Причины социального сиротства
В анализе причин социального сиротства следует отдавать себе отчёт в том, что возможна различная глубина осмысления проблемы, в связи с чем необходимо, по-видимому, ограничить анализ теми причинами, которые поддаются устранению с помощью достаточно оперативных политических решений и пренебречь причинами, указывающими на глубокие культурные корни проблемы.
Наиболее глубокой причиной социального сиротства из числа поддающихся политическим решениям, является кризис семейного образа жизни, связанный как со структурой приоритетов и ролевых моделей позднеиндустриального общества, так и с отсутствием систематической семейной политики, направленной на восстановление семейного образа жизни. Важнейшими операциональными дефицитами, препятствующими восстановлению такого образа жизни, являются (из, опять-таки, названных в ходе исследования): низкий уровень доходов населения, делающий невозможной реализацию модели однодоходной семьи, дороговизна жилья и наличие мощного теневого рынка в жилищной сфере, преобладание карьерного приоритета над фамилистическим в структуре личностной мотивации (это особенно характерно для социального сиротства в среде благополучных социальных групп). К другой группе причин относится ослабление социальной интеграции, проявляющееся в тенденциях к социальной эксклюзии и ослаблению или распаду семейных связей.
В целом можно выделить несколько групп причин, влияющих на воспроизводство социального сиротства во всех его модификациях
Социально-экономические факторы
Действие этих факторов носит пролонгированный характер, и корнями уходит в трансформацию советской социально-экономической структуры, произошедшую в 90-е годы 20 века. Существовавшая модель ограничивала возможности аккумуляции самостоятельных экономических и социальных ресурсов для отдельных социальных групп (например, наемные работники сельского хозяйства) и ставила их практически в тотальную зависимость от прямых или косвенных форм государственной поддержки (жилье, образование для детей и пр.). Деконструкция этой системы переместила эти группы в зону риска, как в экономическом, так и в социальном измерениях.
В подавляющем большинстве случаев семьи, продуцирующие социальное сиротство, находятся в ситуации бедности. Анализ статистики по регионам показывает, что уровень бедности в большинстве из них достаточно высок и зачастую превышает среднероссийские показатели (Саратовская область). Формируются целые городские и сельские районы с высокой концентрацией бедности, собственно, идет процесс геттоизации бедности.
Бедность не только заставляет ограничивать потребление (как показали проведенные в регионах интервью с родителями из проблемных семей, во многих из них отсутствуют необходимые, в соответствии с принятыми стандартами потребления, предметы быта, структура питания носит несбалансированный характер), она порождает состояние, переживаемое как безысходность. Зачастую «выходом» из такого состояния становится пьянство, алкоголизация, порождающие, в свою очередь, деструктивное поведение.
В этих условиях помещение ребенка в социальное учреждение (СРЦ, интернат) становится своеобразным вынужденным средством «семейной экономии», причем, как явствует из интервью, иногда родители демонстрируют уверенность, что «там ребенку лучше», поскольку удовлетворяются его витальные потребности.
Значимым фактором социального неблагополучия и рисков социального сиротства является жилищная проблема. Как показало исследование, значительная часть семей либо не имеет собственного жилья (живет в арендуемых квартирах или домах), либо занимаемое помещение не соответствует даже санитарным нормам. Это характерно и для многих многодетных семей, дети из которых опять-таки вынужденно оказываются в интернатных учреждениях, либо, в худшем случае, на улице.
Зачастую потеря жилья связана с обманом, мошенничеством. Вот как описывает такую ситуацию одна из наших информантов - клиент патронатной службы:
У нас там квартира была в Томске на Алтайской 126. Мы подходили к папе, чтобы квартиру не продал. Он не соглашался. Потом это ко мне долго приходили эти риэлторы, или как их там.. Потом они, наверное, как-то узнали, что папа умер, к нам пришли. Ну, там у нас за квартиру задолженность была большая, за свет, за коммунальные, и за квартиру так. …. Но нас, короче, обманули, и сюда привезли в посёлок (женщина., 35 лет, г. Асино Томской обл., 2008)
Перспективы улучшения ситуации в данном случае практически отсутствуют, что усугубляет упомянутое чувство безысходности. (Большинство респондентов на вопросы о необходимой помощи со стороны государственных структур говорили о жилье).
