Имущественные отношения с иностранным участием в современном мире уже давно вышли за рамки внешнеэкономических связей и вес больше характеризуются участием в них физических лиц, приобретающих товары и потребляющих услуги в целях не связанных с предпринимательской деятельностью. Это поставило перед международным частным правом новую задачу — необходимость защиты прав потребителя. 
Данная проблема в законодательстве ряда зарубежных стран была решена путем придания соответствующим нормам «сверхимперативного» характера. Смысл существования таких норм заключается в том, что не являясь частью публичного порядка государства, они позволяют ограничить применение на его территории норм иностранного законодательства, если это необходимо для защиты определенных интересов участников правоотношений. Одним из первых в отечественной науке международного частного права к вопросу о «сверхимперативных» нормах обратился О.Н. Садиков, отметивший среди положительных факторов их присутствия, защиту слабой стороны в договоре, в то же время отнеся к отрицательным ограничение автономии воли . Несмотря на неоднозначное отношение к ним, как в доктрине, так и в законодательстве различных стран, концепция «сверхимперативных» норм, в целом, получила признание'. Об этом свидетельствует включение правил 


применения императивных норм в унифицированные международно-правовые акты (например, Конвенция о праве, применимом к договорным обязательствам, 1980 г. (далее «Римская конвенция») и Межамериканская конвенция о праве, применимом к международным контрактам, 1994 г.). При этом интересно, что Римская конвенция (ст. 71 допускает применение императивных норм не только страны суда, по и другой страны, с которой отношение имеет тесную связь. В комментарии к Римской конвенции 1980 г., подготовленной разработчиками ее проекта, был дан примерный перечень императивных норм, подлежащих обязательному применению, в него вошли: нормы о картелях, конкуренции и ограничительной деловой практике, защите прав потребителей, некоторые условия перевозок1. 
Таким образом, нормы о защите прав потребителя, как слабой стороны в договоре в ряде правовых систем носят «сверхимпсративный» характер, тем самым, ограничивая, или исключая, действие коллизионных норм и принципа автономии воли сторон. 
Действующее российское законодательство не содержит правил, устанавливающих «еверхмпсративность» норм, обеспечивающих защиту прав потребителя. Между тем отечественная доктрина признает обязательность их соблюдения в тех случаях, когда стороны самостоятельно определили право, подлежащее применению к их отношениям. Как пишет М.М. Богуславский: «Общее ограничение свободы выбора права сторонами состоит в том, что при помощи такого выбора нельзя исключить применение императивных норм, подлежащих применению к соответствующим правоотношениям, а также нельзя исключить применение норм права, в большей степени отвечающих интересам потребителя..,» . Означает ли такой подход, что выбор права, сделанный сторонами может быть признан недействительным ввиду того, что этим правом не обеспечивается должная защита потребителя? Как известно, возможность ограничения автономии воли сторон зависит от особенностей той или иной национальной правовой системы. Так, например английская и американская доктрина и практика допускают возможность выбора лишь того права, которое имеет связь с данным договором.
автономия воли сторон, как правило, не ограничивается. Для российского законодательства также характерно признание в целом принципа автономии воли сторон. Следовательно, положительный ответ на поставленный вопрос противоречил бы общему принципу признания автономии воли сторон в российском законодательстве. Поскольку правила о защите прав потребителей не относятся к нормам образующим публичный порядок (основы правопорядка), они не могут исключить применение иностранного права, в том числе и избранное самими сторонами для регулирования их отношений. Таким образом, согласно российскому законодательству стороны договора вправе подчинить свои отношения любому правопорядку. Из сказанного можно сделать вывод, что применение российским судом законодательства о защите прав потребителей, необходимо лишь в тех случаях, когда нормы выбранного сторонами права ухудшают положение потребителя относительно защиты, предоставляемой ему российским законодательством. Относительно соответствующих норм иностранного законодательства, можно предположить, что оно не будет применяться (за исключением случаев, когда их применение обусловлено соглашением сторон). Таким образом, при наличии соглашения сторон о выборе права, субсидиарному применению могут подлежать только нормы российского законодательства о защите прав потребителей. 
С учетом вышеизложенного особый интерес представляет вопрос о праве применимом к договору с участием потребителя при отсутствии соглашения о выборе права. В силу общего правила, содержащегося в п. 2 ст. 165 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г. (далее «Основы») к договору с участием потребителя, при отсутствии соглашения сторон о применимом праве, будет применяться право страны места заключения договора. В этой связи следует поставить вопрос о том, должны ли «свсрхимпсративныс» нормы ограничивать действие коллизионных норм, установленных самим законодателем? В законодательстве некоторых зарубежных стран этот вопрос был решен, путем принятия специальных коллизионных норм о праве, подлежащем применению к договору с участием потребителя. Подобные нормы, в частности содержатся в ст. 113 ФЗ Швейцарии «О международном частном праве»; ст. 29 Вводного закона к Германскому гражданскому уложению (ГГУ); в актах, регулирующих вопросы международного частного права таких стран как Венгрия и Лихтенштейн, в 


