в V в. кельты подверглись христианизации, но она не пустила глубоких корней. Кельты оставались верны языческим традициям, верили в племенных богов, в природные силы и духов, во всякого рода магические заклинания, зароки, табу.
Из родовых и местных преданий вырос кельтский фольклор, насыщенный богатейшим мифологическим материалом.
Долгое время, несколько столетий, эти предания сохранялись в устной форме.
Их хранителями были две категории сказителей: барды, исполнявшие стихи в сопровождении музыки, и филиды, рассказывавшие предания и подвергавшие их литературной обработке. Рассказчики конечно же разное количество произведений хранили в своей памяти. Иные помнили до 300 произведений. Первые записи преданий были сделаны в VII-VIII вв., наносились они на шкуры животных.
Один текст, например, назывался "Книга Бурой коровы". Всего в библиотеках собрано до 300 томов сказаний, которые назывались "сагами". Сага- небольшой по объему рассказ, который исполнялся в течение одного вечера. Обычно это происходило тогда, когда мужчины, вернувшиеся домой после охоты или рыбной ловли, коротали время перед сном. Иногда саги образовывали цикл, длительное по сюжету повествование. Наиболее известный цикл - "Похищение быка из Куалнге".
Самая древняя часть кельтского эпоса - улад-ский цикл, рожденный сказителями из племени уладов, живших в северной части Ирландии, на территории современного Ольстера. Главный герой цикла- Кухулин, в нем находим черты народного заступника: благородство, смелость, готовность отдать жизнь за своих близких. Он гибнет как герой, великодушный и отважный.Вместе с ним его верная подруга Эмер, воплощение кельтского женского идеала.
Для кельтского эпоса, тесно связанного с фольклорной традицией, характерны элементы фантастики, богатство и красочность сюжетов и какая-то особая непосредственность, наивность, "детскость" восприятия мира.
Циклы кельтского эпоса:
а) мифологический эпос;
б) героический эпос:
- уладский цикл;
- цикл Финна;
в) фантастический эпос.
Образ Кухулина — причудливое сочетание черт реального исторического лица со сказочно-мифологическими. Так, Кухулин обладает необычной внешностью: «семь зрачков было в королевских глазах его, по семи пальцев было на каждой руке его, по семи на каждой ноге». Когда Кухулин приходил в ярость, то увеличивался в размерах, «один глаз его так глубоко уходил внутрь головы, что журавль не мог бы его достать, а другой выкатывался наружу, как котел, в котором варят целого теленка». В образе Кухулина воплотились представления древних кельтов о доблести и нравственном идеале. Кухулин сам говорит о себе: «Горд я в мощи и в доблести моей и способен охранить рубежи от внешних врагов. Я — защитник каждого бедняка, я — боевой вал всякого крепкого бойца. Я даю удовлетворение обиженному и караю за проступки сильного». Так Кухулин задолго до появления рыцарства воплотил в себе идеал доблестного и честного рыцаря. Причем качества, присущие средневековому идеалу, как становится очевидным, сформировались в народной среде и отразились в устном народном творчествеВообще же вся личность и судьба Кухулина, начиная с зачатия его сестрой Конхобара от бога Луга («Рождение Кухулина»), окутаны мифическими элементами. Если Конхобар метафорически именуется «земным богом» уладов, то Кухулин — подлинный полубог. Ни один из других героев не обладает такими чудесными свойствами и способностями, как Кухулин. Когда он приходит в боевую ярость, он вырастает и весь преображается; он почти обладает способностью летать по воздуху и т. п. («Сватовство к Эмер»). Весьма вероятно, что в образе Кухулина слилось несколько образов, эпически, исторически и мифически первоначально различных. Но, слившись воедино, они составили один целостный образ, всячески приукрашенный поэтической фантазией.
Именно в образе Кухулина древняя Ирландия воплотила свой идеал доблести и нравственного совершенства, своего рода первобытного рыцарства. Наряду с необычайной силой и мужеством Кухулин обладает душевным благородством. Большинство лежащих на нем гейсов имеет высокий моральный характер: никогда не отказывать в помощи женщине, никогда не отвергать предлагаемого гостеприимства, всегда быть верным данному слову и т. д. Он великодушен к врагам, отзывчив ко всякому горю, утонченно вежлив с женщинами, всегда — защитник слабых и угнетенных. Ни один из его подвигов не имеет своим стимулом корысть или эгоизм. Он самоотверженно один отстаивает грудью свою родину от полчищ врагов («Угон быка из Куалнге»). Он безутешен, когда его рукою сражен друг его юности («Бой Кухулина с Фердиадом»). Полна высокого трагизма повесть о его смерти, где он гибнет за других как жертва долга и чести.
.
