах.
Понятие формального различия вводится Дунсом Скотом в результате разграничения двух типов актов: актов бытия и актов формы. Фома Аквинский освободил понятие бытия от необходимости быть всегда приписанным некоторой форме, выделив бытие и форму в качестве двух различных аспектов реальности. Дунс Скот идет еще дальше: формальное совершенство вещи, утверждает он, не совпадает с совершенством ее бытия. Акты, создающие различные формы, не сообщают этим формам существования. Чтобы они стали реально существующими, необходим особый акт — акт бытия. При этом две формально различные сущности, если они имеют один и тот же акт бытия, не будут в качестве реально существующих отличаться друг от друга, образовав одну субстанцию, в которой отсутствует реальное различие частей. Между интеллектом и волей в душе, следовательно, действительно есть различие, но различие формальное, не разрушающее единства духовной субстанции.
Таким образом, концептуализм отказывается сопоставить каждое значимое слово в суждении с отдельной сущностью в бытии — с индивидуальной или родовой субстанцией. Он отказывается также от принципа полного соответствия между характеристиками понятий и отображаемой в них реальности. Согласно Дунсу Скоту, общим понятиям в бытии соответствуют не универсалии (роды и виды), а общая природа. Последняя в отличие от универсалий сама по себе не является ни общей, ни единичной. Если бы природа лошади, рассуждает Дунс Скот, была единичной, существовала бы только одна лошадь, а если бы она была универсальной, не существовало бы отдельных лошадей, ибо из общего нельзя вывести единичное, а из единичного — общее. Для общей природы безразлично, будет ли она реально существовать во многих индивидах или только в одном. Хотя человечность Петра, очевидно, не то же самое, что человечность Сократа, человечности как таковой нет нужды быть только в Петре и ни в ком больше. Индифферентность общей природы в отношении единичного и общего позволяет ей получать противоположные модусы бытия: она становится единичной в конкретных вещах и универсальной в интеллекте. Решение проблемы индивидуализации в философии Дунса Скота, рассмотренное выше, основывалось на "сжатии" общей природы до единичности в момент получения ею реального существования за счет присоединения к ней индивидуализирующего принципа "этости", сообщающего ей необходимое совершенство, которое делает ее способной получить реальное существование. В то же время общая природа становится универсальной в момент ее познания интеллектом. Когда интеллект схватывает некий объект, он концентрирует внимание на потенциальной индифферентности его природы: он как бы выявляет и актуализирует эту индифферентность. Неопределенность общей природы состоит просто в непротивлении тому, чтобы быть актуализированной (получить реальное существование) во многих вещах, тогда как неопределенность понятия является позитивной характеристикой. В то время как общая природа становится единичной во всяком индивиде, ее понятие отказывается становиться таковым. Оно универсально, так как неопределенность, безразличие к тому, чтобы быть приписанным конкретному индивиду, присутствуют в нем актуально. Общая природа только потенциально (в возможности) безразлична к существованию в отдельных индивидах; это безразличие, которое препятствует приписыванию признака, фиксируемого общей природой, только одному конкретному индивиду, становится самой главной, существенной характеристикой понятия.
Но хотя общая природа не является универсалией, отличаясь в этом плане от понятия, ее обозначающего, содержательно-смысловые характеристики общего понятия и его онтологического прообраза полностью совпадают. Концептуализму, как и реализму, свойственно убеждение, что понятиям ума соответствует нечто в самих вещах. Более того, предполагается, что структура вещей отвечает логической структуре суждения, — бытие состоит из "смысловых атомов", объединенных между собой связями, аналогичными тем, которые имеют место между субъектом и предикатом суждения. Концептуализм противопоставляет универсальность понятий безразличию общей природы к модусам единичности и всеобщности не с целью доказать расхождение между концептуальными структурами и структурой реальности, а наоборот, стремясь более последовательно обосновать их соответствие. Предположение, из которого исходит реализм, а именно, что первоэлементами бытия являются роды и виды, вело к неразрешимым противоречиям, главное из которых — сосуществование в вещи общего и единичного. Дунс Скот показывает, каким образом можно реализовать основной тезис схоластической философии о параллелизме логических и онтологических структур, не впадая в противоречие. Оба направления средневековой философии — и реализм, и концептуализм — убеждены в наличии такого параллелизма; разногласия между ними касались лишь способа обоснования этого тезиса.
Номинализм отвергает сам тезис. Он отрицает, что мир состоит из "атомов смысла" (аналогов общих понятий), выдвигая альтернативное утверждение: в реальности нет ничего, кроме индивидов. Многие философы, в том числе Дунс Скот, признавали, что реально существуют только индивиды; но они признавали также, что в конкретных вещах есть аспекты, оправдывающие применение общих понятий: то, что называется видом вещи, ее формой или природой, неотделимо от вещи, является предпосылкой существования индивидуальных вещей. Номинализм считает невозможным "построить" индивидуальную субстанцию из "смысловых атомов".