Гражданском кодексе провинции Квебек (Канада) . При этом законодательство одних стран (Квебек, ФРГ) устанавливает, что выбор права сделанный, сторонами не может лишить потребителя защиты, предоставляемой императивными нормами его национального законодательства, т.е. лишь частично ограничивает применение права выбранного сторонами. Коллизионные нормы законодательства Венгрии и Швейцарии, напротив, содержат, жесткие привязки, отсылающие к праву страны постоянного места жительства потребителя независимо, от выбора, сделанного сторонами. Характерно, что в обоих случаях законодательство названных стран оговаривает определенные условия защиты потребителя его национальным законодательством.

Такими условиями являются, например, предшествовавшая договору реклама или оферта, сделанная в стране места жительства потребителя, осуществление в ней потребителем действий, направленных на заключение договора и т. п. Подобные условия содержаться в § 28/А Указа Президиума ВНР от 31 мая 1979 №13 «О международном частном праве», в ст. 29 Вводного закона к Гражданскому уложению ФРГ, ст. 3117 Гражданского кодекса Квебека, ст. 120 Федерального Закона Швейцарии «О международном частном праве». 
Говоря о коллизионном регулировании потребительских договоров в законодательстве зарубежных стран, особо, на наш взгляд, выделить положение Закона «О международном частном праве» Лихтенштейна (1996 г.). Ст. 45 этого акта устанавливает, что к договору с участием потребителя могут быть применены нормы права страны, в которой одна из сторон имеет место своего обычного пребывания. Условиями их применения являются: а) предоставление этим правом особой частноправовой защиты потребителю; б) заключение договора в связи с осуществлением в данном государстве предпринимательской деятельности, направленной на заключение таких договоров. При этом выбор права в ущерб потребителю не принимается во внимание в той мерс, в какой он затрагивает императивные предписания, направленные на защиту прав потребителей. 
Поскольку действующее российское законодательство не содержит аналогичных коллизионных норм, предполагается, что с позиций действующего российского законодательства, ответ на вопрос о соотношении коллизионной норм] 
п. 2 ст. 165 Основ и норм российского законодательства о защите прав потребителей не может быть однозначным. С одной стороны, коль скоро действие последних может ограничивать применение права, выбранного сторонами, оно должно оказывать такое же влияние и на право, применимое в силу коллизионной нормы. Данный вывод подтверждается содержанием ст. 156 Основ, устанавливающей в качестве оснований для применения иностранного права, как нормативные предписания, так и соглашения сторон, не делая каких-либо различий между ними. Однако, с другой стороны, можно сослаться на различный характер коллизионной нормы и соглашения о выборе права. Если первая представляет собой, выраженную в законе волю государства, то отношение ко второму, несмотря на общее признание принципа автономии воли, далеко не однозначно. В отечественной литературе высказывались различные точки зрения на природу автономии воли. Так, по мнению Л.А. Лунца, принцип автономии воли следует понимать «как одно из коллизионных начал действующего права данного государства. Автономия воли сторон является не источником коллизионного права, а одной из коллизионных норм ..»'. Согласно другой точке зрения, высказанной М.М. Богуславским, автономия воли состоит в том, что стороны могут по своему усмотрению устанавливать содержание договора". На наш взгляд, данная точка зрения в большей степени характеризует отношение к автономии воли в действующем российском законодательстве. Кроме того, понимание соглашения о выборе права как одного из условий договора отвечает общим принципам частного права, где свобода усмотрения не должна негативно сказываться на интересах одной сторон, ставя се в неравное положение по отношению к другой. 
Из высказанного можно сделать вывод, что по российскому законодательству ограничение императивными нормами о защите прав потребителей, применения иностранного права, возможно, только в случаях, когда такое право должно применяться на основании соглашения сторон. Коль скоро, иностранное право должно применяться в силу коллизионной нормы, оно не может быть ограничено, если только иное не предусмотрено законом. В связи с этим выводом, следует рассмотреть некоторые перспективы развития отечественного 
' . 