Отсутствие работы (или неполная, эпизодическая занятость) также относится к факторам, обусловливающим резкое сужение ресурсной базы семей и, как следствие, риски социального сиротства. Как показывает статистика, уровень безработицы в регионах варьируется, но в отдельных поселениях он достаточно высок (в отдельных сельских районах Томской области достигает 15 - 17%). Отсутствие регулярных доходов не только ограничивает потребление, оно меняет модель поведения индивида, который постепенно утрачивает чувство ответственности (в том числе за своих детей), и способность к конструированию временной перспективы, он начинает жить сегодняшним днем, не задумываясь о будущем. Недаром в ходе интервью с родителями вопросы о планах на будущее вызывали затруднения респондентов.
Факторы социальной эксклюзии
Помимо упомянутой выше эксклюзии из рынка труда, для неблагополучных семей характерно исключение из систем социальной безопасности. Как показало исследование, многие семьи, находящиеся в зоне социального риска, выпадают из сферы действия социальных служб и не могут получить необходимой помощи. Причиной этого зачастую является отсутствие необходимых документов, сложности, связанные с их получением.
К этим же факторам относится «выпадение» из социальных сетей, выражающееся в ослаблении родственных, дружеских, соседских связей, продуктивных контактов с местным сообществом.
Ситуация эксклюзии, в которой оказываются кризисные семьи, зачастую приводит к разрыву традиционных социальных сетей, семейных, соседских, профессиональных связей. Прежнее окружение зачастую явно или неявно дистанцируется от них. В этих условиях они формируют новое социальное пространство, выстраивая коммуникацию с себе подобными, что является дополнительным фактором углубления кризисной ситуации:
ИНТЕРВЬЮЕР: А соседи какие?
ИНФОРМАНТ: Ну, соседи… Наташка вот, она год сидела за наркотики. Ну, она торговала и кололась видать, ну, там соседка тёть Таня рассказывала. Она вот недавно освободилась перед Новым годом. Но дети её были здеся в приюте потом в детском доме. Настя и Валя. Сын у неё недавно освободился. Тоже год сидел (Женщина, клиент социального патронажа, 35 лет, г. Асино,2008).
Социально-психологические факторы
К ним, прежде всего, можно отнести кризис внутрисемейных отношений, психологическую дезинтеграцию семьи. Вероятность такого кризиса может быть обусловлена и названными выше социально-экономическими факторами - бедность, неустроенность, и алкоголизацией и утратой или отсутствием навыков, необходимых для выполнения базовых социальных ролей: партнерских, родительских. Следствием этого является социально-ролевая дезадаптация, «утрата способности» к выполнению базовых социальных ролей, в частности, родительских.
Характерным в этом отношении является фрагмент из интервью с 35-летней женщиной, клиентом патронатной службы:
ИНФОРМАНТ: Я живу одна с ребятишками. Ну, вот старший сын у меня находиться давно уже у свекровки…
ИНТЕРВЬЮЕР: И так вы с ним и не видитесь эти шесть лет?
ИНФОРМАНТ: Ну, с днём рожденья поздравляла ну…. и эта
ИНТЕРВЬЮЕР: Звоните или как?
ИНФОРМАНТ: Нет просто открытку ... А тут когда вот свекровка приехала ещё беременная была. Вот, ну чё там Колька, Колюнчик как? Ну, поначалу спрашивал, потом не стал спрашивать про тебя. (Женщина, 35 лет, г. Асино, Томская обл.).
Ролевая некомпетентность родителей приводит к отчуждению в отношениях с детьми, хаотической модели воспитания, при которой ребенок утрачивает способность социальной ориентации, в том числе, моральной, а иногда он становится просто обузой для родителей, занятых своими проблемами (ситуация, характерная для семей, где мать вступает в брак с новым мужчиной).
Система профилактики: законодательные основания
Законодательная база, лежащая в основе сопровождения работы с детьми-сиротами за последние годы претерпевает значительные изменения. Эксперты обозначают основной вектор: от работы с решением проблемы к превентивным мерам. Работа с детьми-сиротами меняет свой ракурс с экстренных мер в девяностых годах на планомерную систематизацию деятельности по сохранению семьи и осуществлению прав личности.
Развитие законодательства в отношении детей-сирот связано, прежде всего, с международным взаимодействием, задающим стандарты в отношении прав детей. Согласно Конвенции ООН о правах ребенка[1] одним из важнейших прав является право жизнь и воспитание в семье. Право на воспитание в семье закрепляется одним из базовых для профилактики социального сиротства документов – Семейным кодексом РФ[2]. При отсутствии родителей или их попечения право на воспитание в семье обеспечивается органами опеки и попечительства. Однако значительная часть детей-сирот в России все же живет в интернатных учреждениях.
