В книге стихов У. Уитмена «Листья травы» (1855–1891) идеи об очищающей человека близости к природе приняли космический характер. Человек, в интерпретации Уитмена, – звено в бесконечной цепи предков и потомков, частица живой природы, равная природе в целом; любой человек и любая вещь священны на фоне единой Вселенной, в которой совершаются бесконечные трансформации и метаморфозы, все связано бесконечной общностью. Изображаемая Уитменом жизнь широка, многолика, вбирает «все жизни и смерти, все в прошлом, все в настоящем и будущем», диалектически контрастна и в своей цикличности исключает иерархию ценностей.
У. Уитмен считал: божественное начало заключено в любом человеке, братство – естественное состояние, к которому непременно придет человечество; исчезнут все противоречия и несходства, жизнь станет бесконечно сложным, изменчивым, но целостным организмом, «электрическим телом». Для Уитмена на земле не существует ничего чужого, ему одинаково близки все люди (вне зависимости от их социального статуса, расы, пола, конфессии), все бывшие, существующие и грядущие учения, религии, концепции мироздания. «Песня большой дороги» «наиболее последовательно воплощает философию радости, братства, полного слияния с миром и восхищения перед его зачаровывающей динамичностью. Соединением этих мотивов создан лирический сюжет книги».
Трава, незаметная, но неистребимая, как сама жизнь, становится символом круговорота неиссякаемой жизни, выступает как «флаг чувств» поэта, «платочек от Бога», «ребенок, взращенный младенец зелени», «иероглиф, вечно один и тот же»; трава кажется поэту «прекрасными нестрижеными волосами могил», «кудрявой березой», «материнским лоном»; трава произрастает «на груди каких-нибудь юношей», «из старцев или из младенцев».
Книга «Листья травы» при каждом из шести переизданий дополнялась новыми циклами стихотворений, оставаясь единым поэтическим произведением, рисующим многогранный и целостный образ Америки.
У. Уитмену наиболее близок естественный, природный, «дикий» человек: в индейцах расцвет человеческой личности определен принадлежностью к природе, удивительным сходством с ее монолитными скалами, гигантскими деревьями. Уитмен одним из первых поэтов воссоздал огромный современный город, как зримое олицетворение «всеобщих связей в мироздании», изобразил с репортерской точностью различные стороны его повседневной жизни. Он восторгался чудесами техники, триумфами «индустрии»; локомотив, «горластый красавец», на огромной скорости несущийся через дикую прерию, казался ему символом неуклонного прогресса. Уитмен рисует и антипоэтические, антиэстетические стороны мира. Он видит, как «самоубийца раскинулся в спальне на окровавленном полу», как «курильщик опия откинул оцепенелую голову и лежит с отвисающей челюстью», «аресты преступников, обиды, предложения продажной любви», слышит «стоны пресыщенных или умирающих с голоду», «восклицания женщин, застигнутых схватками».
«Песня о себе» содержит автопортрет человека, который ощущает в себе безмерные душевные силы, наделен непоколебимым жизнелюбием, верит в прекрасное настоящее и великое будущее своей страны. У. Уитмен называл себя «сыном Манхэттена», для которого самосознание рядовых американцев глубоко родственно его собственному, считал себя медиумом, выражающим мысли всего человечества и суть Вселенной. Уитмен воспевал «сына Манхэттена» не как уникальную человеческую личность, но как «космос», олицетворение национального сознания и не просто американской, а мировой души. «Все вращается вокруг меня, концентрируется во мне, исходит из меня самого. У меня есть лишь один центральный образ – всеобщая человеческая личность», – утверждает Уитмен.
Автор и лирический герой в «Листьях травы» почти тождественны. Автор сообщает свои возраст, имя, описывает внешность, подробно рассказывает о своих интересах и пристрастиях, при этом в «Листьях травы» автобиографическая личность, которую зовут «Уолт Уитмен», намеренно лишена примет уникальности. Лирический герой книги представляет собой «обобщенный портрет американца, для которого характерны предельная демократичность воззрений, неомраченный оптимизм, способность устанавливать доверительные, родственные отношения со всеми людьми, встречающимися на его пути, и сохранять восторг перед жизнью во всех ее обликах». Лирический герой всеохватен и разнолик («Песня о себе»). «Я готов подавить в себе все что угодно, только не свою многоликость», – заявляет он. Чувство родства со всеми людьми и всеми явлениями мира выражено посредством преображения лирического героя в других людей и неодушевленные предметы. В герое Уитмена живут добро и зло, страдание и радость, одиночество и чувство коллективизма; идет бесконечное перевоплощение героя в людей разных национальностей, занятий, характеров. Душа героев представляет собой десятки, сотни различных настроений, состояний, чувств. Уитмен рисует калейдоскопически сменяющие друг друга портреты американцев – рабочих, фермеров, погонщиков скота, докеров, говорит от лица всех людей, соединяет их различные черты и качества и показывает, что противоречия в создающемся образе нет, а есть бесконечное разнообразие, многоликость. Лирический герой Уитмена превращается в мифологического титана, летит меж звезд и планет, открывает для себя смысл прошлого, настоящего, будущего.
В образе лирического героя У. Уитмена соединены автопортрет, собирательный образ американца середины XIX века и универсальный мифический человек; все три аспекта равны, раскрывают с различных сторон авторскую концепцию мира и личности и являют собой ступени, определенные уровни в сложном процессе познания мира.
У. Уитмен отверг каноничные поэтические формы, на которых, с его точки зрения, лежит печать безжизненной литературности. Он считал, что стихи должны быть естественны, как дыхание, и передавать речь простых американцев, воссоздавать шум большого города, скрип повозок переселенцев, гудки паровозов и фабрик, гул митингов и марш боевых барабанов, отражать состояние природного, жизненного движения и роста. Каждую законченную мысль Уитмен оформляет в рамки одной строки-предложения.
Море, океан в стихах У. Уитмена – всеохватывающий символ, не менее емкий, чем трава. Душа лирического героя Уитмена – аналог безбрежного океана. Сам стих Уитмена, его ритмический строй повторяют ритм моря, каждая строка подобна набегающей волне. Текучесть, движение океана становится образцом разрабатываемого Уитменом верлибра, представляющего сложный синтез фольклорного и библейского стиха, ораторских приемов (к ко-торым относятся синтаксический параллелизм, риторические вопросы, структуры «вопрос – ответ», прямые обращения, повелительное наклонение, повторы), ритмически однородных перечислений, эпитетов, анафор, внутренних аллитераций и ассонансов, придающих завершенность строкам и всей строфе.