законодательства. В первую очередь нельзя не отметить как положительный факт включение в проект раздела VII (Международное частное право) части третьей Гражданского кодекса РФ (далее «Проект») норм, посвященных договору с участием потребителя. В ст. 1337 Проекта содержится правило, согласно которому выбор права не может повлечь лишения потребителя защиты его прав, предоставляемой императивными нормами страны места жительства потребителя. Таким образом, как мы видим, в Проекте предполагается ограничение применение к потребительскому договору иностранного права на основании соглашения сторон, но не в силу коллизионной нормы. Возможно, что включение в Проект правил применения императивных норм позволит ответить на вопрос об ограничении действия коллизионных норм. Однако следует помнить, что такие правила не могут (да и не имеют целью) разрешить каждый конкретный случай. Следовательно, как пишет О.Н. Садиков решение практических вопросов, в случаях, когда императивный характер соответствующих норм не выражен, может достигаться лишь путем их толкования . Анализируя положения российского законодательства и в первую очередь Закон РФ «О защите прав потребителей»" (далее «Закон»), следует обратить особое внимание на п. 1 ст. 16 Закона. Согласно указанной норме условия, ущемляющие права потребителя по сравнению с правилами, установленными законодательством РФ в области защиты прав потребителей, признаются недействительными. Полагаем, что данная норма при всей ее положительной направленности, при определенных условиях может породить и негативные последствия ее применения. Так, например, суд, руководствуясь данной нормой, может сделать вывод о недействительности соглашения о выборе права в целом, мотивируя это тем, что такой выбор ущемляет права потребителя, не информированного о своих правах по иностранному законодательству. Возникновение такой ситуации является весьма вероятным, в виду того, что суды зачастую избегают применения иностранного права, по причине значительных трудностей в его установлении3. 



Таким образом, защита прав потребителей в международном частном праве требует: во-первых, определенных изменений и дополнений в национальном законодательстве, регулирующем рассматриваемые отношения; во-вторых, создания адекватных условий для применения иностранного права. Решение этих задач, на наш взгляд, могло бы быть удачно осуществлено в настоящее время в рамках модификации законодательства о международном частном праве и реформирования судебной системы Российской Федерации 

Договоры с участием потребителей в международном частном праве.

Специальное правовое регулирование установлено к договору с участием потребителя, к которому относится договор с участием физического лица, которое использует, приобретает или заказывает движимые вещи (работы, услуги) для личных, семейных, домашних и иных нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности, либо имеет намерение использовать, приобрести или заказать такие вещи (работы, услуги). ГК РФ в ст. 1212 осуществляет правовое регулирование при помощи автономии воли и закона места жительства потребителя, отдавая предпочтение закону места жительства (lex domicilii).

ГК РФ: Статья 1212. Право, подлежащее применению к договору с участием потребителя

1. Выбор права, подлежащего применению к договору, стороной которого является физическое лицо, использующее, приобретающее или заказывающее либо имеющее намерение использовать, приобрести или заказать движимые вещи (работы, услуги) для личных, семейных, домашних и иных нужд, не связанных с осуществлением предпринимательской деятельности, не может повлечь за собой лишение такого физического лица (потребителя) защиты его прав, предоставляемой императивными нормами права страны места жительства потребителя, если имело место хотя бы одно из следующих обстоятельств:
1) заключению договора предшествовала в этой стране оферта, адресованная потребителю, или реклама и потребитель совершил в этой же стране действия, необходимые для заключения договора;
2) контрагент потребителя или представитель контрагента получил заказ потребителя в этой стране;
3) заказ на приобретение движимых вещей, выполнение работ или оказание услуг сделан потребителем в другой стране, посещение которой было инициировано контрагентом потребителя в целях побуждения потребителя к заключению договора.
2. При отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве и при наличии обстоятельств, указанных в пункте 1 настоящей статьи, к договору с участием потребителя применяется право страны места жительства потребителя.
3. Правила, установленные пунктами 1 и 2 настоящей статьи, не применяются:
1) к договору перевозки;

2) к договору о выполнении работ или об оказании услуг, если работа должна быть выполнена или услуги должны быть оказаны исключительно в иной стране, чем страна места жительства потребителя.
Предусмотренные настоящим пунктом изъятия не распространяются на договоры об оказании за общую цену услуг по перевозке и размещению (независимо от включения в общую цену стоимости других услуг), в частности на договоры в сфере туристического обслуживания.