Оккам, самый выдающийся представитель номинализма XIV в., отрицает существование универсалий или природ в Боге; их нет и в вещах. Так называемые идеи суть не что иное, как сами вещи, производимые Богом. Нет идей видов, есть только идеи индивидов, поскольку индивиды — единственная реальность, существующая вне ума, как Божественного, так и человеческого. Исходным пунктом познания мира является знание об индивидах. В итоге реальное, но чисто нумерическое единство индивидов оказывается противопоставленным миру сущностей, имеющих смысл, но не имеющих существования нигде, кроме человеческого разума. Начав с постулата о том, что истинным бытием обладают "смысловые атомы", схоластическая философия порождает в XIV в. доктрину, центральное место в которой занимает индивид — иррациональная, ускользающая от любых определений разума единица бытия.
В номинализме Оккама отрицается основная предпосылка схоластической философии — убеждение в рациональности мира, наличие некоего рода изначальной гармонии слова и бытия. Бытийные и концептуальные структуры отныне противопоставляются друг другу: бытием обладает только единичное, рационально невыразимое "это", смысловые же определенности, фиксируемые общими понятиями, не имеют места вне ума. Поскольку бытие больше не связано со смысловым значением слов, схоластическое исследование бытия, основанное на анализе слов и их значений, становится беспредметным. Появление доктрины Оккама знаменовало конец средневековой схоластической философии.
Августи́н Блаже́нный Аврелий (лат. Aurelius Augustinus Hipponensis, Блаже́нный Августи́н; 13 ноября 354 года, Тагаст,Нумидия, Северная Африка — 28 августа 430 года, Гиппон, близ Карфагена, Северная Африка) — христианский теолог ифилософ, влиятельнейший проповедник, епископ Гиппонский (с 395 года). Один из Отцов христианской церкви, основательавгустинизма. Родоначальник христианской философии истории. Христианский неоплатонизм Августина господствовал взападноевропейской философии и католической теологии до XIII века, когда его в целом сменил христианский аристотелизм Альберта Великого и Фомы Аквинского. Но августинизм остался доминирующей философией орденаавгустинцев, оказал огромное влияние на августинца Мартина Лютера. Учение Августина о предопределении, вырванное из контекста догматов православной и католической церкви, стало основой кальвинизма и теологии отделившихся от него групп — индепендентов.
Некоторая часть сведений об Августине восходит к его автобиографической «Исповеди» («Confessiones»). Его самый известный теологический и философский труд — «О граде Божием».
Через манихейство, скептицизм и неоплатонизм пришёл к христианству, учение которого о грехопадении и помиловании произвело на него сильное впечатление. В частности, он защищает (против Пелагия) учение о предопределении: человекузаранее предопределено Богом блаженство или проклятие, но это сделано[источник не указан 1601 день] Им по предведению человеческого свободного выбора — стремление к блаженству, или отказ от него. Человеческая история, которую Августин излагает в своей книге «О граде Божием», «первой мировой истории», в его понимании есть борьба двух враждебных царств — царства приверженцев всего земного, врагов Божьих, то есть светского мира (civitas terrena или diaboli), и царства Божия (civitas dei). При этом он отождествляет Царство Божие, в соответствии с его земной формой существования, сримской церковью. Августин учит о самодостоверности человеческого сознания (основа достоверности есть Бог) и познавательной силе любви. При сотворении мира Бог заложил в материальный мир в зародыше формы всех вещей, из которых они затем самостоятельно развиваются.
Фома́ Акви́нский (иначе Фома Аквинат, Томас Аквинат, лат. Thomas Aquinas, итал. Tommaso d'Aquino; родился примерно в 1225, замок Рокказекка, близ Аквино — умер 7 марта 1274, монастырь Фоссануова, около Рима) — итальянский[1][2] философ и теолог, систематизатор ортодоксальной схоластики, учитель церкви, Doctor Angelicus, Doctor Universalis, «princeps philosophorum» («князь философов»), основатель томизма, член ордена доминиканцев; с 1879 годапризнан наиболее авторитетным католическим религиозным философом, который связал христианское вероучение (в частности, идеи Августина Блаженного) с философией Аристотеля. Сформулировал пять доказательств бытия Бога. Признавая относительную самостоятельность естественного бытия и человеческого разума, утверждал, что природа завершается в благодати, разум — в вере, философское познание и естественная теология, основанная на аналогии сущего, — в сверхъестественном откровении.