В целом социальная политика в отношении детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей характеризуется как внутренне противоречивая. С одной стороны, в соответствии с международным правом, происходит декларация партнерства и направленность на индивидуализацию прав личности, с другой стороны реализуется патерналистская модель, которая выражена в монополии государства на работу с детьми-сиротами, рассмотрение ребенка как пассивного объекта, игнорирование темы личного права, однонаправленность работы – от центра к регионам. Именно федеральный уровень является отправной точкой региональной деятельности с четкой подотчетностью вышестоящим структурам. Перевод работы с органов местного самоуправления на уровень региональной исполнительной власти усиливает монополию государства. Патернализм проявлен и в крупных целевых программах («Дети России»), и в определяющей роли государственной демографической политики в работе с семьями, и в «карательном» дискурсе работников социальной сферы. В тоже время очевидно, что монополия на социальную поддержку ведет к значительным трудностям в построении системы профилактики в целом, поскольку госсистема не является достаточно гибкой по форме и имеет весьма ограниченные ресурсы.
Одна из заметных проблем законодательной базы заключается в слабой проработанности объекта профилактики социального сиротства. Фактически понятийный аппарат практиков и специалистов отличается от языка законодательства.
Собственно понятие «дети-сироты» отсутствует в ряде важнейших документов, например, в одном из базовых – Семейном кодексе РФ. В данном документе используется понятие детей, оставшихся без попечения родителей – это дети в возрасте до 18 лет, которые остались без попечения единственного или обоих родителей в связи с отсутствием родителей или лишением их родительских прав, ограничением их в родительских правах, признанием родителей безвестно отсутствующими, недееспособными (ограниченно дееспособными), находящиеся в лечебных учреждениях, объявлением их умершими, отбывающими наказания в учреждениях исполняющих наказание в виде лишения свободы, нахождением в местах содержания под стражей, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, уклонением родителей от воспитания детей или от защиты их прав и интересов, отказом родителей взять своих детей из воспитательных, лечебных учреждений, учреждений социальной защиты населения и других аналогичных учреждений и в иных случаях признания ребёнка оставшимся без попечения родителей в установленном порядке. Отсутствие на федеральном уровне четких базовых для работы с детьми-сиротами понятий отражается и на региональном законодательстве (например, в областном законе «Об организации опеки и попечительства» в Ростовской области» понятия «дети-сироты и оставшиеся без попечения родителей» и «несовершеннолетние, оказавшиеся в трудной жизненной ситуации» применяются как непересекающиеся[3]).
Понятие «социальное сиротство» только начинает появляться в нормативных документах: начинает использоваться в региональном законодательстве, например в Концепции профилактики социального сиротства Томской области. В целом используемая в законотворчестве терминология отражает переходный период в принципах работы с детьми-сиротами.
Одной из актуальных проблем является выделение критериев семей, находящихся в социально опасном положении. Многие эксперты рассматривают как проблемную тему ответственности родителей. Фактически крайней мерой наказания родителей, ненадлежащим образом исполняющих свои обязанности, является ограничение или лишение родительских прав с изъятием ребенка (статья 69 Семейного кодекса РФ). Данная мера тесно связана с обязательствами по содержанию ребенка со стороны родителей и с потерей детского пособия, т.е. имеет материальные последствия для семьи. Иные способы материального стимулирования еще целостной семьи не разработаны.
В целом дискурс специалистов, работающих с детьми-сиротами, как правило строится вокруг защиты прав детей и носит контролирующий и даже запугивающий характер. Однако профилактическая работа предполагает партнерские отношения с родителями как активными агентами реабилитации и взаимную ответственность государства и семьи.
Смещение финансовой ответственности федерации на уровень регионов привело к развитию регионального законодательства. В целом региональная нормативно-правовая база, регулирующая работу с детьми-сиротами и детьми, оставшимися без попечения родителей, не носит системного характера. Основная часть документов является дополнением федеральной правовой базы и сфокусирована на решении локальных проблем и задач. Фактически федеральная социальная политика задает тон региональному законодательству.
Вместе с тем именно региональная правовая база является источником инновационных решений и сферой апробации законодательства. Именно на региональном уровне формируются и закрепляются в правовых актах наиболее удачные формы работы по профилактике сиротства. Во многих регионах были приняты документы об опеке и попечительстве, патронатном воспитании и других формах жизнеустройства детей, ведется работа по структурированию межведомственного взаимодействия и выделяются центры координации работы, разрабатывается система профилактики[4].
Таким образом регионы являются активным участником формирования основного вектора работы по профилактике социального сиротства, обозначившего ключевой поворот от работы с симптомами к превентивным мерам.
